28 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
Когда он вошёл в избу Свиридовых, все уже были в сборе (даже пилоты люфтваффе). Писарь, естественно, ещё не успел расшифровать стенограмму, но на данном этапе операции это не было препятствием, ибо личный помощник Гиммлера обладал практически идеальной слуховой памятью. Как говорится, положение обязывает-с...
«Садитесь» - махнул рукой Колокольцев. Присутствующие разместились на лавках, стульях и табуретках, любезно предоставленных семейством Свиридовых (или же просто бесцеремонно реквизированных кем-то из непосредственных подчинённых обер-лейтенанта Зиммеля).
Псевдо-майор спокойно и уверенно (ибо опыт) приступил к постановке задачи:
«Нам предстоит классическая операция спецназа – захват вооружённой группы военнослужащих противника...»
Формально он был прав – все диверсанты, которых им предстояло обнаружить и захватить были военнослужащими РККА. Хотя на самом деле, они были штатскими, ибо военную подготовку получили в минимальнейшем объёме – за три недели (!) бойца толком подготовить просто невозможно.
«… поэтому командовать операцией будет мой зам – лейтенант Хайнце...»
Лейтенант поднялся с лавки. Кивнул присутствующим и тут же вернулся на своё место. Среднего роста, светловолосый, спокойный и абсолютно надёжный в любой ситуации, он выглядел много старше своих двадцати двух лет.
«Слуга царю (в смысле, фюреру), отец солдатам» — это про него. Хотя, конечно, скорее всё-таки старший брат...
Колокольцев продолжил: «Я вынужден остаться здесь – с задержанной. Ибо она в любой момент может вспомнить что-то очень важное для нашей операции, что сообщит только мне.»
Обычное дело при допросах.
«Поэтому» - продолжал он, обращаясь к обер-лейтенанту Зиммелю, «оставьте мне одного радиста. И организуйте канал связи от вашего радиста к группе захвата...»
«Будет сделано» - кивнул обер-лейтенант. Колокольцев продолжил:
«По имеющимся у меня сведениям, военнослужащие противника вооружены советскими револьверами системы Наган сомнительной надёжности. Но, разумеется, считайте, что самой высокой надёжности. Лучше перебдеть, чем недобдеть...». Присутствующие одобрительно закивали.
«... хотя у них может быть и другое ручное огнестрельное оружие – например, пистолеты ТТ или даже трофейные наши «люгеры» или «Вальтеры», а также, возможно, охотничьи ножи. И, разумеется, коктейли Молотова – в смысле, бутылки с зажигательной смесью, которые в ближнем бою могут быть очень и очень опасны...»
Аналогичная реакция.
«Кроме того, нельзя исключать, что у кого-то из них могут быть и ручные осколочные гранаты советского производства – например, Ф-1. А поскольку хорошо известно, что большевистские фанатики – а мы имеем дело именно с такими – имеют неприятное обыкновение, будучи загнанными в угол или припёртыми к стенке, швырять гранаты себе под ноги... в общем, внезапность является важнейшим фактором успеха операции...»
И добавил: «Чтобы ей обеспечить, все должны быть одеты в маскхалаты, включая и наших союзников из люфтваффе...»
«Маскхалатов достаточно» - вставил обер-лейтенант Зиммель. «На всех хватит»
«... а наша импровизированная ягдкоманда будет разбита на пять групп, каждую из которых возглавит один из солдат и офицеров моей боевой группы...»
Все присутствующие снова согласно кивнули.
«Теперь о наших союзниках».
Колокольцев обратился к лётчикам Юнкерса.
«Я понимаю, что вы привыкли птицей вольной по небу плыть, но у нас каждый человек на счету, так что...»
«Понятно» ответил за всех командир экипажа гауптман Бааде. «Мы готовы»
«Стрелковому бою обучены?» - осведомился Колокольцев.
Поскольку каждый полёт бомбардировщика (а капитан Бааде и его подчинённые были экипажем бомбардировщика, переделанного в транспортник) вполне мог закончиться за линией фронта, всех членов экипажа в обязательном порядке обучили стрелковому и рукопашному бою.
Включая владение и основными видами советского стрелкового оружия (мало ли что). Хотя в специальном отсеке каждого бомбера хранились автоматы МР-38/40 и ручные гранаты.
«Так точно» - хором ответили пилоты люфтваффе.
«Рукопашного боя?»
«Аналогично» - снова за всех ответил капитан Бааде.
«С советским оружием знакомы?»
«ТТ. Наган. Карабин Мосина. ППД. ППШ» - перечислил капитан люфтваффе.
«Отлично» - кивнул Колокольцев. И вопросительно посмотрел на обер-лейтенанта.
Тот согласно кивнул: «Здесь месяц-полтора назад серьёзные бои были. Я как приступил к обязанностям, так сразу отправил своих ребят с местными проводниками в лес стволы собирать. На полную оружейку насобирал. Так что каждому ППШ обеспечу...»
«Без запасных дисков» - приказал Колокольцев. «Всё равно в темноте перезаряжать дело почти безнадёжное. Да и вот ещё что» - обратился он к лётчикам. «Нам они нужны живыми, так что стрелять только по ногам и ниже колен. Хотя лучше, конечно, взять всю эту братию без единого выстрела...»
«Понятно» - кивнул капитан Бааде.
«Не подведёте?»
«Не подведём» - хором ответили пилоты люфтваффе.
«Теперь что делать потом с этими персонажами» - добавил Колокольцев.
И объяснил: «Зафиксировать, упаковать в грузовики – и немедленно в штаб дивизии. Пусть фельджандармы, ГФП или контрразведка с ними разбираются. А то если ещё и вся эта весёлая компания на меня свалится, я отсюда до Рождества не выберусь. А меня и моих людей уже в Берлине заждались...»
Что было чистой правдой.
«Вопросы есть?»
«Никак нет» - гаркнула вся импровизированная ягдкоманда одновременно. Причём громко так гаркнула.
«Тогда выполняйте»
Горница опустела в рекордные двадцать секунд. А то и быстрее.
Колокольцев удовлетворённо вздохнул – и отправился назад. К диверсантке и присматривавшему за ней рядовому Бахману.
Копьё судьбы - главы из повести
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
Символ веры
28 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
По дороге его, как говорится, «поймала» Аглая. И задала совершенно естественный вопрос (причём явно «от имени и по поручению» всех жителей деревни): «Что с ней теперь будет? Как вы её накажете?»
«А по твоему мнению, что с ней нужно сделать?» - в высшей степени заинтересованно спросил Колокольцев. Ибо подсознательно уже давно искал способ спихнуть это неприятное решение на кого-нибудь – пусть даже на ребёнка.
Девочка пожала плечами и очень по-взрослому (во время войны и оккупации даже маленькие дети взрослеют очень быстро) ответила:
«Бить кнутом до полусмерти, потом погонять голышом по морозу – пусть на своей шкуре почувствует, что нам готовила... а потом на костре сжечь. Живьём. Чтобы остальным неповадно было...»
И это Колокольцева не удивило нисколько. Ибо дети вообще существа очень жестокие (вопреки распространённым заблуждениям), а в русской деревне, да ещё пережившие большевистский террор, войну, оккупацию, а теперь ещё и чудом спасшиеся от жуткой смерти... могут быть жестокими запредельно. Даже по меркам взрослого мира.
Самое грустное состояло в том, что девочка была права. Причём она даже не подозревала, насколько права – во всяком случае, насчёт «сжечь живьём». Ибо приказ 0428 был массовым человеческим жертвоприношением Дьяволу, что автоматически делало «Надежду» самой настоящей служанкой Сатаны.
А для таких во все времена в континентальной Европе было только одно наказание – сожжение живьём. На очистительном огне – и хорошо ещё, если не на медленном...
Однако он прекрасно понимал, что это не его стиль, не его методы... и вообще он просто не сможет отдать такой приказ – будь диверсантка хоть трижды служанкой Дьявола. Граф фон Шёнинг запросто (ибо Великий Инквизитор) … а он не сможет.
С другой стороны, ему было совершенно очевидно, что «обычной» смертной казни для инфернального существа, в которое превратилась «Надежда», добровольно вызвавшись выполнить в самом прямом смысле дьявольский приказ главупыря, было бы явно недостаточно...
Решение пришло мгновенно. Он развернулся – и быстрым шагом вернулся в дом старосты. Дом предсказуемо опустел – импровизированная ягдкоманда уже отправилась на охоту. Ну почти опустел – ибо всё семейство Свиридовых (предсказуемом включая Аглаю) собралось в горнице.
Колокольцев бесцеремонно объявил:
«Всем покинуть помещение. У меня со старостой важный секретный разговор. Если кто попробует подслушать, пожалеет, что родился на свет...»
Сказано это было таким тоном, что если у кого-то и были сомнения в серьёзности угрозы «господина офицера», то они мгновенно улетучились. И потому буквально в мгновение ока улетучилось и всё семейство. Остался только Пётр Михайлович... в смысле, староста.
Колокольцев опустился на приставленный к огромному столу то ли стул, то ли кресло и жестом предложил старосте сделать то же самое (когда господин офицер вошёл в горницу, все мгновенно встали со своих мест). Староста, разумеется, повиновался.
«Верующий?» - спросил Колокольцев. Пётр Михайлович энергично перекрестился: «Православный»
И, в подтверждение своих слов (сказать-то можно всё что угодно), без запинки произнёс Никео-Царьградский Символ Веры:
«Верую во единого Бога Отца Всемогущего, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, рождённого от Отца прежде всех веков, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рождённого, не сотворённого, единосущного Отцу, через Которого всё сотворено;
Ради нас людей и для нашего спасения сошедшего с небес, принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы и сделавшегося человеком; распятого за нас при Понтии Пилате, страдавшего и погребённого; воскресшего в третий день согласно с Писаниями; восшедшего на небеса и сидящего одесную Бога-Отца; вновь грядущего со славою судить живых и мёртвых, и Царству Его не будет конца.
И в Святого Духа, Господа, животворящего, от Отца исходящего, Которому наряду с Отцом и Сыном подобает поклонение и слава; который вещал через пророков.
И во единую, Святую, Вселенскую и Апостольскую Церковь. Исповедую единое крещение во отпущение грехов. Ожидаю воскресения мёртвых и жизнь будущего века. Аминь»
«А в Дьявола веришь?» - совершенно серьёзно спросил Колокольцев. «В демонов, слуг его, веришь?»
Свиридов задумался, затем глубоко вздохнул – и решительно кивнул: «Верую. Ибо о том говорил наш Спаситель... а уж Ему я точно верю...»
Колокольцев одобрительно кивнул: «Это хорошо, что веруешь». После чего задал несколько неожиданный для Свиридова вопрос:
«С пистолетами знаком? ТТ, люгер, Вальтер?»
Тот согласно кивнул: «Знаком, конечно. Я в Красной Армии служил срочную – там нас из ТТ учили стрелять. А как старостой стал, так в качестве личного оружия у господина обер-лейтенанта люгер выпросил. Он и помощнее будет, и понадёжнее… и стреляет более точно...»
Подполковник СС одобрительно кивнул, после чего уж совсем неожиданно для старосты достал из кобуры табельный Browning Hi-Power. Вынул обойму. Выщелкнул патрон. Протянул старосте: «Ничего странного не замечаешь?»
Тот взял двумя пальцами патрон, всмотрелся. Глубоко вздохнул, покачал головой, вернул патрон «майору»: «Вроде как у люгера. 9х19 парабеллум, как господин обер-лейтенант объяснил. Только цвет какой-то странный. Обычные пули медного цвета вроде, а этот...»
Он запнулся. Ибо явно понял...
«Продолжайте, продолжайте, Пётр Михайлович» - улыбнулся Колокольцев. «Вы же ведь хотели сказать, что пуля серебряная...»
Староста с ужасом смотрел на Колокольцева. Он словно застыл – ибо до него внезапно дошло, с кем и с чем они имеют дело. И к чему были все эти вопросы господина офицера о вере и Дьяволе...
«Мне Ваша племянница высказала свои пожелания относительно казни диверсантки» - проинформировал его подполковник СС. И продолжил:
«К сожалению... или к счастью, это невозможно. И потому, что мы – в смысле, вермахт – живём по законам хоть и военного времени, но всё равно по законам, которые такой вид казни запрещают категорически... и потому, что захваченная вами диверсантка есть самая настоящая служительница Дьявола. А таких можно с достаточной степенью надёжности казнить только выстрелом в затылок серебряной пулей...»
Это было, конечно, откровенное враньё. На самом деле, очистительный огонь был куда надёжнее серебряной пули... однако последняя всё же была достаточно эффективным инструментом ликвидации Слуг Сатаны.
Колокольцев мысленно поблагодарил свою то ли интуицию, то ли элементарную лень. Ибо Операция 235 по захвату Копья Судьбы вовсе не предполагала отстрела волколаков или тому подобных инфернальных существ.
Поэтому серебряные пули были ему без надобности совсем. Однако он почему-то так и не удосужился поменять стандартный боекомплект оперативников отдела IV-Н РСХА и Зондеркоманды К на стандартный вермахта и ваффен-СС.
«В общем, так» - резюмировал Колокольцев. «У вас впереди целая ночь. За это время объясните всем жителям деревни, почему эту инфернальную особу не только не сожгут живьём, но даже и не повесят. А поставят на колени и выстрелят в затылок... серебряной пулей»
Он был очень хорошо осведомлён о том, насколько суеверной является типичная российская деревня. И потому не сомневался, что деревенская публика и поймёт, и одобрит. Как выяснилось на следующий день, и правильно не сомневался.
У него не было ни малейшего желания устраивать из казни «шоу деревенского масштаба», поэтому после того, как староста повторил только что отданный приказ, он немедленно озвучил следующий:
«Найдите мне двух самых уважаемых в деревне людей – мужчину и женщину. Да, и Аглаю тоже приведите...»
Вообще говоря, делать десятилетнего ребёнка свидетелем смертной казни (тем более, женщины) было неправильно категорически. Однако в глазах Аглаи он увидел такое... что немедленно решил, что это будет наименьшее из зол.
Пока Свиридов бегал за Аглаей и «уважаемыми людьми», Колокольцев добыл из бокового кармана шинели «резервный» Вальтер РРК и прикрутил к его стволу глушитель. После чего засунул пистолет во внутренний карман шинели.
После того, как «необходимый кворум» был собран, Колокольцев отвёл их в дом, в котором содержалась пленная диверсантка. Где, не дожидаясь поимки её подельников, выстрелил ей в затылок из пистолета с глушителем. На глазах у чрезвычайных и полномочных представителей населения деревни.
От неё теоретически могла быть ещё польза… но уж больно вся эта история ему надоела. «Надя» умерла мгновенно – в учебке ИНО ОГПУ палаческому мастерству его обучили зер гут... а в Киеве у него была такая практика, что даже самым жутким палачам НКВД времён Большой чистки и не снилась.
«Труп в подвал» - приказал он. «Завтра предъявить всей деревне на центральной площади. И ещё раз объяснить, что да почему»
Староста согласно кивнул. Совместными усилиями тело казнённой спустили в подвал, температура в котором была просто идеальной для временного импровизированного морга.
Подельников «Нади» взяли без единого выстрела – слишком уж космической оказалась разница в подготовке «красных отморозков» и профессионалов из Бранденбург-800.
После чего Колокольцев собрал их в одном помещении... и вызвал туда Аглаю. Которая с заметным удовольствием вновь озвучила своё видение дальнейшей судьбы незадачливых поджигателей.
Затем девочка гордо удалилась, а Колокольцев предложил подельникам Нади свободный выбор между полным и чистосердечным признанием и быстрой смертью от пули в затылок с одной стороны... и реализацией предложения Аглаи Архиповны, с другой.
Несостоявшиеся диверсанты приняли правильное решение – и выложили не только всё, что знали, но даже и то, что (по их мнению) не знали. Ибо на экзамене по технике ведения допроса в ИНО ОГПУ (а там работали спецы высочайшего класса) Колокольцев получил высший балл за всю историю учебки.
После чего несостоявшихся поджигателей оперативно расстреляли (эту почётную обязанность Колокольцев поручил старосте и другим добровольцам из деревенских), а их мёртвые тела немедленно сняли и сожгли в котельной города (спешно переоборудованной во временный крематорий). Кости измельчили и вместе с пеплом спустили в речку (как и то, что осталось от сожжённого в той же котельной тела «Надежды»).
Собственно, именно поэтому НКВД впоследствии и проигнорировал эту историю – ибо свято придерживался фундаментального принципа «нету тела – нету дела». Палачи, казнившие Зою Космодемьянскую (ещё одну совершенно инфернальную особу), оказались не такими предусмотрительными (девушку похоронили за оградой деревенского кладбища в безымянной могиле), что и привело к созданию неоязыческого культа «советской великомученицы Зои».
Много позже Колокольцев узнал о существовании «брата-близнеца» приказа 0428 – совершенно уже инфернального (хотя, казалось бы, куда уж больше) приказа 00428 (два нуля означали «совершенно секретно»). В который были добавлены два важнейших абзаца (вполне в духе Красного Тамерлана):
«… Большинство задействованных на этом важном государственном задании должны быть переодеты в трофейную форму германского вермахта и войск СС
Следует обратить особое внимание, чтобы после «карательной экспедиции» оставались свидетели, которые затем смогут поведать о злодеяниях фашистов. Это возбудит ненависть к фашистским оккупантам и облегчит вербовку партизан в тылу врага...»
Как говорится, комментарии излишни.
Деревня Старая Верейского района Московской области
По дороге его, как говорится, «поймала» Аглая. И задала совершенно естественный вопрос (причём явно «от имени и по поручению» всех жителей деревни): «Что с ней теперь будет? Как вы её накажете?»
«А по твоему мнению, что с ней нужно сделать?» - в высшей степени заинтересованно спросил Колокольцев. Ибо подсознательно уже давно искал способ спихнуть это неприятное решение на кого-нибудь – пусть даже на ребёнка.
Девочка пожала плечами и очень по-взрослому (во время войны и оккупации даже маленькие дети взрослеют очень быстро) ответила:
«Бить кнутом до полусмерти, потом погонять голышом по морозу – пусть на своей шкуре почувствует, что нам готовила... а потом на костре сжечь. Живьём. Чтобы остальным неповадно было...»
И это Колокольцева не удивило нисколько. Ибо дети вообще существа очень жестокие (вопреки распространённым заблуждениям), а в русской деревне, да ещё пережившие большевистский террор, войну, оккупацию, а теперь ещё и чудом спасшиеся от жуткой смерти... могут быть жестокими запредельно. Даже по меркам взрослого мира.
Самое грустное состояло в том, что девочка была права. Причём она даже не подозревала, насколько права – во всяком случае, насчёт «сжечь живьём». Ибо приказ 0428 был массовым человеческим жертвоприношением Дьяволу, что автоматически делало «Надежду» самой настоящей служанкой Сатаны.
А для таких во все времена в континентальной Европе было только одно наказание – сожжение живьём. На очистительном огне – и хорошо ещё, если не на медленном...
Однако он прекрасно понимал, что это не его стиль, не его методы... и вообще он просто не сможет отдать такой приказ – будь диверсантка хоть трижды служанкой Дьявола. Граф фон Шёнинг запросто (ибо Великий Инквизитор) … а он не сможет.
С другой стороны, ему было совершенно очевидно, что «обычной» смертной казни для инфернального существа, в которое превратилась «Надежда», добровольно вызвавшись выполнить в самом прямом смысле дьявольский приказ главупыря, было бы явно недостаточно...
Решение пришло мгновенно. Он развернулся – и быстрым шагом вернулся в дом старосты. Дом предсказуемо опустел – импровизированная ягдкоманда уже отправилась на охоту. Ну почти опустел – ибо всё семейство Свиридовых (предсказуемом включая Аглаю) собралось в горнице.
Колокольцев бесцеремонно объявил:
«Всем покинуть помещение. У меня со старостой важный секретный разговор. Если кто попробует подслушать, пожалеет, что родился на свет...»
Сказано это было таким тоном, что если у кого-то и были сомнения в серьёзности угрозы «господина офицера», то они мгновенно улетучились. И потому буквально в мгновение ока улетучилось и всё семейство. Остался только Пётр Михайлович... в смысле, староста.
Колокольцев опустился на приставленный к огромному столу то ли стул, то ли кресло и жестом предложил старосте сделать то же самое (когда господин офицер вошёл в горницу, все мгновенно встали со своих мест). Староста, разумеется, повиновался.
«Верующий?» - спросил Колокольцев. Пётр Михайлович энергично перекрестился: «Православный»
И, в подтверждение своих слов (сказать-то можно всё что угодно), без запинки произнёс Никео-Царьградский Символ Веры:
«Верую во единого Бога Отца Всемогущего, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, рождённого от Отца прежде всех веков, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рождённого, не сотворённого, единосущного Отцу, через Которого всё сотворено;
Ради нас людей и для нашего спасения сошедшего с небес, принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы и сделавшегося человеком; распятого за нас при Понтии Пилате, страдавшего и погребённого; воскресшего в третий день согласно с Писаниями; восшедшего на небеса и сидящего одесную Бога-Отца; вновь грядущего со славою судить живых и мёртвых, и Царству Его не будет конца.
И в Святого Духа, Господа, животворящего, от Отца исходящего, Которому наряду с Отцом и Сыном подобает поклонение и слава; который вещал через пророков.
И во единую, Святую, Вселенскую и Апостольскую Церковь. Исповедую единое крещение во отпущение грехов. Ожидаю воскресения мёртвых и жизнь будущего века. Аминь»
«А в Дьявола веришь?» - совершенно серьёзно спросил Колокольцев. «В демонов, слуг его, веришь?»
Свиридов задумался, затем глубоко вздохнул – и решительно кивнул: «Верую. Ибо о том говорил наш Спаситель... а уж Ему я точно верю...»
Колокольцев одобрительно кивнул: «Это хорошо, что веруешь». После чего задал несколько неожиданный для Свиридова вопрос:
«С пистолетами знаком? ТТ, люгер, Вальтер?»
Тот согласно кивнул: «Знаком, конечно. Я в Красной Армии служил срочную – там нас из ТТ учили стрелять. А как старостой стал, так в качестве личного оружия у господина обер-лейтенанта люгер выпросил. Он и помощнее будет, и понадёжнее… и стреляет более точно...»
Подполковник СС одобрительно кивнул, после чего уж совсем неожиданно для старосты достал из кобуры табельный Browning Hi-Power. Вынул обойму. Выщелкнул патрон. Протянул старосте: «Ничего странного не замечаешь?»
Тот взял двумя пальцами патрон, всмотрелся. Глубоко вздохнул, покачал головой, вернул патрон «майору»: «Вроде как у люгера. 9х19 парабеллум, как господин обер-лейтенант объяснил. Только цвет какой-то странный. Обычные пули медного цвета вроде, а этот...»
Он запнулся. Ибо явно понял...
«Продолжайте, продолжайте, Пётр Михайлович» - улыбнулся Колокольцев. «Вы же ведь хотели сказать, что пуля серебряная...»
Староста с ужасом смотрел на Колокольцева. Он словно застыл – ибо до него внезапно дошло, с кем и с чем они имеют дело. И к чему были все эти вопросы господина офицера о вере и Дьяволе...
«Мне Ваша племянница высказала свои пожелания относительно казни диверсантки» - проинформировал его подполковник СС. И продолжил:
«К сожалению... или к счастью, это невозможно. И потому, что мы – в смысле, вермахт – живём по законам хоть и военного времени, но всё равно по законам, которые такой вид казни запрещают категорически... и потому, что захваченная вами диверсантка есть самая настоящая служительница Дьявола. А таких можно с достаточной степенью надёжности казнить только выстрелом в затылок серебряной пулей...»
Это было, конечно, откровенное враньё. На самом деле, очистительный огонь был куда надёжнее серебряной пули... однако последняя всё же была достаточно эффективным инструментом ликвидации Слуг Сатаны.
Колокольцев мысленно поблагодарил свою то ли интуицию, то ли элементарную лень. Ибо Операция 235 по захвату Копья Судьбы вовсе не предполагала отстрела волколаков или тому подобных инфернальных существ.
Поэтому серебряные пули были ему без надобности совсем. Однако он почему-то так и не удосужился поменять стандартный боекомплект оперативников отдела IV-Н РСХА и Зондеркоманды К на стандартный вермахта и ваффен-СС.
«В общем, так» - резюмировал Колокольцев. «У вас впереди целая ночь. За это время объясните всем жителям деревни, почему эту инфернальную особу не только не сожгут живьём, но даже и не повесят. А поставят на колени и выстрелят в затылок... серебряной пулей»
Он был очень хорошо осведомлён о том, насколько суеверной является типичная российская деревня. И потому не сомневался, что деревенская публика и поймёт, и одобрит. Как выяснилось на следующий день, и правильно не сомневался.
У него не было ни малейшего желания устраивать из казни «шоу деревенского масштаба», поэтому после того, как староста повторил только что отданный приказ, он немедленно озвучил следующий:
«Найдите мне двух самых уважаемых в деревне людей – мужчину и женщину. Да, и Аглаю тоже приведите...»
Вообще говоря, делать десятилетнего ребёнка свидетелем смертной казни (тем более, женщины) было неправильно категорически. Однако в глазах Аглаи он увидел такое... что немедленно решил, что это будет наименьшее из зол.
Пока Свиридов бегал за Аглаей и «уважаемыми людьми», Колокольцев добыл из бокового кармана шинели «резервный» Вальтер РРК и прикрутил к его стволу глушитель. После чего засунул пистолет во внутренний карман шинели.
После того, как «необходимый кворум» был собран, Колокольцев отвёл их в дом, в котором содержалась пленная диверсантка. Где, не дожидаясь поимки её подельников, выстрелил ей в затылок из пистолета с глушителем. На глазах у чрезвычайных и полномочных представителей населения деревни.
От неё теоретически могла быть ещё польза… но уж больно вся эта история ему надоела. «Надя» умерла мгновенно – в учебке ИНО ОГПУ палаческому мастерству его обучили зер гут... а в Киеве у него была такая практика, что даже самым жутким палачам НКВД времён Большой чистки и не снилась.
«Труп в подвал» - приказал он. «Завтра предъявить всей деревне на центральной площади. И ещё раз объяснить, что да почему»
Староста согласно кивнул. Совместными усилиями тело казнённой спустили в подвал, температура в котором была просто идеальной для временного импровизированного морга.
Подельников «Нади» взяли без единого выстрела – слишком уж космической оказалась разница в подготовке «красных отморозков» и профессионалов из Бранденбург-800.
После чего Колокольцев собрал их в одном помещении... и вызвал туда Аглаю. Которая с заметным удовольствием вновь озвучила своё видение дальнейшей судьбы незадачливых поджигателей.
Затем девочка гордо удалилась, а Колокольцев предложил подельникам Нади свободный выбор между полным и чистосердечным признанием и быстрой смертью от пули в затылок с одной стороны... и реализацией предложения Аглаи Архиповны, с другой.
Несостоявшиеся диверсанты приняли правильное решение – и выложили не только всё, что знали, но даже и то, что (по их мнению) не знали. Ибо на экзамене по технике ведения допроса в ИНО ОГПУ (а там работали спецы высочайшего класса) Колокольцев получил высший балл за всю историю учебки.
После чего несостоявшихся поджигателей оперативно расстреляли (эту почётную обязанность Колокольцев поручил старосте и другим добровольцам из деревенских), а их мёртвые тела немедленно сняли и сожгли в котельной города (спешно переоборудованной во временный крематорий). Кости измельчили и вместе с пеплом спустили в речку (как и то, что осталось от сожжённого в той же котельной тела «Надежды»).
Собственно, именно поэтому НКВД впоследствии и проигнорировал эту историю – ибо свято придерживался фундаментального принципа «нету тела – нету дела». Палачи, казнившие Зою Космодемьянскую (ещё одну совершенно инфернальную особу), оказались не такими предусмотрительными (девушку похоронили за оградой деревенского кладбища в безымянной могиле), что и привело к созданию неоязыческого культа «советской великомученицы Зои».
Много позже Колокольцев узнал о существовании «брата-близнеца» приказа 0428 – совершенно уже инфернального (хотя, казалось бы, куда уж больше) приказа 00428 (два нуля означали «совершенно секретно»). В который были добавлены два важнейших абзаца (вполне в духе Красного Тамерлана):
«… Большинство задействованных на этом важном государственном задании должны быть переодеты в трофейную форму германского вермахта и войск СС
Следует обратить особое внимание, чтобы после «карательной экспедиции» оставались свидетели, которые затем смогут поведать о злодеяниях фашистов. Это возбудит ненависть к фашистским оккупантам и облегчит вербовку партизан в тылу врага...»
Как говорится, комментарии излишни.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
Утро вечера мудренее
28 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
Предоставленная Колокольцеву обер-лейтенантом Зиммелем радиостанция была стандартной армейской FuG 8… однако установленной на совершенно нестандартном для пехотного даже батальона транспортном средстве.
Sd.Kfz. 251/12 – бронемашине артиллерийской разведки и управления огнём (где и как командир пехотной роты раздобыл машину управления артогнём, Зиммель предпочёл не распространяться – а Колокольцев не настаивал).
Для псевдо-майора было важно лишь что FuG 8 обеспечивала устойчивую телеграфную связь на расстоянии до 125 километров (с 9-метровой антенной, которая имелась в наличии). Что давало хоть и небольшую, но надежду связаться с разведгруппой графа и сообщить о постигшей группу Колокольцева катастрофе.
Надежда оказалась не напрасной – Колокольцеву удалось и передать сообщение (о катастрофе Юнкерса и о местонахождении его зондеркоманды) – и получить ответ. Из которого следовало, что разведгруппа находится в 85 километрах к северо-востоку от деревни Старая и ожидает решения Колокольцева.
Колокольцев немного подумал – и отправил разведгруппе короткую шифровку:
Решение приму 29 ноября до наступления темноты. Из-за очередного форс-мажора моим людям необходим отдых.
Выходить на задание за линию фронта, имея в тылу семь на всю голову отмороженных большевистских фанатиков было бы верхом безрассудства. Именно поэтому Колокольцев полностью сосредоточился на их ликвидации, в которой ключевую роль играли его люди (ибо профи).
Которым отдых был жизненно необходим – ибо 85 километров по пересечённой местности ночью (днём угроза авиации была слишком серьёзной) с последующим переходом линии фронта – пусть и условной – марш-броском на 11 километров и тщательным обследованием немаленького объекта (найти в нём контейнер с Копьём Судьбы посложнее иголки в стоге сена будет) – это не лёгкая прогулка.
Тем более, что Колокольцев (который уже давно научился читать знаки), был вовсе не уверен ни в том, что Копьё на Объекте 235 вообще было… ни в том, что на объекте не было противника.
Разумно решив, что утро вечера мудренее, Колокольцев добрался до выделенного ему помещения, наскоро помылся – и завалился спать.
Деревня Старая Верейского района Московской области
Предоставленная Колокольцеву обер-лейтенантом Зиммелем радиостанция была стандартной армейской FuG 8… однако установленной на совершенно нестандартном для пехотного даже батальона транспортном средстве.
Sd.Kfz. 251/12 – бронемашине артиллерийской разведки и управления огнём (где и как командир пехотной роты раздобыл машину управления артогнём, Зиммель предпочёл не распространяться – а Колокольцев не настаивал).
Для псевдо-майора было важно лишь что FuG 8 обеспечивала устойчивую телеграфную связь на расстоянии до 125 километров (с 9-метровой антенной, которая имелась в наличии). Что давало хоть и небольшую, но надежду связаться с разведгруппой графа и сообщить о постигшей группу Колокольцева катастрофе.
Надежда оказалась не напрасной – Колокольцеву удалось и передать сообщение (о катастрофе Юнкерса и о местонахождении его зондеркоманды) – и получить ответ. Из которого следовало, что разведгруппа находится в 85 километрах к северо-востоку от деревни Старая и ожидает решения Колокольцева.
Колокольцев немного подумал – и отправил разведгруппе короткую шифровку:
Решение приму 29 ноября до наступления темноты. Из-за очередного форс-мажора моим людям необходим отдых.
Выходить на задание за линию фронта, имея в тылу семь на всю голову отмороженных большевистских фанатиков было бы верхом безрассудства. Именно поэтому Колокольцев полностью сосредоточился на их ликвидации, в которой ключевую роль играли его люди (ибо профи).
Которым отдых был жизненно необходим – ибо 85 километров по пересечённой местности ночью (днём угроза авиации была слишком серьёзной) с последующим переходом линии фронта – пусть и условной – марш-броском на 11 километров и тщательным обследованием немаленького объекта (найти в нём контейнер с Копьём Судьбы посложнее иголки в стоге сена будет) – это не лёгкая прогулка.
Тем более, что Колокольцев (который уже давно научился читать знаки), был вовсе не уверен ни в том, что Копьё на Объекте 235 вообще было… ни в том, что на объекте не было противника.
Разумно решив, что утро вечера мудренее, Колокольцев добрался до выделенного ему помещения, наскоро помылся – и завалился спать.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
Реинкарнация
29 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
Колокольцева поселили в уютном доме, в котором – стараниями НКВД СССР – осталась лишь одна обитательница. 30-летняя вдова Таисия. Её муж – мелкий чиновник районного масштаба - умер от побоев в тюрьме НКВД во время Большой чистки, так и не оговорив жену (и, тем самым, спас ей жизнь).
Впрочем, она всё равно больше года провела в чекистских застенках… к счастью для неё, болевые воздействия к ней не применяли (в НКВД женщин вообще пытали реже, чем мужчин).
Её детям девяти и шести лет (девочке и мальчику) несказанно повезло – после ареста родителей их отправили в бездетную приёмную семью. Обычно отправляли в детский дом для «детей врагов народа», где условия были просто кошмарные.
Там они и остались даже после того, как Таисию выпустили из тюрьмы. Ибо она решила, что в семье крупного городского чиновника в Ленинграде у них будет несопоставимо лучшее будущее, чем у одинокой мамы – бухгалтера сельсовета.
Ещё до того, как вокруг «северной столицы» замкнулось кольцо блокады вермахта (на самом деле, не совсем кольцо… впрочем, ситуацию это улучшало не сильно), они с их новой мамой успели эвакуироваться в Ташкент. Где, по данным на середину сентября, жили по военным меркам очень даже неплохо.
По понятным причинам, Таисия НКВД, Сталина и вообще большевиков ненавидела просто люто, поэтому «майора абвера» приняла к себе на постой с удовольствием. Ей и в голову не могло прийти, что на самом деле её постоялец был подполковником СС… и что именно ему она обязана и своими злоключениями… и своим освобождением.
Ибо Большая чистка стала результатом задуманной и блестяще проведённой Колокольцевым – в сотрудничестве с абвером, СД и министерством пропаганды - операции Blitzeinschlag-2… а свёрнута была тоже во многом усилиями того же Колокольцева.
Ибо Берия потом не раз и не два признавал, что без помощи своего эрзац-помощника по особо важным делам он бы не смог пошедший совершенно вразнос маховик Большого террора.
Который Колокольцев же и запустил – дабы не позволить Сталину уничтожить человеческую цивилизацию и превратить наш мир в Ад на Земле. А помог он свернуть Большую чистку лишь потому, что пользы от неё для рейха стало ровно ноль… а вот совершенно невинные люди гибли тысячами и десятками тысяч.
Таисия была не против – и совершенно этого не скрывала – пустить Колокольцева и в свою постель… однако не настаивала. Ему же было не до секса совсем – ибо все его мысли были заняты попытками понять, что же, собственно, ему делать дальше – после того, как изначальный план Операции 235 с треском провалился.
От второй попытки проникнуть на объект он отказался почти сразу – ибо и знаки, и интуиция даже не говорили, а прямо-таки кричали, что Копья на объекте нет… а вот НКВД очень даже есть. Причём в таком количестве, которое делало бы дубль-два совершенно бессмысленным самоубийством.
Однако и возвращаться в Берлин он не хотел категорически – ибо те же знаки и та же интуиция, пусть и негромко, но говорили ему, что Копьё находится где-то поблизости – в пределах его досягаемости… только вот где?
У Колокольцева не было ни одной идеи даже как и где начать поиск Копья… однако он получил (с ним такое случалось уже не в первый раз) помощь из совершенно неожиданного источника. От Таисии.
Гостеприимная хозяйка, накормив дорогого гостя обильным и вкуснейшим завтраком (овсяная каша с мёдом и деревенским хлебом – кофе и бельгийский шоколад предоставил Колокольцев), неожиданно констатировала:
«Аглая – взрослая женщина в теле ребёнка…»
Что нередко выглядит жутковато весьма.
«… к ней вся деревня за советом бегает – так что меня её помощь тебе не удивила»
В деревне всё секрет и ничего не тайна, поэтому о роли племяшки старосты в поимке диверсантов НКВД все жители узнали чуть быстрее, чем сразу. И тут Колокольцев понял, кого Аглая ему сразу напомнила… более того, чьей в некотором роде реинкарнацией была эта деревенская девочка. Майи Лифшиц.
Да, киевлянке (по месту их встречи – где и когда Майя родилась, было совершенно неясно) было 11-12 лет, а Аглае десять; Майя была еврейкой (Аглая чистокровная русачка) и вообще совсем-не-человеком (в человеческой природе Аглаи у Колокольцева сомнений не было) … но что-то общее всё равно было.
Причём настолько серьёзно общее, что Колокольцев поблагодарил Таисию – и немедленно направился в место постоянного проживания Аглаи Архиповны.
Деревня Старая Верейского района Московской области
Колокольцева поселили в уютном доме, в котором – стараниями НКВД СССР – осталась лишь одна обитательница. 30-летняя вдова Таисия. Её муж – мелкий чиновник районного масштаба - умер от побоев в тюрьме НКВД во время Большой чистки, так и не оговорив жену (и, тем самым, спас ей жизнь).
Впрочем, она всё равно больше года провела в чекистских застенках… к счастью для неё, болевые воздействия к ней не применяли (в НКВД женщин вообще пытали реже, чем мужчин).
Её детям девяти и шести лет (девочке и мальчику) несказанно повезло – после ареста родителей их отправили в бездетную приёмную семью. Обычно отправляли в детский дом для «детей врагов народа», где условия были просто кошмарные.
Там они и остались даже после того, как Таисию выпустили из тюрьмы. Ибо она решила, что в семье крупного городского чиновника в Ленинграде у них будет несопоставимо лучшее будущее, чем у одинокой мамы – бухгалтера сельсовета.
Ещё до того, как вокруг «северной столицы» замкнулось кольцо блокады вермахта (на самом деле, не совсем кольцо… впрочем, ситуацию это улучшало не сильно), они с их новой мамой успели эвакуироваться в Ташкент. Где, по данным на середину сентября, жили по военным меркам очень даже неплохо.
По понятным причинам, Таисия НКВД, Сталина и вообще большевиков ненавидела просто люто, поэтому «майора абвера» приняла к себе на постой с удовольствием. Ей и в голову не могло прийти, что на самом деле её постоялец был подполковником СС… и что именно ему она обязана и своими злоключениями… и своим освобождением.
Ибо Большая чистка стала результатом задуманной и блестяще проведённой Колокольцевым – в сотрудничестве с абвером, СД и министерством пропаганды - операции Blitzeinschlag-2… а свёрнута была тоже во многом усилиями того же Колокольцева.
Ибо Берия потом не раз и не два признавал, что без помощи своего эрзац-помощника по особо важным делам он бы не смог пошедший совершенно вразнос маховик Большого террора.
Который Колокольцев же и запустил – дабы не позволить Сталину уничтожить человеческую цивилизацию и превратить наш мир в Ад на Земле. А помог он свернуть Большую чистку лишь потому, что пользы от неё для рейха стало ровно ноль… а вот совершенно невинные люди гибли тысячами и десятками тысяч.
Таисия была не против – и совершенно этого не скрывала – пустить Колокольцева и в свою постель… однако не настаивала. Ему же было не до секса совсем – ибо все его мысли были заняты попытками понять, что же, собственно, ему делать дальше – после того, как изначальный план Операции 235 с треском провалился.
От второй попытки проникнуть на объект он отказался почти сразу – ибо и знаки, и интуиция даже не говорили, а прямо-таки кричали, что Копья на объекте нет… а вот НКВД очень даже есть. Причём в таком количестве, которое делало бы дубль-два совершенно бессмысленным самоубийством.
Однако и возвращаться в Берлин он не хотел категорически – ибо те же знаки и та же интуиция, пусть и негромко, но говорили ему, что Копьё находится где-то поблизости – в пределах его досягаемости… только вот где?
У Колокольцева не было ни одной идеи даже как и где начать поиск Копья… однако он получил (с ним такое случалось уже не в первый раз) помощь из совершенно неожиданного источника. От Таисии.
Гостеприимная хозяйка, накормив дорогого гостя обильным и вкуснейшим завтраком (овсяная каша с мёдом и деревенским хлебом – кофе и бельгийский шоколад предоставил Колокольцев), неожиданно констатировала:
«Аглая – взрослая женщина в теле ребёнка…»
Что нередко выглядит жутковато весьма.
«… к ней вся деревня за советом бегает – так что меня её помощь тебе не удивила»
В деревне всё секрет и ничего не тайна, поэтому о роли племяшки старосты в поимке диверсантов НКВД все жители узнали чуть быстрее, чем сразу. И тут Колокольцев понял, кого Аглая ему сразу напомнила… более того, чьей в некотором роде реинкарнацией была эта деревенская девочка. Майи Лифшиц.
Да, киевлянке (по месту их встречи – где и когда Майя родилась, было совершенно неясно) было 11-12 лет, а Аглае десять; Майя была еврейкой (Аглая чистокровная русачка) и вообще совсем-не-человеком (в человеческой природе Аглаи у Колокольцева сомнений не было) … но что-то общее всё равно было.
Причём настолько серьёзно общее, что Колокольцев поблагодарил Таисию – и немедленно направился в место постоянного проживания Аглаи Архиповны.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
Копьё судьбы. Дубль два
29 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
Обитель Аглаи была скорее мастерской художника и скульптора, чем комнатой десятилетней деревенской девочки… впрочем, такое случалось, хотя и нечасто. Ибо вся была заставлена картинами и скульптурами разного размера.
Картинами и скульптурами одновременно ещё, несомненно, детскими… и уже вполне себе взрослыми. Ещё пару лет – и творения Аглаи Архиповны Трифоновой будут взрослыми совсем. Особенно под чутким руководством той, к которой Колокольцев твёрдо решил прислонить эту невероятно талантливую девочку.
«Ты такое уже видел… где-то» - уверенно констатировала Аглая. Колокольцев кивнул: «Её зовут Хельга. Хельга Лауэри. В Берлине она будет твоей наставницей – она гениальный художник и скульптор… и ещё поэтесса и композитор…»
Девочка вздохнула: «Никогда не любила музыку – и стихи у меня не получаются»
И продолжила: «Я поеду с тобой к Хельге… здесь я задохнусь просто… уже задыхаюсь…». Ибо подмосковная деревня ну совсем не место для талантливой художницы и скульптора. И улыбнулась: «Только я совсем не знаю немецкий…»
Колокольцев улыбнулся: «Хельга свободно говорит по-русски…»
Выучила за год до свободного владения, чтобы впечатлить своего спасителя и возлюбленного – благо Преображение этому способствует весьма…
«Ты её тоже спас?» - обыденным тоном осведомилась девочка.
«С чего ты решила?» - удивился Колокольцев. Аглая пожала плечами: «Ты ликвидировал банду поджигателей, чтобы спасти людей от жуткой смерти… и вообще у тебя глаза рыцаря, а не убийцы…»
Первое обычно подразумевает второе… однако Колокольцев промолчал. Просто кивнул: «От газовой камеры в Бранденбурге год назад… ей семнадцать было…»
Аглая кивнула – и осведомилась: «Ты хочешь у меня что-то спросить…». И неожиданно махнула детской рукой: «Я знаю, что тебе нужно услышать…»
И совсем взрослым голосом объявила: «Ты найдёшь то, что ищешь – только совсем не там, где искал. Но сначала…». Она запнулась, потом снова махнула рукой: «Скоро сам узнаешь… и увидишь…».
И, не дав Колокольцеву отреагировать, вздохнула: «Пойдём». Он удивился:
«Куда?». Аглая спокойно объяснила: «К тёте Арине – нашей ворожее. Я ещё маленькая – поэтому не всё знаю. А она знает всё…»
Деревня Старая Верейского района Московской области
Обитель Аглаи была скорее мастерской художника и скульптора, чем комнатой десятилетней деревенской девочки… впрочем, такое случалось, хотя и нечасто. Ибо вся была заставлена картинами и скульптурами разного размера.
Картинами и скульптурами одновременно ещё, несомненно, детскими… и уже вполне себе взрослыми. Ещё пару лет – и творения Аглаи Архиповны Трифоновой будут взрослыми совсем. Особенно под чутким руководством той, к которой Колокольцев твёрдо решил прислонить эту невероятно талантливую девочку.
«Ты такое уже видел… где-то» - уверенно констатировала Аглая. Колокольцев кивнул: «Её зовут Хельга. Хельга Лауэри. В Берлине она будет твоей наставницей – она гениальный художник и скульптор… и ещё поэтесса и композитор…»
Девочка вздохнула: «Никогда не любила музыку – и стихи у меня не получаются»
И продолжила: «Я поеду с тобой к Хельге… здесь я задохнусь просто… уже задыхаюсь…». Ибо подмосковная деревня ну совсем не место для талантливой художницы и скульптора. И улыбнулась: «Только я совсем не знаю немецкий…»
Колокольцев улыбнулся: «Хельга свободно говорит по-русски…»
Выучила за год до свободного владения, чтобы впечатлить своего спасителя и возлюбленного – благо Преображение этому способствует весьма…
«Ты её тоже спас?» - обыденным тоном осведомилась девочка.
«С чего ты решила?» - удивился Колокольцев. Аглая пожала плечами: «Ты ликвидировал банду поджигателей, чтобы спасти людей от жуткой смерти… и вообще у тебя глаза рыцаря, а не убийцы…»
Первое обычно подразумевает второе… однако Колокольцев промолчал. Просто кивнул: «От газовой камеры в Бранденбурге год назад… ей семнадцать было…»
Аглая кивнула – и осведомилась: «Ты хочешь у меня что-то спросить…». И неожиданно махнула детской рукой: «Я знаю, что тебе нужно услышать…»
И совсем взрослым голосом объявила: «Ты найдёшь то, что ищешь – только совсем не там, где искал. Но сначала…». Она запнулась, потом снова махнула рукой: «Скоро сам узнаешь… и увидишь…».
И, не дав Колокольцеву отреагировать, вздохнула: «Пойдём». Он удивился:
«Куда?». Аглая спокойно объяснила: «К тёте Арине – нашей ворожее. Я ещё маленькая – поэтому не всё знаю. А она знает всё…»
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
Копьё судьбы. Ворожея
29 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
Арина Фёдоровна Гончарова (её далёкие предки были крепостными крестьянами и известными мастерами гончарного дела) внешне была очень похожа на Ванду Бергманн. Высокая, статная, красивая, крепкая, очень физически сильная (она была ещё и деревенским кузнецом), с роскошными пышными волосами до пояса.
Только рыжая и зеленоглазая – как и положено колдунье (Ванда была кареглазой жгучей брюнеткой). И лет на десять старше – Ванда была 1911 года выпуска, а Арина Фёдоровна на вид была ровесницей ХХ века… и Генриха Гиммлера.
На удивление хлебосольная – что ворожеям обычно не свойственно. В ответ на незаданный Колокольцевым вопрос она пожала плечами: «Ты один из нас – тоже не-совсем-человек… хотя и иной природы».
Колокольцева это не удивило – он знал, что о существовании люденов и о Преображении было известно… избранным за пределами их сообщества. Иногда даже далеко за пределами.
Когда с вкуснейшим – Арина явно не только очень хорошо умела, но и очень любила готовить – то ли вторым завтраком, то ли ранним обедом было покончено, Колокольцев подумал… и рассказал ей всё. Не назвал только артефакт… реликвию, за которой он охотился. Ибо это было неважно.
Аглая хотела уйти, но Арина Фёдоровна остановила её: «Останься. Тебе это нужно знать… раз уж ты поедешь с ним в его мир…»
Колокольцев и девочка изумлённо уставились на ворожею. Арина объяснила:
«Вы одной крови… духовной крови. Кроме того» - она указала на Рыцарский крест на шее Колокольцева (с дубовыми листьями и мечами): «… ты рыцарь, поэтому никогда не оставишь девочку там, где она задохнётся…»
После чего спокойно констатировала: «Это не твоя форма… это очередная маска, которую ты должен носить в силу служебных обязанностей…»
Колокольцев вздохнул - и официально представился: «Меня зовут Роланд Риттер фон Таубе…». Ворожея улыбнулась: «Я же говорила – рыцарь…». И пояснила:
«Я свободно владею немецким… выучила из любопытства сама…»
Колокольцев продолжил: «Моё настоящее звание – оберштурмбанфюрер… подполковник СС; я личный помощник рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера по особым поручениям, одно из которых и выполняю… выполнял…»
На самое деле, графа фон Шёнинга… однако последний запросто мог его оформить поручением рейхсфюрера – если бы в этом была надобность. Просто не было надобности – в работе Колокольцева письменные приказы были редкостью.
Арина уверенно заявила: «Ты выполнишь поручение начальства… очень скоро выполнишь. Но сначала…»
Она вздохнула: «Ты прав – на объекте, куда ты летел, нет того, что ты ищешь… а вот опасность подстерегает нешуточная…»
«Ты знаешь, где есть?» - быстро спросил Колокольцев. Ворожея покачала головой: «Это мне неведомо – я знаю только, что ты потерпел временную неудачу не только чтобы защитить тебя от, возможно, смертельной опасности…»
Сделала многозначительную паузу – и объяснила: «Ты обладаешь колоссальной властью в Германии и на оккупированных территориях…»
Что было чистой правдой – с его должностью и связями (включая фюрера и его на самом деле весьма могущественную супругу), Колокольцев был одним из самых могущественных людей в рейхе.
«… ты очень богат…». И это было чистой правдой – будучи совладельцем огромной торгово-финансовой фирмы, Колокольцев был одним из богатейших людей в Германии.
«… ты постоянно совершаешь на первый взгляд невозможное…»
И это было чистой правдой – об этом говорили его многочисленные награды.
«… поэтому ты часто ощущаешь себя всесильным… а это не так совсем…»
«И мне на это недвусмысленно указали?» - улыбнулся Колокольцев. Которого эта мысль уже посетила не раз и не два. Ворожея усмехнулась: «Недвусмысленно».
«И что мне теперь делать?» - совершенно искренне осведомился он.
«Скорее, чего не делать» - поправила его Арина. «Не искать того, что ищешь… и вообще никак не пытаться повлиять на происходящее…»
«Просто отойти в сторону и позволить моим ангелам сделать их работу?» - улыбнулся он. Она кивнула – и неожиданно продолжила:
«Что же касается того, что тебе делать…».
Она сделала многозначительную паузу – и продолжила: «Твои ангелы сами приведут тебя к тому, что ты ищешь, но пока этого не произошло…»
Сделала ещё одну паузу и уверенно закончила: «… выполняй любые просьбы жителей деревни. Какими бы странными, неприятными и даже неприемлемыми они для тебя ни были бы…»
Деревня Старая Верейского района Московской области
Арина Фёдоровна Гончарова (её далёкие предки были крепостными крестьянами и известными мастерами гончарного дела) внешне была очень похожа на Ванду Бергманн. Высокая, статная, красивая, крепкая, очень физически сильная (она была ещё и деревенским кузнецом), с роскошными пышными волосами до пояса.
Только рыжая и зеленоглазая – как и положено колдунье (Ванда была кареглазой жгучей брюнеткой). И лет на десять старше – Ванда была 1911 года выпуска, а Арина Фёдоровна на вид была ровесницей ХХ века… и Генриха Гиммлера.
На удивление хлебосольная – что ворожеям обычно не свойственно. В ответ на незаданный Колокольцевым вопрос она пожала плечами: «Ты один из нас – тоже не-совсем-человек… хотя и иной природы».
Колокольцева это не удивило – он знал, что о существовании люденов и о Преображении было известно… избранным за пределами их сообщества. Иногда даже далеко за пределами.
Когда с вкуснейшим – Арина явно не только очень хорошо умела, но и очень любила готовить – то ли вторым завтраком, то ли ранним обедом было покончено, Колокольцев подумал… и рассказал ей всё. Не назвал только артефакт… реликвию, за которой он охотился. Ибо это было неважно.
Аглая хотела уйти, но Арина Фёдоровна остановила её: «Останься. Тебе это нужно знать… раз уж ты поедешь с ним в его мир…»
Колокольцев и девочка изумлённо уставились на ворожею. Арина объяснила:
«Вы одной крови… духовной крови. Кроме того» - она указала на Рыцарский крест на шее Колокольцева (с дубовыми листьями и мечами): «… ты рыцарь, поэтому никогда не оставишь девочку там, где она задохнётся…»
После чего спокойно констатировала: «Это не твоя форма… это очередная маска, которую ты должен носить в силу служебных обязанностей…»
Колокольцев вздохнул - и официально представился: «Меня зовут Роланд Риттер фон Таубе…». Ворожея улыбнулась: «Я же говорила – рыцарь…». И пояснила:
«Я свободно владею немецким… выучила из любопытства сама…»
Колокольцев продолжил: «Моё настоящее звание – оберштурмбанфюрер… подполковник СС; я личный помощник рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера по особым поручениям, одно из которых и выполняю… выполнял…»
На самое деле, графа фон Шёнинга… однако последний запросто мог его оформить поручением рейхсфюрера – если бы в этом была надобность. Просто не было надобности – в работе Колокольцева письменные приказы были редкостью.
Арина уверенно заявила: «Ты выполнишь поручение начальства… очень скоро выполнишь. Но сначала…»
Она вздохнула: «Ты прав – на объекте, куда ты летел, нет того, что ты ищешь… а вот опасность подстерегает нешуточная…»
«Ты знаешь, где есть?» - быстро спросил Колокольцев. Ворожея покачала головой: «Это мне неведомо – я знаю только, что ты потерпел временную неудачу не только чтобы защитить тебя от, возможно, смертельной опасности…»
Сделала многозначительную паузу – и объяснила: «Ты обладаешь колоссальной властью в Германии и на оккупированных территориях…»
Что было чистой правдой – с его должностью и связями (включая фюрера и его на самом деле весьма могущественную супругу), Колокольцев был одним из самых могущественных людей в рейхе.
«… ты очень богат…». И это было чистой правдой – будучи совладельцем огромной торгово-финансовой фирмы, Колокольцев был одним из богатейших людей в Германии.
«… ты постоянно совершаешь на первый взгляд невозможное…»
И это было чистой правдой – об этом говорили его многочисленные награды.
«… поэтому ты часто ощущаешь себя всесильным… а это не так совсем…»
«И мне на это недвусмысленно указали?» - улыбнулся Колокольцев. Которого эта мысль уже посетила не раз и не два. Ворожея усмехнулась: «Недвусмысленно».
«И что мне теперь делать?» - совершенно искренне осведомился он.
«Скорее, чего не делать» - поправила его Арина. «Не искать того, что ищешь… и вообще никак не пытаться повлиять на происходящее…»
«Просто отойти в сторону и позволить моим ангелам сделать их работу?» - улыбнулся он. Она кивнула – и неожиданно продолжила:
«Что же касается того, что тебе делать…».
Она сделала многозначительную паузу – и продолжила: «Твои ангелы сами приведут тебя к тому, что ты ищешь, но пока этого не произошло…»
Сделала ещё одну паузу и уверенно закончила: «… выполняй любые просьбы жителей деревни. Какими бы странными, неприятными и даже неприемлемыми они для тебя ни были бы…»
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
Портретистка
29 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
Поблагодарив ворожею, Колокольцев щедро расплатился. Арина не хотела брать деньги, но он покачал головой:
«Ты права – я очень богатый человек… у меня своя огромная фирма; поэтому мой принцип – каждая работа должна быть оплачена… а ты сделала для меня очень важную работу…»
Ворожея взяла деньги… а Аглая выразительно посмотрела на него. Ибо тоже сделала очень важную работу (и не одну). Колокольцев добыл из кармана внушительную пачку рейхсмарок и протянул изумлённой девочке:
«Я покупаю твои произведения. Они вполне соответствуют арийскому духу – так что я их передам моим друзьям в BDM…»
Союзе немецких девушек.
«… им такое нравится…»
Совершенно ошарашенная девочка запихнула деньги в карман зимнего пальто… и убежала порадовать родителей. Ибо заработала точно больше, чем они оба за год.
По дороге к месту его временной дислокации в деревне, Колокольцева поймал староста и предложил истопить баньку для дорогого гостя. Предложение было соблазнительным, ибо к русской бане он относился с уважением (хотя предпочитал финскую сауну, которую ему на день рождение подарили его друзья в Хельсинки) … но он отказался.
Ибо к бане неизбежно прилагалась бы банщица (скорее всего, та же Таисия), а ему сейчас было категорически не до секса. По той же причине он расплатился с Таисией за постой, отправил её на рынок в соседнем селе за продуктами… а сам переместился в свой типа офис на территории оккупационного гарнизона.
Чтобы заняться… он пока что решительно не понимал, чем именно. Впрочем, как и предсказала ворожея, решение приняли за него… скорее всего, всё-таки его ангелы (если судить по решению).
Ибо в дверь неожиданно постучали. Неожиданно потому, что ничто не предвещало… вроде.
«Войдите, открыто» - вздохнул он. На всякий случай, по-русски.
Дверь распахнулась ..., и Колокольцев просто потерял дар речи от изумления. Ибо на пороге горницы... точнее, светлицы стояла женщина завораживающей, ослепительной, оглушительной красоты. В которой он с трудом узнал... Ирену Карловну Лилиенталь. Переводчицу.
Среднего роста, стройная (фигура у неё была просто идеальной), рыжеволосая, зеленоглазая (то ли колдунья, то ли языческая богиня, то ли вообще ведьма – в чувственно-эротическом смысле), с правильными чисто русскими (хотя она фольксдойче) чертами очень аккуратно накрашенного лица, Ирена Карловна была облачена в тёмно-красный шерстяной свитер, чёрную шерстяную же юбку чуть выше очень красивых коленок, чёрные же женские сапоги до колен... и, разумеется, чулки того же цвета. Явно фильдеперсовые – высшего качества.
Юбка была перехвачена стандартным ремнём вермахта (тем самым, с пряжкой Gott Mit Uns – «С нами Бог», полностью соответствовавшей действительности). На котором (на левом бедре, как и положено в вермахте), была подвешена кобура... скорее всего, с «Вальтером РР».
Теоретически полицейским (РР означает «Полицейский Пистолет»), однако такие «стволы» использовались в качестве личного оружия и танкистами, и офицерами люфтваффе, и Кригсмарине, и старшими офицерами армии, и фельджандармами... в общем, много кем в вермахте. А женщина столь ослепительной внешности могла хоть у генерала СС «вымурчать» и не такое...
«Привет» - уверенно-фамильярно проворковала Ирена. «Я решила переодеться – ибо тебе нравятся яркие, сильные, властные, волевые женщины. Не сомневаюсь, что твоя жена из таких...»
Колокольцев остолбенело смотрел на неё. Ибо этого не могло быть потому, что не могло быть никогда. Так его не читала даже Ванда Бергманн – а она на этом поприще целую свору собак съела. Причём не одну...
Ирена лукаво улыбнулась – и продолжила рисовать его словесный портрет:
«Детектив гестапо – я правильно угадала?» Колокольцев ошалело кивнул… хотя это было не совсем так… пожалуй, даже, совсем не так.
Ибо хотя Ирма фон Таубе (пока) была приписана к гестапо, почти всё время она работала над делами убойных отделов Крипо… по всей стране. Ибо каждый раз оправдывала прозвище Фрау 24, раскрывая дело любой сложности максимум за 24 часа… обычно много быстрее.
Ирена объяснила: «Во время своего долгого пути из Львовской области я переспала... много с кем. В том числе, и с шарфюрером из Эйнзацгруппы С ...»
Штаб-квартира которой располагалась как раз во Львове... по крайней мере, в первой половине июля.
«... который до того служил в мюнхенском гестапо. И рассказал, что в этой организации женщин-детективов используют очень даже...»
Переводчица продолжала: «Ты некомфортно чувствуешь себя в этой форме, хотя выправка у тебя военная. И форму носить привык... только другую. И более высокого звания. Штандартенфюрер СС?»
Он машинально поправил её: «Подполковник. Оберштурмбанфюрер».
Она объяснила: «У меня с детства были некоторые мистические способности. Потом я долго изучала астрологию, нумерологию и всякую прочую эзотерику... собственно, именно это и привело меня в тюрьму НКВД...»
Скорее всего, по статье 58-10 УК РСФСР - распространение или изготовление или хранение антисоветской литературы... точнее, её эквиваленту в УК Украинской ССР (ибо Львов). 54-10, если ему не изменяла память.
«... вот и научилась читать людей. Образование тоже помогло – я закончила Саратовский пединститут по специальности преподаватель немецкого и английского языков...»
Сделала театральную паузу – и продолжила: «По гороскопу ты, скорее всего, Лев. И потому рыцарь par excellence. В самом что ни на есть классическом смысле...»
Лукаво улыбнулась – и продолжила: «Ты принципиально полигамен – и с этим твоей супружнице, скорее всего, приходится мириться, хотя она и лютая собственница. Иначе никогда не вышла бы за тебя замуж...»
Странно, но Колокольцев никогда об этом не задумывался. Он вообще не понимал, за каким лешим Ирме Бауэр нужно было выйти за него замуж. Официально. С венчанием в католической церкви – в архикафедральном соборе Святой Ядвиги в столице рейха...
Ирена продолжала: «... и потому раздеваешь меня глазами – что мне нравится, честно признаюсь. Однако...»
Ещё одна театральная пауза.
«... ты смотришь на меня как на в некотором роде Damsel in Distress – как говорят американцы. Как на женщину, которой нужна твоя помощь, чтобы выбраться из этой Богом забытой дыры в совершенно другой – несопоставимо лучший - мир. Готова поставить сто марок против одной, что ты почти из каждой командировки привозишь женщину. Иногда не одну – с ребёнком...»
«И кошкой» - усмехнулся Колокольцев. «Маша, Даша и кошка Глаша, как говорит мой начальник...»
На самом деле, его в некотором роде малый шеф, начальник РСХА Гейдрих.
Ирена улыбнулась – и задала экзистенциальный вопрос. Даже два.
Деревня Старая Верейского района Московской области
Поблагодарив ворожею, Колокольцев щедро расплатился. Арина не хотела брать деньги, но он покачал головой:
«Ты права – я очень богатый человек… у меня своя огромная фирма; поэтому мой принцип – каждая работа должна быть оплачена… а ты сделала для меня очень важную работу…»
Ворожея взяла деньги… а Аглая выразительно посмотрела на него. Ибо тоже сделала очень важную работу (и не одну). Колокольцев добыл из кармана внушительную пачку рейхсмарок и протянул изумлённой девочке:
«Я покупаю твои произведения. Они вполне соответствуют арийскому духу – так что я их передам моим друзьям в BDM…»
Союзе немецких девушек.
«… им такое нравится…»
Совершенно ошарашенная девочка запихнула деньги в карман зимнего пальто… и убежала порадовать родителей. Ибо заработала точно больше, чем они оба за год.
По дороге к месту его временной дислокации в деревне, Колокольцева поймал староста и предложил истопить баньку для дорогого гостя. Предложение было соблазнительным, ибо к русской бане он относился с уважением (хотя предпочитал финскую сауну, которую ему на день рождение подарили его друзья в Хельсинки) … но он отказался.
Ибо к бане неизбежно прилагалась бы банщица (скорее всего, та же Таисия), а ему сейчас было категорически не до секса. По той же причине он расплатился с Таисией за постой, отправил её на рынок в соседнем селе за продуктами… а сам переместился в свой типа офис на территории оккупационного гарнизона.
Чтобы заняться… он пока что решительно не понимал, чем именно. Впрочем, как и предсказала ворожея, решение приняли за него… скорее всего, всё-таки его ангелы (если судить по решению).
Ибо в дверь неожиданно постучали. Неожиданно потому, что ничто не предвещало… вроде.
«Войдите, открыто» - вздохнул он. На всякий случай, по-русски.
Дверь распахнулась ..., и Колокольцев просто потерял дар речи от изумления. Ибо на пороге горницы... точнее, светлицы стояла женщина завораживающей, ослепительной, оглушительной красоты. В которой он с трудом узнал... Ирену Карловну Лилиенталь. Переводчицу.
Среднего роста, стройная (фигура у неё была просто идеальной), рыжеволосая, зеленоглазая (то ли колдунья, то ли языческая богиня, то ли вообще ведьма – в чувственно-эротическом смысле), с правильными чисто русскими (хотя она фольксдойче) чертами очень аккуратно накрашенного лица, Ирена Карловна была облачена в тёмно-красный шерстяной свитер, чёрную шерстяную же юбку чуть выше очень красивых коленок, чёрные же женские сапоги до колен... и, разумеется, чулки того же цвета. Явно фильдеперсовые – высшего качества.
Юбка была перехвачена стандартным ремнём вермахта (тем самым, с пряжкой Gott Mit Uns – «С нами Бог», полностью соответствовавшей действительности). На котором (на левом бедре, как и положено в вермахте), была подвешена кобура... скорее всего, с «Вальтером РР».
Теоретически полицейским (РР означает «Полицейский Пистолет»), однако такие «стволы» использовались в качестве личного оружия и танкистами, и офицерами люфтваффе, и Кригсмарине, и старшими офицерами армии, и фельджандармами... в общем, много кем в вермахте. А женщина столь ослепительной внешности могла хоть у генерала СС «вымурчать» и не такое...
«Привет» - уверенно-фамильярно проворковала Ирена. «Я решила переодеться – ибо тебе нравятся яркие, сильные, властные, волевые женщины. Не сомневаюсь, что твоя жена из таких...»
Колокольцев остолбенело смотрел на неё. Ибо этого не могло быть потому, что не могло быть никогда. Так его не читала даже Ванда Бергманн – а она на этом поприще целую свору собак съела. Причём не одну...
Ирена лукаво улыбнулась – и продолжила рисовать его словесный портрет:
«Детектив гестапо – я правильно угадала?» Колокольцев ошалело кивнул… хотя это было не совсем так… пожалуй, даже, совсем не так.
Ибо хотя Ирма фон Таубе (пока) была приписана к гестапо, почти всё время она работала над делами убойных отделов Крипо… по всей стране. Ибо каждый раз оправдывала прозвище Фрау 24, раскрывая дело любой сложности максимум за 24 часа… обычно много быстрее.
Ирена объяснила: «Во время своего долгого пути из Львовской области я переспала... много с кем. В том числе, и с шарфюрером из Эйнзацгруппы С ...»
Штаб-квартира которой располагалась как раз во Львове... по крайней мере, в первой половине июля.
«... который до того служил в мюнхенском гестапо. И рассказал, что в этой организации женщин-детективов используют очень даже...»
Переводчица продолжала: «Ты некомфортно чувствуешь себя в этой форме, хотя выправка у тебя военная. И форму носить привык... только другую. И более высокого звания. Штандартенфюрер СС?»
Он машинально поправил её: «Подполковник. Оберштурмбанфюрер».
Она объяснила: «У меня с детства были некоторые мистические способности. Потом я долго изучала астрологию, нумерологию и всякую прочую эзотерику... собственно, именно это и привело меня в тюрьму НКВД...»
Скорее всего, по статье 58-10 УК РСФСР - распространение или изготовление или хранение антисоветской литературы... точнее, её эквиваленту в УК Украинской ССР (ибо Львов). 54-10, если ему не изменяла память.
«... вот и научилась читать людей. Образование тоже помогло – я закончила Саратовский пединститут по специальности преподаватель немецкого и английского языков...»
Сделала театральную паузу – и продолжила: «По гороскопу ты, скорее всего, Лев. И потому рыцарь par excellence. В самом что ни на есть классическом смысле...»
Лукаво улыбнулась – и продолжила: «Ты принципиально полигамен – и с этим твоей супружнице, скорее всего, приходится мириться, хотя она и лютая собственница. Иначе никогда не вышла бы за тебя замуж...»
Странно, но Колокольцев никогда об этом не задумывался. Он вообще не понимал, за каким лешим Ирме Бауэр нужно было выйти за него замуж. Официально. С венчанием в католической церкви – в архикафедральном соборе Святой Ядвиги в столице рейха...
Ирена продолжала: «... и потому раздеваешь меня глазами – что мне нравится, честно признаюсь. Однако...»
Ещё одна театральная пауза.
«... ты смотришь на меня как на в некотором роде Damsel in Distress – как говорят американцы. Как на женщину, которой нужна твоя помощь, чтобы выбраться из этой Богом забытой дыры в совершенно другой – несопоставимо лучший - мир. Готова поставить сто марок против одной, что ты почти из каждой командировки привозишь женщину. Иногда не одну – с ребёнком...»
«И кошкой» - усмехнулся Колокольцев. «Маша, Даша и кошка Глаша, как говорит мой начальник...»
На самом деле, его в некотором роде малый шеф, начальник РСХА Гейдрих.
Ирена улыбнулась – и задала экзистенциальный вопрос. Даже два.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
Экзистенциальные вопросы
29 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
«И куда ты меня хочешь определить, позволь спросить?» - в высшей степени заинтересованно осведомилась Ирена Карловна.
«В Первое управление РСХА – Главного управления имперской безопасности» - мгновенно ответил Колокольцев. «Кадровые и организационные вопросы, учёба и организация...»
Она удовлетворённо кивнула:
«Годится. Кадровая служба – это моё; ну а обучение – вообще моя специальность по институтскому диплому...»
«Сработаемся» - не менее удовлетворённо подумал Колокольцев. Ибо переводчица была совершенно права – ему действительно нравились сильные, яркие, властные, волевые, умные, решительные женщины. Очень нравились.
Ирена по-женски удобно устроилась в кресле (явно реквизированном ещё в первые годы Советской власти в ближайшей барской усадьбе) и задала не такой уж и неожиданный вопрос – учитывая то, чему она была свидетелем:
«Тебе приходилось пороть женщин?». По её тону чувствовалось, что для неё это был не вопрос, а констатация неоспоримого факта.
Колокольцев кивнул: «Приходилось. И приходится...»
«Жену?» - осведомилась она.
«Жену» - эхом ответил он. И с грустной усмешкой добавил:
«По её настоятельнейшей просьбе... на самом деле, это более, чем просьба...»
«Ибо она без этого просто не выживет...» - грустно-задумчиво констатировала Ирена. После чего не так уж чтобы совсем неожиданно добавила:
«Я думаю, что мы с ней очень хорошо поладим... и поймём друг друга...»
Колокольцев изумлённо уставился на неё:
«Ты тоже без этого не выживешь?»
Ибо вот только второй постоянной алго-пациентки ему и не хватало.
Ирена покачала головой:
«Да нет, я-то как раз выживу... и живу уже шесть лет. После того, как сбежала замуж из родительского дома...»
«Тебя...» - Колокольцев запнулся. Она кивнула:
«Да, меня родители регулярно пороли. Каждое... воскресенье, почему-то. У моего отца был какой-то бзик на этой почве – он считал, что в семье всех женщин нужно пороть... вот меня с двенадцати лет и пороли. С двенадцати до восемнадцати – пока я не встретила Сашу Лёвушкина и не выскочила за него замуж...»
«Нет» - со смехом добавила она, «Саша был ни сном, ни духом о том, что меня пороли – я специально выбирала того, для кого все эти домашние порки были просто в другой Вселенной...»
Что, вопреки распространённому заблуждению, в Советском Союзе того времени было не такой уж и простой задачей...
«Впрочем» - неожиданно задумчиво произнесла она, «сейчас я родителям даже благодарна за шесть лет регулярной порки...»
И, взглянув на (в очередной раз изумлённое) лицо Колокольцева, объяснила:
«Иначе я не выдержала бы истязаний в НКВД. И либо оговорила бы себя; либо, что вероятнее, сошла бы с ума от пыток...»
Ирене явно нужно было выговориться – было очевидно, что до этого момента она никому полностью не рассказывала свою историю. Ибо слишком болезненными были её воспоминания, а все её визави были недостаточно энергетически сильными, чтобы залечить её душевные раны.
Стараниями в первую очередь Лилит сотоварищи (хотя и не без вклада Генриха Гиммлера, Рейнгарда Гейдриха и отца Роберта Фальке – а также лично Его Святейшества Папы Римского Пия XII) «энергостанция» Михаила Евдокимовича Колокольцева обладала достаточной мощностью для эффективной энерготерапии.
Ирена это почувствовала – и потому начала свой рассказ со своей краткой автобиографии.
Деревня Старая Верейского района Московской области
«И куда ты меня хочешь определить, позволь спросить?» - в высшей степени заинтересованно осведомилась Ирена Карловна.
«В Первое управление РСХА – Главного управления имперской безопасности» - мгновенно ответил Колокольцев. «Кадровые и организационные вопросы, учёба и организация...»
Она удовлетворённо кивнула:
«Годится. Кадровая служба – это моё; ну а обучение – вообще моя специальность по институтскому диплому...»
«Сработаемся» - не менее удовлетворённо подумал Колокольцев. Ибо переводчица была совершенно права – ему действительно нравились сильные, яркие, властные, волевые, умные, решительные женщины. Очень нравились.
Ирена по-женски удобно устроилась в кресле (явно реквизированном ещё в первые годы Советской власти в ближайшей барской усадьбе) и задала не такой уж и неожиданный вопрос – учитывая то, чему она была свидетелем:
«Тебе приходилось пороть женщин?». По её тону чувствовалось, что для неё это был не вопрос, а констатация неоспоримого факта.
Колокольцев кивнул: «Приходилось. И приходится...»
«Жену?» - осведомилась она.
«Жену» - эхом ответил он. И с грустной усмешкой добавил:
«По её настоятельнейшей просьбе... на самом деле, это более, чем просьба...»
«Ибо она без этого просто не выживет...» - грустно-задумчиво констатировала Ирена. После чего не так уж чтобы совсем неожиданно добавила:
«Я думаю, что мы с ней очень хорошо поладим... и поймём друг друга...»
Колокольцев изумлённо уставился на неё:
«Ты тоже без этого не выживешь?»
Ибо вот только второй постоянной алго-пациентки ему и не хватало.
Ирена покачала головой:
«Да нет, я-то как раз выживу... и живу уже шесть лет. После того, как сбежала замуж из родительского дома...»
«Тебя...» - Колокольцев запнулся. Она кивнула:
«Да, меня родители регулярно пороли. Каждое... воскресенье, почему-то. У моего отца был какой-то бзик на этой почве – он считал, что в семье всех женщин нужно пороть... вот меня с двенадцати лет и пороли. С двенадцати до восемнадцати – пока я не встретила Сашу Лёвушкина и не выскочила за него замуж...»
«Нет» - со смехом добавила она, «Саша был ни сном, ни духом о том, что меня пороли – я специально выбирала того, для кого все эти домашние порки были просто в другой Вселенной...»
Что, вопреки распространённому заблуждению, в Советском Союзе того времени было не такой уж и простой задачей...
«Впрочем» - неожиданно задумчиво произнесла она, «сейчас я родителям даже благодарна за шесть лет регулярной порки...»
И, взглянув на (в очередной раз изумлённое) лицо Колокольцева, объяснила:
«Иначе я не выдержала бы истязаний в НКВД. И либо оговорила бы себя; либо, что вероятнее, сошла бы с ума от пыток...»
Ирене явно нужно было выговориться – было очевидно, что до этого момента она никому полностью не рассказывала свою историю. Ибо слишком болезненными были её воспоминания, а все её визави были недостаточно энергетически сильными, чтобы залечить её душевные раны.
Стараниями в первую очередь Лилит сотоварищи (хотя и не без вклада Генриха Гиммлера, Рейнгарда Гейдриха и отца Роберта Фальке – а также лично Его Святейшества Папы Римского Пия XII) «энергостанция» Михаила Евдокимовича Колокольцева обладала достаточной мощностью для эффективной энерготерапии.
Ирена это почувствовала – и потому начала свой рассказ со своей краткой автобиографии.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
Рождённая в революцию
29 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
Ирена начала свой рассказ предсказуемо:
«Мне двадцать четыре года – я родилась 25 марта «революционного» 1917 года в городе Покровске - ныне город Энгельс Саратовской области. До лета нынешнего года этот город являлся столицей Автономной Республики Немцев Поволжья...»
Колокольцев улыбнулся: «Я в курсе».
История этой автономной республики была одновременно и необычной, и запутанной, и, в конечном итоге, трагической. Она началась почти двести лет назад - в 1762 году, когда российская императрица Екатерина Великая своим манифестом пригласила жителей европейских стран переехать в Россию и поселиться на богатых природными ресурсами берегах реки Волги.
Условия предлагались отменные; положительный опыт уже имелся (первым в промышленных масштабах немцев начал завозить в Россию ещё Пётр Великий); императрица была немка по национальности... поэтому на приглашение откликнулись тысячи жителей из немецких государств (Гессена, Бадена, Саксонии, Гольштейна, Майнца и других).
К началу XX века в Поволжье уже имелось почти две сотни «иностранных колоний» с населением более 400 тысяч человек, преимущественно немцев, которых с конца XIX века официально называли «немцы Поволжья» или «поволжские немцы».
Советская власть поначалу отнеслась к своим гражданам немецкой национальности вполне лояльно (что неудивительно, учитывая весьма тесные отношения с Германией с 1918 до 1933 года).
Поэтому уже 19 октября 1918 года декретом СНК РСФСР из части территорий Саратовской и Самарской губерний была образована первая в РСФСР автономная область — Автономная Область Немцев Поволжья (в духе того времени использовалось и другое название - «Трудовая коммуна немцев Поволжья»).
Сначала область (эквивалент дореволюционной губернии) состояла из трёх уездов: Голокарамышский с центром в селе Голый Карамыш; Екатериненштадтский c центром в городе Екатериненштадте (был и такой в раннем СССР) и Ровенский — c центром в селе Ровном.
22 июня (дата, однако) 1922 года в состав «немецкой» области был включён Покровский уезд с городом Покровск, который и стал административным центром автономной области.
В конце 1923 года в Москве вполне обоснованно сочли «автономную область» каким-то странным мутантом – и переименовали АО немцев Поволжья в Автономную Советскую Социалистическую Республику Немцев Поволжья. Никому и в голову не пришло, что «автономная республика» — это ещё более крутой мутант...
С 1928 по 1934 год АССР НП входила в состав Нижне-Волжской области и Нижне-Волжского края РСФСР. С 1934 по 1936 год - в состав Саратовского края РСФСР (известно, что большевики «тасовали» территориальные образования на территории СССР как левая нога в тот момент захочет).
В конце концов некое подобие здравого смысла взяло верх, и по Конституции (если это Конституция, то я китайская императрица) Союза ССР, принятой 5 декабря 1936 года, АССР Немцев Поволжья была исключена из состава Саратовского края, который был преобразован в Саратовскую область.
И стала автономным образованием в составе Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. Которая не была ни российской, ни советской, ни федеративной, ни социалистической (если брать классическое определение социализма) – и уж, тем более, ну совсем не республикой. А просто одним из регионов тоталитарного СССР. Как, кстати, и АССР Немцев Поволжья.
К 1 января 1941 года АССР НП включала город Энгельс и 22 кантона (!!). Около 60% шестисоттысячного населения АССР НП составляли этнические немцы. Остальное население состояло практически полностью из русских и украинцев (последнее, как Колокольцев очень скоро узнал, оказало самое непосредственное влияние на дальнейшую судьбу Ирены Карловны)
Кроме того, значительное количество поволжских немцев проживали и работали в городе Саратове (формально к АССР НП не относившимся), где составляли значительную долю профессорско-преподавательского состава высших и средних учебных заведений, а также руководителей и специалистов промышленных предприятий. В общем, Саратов был в значительной степени немецким городом...
12 июня 1924 года немецкий язык был установлен в качестве второго языка делопроизводства и как язык обучения в школах. АССР НП была одной из первых в СССР «территорий сплошной грамотности». Что неудивительно, учитывая буквально помешательство немцев на образовании и вообще на знаниях.
Как ни странно, немедленно после нападения Германии на СССР 22 июня 1941 года... никаких репрессий против немцев Поволжья со стороны сталинского режима не последовало.
Впрочем, странно это было лишь для тех, кто был не в курсе, что Сталин планировал нанесение удара по Германии на 23 июня 1941 года. Именно в этот день должен был начаться «великий освободительный поход в Европу» - по сути, точно такая же колониальная война, как и та, которую начал Гитлер против СССР.
Только «красная» колонизация была не столько национально-расовая (как у нацистов), сколько идеологическая. С конечной целью создания Земшарии – глобального тоталитарного Союза Советских Социалистических Республик.
А для такой колонизации нужна была... правильно, колониальная администрация. Поэтому в СССР была спешно создана «польская дивизия» (с сопутствующими гражданскими структурами) ... ну, а АССР Немцев Поволжья должна была стать эмбрионом, а затем ядром будущей Германской Советской Социалистической Республики.
Но не сложилось – фронт покатился хоть и быстро весьма, но в направлении, прямо противоположном ожидаемому (спасибо Еве Браун, фюреру, Михаилу Колокольцеву и демону Абаддону – именно в этом порядке).
На то, чтобы понять, что никакого «освободительного похода в Европу» не будет в течение нескольких лет (тут бы свою свободу не потерять), у Сталина и его банды ушло более двух месяцев (!!).
Только 28 августа 1941 года Указом Президиума Верховного Совета СССР (сиречь личным приказом Сталина), АССР Немцев Поволжья была ликвидирована, а все её жители немецкой национальности были безжалостно депортированы в Казахскую ССР, на Алтай и в Сибирь.
По схеме, уже отработанной при выселении финнов, поляков, литовцев, латышей, эстонцев, корейцев во время Большого террора 1936-38 годов. И немцев – в 1936 году (ещё до начала Большого Террора) 65 тысяч лиц немецкой и польской национальностей были выселены с украинских территорий, прилегающих к польской границе в Северо-Казахстанскую и Карагандинскую области.
В последующие месяцы 1941 года НКВД депортировало почти всё немецкое население, проживавшее на территории Европейской России и Закавказья, не занятых вермахтом.
Всего был депортирован МИЛЛИОН человек, многие из которых были мобилизованы в так называемые «трудармии», условия в которых мало отличались от ГУЛАГа (и от концлагерей СС). Неудивительно, что десятки тысяч «советских немцев» погибли от голода, болезней и непосильного труда.
Ирена в эти жернова не попала – она попала в совсем другие жернова. О чём и поведала Колокольцеву: «Как я уже говорила тебе, я совершенно не разделяла помешательство моих родителей – и в некоторой степени моей старшей сестры Эльзы - на домашней порке. Поэтому при первой же возможности я собрала вещи – и сбежала в Саратов...»
«Разумно» - подумал Колокольцев. Но промолчал. Переводчица продолжала:
«… где поступила в Саратовский педагогический на факультет иностранных языков. Благо к тому времени я свободно владела не только родными немецким и русским, но и английским, французским и польским...»
Колокольцев нисколько не сомневался, что именно знание этих языков дало НКВД основание обвинить Ирену в шпионаже... правильно, в пользу сразу немецкой, английской, французской и польской разведок. Увы, обычное дело в СССР не только во время Большого Террора, но и «до», и «после».
Ирена продолжала: «А как только мне исполнилось восемнадцать, я тут же выскочила замуж за Сашу Лёвушкина»
Чтобы никогда не возвращаться в родительский дом. К ремням-розгам-верёвкам...
«Он был на десять лет старше меня, работал ведущим инженером на Саратовском заводе по производству комбайнов...»
Ирена глубоко вздохнула, словно собираясь с мыслями. Затем продолжила:
«Саша, как и я, родился в тогда ещё Покровске, но немцем был только по матери. Его отец родился в Львовской области, где у него до сих пор живёт родня...»
Ирена запнулась, затем собралась с духом (видно было, что ей непросто рассказывать эту часть своей биографии) и продолжила: «... к которой я и приехала погостить в начале июня этого года. Сразу после окончания школьного года – я работала учительницей иностранных языков в школе...»
Глубокий вздох, долгая пауза... за которыми последовало продолжение:
«Политикой я никогда не интересовалась – никакой; Большой Террор прошумел мимо меня и моей семьи...»
Не такая уж и редкость в СССР – из примерно 170 миллионов населения в 1937 году репрессированы были «всего» два миллиона. Чуть более, чем один из ста...
«... поэтому я и все эти репрессии до этого лета существовали в разных Вселенных... вот я и потеряла осторожность...»
И объяснила: «Родители моего мужа и вся его родня переехали из Львовской области в Россию вскоре после революции...»
Во время впечатляющего «переселения народов».
«... когда Саше было всего десять лет. Поэтому никаких родственников за границей у него, слава Богу, не было...»
Иначе не миновать ему и всей его семье репрессий во время Большого Террора... да и Ирене тоже, скорее всего.
Переводчица продолжала: «После того, как Львовская область была оккупирована Красной Армией, его родители вернулись в родные пенаты...»
По госпрограмме «советизации» оккупированных... извините, «освобождённых» территорий.
«... и поселились в одном из райцентров области, спешно переименованном в Красноармейск...»
Не иначе, в честь «Красной Армии - освободительницы»
«... что не сильно изменило течение жизни в этом тихом, спокойном, Богом забытом городке. В котором, на мою беду, одна из знакомых моей свекрови оказалась большой любительницей и знатоком магии, оккультных наук и всякой прочей эзотерики, которой я увлекалась с детства...»
Это увлечение Ирены по необъяснимой причине прошло мимо «всевидящего ока» НКВД во время Большого Террора. Возможно, потому, что Ежов сотоварищи подняли такую волну террора и репрессий против «товарищей по партии», что им было просто не до каких-то там оккультистов.
Если они, конечно, не были членами ВКП(б) – или близкими знакомыми (или родственниками) видных партийных функционеров или сотрудников спецслужб.
Дальнейшее Колокольцев мог предсказать легко – даже очень легко. Что Ирена Карловна немедленно и подтвердила: «Кто-то на неё донёс – из личной неприязни или что-то или кого-то не поделили...»
Обычное дело во время репрессий и гонений – и гонений на христиан, и «охоты на ведьм» ... и Большого Террора. Да и евреев многие аборигены «сдавали» эйнзацгруппам СС ровно по тем же самым причинам.
«... в общем, замели её пришельцы из НКВД, нажали – вот она и призналась в руководстве антисоветским спиритическим кружком, который якобы устраивал тайные сеансы предсказания будущего...»
Переводчица неожиданно улыбнулась:
«Впрочем, спиритические сеансы действительно проводились; на них действительно пытались вступить в контакт с душами умерших людей; и действительно хотели – очень даже хотели – предсказать будущее»
«К сожалению, безуспешно» – грустно добавила Ирена. «Им даже не удалось предсказать, что случится с ними через несколько дней...»
«Обычная проблема всех медиумов, астрологов, прорицателей и прочих предсказателей будущего» - мрачно констатировал про себя Колокольцев. И тут же вспомнил испанскую эпитафию:
Под сим надгробием убогим
Лежит известный астролог.
Судьбу предсказывал он многим,
Но вот свою узнать не смог.
Лягнул осёл провидца в спину.
Будь старец более умён,
Держал бы в поле зренья он
Не небо, а свою скотину...
Строго говоря, НКВД поступило в полном соответствии с советскими законами. Ибо в материалистическом СССР даже любая пропаганда не-материалистической философии (не говоря уже о соответствующих практиках и создании организаций) подпадала под статью 54-10 Уголовного кодекса Советской Украины («действия по ослаблению Советской власти»).
Что немедленно напомнило Колокольцеву практически аналогичное по сути (но намного большее по масштабу) «дело Барченко-Бокия» - оно же дело «Единого трудового братства». О котором он узнал во время краткого «официального» пребывания в СССР в ноябре 1938 года.
Когда он из секретного агента Пятого (иностранного) отдела Главного управления госбезопасности СССР стал личным агентом «красного Тамерлана» Иосифа Сталина. Которого к тому времени он уже семь лет весьма успешно «водил за нос» - ибо на самом деле работал на совсем другую Службу безопасности. СС, НСДАП и вообще всего Третьего рейха.
Вспомнил потому, что почувствовал приближение Знака. Ибо и Барченко, и Бокий имели самое прямое отношение к архиву Глеба Бокия… и потому к Копью Судьбы, за которым Колокольцев в данный момент и охотился.
Деревня Старая Верейского района Московской области
Ирена начала свой рассказ предсказуемо:
«Мне двадцать четыре года – я родилась 25 марта «революционного» 1917 года в городе Покровске - ныне город Энгельс Саратовской области. До лета нынешнего года этот город являлся столицей Автономной Республики Немцев Поволжья...»
Колокольцев улыбнулся: «Я в курсе».
История этой автономной республики была одновременно и необычной, и запутанной, и, в конечном итоге, трагической. Она началась почти двести лет назад - в 1762 году, когда российская императрица Екатерина Великая своим манифестом пригласила жителей европейских стран переехать в Россию и поселиться на богатых природными ресурсами берегах реки Волги.
Условия предлагались отменные; положительный опыт уже имелся (первым в промышленных масштабах немцев начал завозить в Россию ещё Пётр Великий); императрица была немка по национальности... поэтому на приглашение откликнулись тысячи жителей из немецких государств (Гессена, Бадена, Саксонии, Гольштейна, Майнца и других).
К началу XX века в Поволжье уже имелось почти две сотни «иностранных колоний» с населением более 400 тысяч человек, преимущественно немцев, которых с конца XIX века официально называли «немцы Поволжья» или «поволжские немцы».
Советская власть поначалу отнеслась к своим гражданам немецкой национальности вполне лояльно (что неудивительно, учитывая весьма тесные отношения с Германией с 1918 до 1933 года).
Поэтому уже 19 октября 1918 года декретом СНК РСФСР из части территорий Саратовской и Самарской губерний была образована первая в РСФСР автономная область — Автономная Область Немцев Поволжья (в духе того времени использовалось и другое название - «Трудовая коммуна немцев Поволжья»).
Сначала область (эквивалент дореволюционной губернии) состояла из трёх уездов: Голокарамышский с центром в селе Голый Карамыш; Екатериненштадтский c центром в городе Екатериненштадте (был и такой в раннем СССР) и Ровенский — c центром в селе Ровном.
22 июня (дата, однако) 1922 года в состав «немецкой» области был включён Покровский уезд с городом Покровск, который и стал административным центром автономной области.
В конце 1923 года в Москве вполне обоснованно сочли «автономную область» каким-то странным мутантом – и переименовали АО немцев Поволжья в Автономную Советскую Социалистическую Республику Немцев Поволжья. Никому и в голову не пришло, что «автономная республика» — это ещё более крутой мутант...
С 1928 по 1934 год АССР НП входила в состав Нижне-Волжской области и Нижне-Волжского края РСФСР. С 1934 по 1936 год - в состав Саратовского края РСФСР (известно, что большевики «тасовали» территориальные образования на территории СССР как левая нога в тот момент захочет).
В конце концов некое подобие здравого смысла взяло верх, и по Конституции (если это Конституция, то я китайская императрица) Союза ССР, принятой 5 декабря 1936 года, АССР Немцев Поволжья была исключена из состава Саратовского края, который был преобразован в Саратовскую область.
И стала автономным образованием в составе Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. Которая не была ни российской, ни советской, ни федеративной, ни социалистической (если брать классическое определение социализма) – и уж, тем более, ну совсем не республикой. А просто одним из регионов тоталитарного СССР. Как, кстати, и АССР Немцев Поволжья.
К 1 января 1941 года АССР НП включала город Энгельс и 22 кантона (!!). Около 60% шестисоттысячного населения АССР НП составляли этнические немцы. Остальное население состояло практически полностью из русских и украинцев (последнее, как Колокольцев очень скоро узнал, оказало самое непосредственное влияние на дальнейшую судьбу Ирены Карловны)
Кроме того, значительное количество поволжских немцев проживали и работали в городе Саратове (формально к АССР НП не относившимся), где составляли значительную долю профессорско-преподавательского состава высших и средних учебных заведений, а также руководителей и специалистов промышленных предприятий. В общем, Саратов был в значительной степени немецким городом...
12 июня 1924 года немецкий язык был установлен в качестве второго языка делопроизводства и как язык обучения в школах. АССР НП была одной из первых в СССР «территорий сплошной грамотности». Что неудивительно, учитывая буквально помешательство немцев на образовании и вообще на знаниях.
Как ни странно, немедленно после нападения Германии на СССР 22 июня 1941 года... никаких репрессий против немцев Поволжья со стороны сталинского режима не последовало.
Впрочем, странно это было лишь для тех, кто был не в курсе, что Сталин планировал нанесение удара по Германии на 23 июня 1941 года. Именно в этот день должен был начаться «великий освободительный поход в Европу» - по сути, точно такая же колониальная война, как и та, которую начал Гитлер против СССР.
Только «красная» колонизация была не столько национально-расовая (как у нацистов), сколько идеологическая. С конечной целью создания Земшарии – глобального тоталитарного Союза Советских Социалистических Республик.
А для такой колонизации нужна была... правильно, колониальная администрация. Поэтому в СССР была спешно создана «польская дивизия» (с сопутствующими гражданскими структурами) ... ну, а АССР Немцев Поволжья должна была стать эмбрионом, а затем ядром будущей Германской Советской Социалистической Республики.
Но не сложилось – фронт покатился хоть и быстро весьма, но в направлении, прямо противоположном ожидаемому (спасибо Еве Браун, фюреру, Михаилу Колокольцеву и демону Абаддону – именно в этом порядке).
На то, чтобы понять, что никакого «освободительного похода в Европу» не будет в течение нескольких лет (тут бы свою свободу не потерять), у Сталина и его банды ушло более двух месяцев (!!).
Только 28 августа 1941 года Указом Президиума Верховного Совета СССР (сиречь личным приказом Сталина), АССР Немцев Поволжья была ликвидирована, а все её жители немецкой национальности были безжалостно депортированы в Казахскую ССР, на Алтай и в Сибирь.
По схеме, уже отработанной при выселении финнов, поляков, литовцев, латышей, эстонцев, корейцев во время Большого террора 1936-38 годов. И немцев – в 1936 году (ещё до начала Большого Террора) 65 тысяч лиц немецкой и польской национальностей были выселены с украинских территорий, прилегающих к польской границе в Северо-Казахстанскую и Карагандинскую области.
В последующие месяцы 1941 года НКВД депортировало почти всё немецкое население, проживавшее на территории Европейской России и Закавказья, не занятых вермахтом.
Всего был депортирован МИЛЛИОН человек, многие из которых были мобилизованы в так называемые «трудармии», условия в которых мало отличались от ГУЛАГа (и от концлагерей СС). Неудивительно, что десятки тысяч «советских немцев» погибли от голода, болезней и непосильного труда.
Ирена в эти жернова не попала – она попала в совсем другие жернова. О чём и поведала Колокольцеву: «Как я уже говорила тебе, я совершенно не разделяла помешательство моих родителей – и в некоторой степени моей старшей сестры Эльзы - на домашней порке. Поэтому при первой же возможности я собрала вещи – и сбежала в Саратов...»
«Разумно» - подумал Колокольцев. Но промолчал. Переводчица продолжала:
«… где поступила в Саратовский педагогический на факультет иностранных языков. Благо к тому времени я свободно владела не только родными немецким и русским, но и английским, французским и польским...»
Колокольцев нисколько не сомневался, что именно знание этих языков дало НКВД основание обвинить Ирену в шпионаже... правильно, в пользу сразу немецкой, английской, французской и польской разведок. Увы, обычное дело в СССР не только во время Большого Террора, но и «до», и «после».
Ирена продолжала: «А как только мне исполнилось восемнадцать, я тут же выскочила замуж за Сашу Лёвушкина»
Чтобы никогда не возвращаться в родительский дом. К ремням-розгам-верёвкам...
«Он был на десять лет старше меня, работал ведущим инженером на Саратовском заводе по производству комбайнов...»
Ирена глубоко вздохнула, словно собираясь с мыслями. Затем продолжила:
«Саша, как и я, родился в тогда ещё Покровске, но немцем был только по матери. Его отец родился в Львовской области, где у него до сих пор живёт родня...»
Ирена запнулась, затем собралась с духом (видно было, что ей непросто рассказывать эту часть своей биографии) и продолжила: «... к которой я и приехала погостить в начале июня этого года. Сразу после окончания школьного года – я работала учительницей иностранных языков в школе...»
Глубокий вздох, долгая пауза... за которыми последовало продолжение:
«Политикой я никогда не интересовалась – никакой; Большой Террор прошумел мимо меня и моей семьи...»
Не такая уж и редкость в СССР – из примерно 170 миллионов населения в 1937 году репрессированы были «всего» два миллиона. Чуть более, чем один из ста...
«... поэтому я и все эти репрессии до этого лета существовали в разных Вселенных... вот я и потеряла осторожность...»
И объяснила: «Родители моего мужа и вся его родня переехали из Львовской области в Россию вскоре после революции...»
Во время впечатляющего «переселения народов».
«... когда Саше было всего десять лет. Поэтому никаких родственников за границей у него, слава Богу, не было...»
Иначе не миновать ему и всей его семье репрессий во время Большого Террора... да и Ирене тоже, скорее всего.
Переводчица продолжала: «После того, как Львовская область была оккупирована Красной Армией, его родители вернулись в родные пенаты...»
По госпрограмме «советизации» оккупированных... извините, «освобождённых» территорий.
«... и поселились в одном из райцентров области, спешно переименованном в Красноармейск...»
Не иначе, в честь «Красной Армии - освободительницы»
«... что не сильно изменило течение жизни в этом тихом, спокойном, Богом забытом городке. В котором, на мою беду, одна из знакомых моей свекрови оказалась большой любительницей и знатоком магии, оккультных наук и всякой прочей эзотерики, которой я увлекалась с детства...»
Это увлечение Ирены по необъяснимой причине прошло мимо «всевидящего ока» НКВД во время Большого Террора. Возможно, потому, что Ежов сотоварищи подняли такую волну террора и репрессий против «товарищей по партии», что им было просто не до каких-то там оккультистов.
Если они, конечно, не были членами ВКП(б) – или близкими знакомыми (или родственниками) видных партийных функционеров или сотрудников спецслужб.
Дальнейшее Колокольцев мог предсказать легко – даже очень легко. Что Ирена Карловна немедленно и подтвердила: «Кто-то на неё донёс – из личной неприязни или что-то или кого-то не поделили...»
Обычное дело во время репрессий и гонений – и гонений на христиан, и «охоты на ведьм» ... и Большого Террора. Да и евреев многие аборигены «сдавали» эйнзацгруппам СС ровно по тем же самым причинам.
«... в общем, замели её пришельцы из НКВД, нажали – вот она и призналась в руководстве антисоветским спиритическим кружком, который якобы устраивал тайные сеансы предсказания будущего...»
Переводчица неожиданно улыбнулась:
«Впрочем, спиритические сеансы действительно проводились; на них действительно пытались вступить в контакт с душами умерших людей; и действительно хотели – очень даже хотели – предсказать будущее»
«К сожалению, безуспешно» – грустно добавила Ирена. «Им даже не удалось предсказать, что случится с ними через несколько дней...»
«Обычная проблема всех медиумов, астрологов, прорицателей и прочих предсказателей будущего» - мрачно констатировал про себя Колокольцев. И тут же вспомнил испанскую эпитафию:
Под сим надгробием убогим
Лежит известный астролог.
Судьбу предсказывал он многим,
Но вот свою узнать не смог.
Лягнул осёл провидца в спину.
Будь старец более умён,
Держал бы в поле зренья он
Не небо, а свою скотину...
Строго говоря, НКВД поступило в полном соответствии с советскими законами. Ибо в материалистическом СССР даже любая пропаганда не-материалистической философии (не говоря уже о соответствующих практиках и создании организаций) подпадала под статью 54-10 Уголовного кодекса Советской Украины («действия по ослаблению Советской власти»).
Что немедленно напомнило Колокольцеву практически аналогичное по сути (но намного большее по масштабу) «дело Барченко-Бокия» - оно же дело «Единого трудового братства». О котором он узнал во время краткого «официального» пребывания в СССР в ноябре 1938 года.
Когда он из секретного агента Пятого (иностранного) отдела Главного управления госбезопасности СССР стал личным агентом «красного Тамерлана» Иосифа Сталина. Которого к тому времени он уже семь лет весьма успешно «водил за нос» - ибо на самом деле работал на совсем другую Службу безопасности. СС, НСДАП и вообще всего Третьего рейха.
Вспомнил потому, что почувствовал приближение Знака. Ибо и Барченко, и Бокий имели самое прямое отношение к архиву Глеба Бокия… и потому к Копью Судьбы, за которым Колокольцев в данный момент и охотился.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 22889
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 429 times
- Been thanked: 5380 times
Единое трудовое братство
29 ноября 1941 года
Деревня Старая Верейского района Московской области
Колокольцев не был лично знаком с Александром Васильевичем Барченко (и даже не читал ни одной из его многочисленных работ). Однако много слышал о нём от обер-фюрера СС графа фон Шёнинга (графа Антуана де Сен-Жермена), который на удивление высоко отзывался об этом весьма нетривиальном человеке.
Александр Васильевич Барченко родился в 1881 году (точная дата его рождения, как ни странно, неизвестна) в городе Ельце в Орловской губернии. Его отец был нотариусом окружного суда; мать происходила из духовного сословия (проще говоря, была дочерью православного священника).
По словам Барченко, он уже с юношеского возраста отличался «склонностью к мистике и ко всему таинственному». Что неудивительно – мистиками и оккультистами обычно рождаются, а не становятся (хотя мистические способности могут появиться и после клинической смерти или тяжелого эмоционально-психологического потрясения).
Впрочем, эти способности, скорее всего, так бы и остались в зачаточном состоянии (юный Барченко всерьёз намеревался стать врачом), если бы неожиданно обрушившаяся на его семью катастрофа не вынудила его... наняться матросом на торговое судно.
Которое как-то зашло в Индию, где Саша Барченко открыл для себя огромный мир тамошней эзотерики, мистики и прочего оккультизма с паранормальщиной. Которым он научился у тамошних мастеров вполне достаточно для того, чтобы по возвращении на родину неплохо зарабатывать хиромантией и прочими «оккультными услугами» (как ни странно, разрешёнными местной полицией).
После чего всерьёз занялся написание как публицистики (статей для научно-популярных журналов), так и беллетристики, опубликовав аж целых два романа. Однако настоящее признание пришло к нему лишь после Октябрьского переворота, когда его работами в области оккультизма и эзотерики заинтересовались... чекисты.
Вопреки распространённому заблуждению (активно культивировавшемуся советским агитпропом), в течение долгого времени – чуть ли первые двадцать лет Советской власти – большевики были не такими уж оголтелыми материалистами. Ибо ещё 5 мая 1921 года (почти за пятнадцать лет до Анненербе!) постановлением т.н. «Малого Совнаркома» при ВЧК был создан Специальный отдел.
Который, официально занимался работами в области шифрования и дешифрования (криптоанализа) в целях защиты секретной информации страны, а также для перехвата и дешифровки переписки структур других государств.
Однако у этого отдела была и «побочная деятельность» - научные исследования в области мистики, оккультизма, эзотерики и т.д. Которые (в частности, техники оккультного массового гипноза) начальник отдела Глеб Иванович Бокий совершенно серьёзно намеревался... поставить на службу коммунизму. Сиречь сталинскому режиму, разумеется.
Заместителем Бокия по научной работе (т.е., по оккультным исследованиям) и стал Александр Васильевич Барченко. В этой должности он проработал полтора десятилетия... с нулевыми результатами.
Это Колокольцев знал точно – в ином случае его бы точно отправили разобраться с «красным оккультистом» методами, которыми он безжалостно пресёк разработку в СССР «невидимого самолёта» в 1935 году.
По утверждениям следователей ГУГБ, ещё в 1923 году Барченко якобы организовал эзотерическое общество «Единое трудовое братство». Колокольцев не сомневался, что это была чистой воды сказка, ибо к тому времени Барченко уже работал в спецотделе ОГПУ, суровые ребята из которого подобную самодеятельность (а) мгновенно выявили бы; и (б) столь же немедленно пресекли.
Кто кого «подвёл под монастырь» - Бокий Барченко или наоборот, Колокольцев так и не понял. Скорее первое, ибо Бокий, как представитель «старых кадров», подлежал ликвидации во время Большого Террора, а на Барченко «батыру Ежову» сотоварищи наплевать. Ибо не того полёта была эта птица.
Как бы там ни было, 21 мая 1937 года Барченко был арестован. По непонятной причине его держали в тюрьме почти год – он был осуждён Военной Коллегией Верховного Суда СССР к высшей мере наказания лишь 25 апреля 1938 года.
По обвинению в создании масонской контрреволюционной террористической организации «Единое трудовое братство» и шпионаже в пользу Англии (пункты 6, 8 и 11 статьи 58 УК РСФСР). И в тот же день расстрелян, как это и было принято в те кошмарные времена.
Глеб Бокий был арестован то ли 16 мая (в этом случае это он, скорее всего, оговорил Барченко), то ли 7 июня (в этом случае всё было ровно наоборот). 15 ноября 1937 года он был признан виновным в том же преступлении и по тем же статьям, что и Барченко, приговорён к расстрелу и расстрелян в тот же день.
Деревня Старая Верейского района Московской области
Колокольцев не был лично знаком с Александром Васильевичем Барченко (и даже не читал ни одной из его многочисленных работ). Однако много слышал о нём от обер-фюрера СС графа фон Шёнинга (графа Антуана де Сен-Жермена), который на удивление высоко отзывался об этом весьма нетривиальном человеке.
Александр Васильевич Барченко родился в 1881 году (точная дата его рождения, как ни странно, неизвестна) в городе Ельце в Орловской губернии. Его отец был нотариусом окружного суда; мать происходила из духовного сословия (проще говоря, была дочерью православного священника).
По словам Барченко, он уже с юношеского возраста отличался «склонностью к мистике и ко всему таинственному». Что неудивительно – мистиками и оккультистами обычно рождаются, а не становятся (хотя мистические способности могут появиться и после клинической смерти или тяжелого эмоционально-психологического потрясения).
Впрочем, эти способности, скорее всего, так бы и остались в зачаточном состоянии (юный Барченко всерьёз намеревался стать врачом), если бы неожиданно обрушившаяся на его семью катастрофа не вынудила его... наняться матросом на торговое судно.
Которое как-то зашло в Индию, где Саша Барченко открыл для себя огромный мир тамошней эзотерики, мистики и прочего оккультизма с паранормальщиной. Которым он научился у тамошних мастеров вполне достаточно для того, чтобы по возвращении на родину неплохо зарабатывать хиромантией и прочими «оккультными услугами» (как ни странно, разрешёнными местной полицией).
После чего всерьёз занялся написание как публицистики (статей для научно-популярных журналов), так и беллетристики, опубликовав аж целых два романа. Однако настоящее признание пришло к нему лишь после Октябрьского переворота, когда его работами в области оккультизма и эзотерики заинтересовались... чекисты.
Вопреки распространённому заблуждению (активно культивировавшемуся советским агитпропом), в течение долгого времени – чуть ли первые двадцать лет Советской власти – большевики были не такими уж оголтелыми материалистами. Ибо ещё 5 мая 1921 года (почти за пятнадцать лет до Анненербе!) постановлением т.н. «Малого Совнаркома» при ВЧК был создан Специальный отдел.
Который, официально занимался работами в области шифрования и дешифрования (криптоанализа) в целях защиты секретной информации страны, а также для перехвата и дешифровки переписки структур других государств.
Однако у этого отдела была и «побочная деятельность» - научные исследования в области мистики, оккультизма, эзотерики и т.д. Которые (в частности, техники оккультного массового гипноза) начальник отдела Глеб Иванович Бокий совершенно серьёзно намеревался... поставить на службу коммунизму. Сиречь сталинскому режиму, разумеется.
Заместителем Бокия по научной работе (т.е., по оккультным исследованиям) и стал Александр Васильевич Барченко. В этой должности он проработал полтора десятилетия... с нулевыми результатами.
Это Колокольцев знал точно – в ином случае его бы точно отправили разобраться с «красным оккультистом» методами, которыми он безжалостно пресёк разработку в СССР «невидимого самолёта» в 1935 году.
По утверждениям следователей ГУГБ, ещё в 1923 году Барченко якобы организовал эзотерическое общество «Единое трудовое братство». Колокольцев не сомневался, что это была чистой воды сказка, ибо к тому времени Барченко уже работал в спецотделе ОГПУ, суровые ребята из которого подобную самодеятельность (а) мгновенно выявили бы; и (б) столь же немедленно пресекли.
Кто кого «подвёл под монастырь» - Бокий Барченко или наоборот, Колокольцев так и не понял. Скорее первое, ибо Бокий, как представитель «старых кадров», подлежал ликвидации во время Большого Террора, а на Барченко «батыру Ежову» сотоварищи наплевать. Ибо не того полёта была эта птица.
Как бы там ни было, 21 мая 1937 года Барченко был арестован. По непонятной причине его держали в тюрьме почти год – он был осуждён Военной Коллегией Верховного Суда СССР к высшей мере наказания лишь 25 апреля 1938 года.
По обвинению в создании масонской контрреволюционной террористической организации «Единое трудовое братство» и шпионаже в пользу Англии (пункты 6, 8 и 11 статьи 58 УК РСФСР). И в тот же день расстрелян, как это и было принято в те кошмарные времена.
Глеб Бокий был арестован то ли 16 мая (в этом случае это он, скорее всего, оговорил Барченко), то ли 7 июня (в этом случае всё было ровно наоборот). 15 ноября 1937 года он был признан виновным в том же преступлении и по тем же статьям, что и Барченко, приговорён к расстрелу и расстрелян в тот же день.
Scribo, ergo sum