Я ещё раз внимательно перечитал написанное под названием "Привратники Сатаны" и пришёл к выводу, что я погорячился. Сильно погорячился. Ибо тема паранормальных (оккультных) научных исследований в Третьем рейхе и вообще в Европе (и в Северной Америке) того времени интереснейшая - и пока что почти не затронутая в моих произведениях. В частности, тема замка Вевельсбург, которую раскрыть давно пора (а то непонятно, почему Баронесса и её свита обитают на одноимённой вилле).
Так что "Привратники Сатаны" будут написаны... только вот непонятно пока, когда. Ибо хотя много изучать и не надо... а вот думать надо много. Чтобы сформировать сюжет и структурировать повесть (до романа вряд ли дотянет... хотя кто знает). Впрочем, пролог уже понятен (инфернального доктора Менгеле заменит душка Вальтер Шелленберг), так что, даст Бог, в ближайшие дни напишу. А там видно будет (Анна-Мария, понятное дело, никуда не денется).
В Берлине Михаил Евдокимович Колокольцев – он же Роланд фон Таубе – не боялся никого и ничего. Точнее, не опасался – он вообще никого и ничего нигде не боялся. Никогда – страх из него изгнали ещё в 1920-х, инструктора учебки иностранного отдела ОГПУ.
Не опасался потому, что в столице рейха не было никого и ничего, кто (или что) могли бы всерьёз угрожать обер-фюреру СС (старшему полковнику - эквивалент бригадира в британской армии, в вермахте эквивалента не было), помощнику рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера по особым поручениям… и протеже нескольких чрезвычайно могущественных не-совсем-людей и совсем-не-людей.
Тем не менее, незваных гостей он не любил, ибо, хотя к татарам относился эмоционально-нейтрально, по опыту знал, что хороших новостей от непрошенного гостя ожидать было бы наивно. Ибо в его жизни такое не случалось ни разу. Никогда.
Поэтому, когда он услышал звонок в дверь – он находился рядом, как раз собирался выйти во двор своей роскошной виллы в Ванзее, унаследованной от покойного отца – позитивных эмоций у него это не вызвало.
Открыл дверь… и весьма удивился. Ибо на пороге его обители стоял тот, кого он не ожидал увидеть (хотя они были лично знакомы, они существовали, по сути, в разных Вселенных, почти не пересекаясь).
В том же звании, что и Колокольцев (по неясной причине, Гиммлер не спешил присваивать ему генеральское звание), начальник VI управления Главного управления имперской безопасности (внешняя разведка СС) Вальтер Шелленберг.
Вальтер Фридрих Шелленберг был молод даже по стандартам генералов СС. Он родился 16 января 1910 года в католической многодетной семье (он был седьмым ребёнком) в городе Саарбрюккен.
Что существенно на него повлияло – ибо в 1920 году Саарский бассейн, в соответствии с положениями Версальского договора, подлежал оккупации англо-французскими войсками и передавался на 15 лет под управление Лиги Наций, а угольные шахты бассейна были переданы Франции.
Во время этого пятнадцатилетнего периода на территории Саара действовала своя валюта — саарский франк, регион имел собственный флаг (бело-синий), выборный законосовещательный орган — земельный совет… в общем, это была не Германия, а некое квази-самостоятельное государство. Под влиянием реалий которого, Шелленберг довольно рано овладел французским и английским языками, что немало поспособствовало его карьере разведчика.
Его отец – Гвидо Шелленберг, был владельцем завода по производству клавишных музыкальных инструментов, а мать – домохозяйкой. Благодаря упорному труду отца Шелленберга, семья жила в достатке. Пока Гвидо пропадал на работе, мать занималась воспитанием и образованием детей, прививая им любовь к искусству и наукам (и богословию тоже).
Катастрофическая гиперинфляция в Германии вынудила семью Шелленбергов фактически бежать в Люксембург, где располагался один из филиалов фамильного предприятия.
Закончив с отличием среднюю школу, Вальтер Шелленберг вернулся в Германию (ибо экономическая ситуация там улучшилась) и поступил в университет Магдебурга на медицинский факультет. Однако с медициной у него не сложилось и он - как и почти все будущие генералы и ключевые старшие офицеры СС – перевёлся на юридический (Боннского университета).
По словам Шелленберга (которым Колокольцев в данном случае был склонен доверять, хотя любой разведчик врёт как дышит), он начал работать на СД – разведку СС и НСДАП – ещё учась в университете (его завербовали преподаватели, уже работавшие на создателя и шефа СД Гейдриха).
Они же нашли ему тёплое местечко на государственной службе (после того, как он закончил университет Бонна в 1933 году)… однако он никогда не был в восторге от гражданки и потому быстро ушёл к Гейдриху на постоянную работу – в отдел контрразведки (в НСДАП и СС он вступил ещё весной 1933 года и потому так и не отделался от обидного прозвища «мартовская фиалка»).
Когда его однажды спросили, почему он вступил в СС, он пожал плечами и улыбнулся: «В СС собрались все лучшие люди Германии». Что было некоторым преувеличением, но всё же было не так уж и далеко от истины.
Несмотря на юридическое образование (хотя, возможно, именно из-за него), Шелленберг считал правовое государство слишком неэффективным для решения грандиозных задач, стоявших перед рейхом (что было правдой) и был убеждён, что СС и СД должны действовать вне рамок правового поля (аналогично).
Полностью приняв Фюрерпринцип, он считал, что директивы Гитлера необходимо беспрекословно выполнять, даже если они противоречат законам Германии. Что тоже было правильно, ибо с 23 марта 1933 года, после принятия (рейхстагом) и утверждения (рейхспрезидентом) соответствующего закона, Германия де-факто жила в условиях чрезвычайного положения (а оно именно так и работало).
Свободное владение французским позволило Шелленбергу получить первую заграничную командировку - в 1934 году Гейдрих направил его в Париж. Зачем – никто кроме них двоих не знал (официальная версия была неубедительна).
В 1937 году Шелленберг был направлен в Италию для выполнения задания, по обеспечение безопасности предстоящего визита Муссолини в Германию. Задание было выполнено блестяще, что весьма поспособствовало карьере Шелленберга.
В официальном кадровом отчете СС о Шелленберге его характеризовали как "открытого, безупречного и надежного"; в досье он характеризовался как "твердый, жесткий, обладающий энергией" и "очень умный"; его национал-социалистическое мировоззрение было названо "железобетонно прочным".
В последнем кадровики прокололись – на самом деле, Шелленберг (актёр от Бога) был – как и его будущий коллега шеф гестапо Генрих Мюллер – аполитичным карьеристом-оппортунистом. Которому было глубоко наплевать, на кого работать… лишь бы делать феерическую карьеру.
Многие сослуживцы называли его «злой сказочник Третьего рейха», однако восхищались его притягательной внешностью, сообразительностью, коммуникабельностью и умением перевоплощаться… в кого угодно.
Это умение сильно помогло Шелленбергу сыграть ключевую роль в Операции Венло в ноябре 1939 года, в результате которой были захвачены два британских агента МИ-6, капитан Сигизмунд Пейн-Бест и майор Ричард Стивенс.
Шелленберг выдавал себя за "майора Шеммеля", утверждая, что он является частью антинацистской группы офицеров, планирующих переворот и свержение режима Гитлера. Выдавал настолько успешно, что оба офицера Его Величества угодили в ловушку Венло, были схвачены и доставлены в Берлин. За эту операцию Шелленберг получил Железный крест из рук фюрера.
Успех этой операции помог СД получить больше рычагов влияния на внешнюю политику и дал их полицейским атташе доступ к иностранным сетям через дипломатически неприкосновенные офисы немецких посольств за рубежом. Операция также нанесла ущерб морали британцев и склонила их к недоверию к оппозиции в Германии что летом 1944 года выйдет последним лютым боком.
А вот с семейной жизнью у Шелленберга как-то не сложилось… впрочем, для профессионального разведчика это обычное дело. В 1938 году Шелленберг женился на Кете Кортекамп, швее на три года старше его, с которой он встречался семь лет и которая содержала его во время его учёбы в университете (экономические траблы Германии подорвали бизнес его отца).
Их брак оказался недолгим, отчасти из-за ее социального положения и из-за того, что многие вещи в ней его смущали; отношения закончились разводом в 1939 году, но меркантильная швея отпустила его только после того, как он пообещал ей "арианизированный" бизнес по производству одежды, отжатый у евреев.
Вскоре после этого он женился на более приемлемой для его окружения женщине по имени Ирен Гроссе-Шенепаук, дочери директора страховой компании, но и эти отношения были проблемными, мягко говоря.
Шелленберг был убеждённым сторонником слияния партийных (СД) и государственных (Крипо и гестапо) полицейских структур и потому внёс ключевой вклад в создание РСХА, которое 27 сентября 1939 года объединило эти структуры под властью Гейдриха. Объединил в государственную организацию. Проект объединения был подготовлен Шелленбергом ещё в конце февраля.
Летом 1939 года Шелленберг стал одним из директоров фонда Stiftung Nordhav, который управлял всей недвижимостью СС.
Другими директорами были Герберт Мельхорн (наставник Шелленберга в СД, впоследствии один из руководителей фабрики смерти в Хелмно), Вернер Бест (будучи первым начальником кадрово-юридического управления РСХА, именно он подобрал всё руководство эйнзацгрупп), Карл Вильгельм Альберт (начальник полиции в Лодзи) и Курт Помме – весьма загадочная личность, о котором было почти ничего не известно.
Именно в этой ипостаси Шелленберг и пересекался с Колокольцевым, ибо именно ЕМК Гмбх (которой он владел на паях с Гиммлером) и предоставляла львиную долю финансирования приобретения и реконструкции недвижимости СС.
В марте 1938 года Шелленберг вместе с Гиммлером и Гейдрихом отправился в Вену, чтобы принять участие в предстоящем аншлюсе Австрии (конечной целью была конфискация архивов австрийской полиции и разведки).
Во время поездки Шелленберг якобы спас Гиммлера от возможного несчастного случая, когда заметил, что дверь самолета, к которой прислонился рейхсфюрер, не была должным образом закреплена.
Отбросив Гиммлера в сторону, Шелленберг заслужил благодарность рейхсфюрера, который якобы пообещал отплатить ему взаимностью, если представится случай.
Колокольцев этому рассказу не доверял, ибо Шелленберг был сказочником известным. В частности, он внаглую присвоил себе успех запустившей Большую чистку в СССР в 1937 году операции Blitzeinschlag-2, хотя был к ней никаким боком. Колокольцева это устраивало полностью, ибо по понятным причинам – он был личным агентом Сталина – он всячески стремился остаться в тени.
Однако у Шелленберга были и реальные успехи – причём не только на уровне Операции Венло, а гораздо круче. При его активном участии, летом 1938 года, в преддверии аннексии Судетов, гестапо и СД-Аусланд, взявшие под контроль Секретную службу в Чехословакии, помогли судетским нацистам из Судетской партии проникнуть… да почти везде в Чехословакии.
В региональные и местные организации, группы ветеранов, музыкальные общества, спортивные ассоциации, парусные клубы и культурные общества…что позволило им получить ценнейшее реальное представление об экономической, политической и военной ситуации в стране.
Проникновение нацистов в большую часть Судетской области было настолько глубоким, что Шелленберг позже заявил о необходимости установить две телефонные станции вдоль границы для связи с Берлином.
После полной аннексии Чехословакии 15 марта 1939 года Шелленберг сопровождал Гитлера, Гиммлера и Гейдриха. Гиммлер был настолько доволен работой и расовым составом чешской полиции, что включил их в состав СС.
Пожалуй, самой эффектной – и едва ли не самой бесполезной – операцией Шелленберга (что занятно, внутри, а не вне рейха) был пресловутый салон Китти. Элитный берлинский бордель, который посещал даже рейхсминистр иностранных дел фон Риббентроп. Каждая комната борделя прослушивалась СД… только вот ничего интересного услышано не было.
Шелленберг понятия не имел о существовании конкурирующего заведения – Ашрама фрау Ульрих, девушки которого «в клювике» приносили интереснейшую информацию… только не Шелленбергу.
Он полностью провалил и расследование полёта Гесса в Великобританию 10 мая 1941 года (что неудивительно, ибо полицейским Шелленберг не был ни разу). Он доложил Гитлеру, что Гесс долгое время находился под влиянием британской секретной службы и её немецких агентов и совершил свой побег по совету своего личного астролога.
Фюрер взбесился и приказал Гейдриху арестовать и отправить в лагеря всех астрологов, медиумов, экстрасенсов и прочих оккультистов, которых ему удастся выявить - по всему рейху.
К немалой радости Колокольцева, ибо в результате были обезврежены шарлатаны (которые составляли 9/10 из вышеперечисленных), а тех, у кого были реальные способности, он отправил в Хайдерлагер, в котором они весьма успешно работали на Институт изучения оккультных наук Анненербе… и потому на рейх.
Радость Колокольцева испарилась в считанные дни – ибо отчёт Шелленберга пости сразу же попал в руки Евы Браун, которая быстро объяснила мужу, что это всё чушь собачья… и порекомендовала направить Колокольцева на Туманный Альбион, чтобы разобраться (после успеха его Операции Абаддон в Самарканде она не сомневалась, что он доберётся куда угодно – и откуда угодно выберется…)
Он и разобрался – совместно с британскими коллегами, в результате в дополнение к немецкому Кресту военных заслуг (второй степени, без мечей) получил ещё и британскую награду – орден За выдающиеся заслуги.
Что никак не соответствовало статуту ордена… однако то расследование Колокольцева и компании проходило в настолько ином мире, что в нём статутам мира нашего вообще очень мало что соответствовало.
А вот что у Шелленберга (к немалому удивлению Колокольцева) получилось очень хорошо – так это внести важнейший вклад в… окончательное решение еврейского вопроса на территориях, подконтрольных странам Оси.
Нулевой вариант этого решения был выбран (Гейдрихом) и утверждён последовательно Гиммлером (нехотя), Герингом (безразлично) и фюрером (с энтузиазмом) в конце марта 1941 года, когда стала окончательно понятна неизбежность «горячей» войны с СССР уже этим летом.
Для реализации первого этапа выбранного варианта (пулями) в апреле были созданы четыре эйнзацгруппы; к ним должны были присоединиться полицай-батальоны… и вот тут-то и возникла экзистенциальная проблема.
Ибо ни те, ни другие не смогли бы выполнять порученное им дело (серийное массовое убийство еврейского населения) без поддержки вермахта… командование которого было в тихом ужасе даже от первой фазы проекта – поголовного расстрела всех мужчин-евреев в возрасте от 18 до 60.
И потому совершенно не проявляла желания поддерживать этот инфернальный проект… а на оккупированных территориях вермахт мог заволокитить что угодно. Гитлер вмешиваться не собирался - эту проблему должны были решить СС… точнее, РСХА. Ещё точнее, Рейнгард Гейдрих.
Который сначала отправил договариваться… шефа гестапо Генриха Мюллера. По оргструктуре вроде правильный выбор – эйнзацгруппы СС работали в тесной связке с гестапо… а в реальности глупость несусветная.
Ибо Мюллера, как бы это помягче сказать, вермахте не любили, к гестапо относились немногим лучше, а переговорщик из Мюллера был никакой (ибо это тебе не допрашивать врагов рейха на Принцальбрехтштрассе, 8).
Переговоры провалились с оглушительным треском, поэтому спасать ситуацию отправили… правильно, Вальтера Шелленберга. Ибо и лично к нему генерал-фельдмаршалы и генерал-полковники вермахта относились несопоставимо больше, и его службу уважали несопоставимо. Ибо разведка – хоть и не военная (СД была гражданской службой, с кочки зрения вермахта), но всё же далеко не политическая полиция.
Шелленберг на удивление быстро договорился с генералами о полной поддержке эскадроном смерти Гейдриха (если называть вещи своими именами)… и тем самым дал последним максимум возможностей по максимально эффективному уничтожению евреев. Сначала только мужчин военного возраста… а очень скоро и всех остальных (женщин, стариков и детей).
В мае 1941 года Гейдрих уже был де-факто генеральным уполномоченным по окончательному решению (де-юре он станет 31 июля, получив мандат формально Геринга, а по сути фюрера). И потому с полным правом составил циркуляр для всех подразделений немецкой полиции безопасности, запрещавший евреям эмигрировать с территории, контролируемой Германией. Циркуляр подписал Вальтер Шелленберг… ибо вроде как речь идёт о внешнем.
В формулировках циркуляра Шелленберга даже содержалось недвусмысленное выражение: "ввиду несомненно скорого окончательного решения еврейского вопроса" - формулировка, которая ясно показывает, что он был осведомлен о предстоящих мероприятиях по полному уничтожению евреев.
Что было чистой правдой, конечно - хотя Шелленберг не был антисемитом и против евреев ничего не имел. Ничего личного - просто желание выслужиться перед начальством (с тем же рвением в СССР он расстреливал бы врагов народа).
После смерти Гейдриха в июне 1942 года Шелленберг стал "ближайшим профессиональным доверенным лицом" Гиммлера. Гиммлер предоставил Шелленбергу уникальную должность, выходящую за рамки простого адъютанта, сделав его своим специальным полномочным представителем.
На самом деле, своим личным консультантом по внешней разведке… хотя почти всегда спрашивал мнение Колокольцева (лучше перебдеть, чем недобдеть).
Однако самым крупным провалом Шелленберга стала Операция Цеппелин. В феврале 1942 года, после того как стало очевидно, что блицкриг на восточном фронте провалился и Германии придётся вести войну на истощение на обоих фронтах, Шелленберг (тогда уже зам начальника VI управление РСХА – внешней разведки СС) задумал и осуществил крупномасштабную шпионскую операцию по проникновению в Советский Союз.
Вообще-то такие операции были в исключительной компетенции абвера… но Шелленберг уже тогда всерьёз вознамерился (в духе СС) подмять под себя всю внешнюю разведку рейха и потому на такие мелочи внимания не обращал.
Используя антикоммунистов, отобранных из миллионов советских военнопленных, его служба отобрала 15 000 потенциальных кандидатов в шпионы. Их отправили в разведшколы, которые закончил лишь каждый пятый.
Однако и этого количества оказалось слишком много – ибо не хватало и самолётов, и раций для связи с Большой Землёй. Поэтому за линию фронта были заброшены лишь несколько сотен.
В результате, то, что Шелленберг задумал и начал как крупномасштабное мероприятие, быстро превратилось в точечную операцию с очень ограниченным успехом (мягко говоря).
Большинство заброшенных групп не принесли практически никакой полезной разведывательной информации - ибо либо сдались властям, либо ушли в криминал, либо были захвачены или уничтожены сразу после приземления.
В марте 1942 года первый начальник VI управления бригадефюрер СС Хайнц Йост был снят с занимаемой должности за неудовлетворительные (по мнению Гейдриха) результаты. Что было чистой правдой… в смысле результатов.
На его место был предсказуемо назначен Шелленберг. Лучше не стало, однако последний гораздо лучше умел пускать пыль в глаза и потому – несмотря на полное отсутствие значимых результатов – до сих пор (полтора года спустя) был на хорошем счету у рейхсфюрера.
Колокольцев ни в одной из своих ипостасей с Шелленбергом практически не пересекался, ибо всю необходимую ему развединформацию (и поддержку) получал от абвера.
Второй человек в котором генерал-майор Ханс Пауль Остер был его близким другом (и подельником в спасении евреев от окончательного решения их вопроса) … а сотрудники абвера, при всех их несомненных недостатках были на голову компетентнее дилетантов из VI управления РСХА.
Тем удивительнее было внезапное – без предупреждения – появление начальника последнего на пороге его дома. Видимо, тот категорически не хотел светиться… только вот почему?
Шелленберг вежливо осведомился: «Я могу войти?».
Колокольцев кивнул: «Да, конечно, проходи…»
Генрих Гиммлер усиленно (и небезуспешно) насаждал в СС культ боевого братства – и потому даже шапочно знакомые офицеры СС в одном… и даже почти в одном звании обращались друг к другу на Ты.
Они прошли в гостиную (в отличие от хозяина виллы, начальник VI управления РСХА не любил обсуждать дела на кухне). По дороге Колокольцев поймал экономку/кухарку Эльзу и распорядился насчёт угощения.
Угощение оказалось царским – настоящая баварская выпечка (Эльза родилась и выросла в пригороде Нюрнберга) и настоящий бразильский кофе, который импортировала компания Колокольцева-Гиммлера. С настоящими берлинскими сливками, разумеется.
Когда с вкусностями было (в ирландском стиле) покончено, Колокольцев осведомился: «Чем обязан?»
«Чему» - поправил его Шелленберг. И не так уж и неожиданно объяснил:
«Директиве Н».
Директива Н была не потому, что Гиммлер (Himmler), хотя она действительно была издана рейхсфюрером СС – в его ипостаси начальника всей полиции рейха и уполномоченного фюрера по безопасности на оккупированных территориях. А от слова Hexen — «колдунья», «ведьма» … в широком смысле любая паранормальная угроза рейху. Для систематической борьбы с которыми и была издана Директива Н.
Издана после того, как Зондеркоманда К закрыла десять ворот в Ад из ожидаемых двенадцати, к которым присовокупились отстрел целой компании Големов вокруг пражской Старой-Новой синагоги, ликвидация «приюта Потрошителей» в Париже (прямым попаданием управляемой ракеты Хеншель-293) и предотвращение чудовищного теракта в Базилике Святого Сердца в Париже
Повторения пройденного такого масштаба не хотел никто (рейхсфюрер менее всех), поэтому было принято решение перейти к превентивным мерам. Которые и были объявлены Директивой Н.
Директива требовала ликвидировать угрозы на максимально ранних стадиях… а для этого сначала эти угрозы нужно было обнаружить – в этом и состояла суть директивы Гиммлера.
Она была разослана всем абверкомандам и абвергруппам, отделениям полиции безопасности и СД … и даже католическим приходам (параллельная директива была издана Святым Престолом – в стиле папской буллы Summis desiderantes affectibus 1484 года, цель которой была аналогичной) и обязывала их немедленно сообщать в РСХА о местах и событиях, отвечавших определённым параметрам.
Информация стекалась к сотруднику (точнее, сотруднице) отдела IV-H Главного управления имперской безопасности (борьба с паранормальным противником), которая – этим занималась Амелия Рихтер, которую Колокольцев бесцеремонно отобрал у Института изучения оккультных наук Анненербе её анализировала и (если считала нужным) пересылала начальнику этого отдела Роланду фон Таубе (или его заму Герхарду Штокингеру). Для принятия соответствующих мер.
Судя по тому, что Шелленберг принял решение лично передать информацию напрямую начальнику отдела IV-H (он был в курсе его существования, ибо по должности был обязан читать отчёты Колокольцева Гиммлеру), дело было явно… экзистенциального характера. Ибо Шелленберг усмехнулся и сбросил бомбу:
«У твоей Зондеркоманды К появилась инфернальная почти тёзка…»
Колокольцев изумлённо уставился на него. Шелленберг уточнил:
«По слухам весьма известный в узких кругах… в которые я не вхож»
Глубоко вздохнул – и продолжил: «Доктор Зигмунд Крюгер принял активное участие в Акции Т4…».
Программе насильственной эвтаназии. Иными словами, массового уничтожения психически больных, признанных неизлечимыми и потому обузой для общества. Программа осуществлялась в течение двух лет – с сентября 1939 по сентябрь 1941 года - и унесла жизни более семидесяти тысяч человек только в рейхе.
На оккупированных территориях были убиты едва ли вдвое больше – и это по самым скромным подсчётам. Ибо в рейхе программу – совместными усилиями Колокольцева и католической Церкви – удалось прикрыть, то на оккупированных территориях она продолжалась до сих пор (хотя и в гораздо меньшем масштабе).
Участие именитого психиатра в этой программе Колокольцева нисколько не удивило. Ибо он в своё время был в этой программе по самые уши и даже спас не одну сотню приговорённых к газовой эвтаназии. Включая Хельгу Лауэри – великую поэтессу, художницу и скульптора.
И потому прекрасно знал, что в программе участвовали такие именитые и уважаемые в немецком медицинском сообществе психиатры, как Вернер Хайде (этот был вообще учёным с мировым именем), Карл Зенхен, Вернер Филлингер, Герман Пфаннмюллер, Пауль Ниче, Макс де Кринис, Карл Шнайдер, Эрнст Рюдин, Освальд Бумке, Ганс Бургер-Принц.
«… которую он использовал для проведения научных исследований…»
И это для Колокольцева не было новостью. Ибо это было стандартной практикой. Например, доктор Карл Шнайдер руководил НИИ в городе Вислохе, где проводили эксперименты на психически больных с изучением анатомической структуры их головного мозга после эвтаназии.
Невропатолог Юлиус Галлерворден с целью научной деятельности, получил почти семьсот препаратов головного мозга людей с психическими расстройствами, умерших в результате эвтаназии.
Шелленберг продолжал:
«Как и некоторые другие психиатры, доктор Крюгер уже давно считает, что существует возможность не только общения с миром духов, с помощью которого можно, например, добывать важнейшую развединформацию…»
Мечта Вальтера Шелленберга… поэтому Колокольцев немедленно задал экзистенциальный вопрос: «Он предложил тебе сотрудничество?»
Начальник внешней разведки СС покачал головой: «Нет… пока»
«Тогда откуда ты узнал о существовании этого… странного доктора?» - удивился Колокольцев. «От Рудольфа Левина» - спокойно ответил Шелленберг.
«Час от часу не легче» - обеспокоенно подумал Колокольцев. Ибо вот только Зондеркоманды Х ему и не хватало… или Бог троицу любит?
Будущий штурмбанфюрер СС Рудольф Левин (как в СС попал человек с чисто еврейской фамилией, Колокольцев не понимал до сих пор) был почти ровесником Шелленберга – он родился первого июня 1909 года в саксонском городе Дона в семье кантора (руководителя богослужебной музыки в лютеранском храме).
Левин был хорошо образован (возможно, даже слишком хорошо): он изучал европейские языки, историю, германистику и философию в лейпцигском университете. Кандидатскую диссертацию «Понятие истории в позитивизме при учёте особых воззрений Милля» - с кочки зрения Колокольцева, лишь немногим полезнее разведения бесплавниковых рыбок в кефире - защитил в 1935 году.
После чего поступил на работу… в только что созданное Анненербе – систему из ныне уже полусотни отделов (де-факто в значительной степени автономных НИИ, которые чем только не занимались) в структуре СС, где начал заниматься… ведовской тематикой. Хотя до того вроде бы ничто не предвещало…
Вскоре он создал и возглавил – видимо именно для этого он и пришёл в Анненербе - состоявшую из дюжины (впоследствии к ним добавились ещё двое) сотрудников Зондеркоманду Х.
Основной задачей зондеркоманды (официально) было исследование влияния охоты на ведьм на расовую и населенческую историю Германии (впоследствии — и других стран, народы которых были признаны «расово родственными»). Именно поэтому ему и нужен был Шелленберг.
Ибо без поддержки со стороны Аусланд-СД работать и на оккупированных территориях (Франции, Дании, Норвегии, Бенилюкса) и территории нейтралов (Швеции, Швейцарии) было бы затруднительно. Да и союзной Финляндии тоже.
Кроме того, Левина и его людей интересовало отношение к женщинам в ходе ведовских процессов, а также подготовка тематической библиографии по данной тематике. Проще говоря, библиотеки книг о ведьмах и колдунах.
Такая библиотека была создана и насчитывала уже более десяти тысяч томов. Кроме того, Зондеркоманда Х составляла подробную картотеку ведьм, в которой уже насчитывалось около тридцати тысяч (!!) учётных карточек.
В каждую карточку тщательно заносились имя, фамилия, семейное положение, дата взятия под стражу, описание ведения процесса, приговор, а также место и дата казни ведьмы.
Именно в этом и состояла реальная цель Левина и его зондеркоманды – и была для Гиммлера одной из важнейших задач. Ибо он хотел не просто создать новую религию для своего будущего СС-штаата, реинкарнации государства Тевтонского ордена (ибо и христианская Церковь, и христианское вероучение опасно близко подошли к полному идеологическому и энергетическому банкротству).
Но и построить её вокруг реального божества - причём калибра вполне сравнимого с Богом иудео-христианской религии. Гиммлер был уверен – об этом Колокольцеву сообщила достаточно информированная Марта Эрлих - что часть, пусть и небольшая, ведьм были сожжены за то, что поклонялись Име, второй половинке Яхве, матери всего сущего… и хотел найти в этих книгах хоть какую-нибудь информацию об этом культе, чтобы его воссоздать.
Только вот причём тут психиатр-оккультист?
«Левин работал с Крюгером?» - удивился Колокольцев. Шелленберг покачал головой: «Крюгер платил и платит Левину за доступ к его картотеке и библиотеке. Причём очень хорошо платит – а с деньгами сейчас не ахти…»
Ибо Великая война – страшно дорогое удовольствие. Реально страшно.
«И этот факт так сильно обеспокоил Левина, что тот прибежал к тебе… кстати, почему именно к тебе?». Начальник внешней разведки СС объяснил:
«Я давно ему помогаю – без моей помощи он и десятую часть не сделал бы – так что мы достаточно близки. Кроме того, он знает, что я близок к Гиммлеру… а Мюллер и на дух Левина не переносит, считая, что тот мается дурью…»
Не без оснований считает, надо отметить.
«… и попусту тратит деньги СС. Да и далёк Мюллер от рейхсфюрера…»
Ибо шеф гестапо аполитичен и не особо интересуется идеологией – а его тёзка ровно наоборот.
Шелленберг вздохнул и продолжил: «Левин человек осторожный, его действительно серьёзно напрягла слишком высокая плата за доступ к его информационным ресурсам…»
«И он навёл справки…» - задумчиво констатировал Колокольцев.
«Навёл» - подтвердил начальник внешней разведки СС.
«И что нарыл?» - в высшей степени заинтересованно осведомился Колокольцев.
Шелленберг усмехнулся: «Ты не поверишь…». Колокольцев улыбнулся:
«А ты попробуй…». И услышал такое, от чего ему стало реально нехорошо.
Ибо его визави неожиданно бесстрастно ответил:
«Крюгер работает над программой магического чудо-оружия. Он считает, что возможно не только общаться с духами или проникнуть в Акаши-библиотеку, чтобы получить важнейшую информацию…»
Колокольцев узнал о существовании Хроник Акаши - впрочем, их называют по-разному – и Записи, и Библиотека, и Архив, и даже Поле Знаний – когда работал над делом Нордического кольца летом сорокового.
Сам термин придумал Рудольф Штайнер - один из крупнейших оккультистов, эзотериков и мистиков ХХ века, однако сама идея существовала уже многие тысячелетия до него.
Суть этой идеи состоит в том, что существует некое место в невидимом, неосязаемом, тонком духовном мире, в котором содержится вся информация обо всех живых и неживых объектах, событиях и людях – об их прошлом, настоящем и будущем… точнее, наиболее вероятном будущем. Ибо – в силу фундаментального принципа Свободы Воли человека, предсказать будущее со 100% точностью не может даже Господь Бог…
Существование Хроник Акаши его совершенно не удивило – странно было бы, если бы такого хранилища знаний не существовало. Однако толку от этого было ноль – Колокольцев и его команда справились с инфернальным Нордическим кольцом без проникновения в Акаши-библиотеку.
Его визави продолжал: «… но и установить контроль над духами с помощью гримуаров, магических ритуалов и т.д. Над достаточно могущественными духами и достаточно плотный контроль, чтобы нанести колоссальный ущерб противнику – даже выиграть войну…»
А вот это уже было очень опасно. Опасно в первую очередь, для Германии. Ибо Колокольцев знал о «тонком мире» достаточно, чтобы не сомневаться в том, что никакого контроля над духами у человека быть не может. Всё ровно наоборот – это дух может контролировать человека – и даже целые массы людей. С совершенно катастрофическими последствиями для всего нашего мира.
«Правильно ли я понимаю» - осторожно осведомился Колокольцев, «что зондеркоманда Крюгер пытается, как минимум, установить контакт с духами для получения ценной развединформации? А как максимум, использовать их для победы в войне как на Западном, так и на Восточном фронте?»
«Именно так» - подтвердил Шелленберг.
Колокольцеву стало реально нехорошо потому, что он мгновенно понял, что именно доктор Крюгер – или его заказчики, что было существенно более вероятно - ищет в библиотеке и картотеке Рудольфа Левина. И это было реально страшно.
Однако решил пока промолчать и дослушать Шелленберга. Хотя он примерно уже знал, что именно услышит. И не ошибся.
«Как тебе известно» - бесстрастно произнёс его визави, «после наших неудач…»
По совсем не скромному (и в высшей степени компетентному) мнению Колокольцева, гораздо более правильным определением было катастроф.
Начальник внешней разведки СС продолжал:
«… в Сталинграде и не только, фюрер радикально изменил стратегию ведения войны. Теперь упор делается на создание чудо-оружия, которое даст вермахту решающее преимущество… точнее, превосходство над противником…».
Колокольцев кивнул. Ибо – опять же по долгу службы – был, в общем и целом, в курсе работ над Wunderwaffe. Крылатые и баллистические ракеты, реактивные и ракетные боевые самолёты, управляемые бомбы и ракеты, противотанковые гранатомёты, штурмовые винтовки, акустические торпеды… немецкие инженеры творили самые настоящие чудеса в области вооружений.
Он даже сам использовал одно такое оружие – управляемую ракету Хеншель-293, с помощью которой в декабре 1941 года покончил с парижскими Потрошителями.
Шелленберг бесстрастно продолжал:
«… причём нет почти никаких ограничений ни на финансирование, ни на направления исследований в этой области. Проще говоря, финансируется что угодно – любые проекты, которые могут привести к созданию действительно чудо-оружия, которое выиграет войну…»
Колокольцев снова кивнул. Ибо с начала года не раз и не два пытался убедить и своего шефа Гиммлера, и своего в некотором роде тоже шефа Германа Геринга (ибо был в том числе ещё и полковником люфтваффе) в том, что подобная «всеядность» приведёт не к созданию чудо-оружия, а к прямо обратным результатам – в силу распыления и без того стремительно уменьшавшихся ресурсов. Увы, его (как обычно) никто не слушал.
Ни Гитлер, ни Гиммлер, ни Борман, ни Геринг, ни военные не стали бы финансировать проект по созданию магического чудо-оружия. А вот в промышленной и финансовой элите рейха вполне могли найтись персонажи с глубокими карманами которые очень даже будут.
Ибо до прихода к власти Гитлера сотоварищи оккультизм в Германии был необычайно развит даже по европейским меркам – и среди его поклонников было немало очень богатых и очень влиятельных людей.
«И что ещё нарыл обеспокоенный штурмбанфюрер?» - спросил Колокольцев.
Шелленберг вздохнул: «Доктор Зигмунд Крюгер мало того, что гений – это признают все его знакомые так ещё и синергетически сочетает в себе теоретика, экспериментатора и практикующего врача. К тому же обладает немалыми мистическими способностями …»
Ничто из вышеперечисленного Колокольцева не удивило. А его визави сделал многозначительную паузу – и сбросил бомбу на пять тонн гексогена:
«Пять месяцев назад Крюгер создал свою собственную зондеркоманду, получил финансирование… исчез, да так, что найти его не удалось даже отделению гестапо, которое обеспечивает безопасность Анненербе…»
«Как Вы, не сомневаюсь, прекрасно знаете, система Анненербе представляет собой набор по сути автономных НИИ. Да, бОльшая часть финансирования идёт через дирекцию, которой предоставляются отчёты, но многие институты работают напрямую с заказчиками…»
«Понятно» - усмехнулся Колокольцев. «Крюгер получил финансирование и порвал все связи с Анненербе. Ибо оно теперь ему будет только мешать…»
Глубоко вздохнул – и вынес свой вердикт: «Всё несопоставимо хуже, Вальтер, чем ты думаешь…». Шелленберг неожиданно спокойно спросил: «Насколько хуже?»
Колокольцев вздохнул – и ответил: «Крюгера и его людей интересует не победа Германии в войне. Их интересует власть над миром…»
Начальник внешней разведки СС изумлённо уставился на него.
Колокольцев бесстрастно осведомился: «Что ты знаешь о Ковчеге Завета?»
После прочтения критической массы отчётов Колокольцева об операциях по борьбе с паранормальным противником, начальник внешней разведки СС начисто утратил способность чему-либо удивляться. И потому пожал плечами:
«В объёме Ветхого Завета… и то многое забыл, наверное. Мне давно не до того совсем…». Ибо, как и многие генералы и старшие офицеры СС, отошёл от Церкви.
Колокольцев вздохнул – и прочитал своему визави небольшую лекцию. Слово-в-слово, повторив то, что ему рассказал тёзка Шелленберга граф фон Шёнинг почти два года назад в Дублине.
«Ковчег представлял собой переносной деревянный покрытый золотыми пластинами ящик, в котором хранились каменные скрижали с десятью Божьими заповедями, а также сосуд с манной и жезл Аарона. Размером четыре на два на два с половиной фута весом под центнер… хотя насчёт веса есть разные мнения»
Шелленберг кивнул – видимо, это он ещё помнил. Колокольцев продолжил:
«Ковчег бесследно исчез после разрушения Первого Храма Соломонова вавилонянами в 586 году до нашей эры. Большинство историков считают, что Ковчег либо был уничтожен при разрушении храма, либо был вывезен в Вавилон, где его следы затерялись… с тем же конечным результатом…»
«А на самом деле?» - заинтересованно спросил Шелленберг.
«На самом деле» - вздохнул его визави, «истине соответствует утверждение трактатов Йома и Шкалим в Мишне, Тосефте и Иерусалимском Талмуде, согласно которым ковчег был спрятан на территории Храма —под Камнем Основания, над которым располагалась Святая святых Иерусалимского Храма …»
Сделал небольшую паузу – и продолжил: «После возвращения евреев из Вавилонского пленения – спасибо персидскому царю Киру Великому – было принято решение оставить Ковчег Завета в этой потайной комнате…»
Шелленберг кивнул: «… ибо так намного безопаснее, учитывая количество желающих повторить достижение вавилонян… а в хранилище Ковчега мог входить только первосвященник; и то лишь один раз в год в Судный день. Так что никаких неудобств это не вызвало…»
«Не вызвало» - подтвердил Колокольцев. И продолжил: «Так продолжалось до Первой Иудейской войны. Когда римские легионы в 70 году нашей эры осадили Иерусалим, еврейские лидеры решили перенести Ковчег на существенное расстояние от Второго Храма…»
«Ибо римляне не вавилоняне – вполне могли раскопать…» - усмехнулся Шелленберг. «Могли» - подтвердил Колокольцев. И продолжил:
«Как бы там ни было, доподлинно известно, что в 1118 году Ковчег Завета был найден тамплиерами… собственно, орден и был создан Гуго Шампанским и Бернаром Клервосским именно для поисков Ковчега…»
Начальник внешней разведки СС никак на это не отреагировал. Ибо в истории ордена Тамплиеров был не силён (СС были реинкарнацией другого рыцарского ордена - Тевтонского). Колокольцев продолжал:
«… и что до 1187 года он находился в Иерусалиме. После падения города в 1187 году Ковчег Завета был, вероятнее всего, перевезён на Кипр…»
«Логично» - кивнул Шелленберг. «Ибо на материке много что может случиться»
«… где он находился до 13 октября 1307 года»
В этот день все тамплиеры Франции были арестованы и началось уничтожение ордена, организованное королём Франции Филиппом IV Красивым.
«И куда Ковчег делся после того?» - осведомился Шелленберг. Колокольцев развёл руками: «Понятия не имею – похоже, этого вообще никто не знает…»
Надо отдать должное начальнику внешней разведки СС - соображал он не просто быстро, а очень быстро. И потому задал ключевой вопрос:
«Ты думаешь, что Крюгер хочет влезть в Акаши-библиотеку, чтобы извлечь из неё информацию о местонахождении Ковчега Завета? А ведьмами интересуется потому, что какие-то из них могли знать, как – и влезали?»
Колокольцев кивнул: «Я в этом не сомневаюсь. Не только ведьмами – он и бестелесные сущности пытается использовать для этой же цели…»
«И зачем ему Ковчег Завета?» - удивился Шелленберг. Колокольцев невозмутимо ответил: «Потому что Ковчег Завета – живое существо, обладающее огромной духовной силой. Обладание Ковчегом даст власть над всем миром…»
«Ты думаешь, у него есть шансы на успех?» - изумился Шелленберг. Колокольцев покачал головой: «Ковчег сам решит, кому позволит себя найти… и это будет точно не доктор Крюгер. Слишком инфернальный это персонаж…»
«Тогда почему это так беспокоит Левина и тебя?» - удивился его визави.
«Потому беспокоит» - спокойно ответил Колокольцев, «что, пытаясь добраться до Ковчега, недобрый доктор запросто может открыть в наш мир врата таким сущностям, которые способны превратить его в настоящий Ад на Земле…»
«И как ты собираешься это предотвратить?» - обеспокоенно спросил Шелленберг. «Повесить наружку на людей Крюгера, которые работают с библиотекой и картотекой Зондеркоманды Х, чтобы они тебя на него вывели?»
Колокольцев покачал головой: «Это не сработает. Я не сомневаюсь, что его агенты передают его ближайшим помощникам собранные сведения таким образом, что даже самую компетентную наружку в момент обнаружат. Только спугнём…»
«И как ты собираешься найти его логово?» - удивлённо осведомился Шелленберг.
Колокольцев загадочно улыбнулся: «Есть методы…»
На первый взгляд дело представлялось совершенно безнадёжным – ибо организовать неоязыческое капище (если называть вещи своими именами) можно было в любой заброшке. Которых в Берлине было столько, что на проверку всех уйдёт год… да и невозможно проверить, не спугнув.
Но это только на первый взгляд. Невооружённый знаниями в области эзотерики и оккульта – а в этой области Колокольцев разбирался лучше большинства оккультистов (благодаря опыту общения с не-совсем-людьми и совсем-не-людьми и двухлетней интенсивной войне с паранормальным противником).
Поэтому методы у него действительно были. Во-первых, для такой работы с бестелесными сущностями, которую задумал психиатр-оккультист (не говоря уже о проникновении в Акаши-библиотеку) нужен был источник духовной энергии - причём чёрной, инфернальной энергии – колоссальной мощности.
А для этого его капище (по-другому «логово Крюгера» Колокольцев уже не воспринимал) обязательно должно было находиться в соответствующем Месте Силы (геопатогенной зоне).
Подробная карта которых была уже давно составлена… правильно, Институтом изучения оккультных наук Анненербе («Институтом Хайнца Грюна»). И в последнее время обновлялась каждые три месяца – ибо во время войны геопатогенные зоны (ожидаемо) размножались с пугающей скоростью.
Но и этих чёрных энергий было мало – нужен был ещё один ещё не менее - если не более - мощный источник (генератор). Как правило, таковыми были человеческие жертвоприношения (в стиле приснопамятного «приюта Магдалины» в Киллили - или капищ Молоха в Карфагене или Фенбридже).
Благо возможностей организовать оные было навалом – благодаря бомбёжкам союзников люди сотнями исчезали бесследно чуть ли каждую неделю; тысячи евреев поглощали фабрики смерти… да и в рабочих концлагерях СС узники мёрли как мухи (а насквозь коррумпированное лагерное начальство легко продаст на сторону кого и сколько надо – хоть из Заксенхаузена, хоть из Равенсбрюка).
В-третьих, у банды инфернального доктора (Колокольцев сразу вспомнил коллегу Крюгера по Акции Т4 доктора Якоба Деккера - он же капитан Ален – который в Рождество 1941 года намеревался отравить Циклоном Б несколько тысяч человек – благодаря Колокольцеву, неудачно) были заказчики.
Которые и финансировали его недешёвый проект – для начала, всю эту банду нужно было очень хорошо кормить, иначе они просто не смогут работать. Плюс иное снабжение, которое на чёрном рынке влетало в нехилую копеечку. Их тоже нужно было выявить и ликвидировать.
Начальник внешней разведки СС словно прочитал его мысли:
«Заказчиков Крюгера ты тоже знаешь, как найти?»
Колокольцев покачал головой; «Пока нет». И уверенно добавил: «Но они будут найдены и ликвидированы – иначе точно найдут Крюгера-дубль-два…»
«Это точно» - усмехнулся Шелленберг. И предсказуемо осведомился:
«С Левиным встречаться будешь?». Колокольцев пожал плечами: «Пока не знаю»
И осведомился в ответ: «Как конкретно он объяснил своё беспокойство? Дело же не только во внезапном исчезновении доктора и его зондеркоманды?»
Его визави покачал головой: «Да нет, конечно. Рудольф чистый кабинетный учёный – его звание в СС лишь дань времени и ситуации…»
Колокольцев кивнул – ибо и сам придерживался того же мнения. Шелленберг продолжал: «Он скорее архивист и библиотекарь – аналитики у него минимум…».
«… и ни разу ни оккультист и не маг» - задумчиво закончил за него Колокольцев.
«Ни разу» - подтвердил его визави. «Более того, он всегда считал и считает, что смелые эксперименты с неведомым – а Крюгер занимается именно этим – чреваты чудовищными, катастрофическими последствиями…»
«Понятно» - вздохнул Колокольцев: «Он считает – и правильно считает – что Крюгер притащит в наш мир такое, что нанесёт колоссальный вред Германии»
Сделал небольшую паузу – и приказал Шелленбергу (мандат Гиммлера ему позволял): «Передай Левину – пусть ведёт себя тихо и ничего не предпринимает. С бандой Крюгера и его заказчиками покончат специально подготовленные, обученные и уполномоченные люди…»
«Я знаю, что ты скептически относишься к моим возможностям» - с некоторой грустью произнёс начальник внешней разведки СС, «но и я и все мои люди в полном твоём распоряжении…» - с некоторой грустью произнёс Шелленберг.
Он мог это и не озвучивать - ибо это было так по мандату Гиммлера.
Колокольцев пожал плечами: «Я к твоим возможностям отношусь прагматично. Если ты сможешь что-то сделать лучше других…»
Что было крайне маловероятно.
«… я обязательно к тебе обращусь». И улыбнулся: «Кстати, вот моя первая к тебе просьба. Поставь в известность рейхсфюрера – вы достаточно близки, а у меня нет времени на формальности»
Колокольцев почти всегда сам выбирал дела для своего отдела и зондеркоманды – прямой приказ рейхсфюрера был большой редкостью – тем более, фюрера. Однако начальство в известность ставил, разумеется… впрочем, это действительно была чистая формальность. Ибо ещё не было случая, чтобы Гиммлер не одобрил… и вряд ли когда-либо будет.
Личный консультант Гиммлера кивнул: «Да, конечно – я сам хотел тебе это предложить». И откланялся.
Колокольцев посмотрел на часы – было восемь вечера. Время детское – а дело не терпело отлагательств. Он не сомневался, что банда Крюгера практикует человеческие жертвоприношения, ибо другого источника инфернальных энергий попросту не было… однако это всё равно нужно было проверить.
Поэтому он снял телефонную трубку (на его вилле аппарат был в каждой его комнате) и позвонил гауптштурмфюреру Фрицу Зуреру. Коменданту концлагеря СС Равенсбрюк.
Точнее, главному коменданту – ему подчинялись комендант мужского лагеря гауптштурмфюрер СС Иоганн Шварцхубер и главная надзирательница (де-факто комендантша) женского лагеря Анна Клайн-Плаубель (вступившая в должность лишь месяц назад).
Он позвонил в крупнейший женский концлагерь потому, что принесение в жертву женщины (ибо она рожала новую жизнь) было намного более энергетически мощным, чем мужчины.
Когда Фриц Зурер ответил, Колокольцев представился и проинформировал его:
«У меня к тебе очень важное и очень срочное дело. Поэтому отправь куда-нибудь своих домашних. Я буду у тебя максимум через полтора часа…». И повесил трубку.
Концлагерь Равенсбрюк находился в девяноста километрах к северу от Берлина, вблизи одноимённой деревни. Отправлять было кого - у коменданта была жена и трое детей, которые жили с ним в отдельном доме в городке СС.
Строительство лагеря началось в ноябре 1938 года по приказу рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Первый участок лагеря сооружали заключённые из концлагеря Заксенхаузен.
Лагерь открылся в мае 1939 года, после чего из концлагеря Лихтенбург, находившегося в Саксонии, перевели 867 женщин и всех надзирательниц. В том числе и Ирму Бауэр (Адскую кошку) и Ванду Бергманн (Прекрасное чудовище).
Узницы должны были работать над дальнейшим расширением концлагеря, а также строить городок СС. Лагерь состоял из главного и вспомогательного лагерей. В главном лагере содержали только женщин, изначально он был рассчитан на шесть тысяч заключённых.
В апреле 1941 года был организован небольшой мужской лагерь с 350 заключёнными, смежный с главным женским. Концлагерь был окружён рвом и бетонной стеной, опутанной колючей проволокой, по которой пропускался электроток (Лидии Крамер это очень понравилось бы).
В июне 1942 года в непосредственной близости от главного лагеря был построен концлагерь для молодёжи (официальное название — «лагерь охраны прав молодёжи Уккермарк»), в который прибыли около четырёхсот девушек.
Как и все прочие концлагеря СС (фабрики смерти – это отдельная история), Равенсбрюк вскоре стал рабочим лагерем – ибо рабочих рук в рейхе категорически не хватало.
В июне 1940 года в Равенсбрюке было основано предприятие СС - Общество для текстильного и кожевенного производства. На территории концлагеря был построен промышленный двор с производственными цехами для традиционных женских работ.
В июне 1942 года немецкий электротехнический концерн Siemens & Halske AG построил 20 промышленных бараков для принудительного труда заключённых. В марте 1943 года началось усиленное использование заключённых в военной промышленности рейха.
Для этого были созданы сублагеря - Карлсхаген, Нойбранденбург, Фельтен и другие. К сентябрю 1943 года у Равенсбрюка было более 70 сублагерей, в которых использовался принудительный труд женщин-узниц. Сублагеря располагались на огромной территории - от Балтийского моря до Баварии.
Первоначально в лагере содержали только немок, позорящих нацию. Уголовных преступниц (этих совершенно по делу), женщин асоциального поведения (потерявших берега проституток) и свидетельниц Иеговы (с кочки зрения Колокольцева, этих отмороженных сектанток тоже по делу очень даже).
В июне 1939 года из австрийского концлагеря Бургенланд в Равенсбрюк были депортированы 440 цыганок с детьми. С сентября по ноябрь того же года в лагерь прибыли около 60 польских женщин с аннексированных в рейх территорий.
Весной 1940 года сюда доставили из СССР немецких коммунисток и социалисток, выданных советским правительством Германии по пакту Молотова—Риббентропа. Одна из них - Маргарита Бубер-Нейман – к тому времени успела провести два года в ГУЛАГе (её муж был расстрелян во время Большой чистки, так что она ещё очень легко отделалась – ей влепили всего восемь лет).
В 1949 году она издаст (в Западной Германии) книгу воспоминаний, в которых убедительно докажет, что условия и обращение в Равенсбрюке были несопоставимо лучше, чем в ГУЛАГе. Это к вопросу о том, какой Ад хуже…
К декабрю 1940 года в 16 бараках Равенсбрюка жили около 4200 женщин, в том числе из аннексированной Австрии и оккупированных Польши и Чехословакии.
В апреле 1941 года в Равенсбрюк прибыли 3500 новых заключённых, в том числе женщины из оккупированных Нидерландов, Польши и Югославии.
В марте 1942 года на строительство фабрики смерти Аушвиц (точнее, Биркенау) из лагеря Равенсбрюк были отправлены около тысячи женщин. 14 июня 1942 года из ликвидированной чешской деревни Лидице прибыли 182 женщины (все мужчины были расстреляны в отместку за покушения на Гейдриха – убил его личный врач Генриха Гиммлера).
В октябре 1942 года Главное управление имперской безопасности (РСХА) отдало приказ сделать Равенсбрюк Judenfrei. Более 600 заключённых, в том числе 522 еврейки, были депортированы в Аушвиц и убиты в газовых камерах. К декабрю 1942 года количество заключённых в лагере превысило десять тысяч человек, среди них были женщины из оккупированных Франции, Бельгии, Норвегии, Люксембурга и союзной рейху Румынии.
В феврале 1943 года в Равенсбрюк привезли 536 советских военнопленных: женщин-врачей, медицинских сестёр и связисток, участвовавших в боях за Крым. Первоначально их блок был отделён ото всех остальных колючей проволокой, однако затем ограждение сняли.
В том же году из Парижа прибыл транспорт с тысячью француженок. К декабрю 1943 года в подчинении комендатуры СС лагеря в самом Равенсбрюке и во внешних лагерях находились уже более пятнадцати тысяч женщин-заключённых. Так что инфернальному доктору Крюгеру было из кого выбрать.
В Равенсбрюке содержались узники более сорока национальностей. Заключённым выдавалось полосатое платье и деревянные колодки-шлёпанцы. На левом рукаве был лагерный номер и винкель — знак в виде треугольника, нашивавшийся выше лагерного номера и окрашенный в зависимости от категории заключённой.
Красный цвет — для политических заключённых и участниц движения Сопротивления, жёлтый — для евреек, зелёный — для уголовных преступниц, фиолетовый — для свидетельниц Иеговы, чёрный — для цыганок, проституток, лесбиянок и воровок; в центре треугольника стояла буква, указывающая национальность.
Русский винкель представлял собой красный треугольник с буквой «R». Советские военнопленные женщины (в рейхе они военнопленными не считались и потому их вполне могли и расстрелять – и расстреливали) по прибытии в лагерь отказались пришивать его к своей форме. В результате они получили красные винкели с буквами «SU» — Советский Союз. Что было куда логичнее.
Среди узников лагеря были дети, прибывшие с матерями или родившиеся уже на месте. Первая немногочисленная группа состояла из цыганских детей, привезённых с матерями из Бургенланда. В июле 1942 года несколько десятков детей привезли из ликвидированной чешской деревни Лидице (впоследствии почти все они погибли).
Прибывающих в Равенсбрюк независимо от времени года раздевали догола во дворе (где их осматривал врач-гинеколог), отбирали одежду (выдавали лагерную) и остригали им волосы.
У заключённых отбирались все личные вещи и документы. Затем час или более они дожидались пропуска через баню. После бани узникам выдавалась лагерная одежда и они распределялись по блокам, где получали номера и винкели.
Распорядок дня для узниц Равенсбрюка был жестоким – и это ещё мягко сказано. Подъём в четыре часа утра, после чего узницы. получив по ½ кружки холодного кофе без хлеба, выстраивались на улице для переклички.
Поверка длилась 2-3 часа; в дождливые дни весной и осенью, а также в морозные дни зимой время поверки сокращалось. После этого заключённые отправлялись на работу, которая длилась 12-14 часов, в зависимости от времени года.
В дневную смену заключённым предоставлялся 30-минутный перерыв для приёма «пищи». Им выдавали по пол-литра воды с брюквой или картофельными очистками.
В ночную смену перерыва не было, пищу выдавали только после возвращения с работы. После дневной смены узники выстраивались на вечернюю проверку, которая длилась более двух часов, затем получали кофе и 200 грамм хлеба… если его вообще можно было назвать таковым.
При таких условиях жизни неудивительно, что смертность в Равенсбрюке была запредельной. Главными причинами смерти были очевидные: недоедание, изнуряющий труд, очень плохие санитарно-гигиенические условия, вызванные размещением узниц в количестве, многократно превосходившем допустимое, отсутствие медицинской помощи и систематические грубые издевательства над узницами со стороны штата лагеря.
Однако узниц и целенаправленно убивали (так что для многих Равенсбрюк становился самым настоящим лагерем смерти – как и другие официально рабочие концлагеря СС).
Два раза в месяц производился отбор заключённых, подлежащих уничтожению. Узниц, признанных негодными к работе, ликвидировали выстрелом в затылок… или отправляли в Аушвиц-Биркенау (или во всё ещё работавшие центры принудительной эвтаназии Акции Т4). Так, например, с марта по апрель 1942 года около 1600 «отсортированных» женщин-узниц Равенсбрюка были уничтожены в газовых камерах в Бернбурге.
С августа 1942 по начало 1943 года был произведён массовый расстрел польской аристократии, жён старших офицеров и офицеров генерального штаба. Было расстреляно 700 человек. Ликвидировали и в рамках так называемой Акции 14f13 (та же Акция Т4 – только в концлагерях).
Равенсбрюк был основным поставщиком женщин для борделей, созданных во многих крупных нацистских лагерях во время войны. Хотя женщины часто добровольно шли на это, надеясь, что их избавят от тяжелого физического труда и, возможно, они будут получать лучшее питание, на самом деле большинство из них быстро умирали из-за сексуального насилия и венерических заболеваний.
Начиная с лета 1942 года, в Равенсбрюке проводились медицинские эксперименты без согласия подопытных – в общей сложности на 86 женщинах, 74 из которых были польскими заключенными.
На польских узницах проводились два типа экспериментов. Первый тип проверял эффективность сульфаниламидных препаратов. Эти эксперименты включали в себя преднамеренное разрезание и заражение костей ног и мышц вирулентными бактериями, перерезание нервов, введение в ткани таких веществ, как кусочки дерева или стекла, и переломы костей.
Биография Фрица Зурена была довольно типичной для коменданта рабочего концлагеря СС. Он был на два года старше Шелленберга – родился 10 июня 1908 в городе Фарель в Нижней Саксонии в семье продавца текстиля.
Окончил реальное училище и посещал ремесленную школу, выучившись на декоратора. С 1927 года работал экспедитором и был управляющим складом на хлопковой фабрике в Цетеле. Когда в 1929 году грянула Великая депрессия, он потерял работу и вернулся в Фарель, где работал в магазине у своих родителей.
Ещё до того (в сентябре 1928 года) он вступил в НСДАП, а первого октября – в штурмовые отряды СА. 29 октября 1931 года перешёл из СА в ряды СС (как многие в то время).
В 1936 и 1937 годах дважды проходил военное обучение в вермахте, последнее из которых закончил в качестве кандидата в офицеры запаса. В начале 1937 года его перевели в Гамбург, где он впервые принял командование ротой СС. В 1937 и 1938 году посещал административные курсы в унтер-офицерской школе СС в Дахау... видимо, оттуда и росли ноги его последующей карьеры.
После аншлюса Австрии он стал начальником штаба абшнита СС (полк мирного времени) в Граце, где служил вместе с будущим комендантом концлагеря Заксенхаузен Гансом Лорицем.
Во второй половине года Зурен, страдавший от алкоголизма, должен был взять на себя обязательство не употреблять больше алкогольных напитков в течение последующих двух лет. В сентябре 1939 года был освобождён от военной службы, а в декабре 1939 года возглавил абшнит СС.
В марте 1941 года Зурен был откомандирован в концлагерь Маутхаузен и вскоре назначен заместителем шуцхафтлагерфюрера. 3 мая 1941 года стал вторым шуцхафтлагерфюрером (зам коменданта). Он лично следил за поддержанием дисциплины в лагере, применяя жестокие наказания за малейшие нарушения строгих лагерных правил.
В апреле 1941 года больные и слабые заключённые были отобраны из группы от 300 до 350 заключённых в рамках Акции 14f13. Отбор проводили врачи из персонала Акции Т4. В июне 1941 года 269 заключённых были перевезены в центр эвтаназии Пирна-Зонненштайн и там убиты в газовых камерах.
22 мая 1942 года лагерный староста Гарри Науйокс получил от Зурена приказ публично повесить профессионального преступника Ганса Трёбеля на площади в лагере, на которой проходила перекличка, 24 мая, причём все заключённые в лагере должны были выстроиться в ряд.
Трёбеля обвинили в краже одежды и продуктов питания в лагере. Генрих Гиммлер приказал, чтобы казнь не проводил член СС. Науйокс отказался выполнить приказ.
Однако затем Зурен приказал другому заключённому, отбывавшему наказание в лагерной тюрьме, совершить казнь. Науйокс не получил наказания от Зурена за свой отказ, что удивило его. В тот же день в Заксенхаузене был расстрелян за сопротивление государственной власти заключённый Лео Склярек.
Первого сентября 1942 года начальником системы рабочих концлагерей СС (кроме много чего ещё) Освальдом Полем Фриц Зурен был назначен комендантом Равенсбрюка. На момент приёма лагеря в нём находилось около десяти тысяч женщин-заключённых.
Колокольцев знал Равенсбрюк как свои пять пальцев – ибо там четыре года служила надзирательницей его жена Ирма. Поэтому он очень быстро добрался до дома коменданта и прошёл в его рабочий кабинет. Где его уже ожидал в высшей степени обеспокоенный хозяин дома.
Колокольцев привык доверять своей интуиции, ибо она его ещё ни разу не подводила. И потому, отказавшись от предложенного обильного (и явно очень вкусного) угощения, сразу спросил коменданта в лоб:
«Сколько доктор Крюгер тебе платит за каждую женщину?»
Гауптштурмфюрер Зурен не был знаком с Колокольцевым, в отличие от своего предшественника Макса Кёгеля (ибо именно в правление последнего в лагере служили надзирательницами жена Колокольцева Ирма и любовница Ванда).
Однако он был в курсе инфернальной репутации непрошенного гостя и потому сразу понял, что всё равно расскажет правду. Либо сейчас – Колокольцеву; либо через считанные часы в подвале Принцальбрехтштрассе, 8. Стальной Волчице, о которой ходили слухи один кошмарнее другого.
Он вздохнул – и назвал сумму. Не ахти какую – но коменданту и платили не очень и в последнее время воровать стало проблематичнее (был жуткий дефицит финансовых ресурсов и потому за лагерной администрацией присматривали).
Колокольцев кивнул – и осведомился: «Сколько и как часто он забирает?»
«Семь женщин… каждые две недели» - поколебавшись, ответил комендант.
«Когда была последняя поставка?». Реально последняя – он позаботится.
«Три дня назад… четыре» - ответил Фриц Зурен. Столько ждать Колокольцев не мог, поэтому он объявил коменданту: «Теперь будешь мне продавать – не одному Крюгеру подопытные крольчихи нужны. Плачу столько же – после поставки»
Продиктовал адрес своего рабочего лагеря (де-факто транзитного – через неделю спасённых вывезут к нейтралам) и объявил:
«Жду первую поставку завтра к вечеру – только мне нужны лучшие…»
«Или» - усмехнулся Колокольцев. «Самые талантливые, образованные… в общем, ты понял». Комендант кивнул. Колокольцев вздохнул – и отбыл в Берлин.
Когда он вошёл в прихожую, Ирма проинформировала его: «Лидия свою игрушку привезла – инструкция что с ней делать на столе в гостиной. Я её в донжон пока определила – ждёт тебя с нетерпением…»
«Тебе совсем безразлично, что я буду с ней делать?» - удивился Колокольцев.
Его благоверная кивнула: «Я не ревную тебя к вещам…»
И умотала в Кёльн, где должна была раскрыть очередное невозможное дело (Ирма была лучшей детектив-комиссарин убойного отдела Берлинского Крипо… если не вообще всей Германии – и не только).
Колокольцев не сомневался, что она и на этот раз раскроет дело менее, чем за 24 часа – в полном соответствии с прозвищем Фрау 24, которое она совершенно заслуженно получила ещё летом сорок первого.
Ирме было абсолютно безразлично кого и как он трахает во время его командировок – она (не без оснований) считала это неизбежным побочным эффектом, издержками его службы в качестве личного оперативника Гиммлера.
Но в Берлине безжалостно пресекала любые попытки залезть в его постель. Единственным исключением была Хельга Лауэри, но ей Ирма позволяла, ибо считала её совсем-не-человеком. Что было недалеко от истины.
Однако к вещам… точнее, к вещи она его не ревновала – видимо, по той же причине. И, вероятно, тоже была недалека от истины. Ибо у неё была точно такая же вещь (Катрин Бартез), только на восемь лет моложе, и она привезла её из Парижа в декабре сорок первого.
И потому игралась на четыре месяца дольше… но почти так же. Игралась по инициативе вещи – Ирма без этого прекрасно обходилась (ей её алго-эскапад в Лихтенбурге и Равенсбрюке на всю жизнь хватило…).
Вещь Лидии Антоновны Крамер звали Светлана Астахова; ей недавно исполнилось двадцать восемь лет; они познакомились (точнее, Колокольцев их познакомил) в середине апреля сорок второго.
Светлана закончила учебку НКВД (или ГУГБ, кто их там разберёт), после чего её забросили в родной Желтогорск организовывать там подполье. Подготовили из рук вон плохо – поэтому она уже через короткое время была задержана местной ГФП, причём с поличным (с наганом в сумочке) … только вот фельдполицаи понятия не имели, что с ней делать. Ибо их никто не потрудился обучить толком.
Спас положение Колокольцев (боевой товарищ начальника горотдела ГФП ещё по Белоруссии). Который - к великой радости и облегчению Эберле и всея ГФП – материализовался в Желтогорске вместе со своей верной Стальной Волчицей Лидией Крамер (были на то серьёзные причины, не связанные с подпольем).
Собственно, положение спасла именно Лидия, ибо Светлана наотрез отказалась договариваться по-хорошему. Она всё равно рассказала всё, что было нужно ГФП… только после почти шести минут электро-ада, который ей организовала Лидия. Большая мастерица по этой части… возможно, лучшая в мире.
Впрочем, насчёт Ада это ещё как посмотреть – ибо в результате этой запредельной (по боли) алго-сессии Светлана полюбила боль… и Лидию. Причём полюбила безумно – реально безумно – и с колоссальной, непреодолимой силой. Этому весьма поспособствовала долгая, сильная и очень болезненная порка плетью, которую вскоре ей устроил Колокольцев (были на то основания).
Полюбила – и стала алго-игрушкой, вещью, девочкой для истязаний для Лидии. Которая не только сама истязала Светлану так, что волосы дыбом вставали (благо имела немалый опыт с другой своей алго-нижней Ритой Малкиной), но и сдавала её… кому считала нужным.
В том числе, и Ванде Бергманн, и Ирме… и Колокольцеву. С подробными инструкциями, что с ней делать. За неукоснительным соблюдением предписаний следила, разумеется, сама же Светлана.
Которая ожидала Колокольцева в донжоне абсолютно голая (она вообще всегда предпочитала костюм Евы). В третьей позе нижней женщины – на коленях (на горохе, который по инструкции рассыпала Ирма), руки застёгнуты за спиной в наручниках (постаралась тоже Ирма – и тоже в соответствии с инструкцией).
Колокольцев влепил Светлане с десяток пощёчин, как предписала Лидия (она покорно подставляла щёки), после чего поднял за длинные роскошные чёрные как смоль волосы казачки, подвёл к столу, повалил грудью на стол, широко раздвинул ей ноги и жестоко изнасиловал в анус.
После чего снял наручники, привязал за руки к потолку, за ноги к кольцам в полу и до отключки выпорол по всему её голому телу – по спине, ягодицам, бёдрам… Смазал иссечённое тело мазью (заживляющей и анальгетиком «в одном флаконе»), однако укол анальгетика делать не стал – ибо ещё не закончил.
Закончил он когда подвесил её на вывернутых руках на дыбу-страппадо, продержал положенный (Лидией) один час, после чего опустил на пол донжона, освободил от верёвок, вправил суставы, усадил в кресло (обычное, не гинекологическое) и ввёл довольно толстые иглы под каждый её ноготь на руках.
Только после этого (разумеется, он извлёк иглы), он освободил её от верёвок, сделал укол мощнейшего анальгетика, отнёс в гостевую спальню и вколол мощнейшее снотворное мгновенного действия. Затем принял душ – и завалился спать (ибо ожидался очень насыщенный следующий день). Он не ошибся.
Меня зовут Надежда Крылова. Надежда Андреевна Крылова, если полностью. Я официальный биограф Общества Чёрного Солнца… и по совместительству жена главного героя этой документальной (хотя и сильно беллетризованной) книги. Точнее, первая официальная жена…, впрочем, это неважно.
А важно то, что я (кроме моей основной работы, которая мне тоже очень нравится) вот уже более восьмидесяти лет занимаюсь тем, чем хотела заниматься всегда. Ещё когда училась на историческом факультет МГУ, который закончила…
Только что осознала, что я закончила истфак МГУ ровно сто лет назад – весной 1927 года. Как быстро летит время… а кажется, что это было вчера. Впрочем, это опять неважно… важно лишь, что я всегда хотела писать… точнее, записывать биографии великих, знаменитых или просто известных людей.
Сразу же после окончания МГУ я начала работать над первой такой биографией – Аркадия Францевича Кошко. Великого российского сыщика, начальника Московской сыскной полиции, позднее начальника отдела Департамента полиции Российской империи. Даже успела съездить для сбора материалов в Новгородскую область, Киев, Винницу, Одессу и Севастополь… правда, до Риги, Стамбула и Парижа не добралась.
Впрочем, мне это не помогло – по не зависящим меня обстоятельствам мне пришлось отложить любимое дело… да практически на двадцать лет. Зато потом… потом начался самый настоящий (и очень приятный для меня) конвейер.
Конвейер биографий из серии (как совершенно серьёзно её нарекла моя работодательница – и просто хорошая подруга – баронесса Элина Ванадис фон Энгельгардт) Жизнь замечательных люденов. Не-совсем-людей.
Барона Людвига фон Людендорфа (первого «официального» людена); графа Антуана де Сен Жермена; Марии Орсич/Марты Эрлих; доктора Кристиана Кронбергера; Владимира Николаевича Свиридова; Ирмы Бауэр; Ванды Бергманн; Лидии Крамер; Хельги Лауэри.
Генриха Гиммлера; Одило Глобочника; Эрвина Роммеля; Генриха Мюллера; Ханса Каммлера; Германа Геринга (это, правда, особый случай); Отто Раша (аналогично); Ханса Остера; Рауля Валленберга; Йозефа Менгеле – Белого Ангела; Лаврентия Берии (с последним ох и долго пришлось возиться) …
Написала даже биографию целого города – Харона – в Государстве Израиль. Города-призрака, который вроде бы и есть, но (по ряду причин) в стране практически все делают вид, что его как бы и нет вовсе.
Поэтому меня не особо удивило, когда Лилит (Баронесса предпочитает, чтобы к ней обращались по имени, данному ей при сотворении) попросила меня – она никогда не приказывает, только просит – написать биографию… моего собственного мужа. Благо ему есть что рассказать…
Я решила не изобретать велосипед – и выбрала для его биографии формат, весьма успешно реализованный Рафаэлем Сабатини в его дилогии о капитане Бладе. Ибо этот формат просто идеально подходит для биографии моего мужа.
Его биография состоит из двух частей: «Одиссея Крылатого Маркграфа» и «Хроники Крылатого Маркграфа». Почему Крылатого Маркграфа – вы узнаете, прочитав его биографию.
По ряду причин несколько важных его операций я сочла нецелесообразным включить в "Хроники Крылатого Маркграфа". Одна из таких операций и составляет содержание данной повести.
Я решила написать об этой операции отдельную повесть потому, что Операция Крюгер несколько нехарактерна для моего мужа… точнее, для его modus operandi. И потому ну совершенно не вписываются в Хроники Крылатого Маркграфа. Ибо обычно он работает во главе команды, а это дело он расследовал соло.
Действие повести происходит в Берлине (и совсем немного в Равенсбрюке, Аушвице, Падерборне и Вевельсбурге) в конце сентября 1943 года.
Анненербе (Наследие предков) – официально Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков – было с самого начала фундаментально внутренне противоречивой организацией. Ибо преследовало две взаимоисключающие цели, поставленные, соответственно, фюрером Великогерманского рейха и рейхсфюрером СС.
Благо ресурсов хватало на обе цели – помимо откровенных шарлатанов (бич любого тоталитарного режима) в Анненербе работали академики и ученые, представлявшие широкий спектр действительно научных дисциплин.
Адольф Гитлер утверждал, что немцы произошли от арийской расы, которая создала всё ценное для человечества: сельское хозяйство, искусство, письменность и так далее.
Никаких доказательств этого не было (на самом деле, имелись убедительные доказательства прямо обратного) … поэтому вскоре после прихода к власти Гитлер распорядился создать организацию, которая такие доказательства добудет – причём чисто научными методами (у него вообще был фетиш на науку).
Создание этой организации (впоследствии и получившей название Анненербе) было поручено Гиммлеру и СС… просто потому, что столь авантюрный проект такого масштаба был более никому не под силу.
Для Гиммлера проблема была не в том, что он не разделял расовые идеи своего шефа (некоторые идеи рейхсфюрера СС были куда радикальнее). Проблема была в том, что он знал историю куда как лучше невежды Гитлера.
И потому знал доподлинно, что ни одно государство в истории человечества (тем более цивилизация – а Третий рейх был именно Новой Цивилизацией) не была основана на научно обоснованной идеологии.
Все были основаны на религии (даже СССР, ибо большевизм — это де-факто религия) … а религия не нуждается в научном обосновании. Она нуждается в вере, пропаганде (промывании мозгов) … и аппарате принуждения.
Поэтому он решил использовать (и использовал) Анненербе не для научного обоснования расовых теорий Гитлера и его идеологов, а для создания новой религии… причём вовсе даже не для Фюрерштаата Гитлера.
А для своего СС-штаата, который он потихоньку (весьма успешно) строил внутри Третьего рейха, ожидая удобного момента спихнуть шефа и взять всю полноту власти в Германии в свои крепкие руки.
Однако это не было главной целью Гиммлера – для создания такой религии вполне можно было обойтись ресурсами на два порядка скромнее (для научного обоснования национал-социализма на порядок). Такой огород можно (и нужно) было городить для решения совсем другой – и реально грандиозной – задачи.
Генрих Луитпольд Гиммлер был горячим и искренним патриотом Германии (как он понимал патриотизм – это уже совсем другой вопрос). И потому хотел сделать Германию лучшей в мире во всём – в том числе, и в науке.
А для этого - по его мнению – нужно было выйти за ограничения, которые современная ему наука сама на себя налагала. И этические (отсюда и растут ноги чудовищных медицинских над живыми людьми) – и ограничения так называемого научного метода (который игнорирует 6/7 нашего мира, ибо изучать их принципиально не умеет).
Да, ученые Анненербе интерпретировали результаты своих исследований в соответствии с убеждениями Гитлера (против воли фюрера не попрёшь), а многие вообще сознательно фальсифицировали их… но это было лишь прикрытие.
В реальности Анненербе представляло собой научную империю СС – систему вполне себе серьёзных научных организаций, которая занималась серьёзными исследованиями… только методами, отличавшимися от методов современной ей науки. Занималась с неоднозначной эффективностью – были и успехи, и провалы.
Впрочем, изначально Анненербе было создано именно с религиозными целями – после того, как в 1934 году Гиммлер встретился с голландским палеоантропологом Германом Виртом, который тогда жил в Германии.
Вирт был одним из самых спорных палеоантропологов в Германии. Ибо, изучив символы, найденные в сельском фризском народном искусстве, он пришел к убеждению, что они представляют собой следы древней письменности, использовавшейся доисторической нордической цивилизацией.
Эта письменность, по мнению Вирта, была самым древним письменным языком мира и легла в основу всех других древних систем письма. Вирт также верил, что если он сможет расшифровать его, то сможет узнать природу древней религии арийской расы. Что и было нужно рейхсфюреру СС.
Эта вера противоречила установленным научным представлениям о прошлом; к 1930-м годам ученые уже знали, что двумя древнейшими письмами в мире были письма Месопотамии и Египта, и что Северная Европа лишь разработала свою собственную форму грамотности, руническую, под влиянием этрусского письма примерно с 400 года до нашей эры по 50 год нашей эры.
Пытаясь объяснить отсутствие каких-либо археологических или исторических доказательств существования древней высокоразвитой нордической цивилизации, Вирт утверждал, что арийцы появились в Арктике два миллиона лет назад, а затем основали высокоразвитое общество на земле в Северной Атлантике, которая с тех пор ушла под воду, что дало начало мифа об Атлантиде.
Идеи Вирта были отвергнуты и высмеяны немецким археологическим истеблишментом, однако они получили поддержку нескольких богатых меценатов, которые помогали ему в их продвижении.
Гиммлер был среди тех, кому нравились идеи Вирта. Гиммлер интересовался дохристианскими религиями Северной Европы, полагая, что современная неоязыческая религия, созданная по их образцу, могла бы заменить христианство в качестве основной религии немецкого народа в его будущем СС-Штаате.
Первого июля 1935 года Гиммлер организовал встречу в берлинской штаб-квартире СС, на которой обсуждалось его желание создать институт доисторических исследований.
На встрече присутствовали Вирт и рейхсминистр сельского хозяйства и продовольствия Рихард Вальтер Дарре (причём тут минсельхоз, Колокольцев так и не понял), и оба они с энтузиазмом отнеслись к этой идее.
На самом деле дело было, конечно, не в сельском хозяйстве – в то время Вальтер Дарре был главой RusHA – Главного управления СС по вопросам расы и колонизации – а вот к этой конторе идея Анненербе имела прямое отношение.
Вирт стал президентом организации, а Гиммлер - суперинтендантом, что позволило ему возглавить её попечительский совет. Официальной целью организации было "продвижение науки о древней интеллектуальной истории".
Новорожденная организация получила название Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков (Deutsches Ahnenerbe Studiengesellschaft für Geistesurgeschichte), но вскоре его сократили до Анненербе – Наследие предков.
Первая штаб-квартира Анненербе обитала в домах номер 29 и 30 Брюдерштрассе - берлинской улице ещё XIII века. Эти угловые здания были арендованы у магната городских универмагов Рудольфа Херцога.
У организации были две основные официальные задачи. Первая (вроде бы) научная: выявление доказательств достижений предков современных немцев с использованием исключительно научных методов.
Вторая чисто пропагандистская (собственно, ради этого всё и затевалось): донести эти доказательства до немецкой общественности с помощью журнальных статей, книг, музейных экспозиций, выставок, презентаций и научных конференций.
В реальности же (как обычно), наука и пропаганда жили каждая своей собственной жизнью – вторая подгоняла результаты под идеологические шаблоны… а то и просто их фальсифицировала (в точности как в СССР).
Гиммлер стремился превратить Анненербе в элитный аналитический центр, который должен был смести предыдущие научные исследования о развитии человечества и показать, что идеи Гитлера в этой области были верны.
Кроме того, он рассчитывал (собственно, это было третьей его целью), что в ходе исследований могут быть найдены древние секреты сельского хозяйства, медицины и ведения войны, которые принесут практическую пользу рейху.
В Анненербе работали ученые из самых разных областей науки, включая археологию, антропологию, этнологию, фольклористику, рунологию, классику, историю, музыковедение, филологию, биологию, астрономию и медицину.
Работали потому, что Гиммлер (в этом было его колоссальное преимущество перед почти что кем угодно) обладал системным взглядом на мир: он полагал, что ученые, работающие во всех этих различных областях, смогут собрать воедино картину прошлого, которая перевернет устоявшиеся представления; по его словам, она будет представлять собой сотни тысяч маленьких мозаичных камней, на которых будет изображена истинная картина происхождения мира.
Однако почти два года организация влачила довольно жалкое существование – ибо управлялась дилетантами и оккультистами (и неизвестно кто хуже). Как ни странно, им удавалось пускать пыль в глаза рейхсфюреру СС – поэтому потребовалось вмешательство фюрера (путём публичной критики), чтобы заставить Гиммлера навести порядок в его научной империи.
В марте 1937 года организация получила новый устав, Вирт был смещен с поста президента и назначен почетным президентом, то есть лишился какой-либо реальной власти. Вся полнота власти отныне принадлежала, который перевёл Анненербе из RusHA в штаб рейхсфюрера СС.
Новым президентом Анненербе был назначен Вальтер Вюст выдающийся индолог и декан философского факультета Мюнхенского университета. Вюст получил должность во многом потому, что умел «упрощать науку для простых людей».
Вюст радикально реформировал Анненербе, перевёл штаб-квартиру в Далеме («берлинском Оксфорде») и резко ограничил влияние эзотериков и оккультистов (в частности, «придворного мага Гиммлера» Карла Марии Вилигута).
Именно поэтому созданного летом 1937 года в системе Анненербе Института изучения оккультных наук (в последнее время известного в весьма узких кругах как Институт оборонной магии) официально не существовало. Вюст был в курсе его существования – но делал вид, что его не было (благо по бумагам так и было).
Именно директору этого института Хайнцу Грюну и позвонил Колокольцев. Ибо ему была нужна составленная этим институтом карта Мест Силы в Берлине… и не только эта карта.
