Сегодня один весьма уважаемый в нашем городе человек привёл ко мне свою жену. Которую он заподозрил в том, что она пытается с помощью чёрной магии свести его в могилу и завладеть всем его имуществом.
Это очень серьёзная проблема в нашей стране – несмотря на то, что такое убийство считается самым тяжким и карается сожжением живьём на костре или сварением в кипятке (на усмотрение судьи), число женщин, которые таким образом пытаются избавиться от надоевших им мужей и обрести финансовую независимость, не уменьшается (хорошо хоть, что не растёт… вроде).
Заявление мужа плюс большая разница в возрасте (23 года в данном случае) обычно являются достаточным основанием для начала расследования. Женщину допросил судебный следователь; её ответы его не убедили в её невиновности, поэтому он принял решение подвергнуть её пытке.
Точнее, серии из пяти пыток плюс порка по всему телу, с которой начинают всегда, дабы ослабить волю пытаемой. Толку от этого в случае женщин и девушек не сильно много, ибо регулярная порка детей и женщин (зачастую весьма жёсткая) у нас обычное дело и разрешена законом… но таков порядок.
Она спокойно разделась догола, обняла столб для порки, я её привязал и очень сильно выпорол по спине, ягодицам и бёдрам. Она явно была привычная к подобному воздействию (как и почти все женщины), так что даже не кричала.
Признаться она и не подумала (что логично – в этом случае её ждал костёр), поэтому пришлось перейти к первой пытке. Мы связали её руки за спиной и подняли на вывернутых руках на страппадо.
Она по-прежнему молчала, поэтому через полчаса я подвесил к её ногам достаточно тяжёлый груз для того, чтобы её тело вытянулось в струнку. Не помогло – она наотрез отказалась признаваться.
Пришлось растянуть её на горизонтальной дыбе, в середине которой находился шипастый деревянный валик, на который её уложили поясницей. Пытка продолжалась ровно положенный час (как и страппадо) … безрезультатно.
Мы ослабили верёвки – и приступили к пытке водой. На её лицо мы положили тряпку и начали поливать водой область рта и носовых отверстий. При таком воздействии пытаемой кажется, что она тонет. Эта пытка тоже продолжалась ровно один час (за этим внимательно следил судебный медик) … и тоже не привела к признанию.
Пришлось перейти к пытке питьём. Она покорно открыла рот, я зажал ей нос специальным зажимом, вставил в рот воронку и влил в неё стандартные пять литров воды с крайне неприятными вкусовыми добавками. Она спокойно проглотила всё, после чего мы начали сдавливать её раздувшийся живот.
Через некоторое время ударами палки по животу мы вызвали у неё рвоту… однако после того, как она отрыгнула всю воду, она по-прежнему не признавалась. Пришлось повторить… и так продолжалось в течение часа. Безрезультатно.
Пришлось перейти к пытке огнём. Мы подняли её с ложа-дыбы, связали руки за спиной и усадили на испанского осла. Ноги обули в кожаные сапоги на пару размеров меньше, обильно полили их водой, привязали к передним ножкам осла и пододвинули достаточно близко к камину.
Пододвинули к огню достаточно близко для того, чтобы от жара сапоги стали ещё более тесными... в сочетании с жаром боль сильная очень (и это ещё очень мягко сказано). Она выдержала положенный час… и не призналась.
Обычно в таких случаях отпускают с извинениями… однако следователь был опытным профессионалом и был уверен в виновности женщины. Он знал, что женщина нередко практикует чёрную магию вместе со старшей дочерью, поэтому он попросил разрешения мужа и отца на пытку его 11-летней дочери.
Он подумал… и согласился. После чего в полный рост встал экзистенциальный вопрос: как, собственно, девочку пытать (что с такой мамой без пытки она не признается, было совершенно очевидно).
Ибо ситуация была пограничная – от 12 и старше детей можно пытать как взрослых; до десяти включительно по «детскому протоколу» … а что делать с 11-летней было непонятно.
Мы решили начать с детского варианта. К моему удивлению, девочку раздела её мама, мы уложили её на живот на лавку, я её привязал за запястья, лодыжки и талию и очень сильно высек розгами на глазах у её мамы. Девочка громко кричала, ибо я порол её во «взрослую силу» … но ни она, ни мама не призналась.
Пришлось усадить девочку (нагишом, после жёсткой порки) в шипастое ведьмино кресло, привязать за руки и за ноги к ручкам и ножкам… и ввести ей тонкие «детские» иглы под ногти. Она выдержала три обычные иглы… но первая же раскалённая сделала своё дело. Девочка полностью призналась и указала на тайник, где они с мамой хранили магические инструменты.
Уже через час после этого состоялся суд, который предсказуемо приговорил обеих к смертной казни (никаких доказательств соучастия двух других дочерей обнаружено не было). Сразу же после суда мама взошла на костёр на городской площади, разделась догола, её привязали к столбу цепью, обложили до талии соломой и хворостом и сожгли живьём. Она не издала ни звука.
Её дочь по приговору судьи сварили живьём в кипятке, милосердно опустив – связанную по рукам и ногам – в уже кипящую воду. Она умерла в считанные минуты.
365 дней из жизни палача
-
RolandVT
- Posts: 29881
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 587 times
- Been thanked: 8144 times
Re: 365 дней из жизни палача
Да, вы об этом писали... Мои вам соболезнования...RolandVT wrote: ↑Mon Nov 17, 2025 11:44 pmЭто вынужденно. В результате трагедии в семье я был вынужден приостановить работу над "Свердловскими монстрами" и (снова) радикально сменить жанр и формат. Что из этого получится, пока неясно - ибо мифология "Ста дней из жизни палача" пока непонятна. Если быстро пойму, то быстро закончу.
А об остальном... Желаю вам чтобы работа пошла... Но творчество - процесс непредсказуемый...
Как по мне, то мифология (канва) в этом произведении ясна и понятна как две копейки...
-
RolandVT
- Posts: 29881
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 587 times
- Been thanked: 8144 times
Re: 365 дней из жизни палача
Ну это кому как... мне нужно чистый снафф (пытки-казни-ТН) превратить в мистический и НФ-триллер - иначе у меня закончить книгу не получается. А это в данном случае непросто совсем - ибо совсем не моя тема... пока.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 29881
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 587 times
- Been thanked: 8144 times
365 дней из жизни палача. 13 января
Сегодня ко мне пришла женщина, привела 14-летнюю дочь и попросила… сжечь её живьём на костре. Такое случается… и это означает, что она застукала своё непутёвое чадо за занятием очень серьёзной магией, эзотерикой или оккультом.
Такие занятия у нас считаются самыми тяжкими преступлениями и потому караются сожжением на костре (живьём) или сварением в кипятке (аналогично). Считаются потому, что они способны открыть в наш мир Дверь для инфернальных сущностей - причём настолько мощных, что они вполне способны превратить наш мир в самый настоящий Ад – без преувеличения.
Чадо не стало отпираться (ибо бессмысленно), во всём призналось, мама написала заявление, заполнила необходимые формы, выбрала способ сожжения дочери (приватно, обнажённой, в «огненном дворе») и мы приступили к процессу казни.
Мы вышли во двор, где уже был сложен костёр (ибо он может потребоваться в любой момент); мама и дочь поднялись на сложенную поленницу, мама помогла дочери раздеться догола, девушка прижалась спиной к столбу и завела за него руки, я надел на неё наручники и ошейник (чтобы голова не падала на грудь во время казни) и привязал к столбу цепью.
После чего девушка… неожиданно сдала аж целый ковен ведьм-колдуний-оккультисток в её школе (если несовершеннолетнюю сдаёт её мама, то никакого расследования не проводится если мама об этом не попросит). Во главе с молодой – только что со студенческой скамьи - учительницей истории.
Я записал на планшетный компьютер видеопризнание девушки для передачи судебному следователю (для следствия и суда этого достаточно – личные показания не требуются), после чего мама попросила разрешения самой зажечь костёр дочери. Я дал согласие, она поднесла факел к вязанкам хвороста, которыми мы вместе с ней обложили её дочь до пояса… и вспыхнуло пламя.
Когда очищающее пламя охватило обнажённое тело девушки, та предсказуемо закричала от чудовищной, запредельной боли. И продолжала кричать, пока не потеряла сознание. Смерть наступила через полчаса после начала казни.
Я спросил её маму, где она хочет получить положенную порку, но она попросила… сжечь её у того же столба, где сгорела её дочь. Объяснив это тем, что через её дочь в её душу (точнее, в тонкие тела) вошла жуткая инфернальная сущность и она просто не видит иного выхода, кроме очищающего пламени.
Она снова заполнила необходимые бумаги, разделась догола, обняла столб (похоронная команда уже унесла останки её дочери), я привязал её цепью и жестоко выпорол. Затем обложил её до пояса хворостом и зажёг костёр.
Она умерла через двадцать пять минут, не издав ни звука.
Такие занятия у нас считаются самыми тяжкими преступлениями и потому караются сожжением на костре (живьём) или сварением в кипятке (аналогично). Считаются потому, что они способны открыть в наш мир Дверь для инфернальных сущностей - причём настолько мощных, что они вполне способны превратить наш мир в самый настоящий Ад – без преувеличения.
Чадо не стало отпираться (ибо бессмысленно), во всём призналось, мама написала заявление, заполнила необходимые формы, выбрала способ сожжения дочери (приватно, обнажённой, в «огненном дворе») и мы приступили к процессу казни.
Мы вышли во двор, где уже был сложен костёр (ибо он может потребоваться в любой момент); мама и дочь поднялись на сложенную поленницу, мама помогла дочери раздеться догола, девушка прижалась спиной к столбу и завела за него руки, я надел на неё наручники и ошейник (чтобы голова не падала на грудь во время казни) и привязал к столбу цепью.
После чего девушка… неожиданно сдала аж целый ковен ведьм-колдуний-оккультисток в её школе (если несовершеннолетнюю сдаёт её мама, то никакого расследования не проводится если мама об этом не попросит). Во главе с молодой – только что со студенческой скамьи - учительницей истории.
Я записал на планшетный компьютер видеопризнание девушки для передачи судебному следователю (для следствия и суда этого достаточно – личные показания не требуются), после чего мама попросила разрешения самой зажечь костёр дочери. Я дал согласие, она поднесла факел к вязанкам хвороста, которыми мы вместе с ней обложили её дочь до пояса… и вспыхнуло пламя.
Когда очищающее пламя охватило обнажённое тело девушки, та предсказуемо закричала от чудовищной, запредельной боли. И продолжала кричать, пока не потеряла сознание. Смерть наступила через полчаса после начала казни.
Я спросил её маму, где она хочет получить положенную порку, но она попросила… сжечь её у того же столба, где сгорела её дочь. Объяснив это тем, что через её дочь в её душу (точнее, в тонкие тела) вошла жуткая инфернальная сущность и она просто не видит иного выхода, кроме очищающего пламени.
Она снова заполнила необходимые бумаги, разделась догола, обняла столб (похоронная команда уже унесла останки её дочери), я привязал её цепью и жестоко выпорол. Затем обложил её до пояса хворостом и зажёг костёр.
Она умерла через двадцать пять минут, не издав ни звука.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 29881
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 587 times
- Been thanked: 8144 times
365 дней из жизни палача. 14 января
В силу особой опасности (нет ничего и никого опаснее Слуг Дьявола, даже если они служат Князю Тьмы неосознанно) все ведьмы ковена были задержаны в тот же день… после чего у меня возникла нешуточная проблема.
Нешуточная потому, что ведьмы, колдуньи и прочие оккультистки подлежат немедленной пытке (ибо только сильная боль способна ослабить их колдовские чары и сделать их относительно безопасными для окружающих) … а палачей и пыточных камер было всего три.
К счастью, сначала их нужно было высечь, что существенно облегчало нашу задачу. Учительницу – главу ковена – и двух её помощниц (17 и 15 лет) раздели догола, привязали к столбам для порки и выпороли до потери сознания. После чего надели кандалы (лучше перебдеть, чем недобдеть) и отправили в камеры-одиночки, в которых приковали к стенам за руки и за шею. Голыми.
Порка особого искусства не требует, так что с шестью ведьмами (две 16-летние, две 15-летние и по одной 14- и 12-летняя) управились наши добровольные помощники из гражданских (палачи служат в военизированной организации).
Девушек завели в камеры-одиночки, надёжно приковали наручниками стоя к спинкам кроватей и выпороли для полубессознательного состояния. После чего тоже надели кандалы и приковали к стенам за руки и за шею. Голыми.
Пытку начали с самых юных – 12, 14 и 15 лет. 12-летняя раскололась после трёх игл под ногти; 14-летнюю пришлось растянуть на горизонтальной дыбе и поднять на страппадо, на которой она продержалась чуть менее сорока минут. Самая старшая выдержала все пытки… но сломалась на третьей раскалённой игле.
Последнее навело нас на мысль о том, что «детские» пытки сработают и на взрослых… и действительно, хватило от двух до четырёх раскалённых игл под ногти – «взрослые» пытки даже не пришлось применять.
А вот с 25-летней учительницей предсказуемо пришлось повозиться. Она (не менее предсказуемо) выдержала все «обычные» пытки, включая аж пять раскалённых игл, поэтому нам пришлось запросить разрешение на калечащие пытки (благо костёр был ей гарантирован).
Её снова подняли на страппадо, после чего мы начали прижигать ей соски и груди раскалёнными пластинками. Она выдержала и это - пришлось уложить её на спину на дыбу (на которую мы положили шипастую доску), широко раздвинуть и зафиксировать ноги, основательно растянуть… и приступить к прижиганию половых органов.
Прикосновение раскалённых щипцов к клитору сработало… однако она словно впала в транс и заговорила на неизвестном нам языке. К моему удивлению, следователь знал этот язык и записал её признание (на видео оно тоже было зафиксировано).
Суд состоялся в тот же вечер; приговор был ожидаемым. Самая юная была приговорена к смерти путём погружения в кипящую воду; две её чуть более старшие подельницы должны быть сварены живьём как мясо.
Ещё две (15- и 16-летняя) должны были быть сожжены живьём в специальных печах (в крематории); остальные на костре на площади (каждая на своём).
Приговорённых к сожжению в печах сразу отвели в крематорий – благо недалеко. Они сами разделись догола и покорно легли на спину на ленту транспортера. Их связали в запястьях, локтях, коленях и лодыжках несгораемой верёвкой и отправили в печь. Вспыхнуло газовое пламя – и в считанные минуты наступила милосердная (по сравнению с их подельницами) смерть.
Остальные были казнены на следующее утро. На площади были установлены три котла; две приговорённые спокойно разделись догола и покорно забрались внутрь. Их привязали к кольцам внутри котлов (за запястья и лодыжки) и залепили рты гипсом, чтобы они не орали от нечеловеческой боли.
После чего заполнили все три котла водой и разожгли под ними огонь. Когда вода во всех трёх закипела, младшая ведьма спокойно разделась догола и позволила себя связать и залепить рот гипсом. Затем её аккуратно опустили в кипяток, прижали ко дну специальными рогатинами и держали так, пока она не умерла.
Остальные ведьмы взошли на приготовленные для них костры, покорно разделись догола и позволили себя привязать цепями к столбам. В силу особой опасности их преступлений им залепили рты гипсом и приступили к последовательному сожжению.
Сначала были сожжены ступни, потом голени, затем бёдра, потом груди и только после этого их обложили хворостом так, чтобы огонь охватил всё тело. Казнь продолжалась больше часа – боль была совершенно неописуемой.
Когда всё закончилось, я спросил у присутствовавшего при казни судебного следователя, что ему рассказала глава ковена. Он покачал головой:
«Ты точно это не хочешь знать…»
И совершенно неожиданно добавил:
«Ничего ещё не закончилось… всё ещё только начинается…»
Повернулся – и быстрым шагом покинул место казни.
Нешуточная потому, что ведьмы, колдуньи и прочие оккультистки подлежат немедленной пытке (ибо только сильная боль способна ослабить их колдовские чары и сделать их относительно безопасными для окружающих) … а палачей и пыточных камер было всего три.
К счастью, сначала их нужно было высечь, что существенно облегчало нашу задачу. Учительницу – главу ковена – и двух её помощниц (17 и 15 лет) раздели догола, привязали к столбам для порки и выпороли до потери сознания. После чего надели кандалы (лучше перебдеть, чем недобдеть) и отправили в камеры-одиночки, в которых приковали к стенам за руки и за шею. Голыми.
Порка особого искусства не требует, так что с шестью ведьмами (две 16-летние, две 15-летние и по одной 14- и 12-летняя) управились наши добровольные помощники из гражданских (палачи служат в военизированной организации).
Девушек завели в камеры-одиночки, надёжно приковали наручниками стоя к спинкам кроватей и выпороли для полубессознательного состояния. После чего тоже надели кандалы и приковали к стенам за руки и за шею. Голыми.
Пытку начали с самых юных – 12, 14 и 15 лет. 12-летняя раскололась после трёх игл под ногти; 14-летнюю пришлось растянуть на горизонтальной дыбе и поднять на страппадо, на которой она продержалась чуть менее сорока минут. Самая старшая выдержала все пытки… но сломалась на третьей раскалённой игле.
Последнее навело нас на мысль о том, что «детские» пытки сработают и на взрослых… и действительно, хватило от двух до четырёх раскалённых игл под ногти – «взрослые» пытки даже не пришлось применять.
А вот с 25-летней учительницей предсказуемо пришлось повозиться. Она (не менее предсказуемо) выдержала все «обычные» пытки, включая аж пять раскалённых игл, поэтому нам пришлось запросить разрешение на калечащие пытки (благо костёр был ей гарантирован).
Её снова подняли на страппадо, после чего мы начали прижигать ей соски и груди раскалёнными пластинками. Она выдержала и это - пришлось уложить её на спину на дыбу (на которую мы положили шипастую доску), широко раздвинуть и зафиксировать ноги, основательно растянуть… и приступить к прижиганию половых органов.
Прикосновение раскалённых щипцов к клитору сработало… однако она словно впала в транс и заговорила на неизвестном нам языке. К моему удивлению, следователь знал этот язык и записал её признание (на видео оно тоже было зафиксировано).
Суд состоялся в тот же вечер; приговор был ожидаемым. Самая юная была приговорена к смерти путём погружения в кипящую воду; две её чуть более старшие подельницы должны быть сварены живьём как мясо.
Ещё две (15- и 16-летняя) должны были быть сожжены живьём в специальных печах (в крематории); остальные на костре на площади (каждая на своём).
Приговорённых к сожжению в печах сразу отвели в крематорий – благо недалеко. Они сами разделись догола и покорно легли на спину на ленту транспортера. Их связали в запястьях, локтях, коленях и лодыжках несгораемой верёвкой и отправили в печь. Вспыхнуло газовое пламя – и в считанные минуты наступила милосердная (по сравнению с их подельницами) смерть.
Остальные были казнены на следующее утро. На площади были установлены три котла; две приговорённые спокойно разделись догола и покорно забрались внутрь. Их привязали к кольцам внутри котлов (за запястья и лодыжки) и залепили рты гипсом, чтобы они не орали от нечеловеческой боли.
После чего заполнили все три котла водой и разожгли под ними огонь. Когда вода во всех трёх закипела, младшая ведьма спокойно разделась догола и позволила себя связать и залепить рот гипсом. Затем её аккуратно опустили в кипяток, прижали ко дну специальными рогатинами и держали так, пока она не умерла.
Остальные ведьмы взошли на приготовленные для них костры, покорно разделись догола и позволили себя привязать цепями к столбам. В силу особой опасности их преступлений им залепили рты гипсом и приступили к последовательному сожжению.
Сначала были сожжены ступни, потом голени, затем бёдра, потом груди и только после этого их обложили хворостом так, чтобы огонь охватил всё тело. Казнь продолжалась больше часа – боль была совершенно неописуемой.
Когда всё закончилось, я спросил у присутствовавшего при казни судебного следователя, что ему рассказала глава ковена. Он покачал головой:
«Ты точно это не хочешь знать…»
И совершенно неожиданно добавил:
«Ничего ещё не закончилось… всё ещё только начинается…»
Повернулся – и быстрым шагом покинул место казни.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 29881
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 587 times
- Been thanked: 8144 times
365 дней из жизни палача. 15 января
Сегодня ко мне привели трёх 12-летних девчушек, которых поймали на месте преступления – они увлечённо поджигали… некий объект недвижимости, назовём его так. Несмотря на действительно героические усилия пожарных, объект сгорел дотла… к огромному несчастью девчушек, объект принадлежал очень и очень сильным мира сего.
Наши законы чрезвычайно суровы к поджигателям – в соответствии с принципом «подобное наказуемо подобным» они подлежат сожжению на костре живьём… начиная с десяти лет (с семи до десяти сварению в кипятке, что не сильно лучше).
Сильные мира сего не поверили, что поджигателей всего трое (что логично – такими делами почти всегда заправляют мальчишки). Поэтому мне приказали пытать девочек как взрослых (благо закон позволял), но получить полный список поджигателей.
Я ознакомился с материалами дела (редчайшая редкость для меня) и пришёл к выводу, что, как ни странно, всё сделали эти три… оторвы. Больше никаких поджигателей не было. Но приказ есть приказ, поэтому я заявил, что буду работать сам и один со всеми тремя… и приступил к работе.
Начал с самой (относительно) старшей – они были погодками, подружками и одноклассницами (с какой дури они подвели себя под костёр, они так и не сумели объяснить). Честно и прямо сказал ей:
«Ты будешь сожжена живьём на площади…»
Она грустно кивнула. Я продолжил: «… но мне приказали до того подвергнуть тебя пыткам. Моё начальство не поверило, что вас было только трое…»
Девочка неожиданно по-взрослому пожала плечами: «Я бы тоже на их месте не поверила… это всегда мальчишки творят… мы исключение…»
Я удивился, но продолжил: «Тебя ожидает просто чудовищная боль; я буду пытать тебя как взрослую…»
Она снова неожиданно кивнула: «Я в курсе, что с 12 лет закон позволяет…»
Я продолжил: «… но ты должна всё выдержать и никого не оговорить…»
Она вздохнула и уверенно заявила: «Я выдержу… я сильная, к боли привычная, родители меня с шести лет чуть ли не каждую неделю сильно пороли… так что делайте свою работу, я на Вас не в обиде…»
И сама, без приказа, разделась догола, подошла к столбу для порки и обняла его. Когда я привязал её, она спокойно сказала: «Бейте меня как взрослую, в полную силу, я не хочу никаких поблажек…»
Я порол её плетью, как взрослую, в полную силу, она долго держалась, но потом всё же начала кричать от нестерпимой боли. Она дважды теряла сознание, врач приводил её в чувство - и я продолжал её пороть. Когда я закончил, она неожиданно улыбнулась и спокойно констатировала:
«Я же говорила, что выдержу…»
Я усадил её в шипастое ведьмино кресло, привязал за руки к ручкам, а за голени к ножкам, после чего взял со стола коробочку с иглами. Она совершенно не испугалась; более того, подняла кисть руки и растопырила пальцы, чтобы мне удобнее было вводить иглы ей под ногти.
Она спокойно выдержала пять - по одной под каждый ноготь - после чего я вздохнул: «Извини, но я должен это сделать…»
И поместил следующую иглу в пламя свечи. Когда игла раскалилась, я ввёл её под ноготь указательного пальца её левой руки. Она заорала от чудовищной боли, но неожиданно быстро успокоилась и уж совсем неожиданно спокойно перенесла положенный час с иглами под ногтями (пять обычных и пять раскалённых).
Никого не оговорив. Когда я извлёк иглы из-под её ногтей, она довольно вздохнула: «Никогда бы не подумала, что выдержу раскалённые иглы под ногтями, да ещё после такой порки… но выдержала…»
Я освободил её от верёвок, связал ей руки за спиной и поднял на вывернутых руках на страппадо. Она висела спокойно и даже не стонала – только тяжело дышала. И молчала. Через полчаса я, как положено, подвесил к её ногам достаточно тяжёлый груз для того, чтобы её тело вытянулось в струнку. От дикой боли она застонала и стонала громко очень… но молчала.
Я растянул её на горизонтальной дыбе, в середине которой находился шипастый деревянный валик, на который её уложил поясницей. Пытка продолжалась ровно положенный час (как и страппадо) … она вскрикивала от боли, но по-прежнему молчала.
Мы ослабили верёвки – и я приступил к пытке водой. На её лицо положил тряпку и начали поливать водой область рта и носовых отверстий. При таком воздействии пытаемой кажется, что она тонет. Эта пытка тоже продолжалась ровно один час (за этим внимательно следил судебный медик) …, и она снова никого не оговорила.
Когда я закончил пытку, она вздохнула: «Теперь я не сомневаюсь, что выдержу вообще всё, что угодно – и что на костре буду вести себя достойно…»
Она знала, что будет дальше, поэтому покорно открыла рот, я зажал ей нос специальным зажимом, вставил в рот воронку и влил в неё стандартные пять литров воды с крайне неприятными вкусовыми добавками.
Она спокойно проглотила всё, после чего мы начали сдавливать её раздувшийся живот. Через некоторое время ударами палки по животу мы вызвали у неё рвоту… однако после того, как она отрыгнула всю воду, она по-прежнему молчала. Пришлось повторить… и так продолжалось в течение часа. Она молчала.
Я погладил её по голове: «Я восхищаюсь твоим мужеством и стойкостью… тебе осталось выдержать последнюю пытку…»
Я твёрдо решил не применять к ней калечащих пыток – закон это позволял.
Она улыбнулась и с трудом выдавила из себя (ибо с учётом порки пытки продолжались более пяти часов): «Спасибо. Я выдержу…»
Последней (реально последней) была пытка огнём.
Мы подняли её с ложа-дыбы, связали руки за спиной и усадили на испанского осла. Ноги обули в кожаные сапоги на пару размеров меньше, обильно полили их водой, привязали к передним ножкам осла и пододвинули к камину.
Пододвинули к огню достаточно близко для того, чтобы от жара сапоги стали ещё более тесными... в сочетании с жаром боль сильная очень (и это ещё очень мягко сказано). Она выдержала положенный час… и никого не оговорила.
Когда мы привели её в чувство, она улыбнулась: «Видите, я сдержала слово. Всё выдержала - и никого не оговорила…»
Я обнял её, прижал к себе и погладил по голове: «Ты молодец из молодцов – мало кто из взрослых такое выдержит…»
Она грустно вздохнула и спросила: «Теперь костёр?». Я кивнул.
«Когда?». Я вздохнул: «Завтра… днём, скорее всего. У меня ещё две твои подруги»
Она уверенно заявила: «Они выдержат… они такие же сильные»
Она не ошиблась – её подруги-подельницы, видимо, были сделаны из того же теста. Ибо выдержали всё и никого не оговорили… а в четыре часа пополудни следующего дня все вместе взошли на костёр на площади – каждая на свой.
Они попросили сжечь их в одежде, закон это позволял, поэтому их просьба была удовлетворена. Когда я привязывал их цепью, каждая из них пообещала, что кричать не будет… и действительно ни одна из них так и не закричала.
Только громко застонала, когда пламя охватило девичье тело. И продолжала стонать все двадцать минут казни, пока не потеряла сознание от несовместимых с жизнью ожогов.
Мамы девушек были жестоко выпороты кнутом, после чего одна из них попросила её повесить, ибо не могла себе простить, что так упустила дочь. Её просьба была удовлетворена на той же площади – сразу же после обязательной порки.
Наши законы чрезвычайно суровы к поджигателям – в соответствии с принципом «подобное наказуемо подобным» они подлежат сожжению на костре живьём… начиная с десяти лет (с семи до десяти сварению в кипятке, что не сильно лучше).
Сильные мира сего не поверили, что поджигателей всего трое (что логично – такими делами почти всегда заправляют мальчишки). Поэтому мне приказали пытать девочек как взрослых (благо закон позволял), но получить полный список поджигателей.
Я ознакомился с материалами дела (редчайшая редкость для меня) и пришёл к выводу, что, как ни странно, всё сделали эти три… оторвы. Больше никаких поджигателей не было. Но приказ есть приказ, поэтому я заявил, что буду работать сам и один со всеми тремя… и приступил к работе.
Начал с самой (относительно) старшей – они были погодками, подружками и одноклассницами (с какой дури они подвели себя под костёр, они так и не сумели объяснить). Честно и прямо сказал ей:
«Ты будешь сожжена живьём на площади…»
Она грустно кивнула. Я продолжил: «… но мне приказали до того подвергнуть тебя пыткам. Моё начальство не поверило, что вас было только трое…»
Девочка неожиданно по-взрослому пожала плечами: «Я бы тоже на их месте не поверила… это всегда мальчишки творят… мы исключение…»
Я удивился, но продолжил: «Тебя ожидает просто чудовищная боль; я буду пытать тебя как взрослую…»
Она снова неожиданно кивнула: «Я в курсе, что с 12 лет закон позволяет…»
Я продолжил: «… но ты должна всё выдержать и никого не оговорить…»
Она вздохнула и уверенно заявила: «Я выдержу… я сильная, к боли привычная, родители меня с шести лет чуть ли не каждую неделю сильно пороли… так что делайте свою работу, я на Вас не в обиде…»
И сама, без приказа, разделась догола, подошла к столбу для порки и обняла его. Когда я привязал её, она спокойно сказала: «Бейте меня как взрослую, в полную силу, я не хочу никаких поблажек…»
Я порол её плетью, как взрослую, в полную силу, она долго держалась, но потом всё же начала кричать от нестерпимой боли. Она дважды теряла сознание, врач приводил её в чувство - и я продолжал её пороть. Когда я закончил, она неожиданно улыбнулась и спокойно констатировала:
«Я же говорила, что выдержу…»
Я усадил её в шипастое ведьмино кресло, привязал за руки к ручкам, а за голени к ножкам, после чего взял со стола коробочку с иглами. Она совершенно не испугалась; более того, подняла кисть руки и растопырила пальцы, чтобы мне удобнее было вводить иглы ей под ногти.
Она спокойно выдержала пять - по одной под каждый ноготь - после чего я вздохнул: «Извини, но я должен это сделать…»
И поместил следующую иглу в пламя свечи. Когда игла раскалилась, я ввёл её под ноготь указательного пальца её левой руки. Она заорала от чудовищной боли, но неожиданно быстро успокоилась и уж совсем неожиданно спокойно перенесла положенный час с иглами под ногтями (пять обычных и пять раскалённых).
Никого не оговорив. Когда я извлёк иглы из-под её ногтей, она довольно вздохнула: «Никогда бы не подумала, что выдержу раскалённые иглы под ногтями, да ещё после такой порки… но выдержала…»
Я освободил её от верёвок, связал ей руки за спиной и поднял на вывернутых руках на страппадо. Она висела спокойно и даже не стонала – только тяжело дышала. И молчала. Через полчаса я, как положено, подвесил к её ногам достаточно тяжёлый груз для того, чтобы её тело вытянулось в струнку. От дикой боли она застонала и стонала громко очень… но молчала.
Я растянул её на горизонтальной дыбе, в середине которой находился шипастый деревянный валик, на который её уложил поясницей. Пытка продолжалась ровно положенный час (как и страппадо) … она вскрикивала от боли, но по-прежнему молчала.
Мы ослабили верёвки – и я приступил к пытке водой. На её лицо положил тряпку и начали поливать водой область рта и носовых отверстий. При таком воздействии пытаемой кажется, что она тонет. Эта пытка тоже продолжалась ровно один час (за этим внимательно следил судебный медик) …, и она снова никого не оговорила.
Когда я закончил пытку, она вздохнула: «Теперь я не сомневаюсь, что выдержу вообще всё, что угодно – и что на костре буду вести себя достойно…»
Она знала, что будет дальше, поэтому покорно открыла рот, я зажал ей нос специальным зажимом, вставил в рот воронку и влил в неё стандартные пять литров воды с крайне неприятными вкусовыми добавками.
Она спокойно проглотила всё, после чего мы начали сдавливать её раздувшийся живот. Через некоторое время ударами палки по животу мы вызвали у неё рвоту… однако после того, как она отрыгнула всю воду, она по-прежнему молчала. Пришлось повторить… и так продолжалось в течение часа. Она молчала.
Я погладил её по голове: «Я восхищаюсь твоим мужеством и стойкостью… тебе осталось выдержать последнюю пытку…»
Я твёрдо решил не применять к ней калечащих пыток – закон это позволял.
Она улыбнулась и с трудом выдавила из себя (ибо с учётом порки пытки продолжались более пяти часов): «Спасибо. Я выдержу…»
Последней (реально последней) была пытка огнём.
Мы подняли её с ложа-дыбы, связали руки за спиной и усадили на испанского осла. Ноги обули в кожаные сапоги на пару размеров меньше, обильно полили их водой, привязали к передним ножкам осла и пододвинули к камину.
Пододвинули к огню достаточно близко для того, чтобы от жара сапоги стали ещё более тесными... в сочетании с жаром боль сильная очень (и это ещё очень мягко сказано). Она выдержала положенный час… и никого не оговорила.
Когда мы привели её в чувство, она улыбнулась: «Видите, я сдержала слово. Всё выдержала - и никого не оговорила…»
Я обнял её, прижал к себе и погладил по голове: «Ты молодец из молодцов – мало кто из взрослых такое выдержит…»
Она грустно вздохнула и спросила: «Теперь костёр?». Я кивнул.
«Когда?». Я вздохнул: «Завтра… днём, скорее всего. У меня ещё две твои подруги»
Она уверенно заявила: «Они выдержат… они такие же сильные»
Она не ошиблась – её подруги-подельницы, видимо, были сделаны из того же теста. Ибо выдержали всё и никого не оговорили… а в четыре часа пополудни следующего дня все вместе взошли на костёр на площади – каждая на свой.
Они попросили сжечь их в одежде, закон это позволял, поэтому их просьба была удовлетворена. Когда я привязывал их цепью, каждая из них пообещала, что кричать не будет… и действительно ни одна из них так и не закричала.
Только громко застонала, когда пламя охватило девичье тело. И продолжала стонать все двадцать минут казни, пока не потеряла сознание от несовместимых с жизнью ожогов.
Мамы девушек были жестоко выпороты кнутом, после чего одна из них попросила её повесить, ибо не могла себе простить, что так упустила дочь. Её просьба была удовлетворена на той же площади – сразу же после обязательной порки.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 29881
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 587 times
- Been thanked: 8144 times
Re: 365 дней из жизни палача
Я придумал мифологию. Придётся (возможно) поменять название книги - но не формат - но уже ясно, что получится в конечном итоге... и это будет совсем даже не о палаче (и не о пытках и казнях). По объёму, думаю, будет не особо большая повесть - 20К слов или около того... хотя кто знает. Жанр тоже понятен - социально-философская фантастика, чем-то напоминающая "Мир полудня" Стругацких... ну, и их же "Трудно быть богом", конечно.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 29881
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 587 times
- Been thanked: 8144 times
365 дней из жизни палача. 16 января
Сегодня я публично повесил двух монахинь – 20 и 22 лет – приговорённых к смертной казни за нарушение целибата. Столь суровое наказание вызвано тем, что монахи и монахини играют жизненно важную роль в нашем мире.
«Наш мир существует только благодаря молитвам монахов и монахинь» — это чистая правда. Ибо, как и каждый человек, наш мир может существовать только когда в его тонких телах есть достаточно живительной духовной энергии – Благодати Божьей.
Каждый монах, монахиня и священник является мощным каналом Благодати Божьей – настолько мощным и настолько жизненно необходимым, что без них наш мир неизбежно погибнет от духовной асфиксии. А до того превратится в самый настоящий Ад.
Нарушение целибата разрушает этот канал и потому наносит тяжелейший удар по духовному благополучию нашего мира. Именно поэтому религиозные преступления и являются по нашим законам самыми тяжкими и караются наиболее строго. Обычно смертной казнью.
Монахини ещё легко отделались – видимо, у судьи в тот день было очень хорошее и милосердное настроение. Ибо их вполне могли и на кол посадить, и живьём сжечь, и в кипятке сварить… и даже кожу живьём содрать. Или распять.
В силу особой опасности этих преступлений, необходимо было выявить всех нарушительниц целибата. В женском коллективе такое совсем уж скрыть очень сложно (так нарушительницы и попались) … поэтому было решено подвергнуть их стандартной серии пыток.
Девушек раздели догола, привязали к столбам и жестоко выпороли. Затем подняли на страппадо - и я сразу начал прижигать им соски, груди и вообще тело раскалёнными металлическими пластинами (разрешение на калечащие пытки было получено сразу). Безрезультатно.
Пришлось растянуть их на горизонтальной дыбе с шипастым валиком, развести в стороны ноги и прижигать уже половые органы. Не помогло – монахини молчали. Не сработали ни пытка водой, ни пытка питьём, ни пытка огнём, ни раскалённые иглы под ногти… видимо, они действительно ничего не знали.
После приговора суда они автоматически вернулись в мир, поэтому повешены были совершенно обнажёнными (как и положено по закону). На площади установили разборную виселицу на две персоны, девушки покорно разделись догола и поднялись на табуреты. Я связал им руки за спиной в запястьях, ноги в коленях и лодыжках, надел и затянул петли. После чего выбил из-под ног табуреты. Девушки повисли – а через семь минут наступила смерть.
«Наш мир существует только благодаря молитвам монахов и монахинь» — это чистая правда. Ибо, как и каждый человек, наш мир может существовать только когда в его тонких телах есть достаточно живительной духовной энергии – Благодати Божьей.
Каждый монах, монахиня и священник является мощным каналом Благодати Божьей – настолько мощным и настолько жизненно необходимым, что без них наш мир неизбежно погибнет от духовной асфиксии. А до того превратится в самый настоящий Ад.
Нарушение целибата разрушает этот канал и потому наносит тяжелейший удар по духовному благополучию нашего мира. Именно поэтому религиозные преступления и являются по нашим законам самыми тяжкими и караются наиболее строго. Обычно смертной казнью.
Монахини ещё легко отделались – видимо, у судьи в тот день было очень хорошее и милосердное настроение. Ибо их вполне могли и на кол посадить, и живьём сжечь, и в кипятке сварить… и даже кожу живьём содрать. Или распять.
В силу особой опасности этих преступлений, необходимо было выявить всех нарушительниц целибата. В женском коллективе такое совсем уж скрыть очень сложно (так нарушительницы и попались) … поэтому было решено подвергнуть их стандартной серии пыток.
Девушек раздели догола, привязали к столбам и жестоко выпороли. Затем подняли на страппадо - и я сразу начал прижигать им соски, груди и вообще тело раскалёнными металлическими пластинами (разрешение на калечащие пытки было получено сразу). Безрезультатно.
Пришлось растянуть их на горизонтальной дыбе с шипастым валиком, развести в стороны ноги и прижигать уже половые органы. Не помогло – монахини молчали. Не сработали ни пытка водой, ни пытка питьём, ни пытка огнём, ни раскалённые иглы под ногти… видимо, они действительно ничего не знали.
После приговора суда они автоматически вернулись в мир, поэтому повешены были совершенно обнажёнными (как и положено по закону). На площади установили разборную виселицу на две персоны, девушки покорно разделись догола и поднялись на табуреты. Я связал им руки за спиной в запястьях, ноги в коленях и лодыжках, надел и затянул петли. После чего выбил из-под ног табуреты. Девушки повисли – а через семь минут наступила смерть.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 29881
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 587 times
- Been thanked: 8144 times
365 дней из жизни палача. 17 января
Человеческая жизнь начинается с момента зачатия. Этот биологический факт в нашем мире является и фактом юридическим. Поэтому у нас аборт приравнивается к детоубийству и потому является тягчайшим преступлением.
Наказание суровое – сделавшую аборт женщину, как правило, сажают на кол (как и за детоубийство). Врача или медсестру наказывают ещё более сурово – поэтому аборты у нас редчайшая редкость. А абортарий (клиника абортов) – нечто совершенно немыслимое… к сожалению, в силу фундаментальной греховности человеческой природы случается и немыслимое.
Несколько дней назад полиция накрыла такой абортарий, в котором работали три медсестры. Они раскололись быстро – одна на страппадо (после того, как я поднёс факел к её впечатляющей груди), другие (выдержавшие выжигание груди) после выжигания половых органов на горизонтальной дыбе.
Тем не менее, было принято решение подвергнуть их оставшимся стандартным пыткам (водой, питьём и огнём) … видимо, наверху решили сделать это частью их наказания. Ничего нового они не сообщили (все девять клиенток были ими названы ранее) и отправились в суд.
Который приговорил их к публичному вертикальному распилу тупой пилой. Казнь состоялась на площади – вместе с ними были казнены и их клиентки, которым тоже пришлось пройти через стандартную последовательность пыток (на тот случай, если они вдруг знают о других преступницах). Не знали.
Казнь длилась несколько часов – ибо палачей было всего трое, а казнить – причём непростым способом – надлежало аж двенадцать преступниц. Сначала на помост установили три станка, на которые первые три совершившие аборт женщины покорно встали в коленно-локтевые позы.
Им залепили рты гипсом (дабы они не орали от неописуемой боли), привязали к станкам - и палачи с помощниками аккуратно вогнали каждой кол в задний проход (достаточно аккуратно, чтобы не повредить жизненно важные органы).
Затем связали руки за спиной, а ноги – в лодыжках (с обратной стороны кола), после чего отвязали от станков и перевели дивайсы в вертикальное положение, закрепив в специальных углублениях. Потом повторили с оставшимися.
Медсёстры покорно разделись догола и легли на помост на спину под П-образные рамы. Им связали руки за спиной, после чего привязали к лодыжкам верёвки и подвесили за ноги головой вниз (широко разведя ноги).
Затем привязали за запястья к вертикальным столбам и приступили к распилу двуручной пилой. Рты залеплять не стали – дабы слышал весь город. Распил длился один час – как положено… ну, а на кольях женщины прожили около суток.
Наказание суровое – сделавшую аборт женщину, как правило, сажают на кол (как и за детоубийство). Врача или медсестру наказывают ещё более сурово – поэтому аборты у нас редчайшая редкость. А абортарий (клиника абортов) – нечто совершенно немыслимое… к сожалению, в силу фундаментальной греховности человеческой природы случается и немыслимое.
Несколько дней назад полиция накрыла такой абортарий, в котором работали три медсестры. Они раскололись быстро – одна на страппадо (после того, как я поднёс факел к её впечатляющей груди), другие (выдержавшие выжигание груди) после выжигания половых органов на горизонтальной дыбе.
Тем не менее, было принято решение подвергнуть их оставшимся стандартным пыткам (водой, питьём и огнём) … видимо, наверху решили сделать это частью их наказания. Ничего нового они не сообщили (все девять клиенток были ими названы ранее) и отправились в суд.
Который приговорил их к публичному вертикальному распилу тупой пилой. Казнь состоялась на площади – вместе с ними были казнены и их клиентки, которым тоже пришлось пройти через стандартную последовательность пыток (на тот случай, если они вдруг знают о других преступницах). Не знали.
Казнь длилась несколько часов – ибо палачей было всего трое, а казнить – причём непростым способом – надлежало аж двенадцать преступниц. Сначала на помост установили три станка, на которые первые три совершившие аборт женщины покорно встали в коленно-локтевые позы.
Им залепили рты гипсом (дабы они не орали от неописуемой боли), привязали к станкам - и палачи с помощниками аккуратно вогнали каждой кол в задний проход (достаточно аккуратно, чтобы не повредить жизненно важные органы).
Затем связали руки за спиной, а ноги – в лодыжках (с обратной стороны кола), после чего отвязали от станков и перевели дивайсы в вертикальное положение, закрепив в специальных углублениях. Потом повторили с оставшимися.
Медсёстры покорно разделись догола и легли на помост на спину под П-образные рамы. Им связали руки за спиной, после чего привязали к лодыжкам верёвки и подвесили за ноги головой вниз (широко разведя ноги).
Затем привязали за запястья к вертикальным столбам и приступили к распилу двуручной пилой. Рты залеплять не стали – дабы слышал весь город. Распил длился один час – как положено… ну, а на кольях женщины прожили около суток.
Scribo, ergo sum
Re: 365 дней из жизни палача
А мне то что получается нравится. Но хозяин (пардон - автор) барин...RolandVT wrote: ↑Tue Nov 18, 2025 10:50 pm Я придумал мифологию. Придётся (возможно) поменять название книги - но не формат - но уже ясно, что получится в конечном итоге... и это будет совсем даже не о палаче (и не о пытках и казнях). По объёму, думаю, будет не особо большая повесть - 20К слов или около того... хотя кто знает. Жанр тоже понятен - социально-философская фантастика, чем-то напоминающая "Мир полудня" Стругацких... ну, и их же "Трудно быть богом", конечно.