Тортури та Снаф

Нет, это не опечатка – действительно «галлаить», а не «граалить» (есть такой глагол в бессмертном произведении Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура»).

Малоизвестный (к сожалению) глагол «галлаить» назван по фамилии Марка Лазаревича Галлая, советского лётчика-испытателя, Героя Советского Союза, автора в высшей степени интересных (для тех, кто увлекается историей авиации, конечно) воспоминаний «Через невидимые барьеры», «Испытано в небе» и других.

Марк Галлай был принят на работу в ЦАГИ (советский лётно-испытательный центр) в 1937 году, а в те годы, да и даже десятилетия спустя, испытателям периодически приходилось играть роль камикадзе. Иными словами, отправляться на практически верную смерть ради науки, советского военно-промышленного комплекса и глобально-гегемонистских амбиций «красного Тамерлана» Иосифа Сталина и его банды. Не стал исключением и Марк Галлай.

В середине 30-х годов у военных самолётов всего мира появился грозный и страшный враг. Флаттер. На достаточно большой скорости, которая к тому времени была вполне по силам даже серийным самолётам (например, советскому СБ – Скоростному Бомбардировщику), самопроизвольно возникали незатухающие изгибающие и крутящие автоколебания крыла самолёта. Которые очень быстро входили в резонанс и буквально в мгновение ока разрушали всю конструкцию.

Над решением этой проблемы бились ведущие математики мира (в СССР над этим работал будущий академик и Президент Академии Наук Мстислав Келдыш). Однако без экспериментов обойтись было невозможно... поэтому и отправился Марк Лазаревич в свой практически наверняка последний полёт.

Ибо ему было необходимо искусственно вызвать флаттер, после чего его шансы на выживание были, пожалуй, поменьше, чем у снежка в Аду. Примерно так и вышло, ибо почти сразу же после начала флаттера самолёт (тот самый СБ) затянуло в крутое пике.

Пришлось галлаить. Марку Лазаревичу нужно было найти единственную спасительную траекторию выхода из пике (интуитивно он скорее чувствовал, чем понимал, что она существует). Ибо если потянешь за ручку управления слишком сильно, то самолёт сразу развалится, рассыпется в воздухе; если потянешь слишком слабо, то не выйдешь из пике и врежешься в землю. А на всё про всё... пять секунд. Максимум, шесть...

Галлай нашёл эту траекторию в нужное время, ибо лётчик был в самом прямом смысле от Бога. Через несколько минут изрядно потрёпанный СБ приземлился на аэродроме ЦАГИ в подмосковном Жуковском. Под гром аплодисментов (на аэродроме собрался чуть ли не весь персонал центра, ибо не каждый день лётчик возвращается буквально с того света), испытатель выбрался из кабины бомбардировщика.

Флаттер давно побеждён и больше не представляет опасности для летательных аппаратов (его извели как медики оспу). Но вот аналогичные ситуации, которые требуют максимального напряжения сил и требуют нахождения такой «оптимальной траектории выхода из пике» возникают и во вроде бы обыденной человеческой жизни.

Напряжёшься слишком сильно – погибнешь от инфаркта или инсульта; напряжёшься слишком слабо – тебя убьёт ситуация, в которую ты попал, причём не по своей воле и уж точно не по своей вине.

Вот и приходится галлаить. Хорошо хоть, что счёт идёт всё-таки не на секунды...

Я Вас прошу: не надо пафоса.
Его не затянуло в пике, а Галлай сам в него попал потому что легкомысленно решил круто снижаться без видимости земли (авиагоризонтов еще не было тогда). Иными словами, его не затягивало, а он просто не видел пространственное положение своего самолета. Потом за это он лишь отделался легким испугом, хотя некоторые жаждали его крови потому что из-за его легкомысленности самолет был оказался непригоден к эксплуатации.
Все это честно и без прикрас он описывает в своих мемуарах: "Через невидимые барьеры" - настольная книга любого молодого фаната авиации.

bf-109 wrote: ↑Sat Mar 30, 2024 4:06 pm Я Вас прошу: не надо пафоса.
Его не затянуло в пике, а Галлай сам в него попал потому что легкомысленно решил круто снижаться без видимости земли (авиагоризонтов еще не было тогда). Иными словами, его не затягивало, а он просто не видел пространственное положение своего самолета. Потом за это он лишь отделался легким испугом, хотя некоторые жаждали его крови потому что из-за его легкомысленности самолет был оказался непригоден к эксплуатации.
Все это честно и без прикрас он описывает в своих мемуарах: "Через невидимые барьеры" - настольная книга любого молодого фаната авиации.

Я не нашёл в Ваших словах ничего опровергающего содержание моего поста. "Затянуло" и "попал в пике" синонимы, вообще-то. Испытания СБ на флаттер были? Были. В пике Галлай рухнул? Рухнул. На выход было пять секунд? Было ровно пять. Траектория выхода была единственно возможной? Да. Галлай за пять секунд её нашёл? Нашёл. В этом и есть смысл моего поста - а о его торжественной встрече писал, если мне не изменяет память, Громов. Сам в пике рухнувший однажды - правда, ему пришлось самолёт покинуть.

Я не нашёл в Ваших словах ничего опровергающего содержание моего поста. "Затянуло" и "попал в пике" синонимы, вообще-то.

Нет. Слово "Затянуло" само по себе предполагает внешнее воздействие. Например, когда на скорости вблизи числа М происходили аэродинамические эффекты подобные сваливанию у самолетов для этого не предназначенных. Слово же "попал" предполагет собственное бездействие или ошибочное действие. Какое именно повторю ниже.

Испытания СБ на флаттер были? Были. В пике Галлай рухнул? Рухнул.

Это не были испытания на флаттер. Это была серия из 9 снижений по строго заданной траектории с самописцами на борту.
В 9-м землю затянуло дымкой и Галлай самоуверенно решил рискнуть, начав снижаться в небольшое окно в дымке. Но был за самоуверенность наказан. Земля таки исчезла и он снижался наобум. Скорость, естественно, росла на снижении. Без видимости земли он, естественно, траекторию не смог выдержать и незаметно для себя оказался в положеннии даже не просто строго носом вниз, а чуть даже перевернутом. Никакой флаттер тут не причина. Опасность ситуации оказалась в том, что только увидев землю он понял свое положение. Он был (согласно мемуарам) ограничен двумя факторами для вывода: высотой и прочностью самолета. Для того чтобы выводть плавно (как это и должно быть) не хватало высоты. Для того чтобы выводить резко не хватало прочности самолета.Поэтому ему только и оставалось выводить так чтобы нижняя точка траектории оказалась как можно ближе к поверхности и при этом молиться. Никакого отношения к самому флаттеру происшестиве не имело. Имело к собственной беспечности.

Веское замечание: при выводе из пике всегда есть ещё третий, едва ли не главный фактор, о котором летчик-испытатель отчего-то не упомянул! Это опасность превысить критический угол атаки, после чего - сваливание со штопором. При выводе это распостраненная ошибка. Например, так убили ТУ-154 под Иркутском в 2001-м году.
В любом случае у него был безальтернативный вариант - выводить с наибольшим возможным радиусом, а не какая-то тонкая задумка.

На выход было пять секунд? Было ровно пять.

Двадцать-тридцать.

Траектория выхода была единственно возможной? Да. Галлай за пять секунд её нашёл? Нашёл.

А чего там искать-то было? Все что он мог сделать это тянуть на себя так чтобы нижняя точка оказалась как можно ниже к поверхности, что эквивалентно выводу с наименьшей возможной перегрузкой и наименьшим возможным углом атаки. И ждать чем закончится. В заслуге - безошибочное исполнение этого.
Цитирую:
Получался заколдованный круг: ни плавный, ни энергичный вывод пути к спасению самолета не открывали. Оставалась золотая середина. Единственный шанс, если он только существовал, заключался в том, чтобы найти такой радиус выхода, при котором были бы до конца использованы все запасы прочности крыльев, фюзеляжа, оперения, но машина все же не рассыпалась и успела выйти из пикирования раньше соприкосновения (назовем его так!) с землей.

В этом и есть смысл моего поста

Нет, Вы писали, что после начала флаттера его затянул сам флаттер и он из него выкарабкался. Это в корне меняет суть ситуации с ног на голову и похоже (Внезапно!) на патриотическую пропаганду. Вы же вроде не из тех?

а о его торжественной встрече писал, если мне не изменяет память, Громов.

Сам Галлай. Вы же сослались на его "Через невидимые барьеры", так сделайте милость - сами прочтите-то.