"Сейчас все будет очень серьезно, подруга" - честно предупредила Марта Эрлих. "Так тебя ещё не пороли...'
"Не сомневаюсь" - усмехнулась Хельга Лауэри.
Они прошли в донжон Виллы Вевельсбург, Хельга разделась догола и легла на скамью для порки - теперь уже на спину, навзничь. Марта привязала ее к скамье за запястья и талию, после чего широко развела ноги Хельги в стороны и привязал их к кольцам на вертикальных столбиках у ближнего края лавки - по разные стороны от нее.
После чего взяла тяжёлый ременной спанк - и начала даже не пороть, а бить, лупить Хельгу по оголенной вульве. Причем бить в полную силу - а Марта была женщина неслабая совсем.
Поэтому неудивительно, что Хельга быстро отключилась, хотя к порке и вообще к боли привыкла уже давно. Марта привела ее в чувство и продолжила порку. Хельга снова отключилась, Марта снова привела ее в чувство, снова продолжила порку... и так далее.
Когда она закончила и окончательно вернула Хельгу в сознание, та задумчиво констатировала: "Ты права - меня никогда и близко так не пороли. Мне никогда не было так безумно, неописуемо, нечеловечески больно - и я никогда так не летала..."
После этой порки Хельга Лауэри написала свои самые лучшие картины - и свою самую лучшую музыку.