28 июля 1941 года
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Контингент на транспортировку был собран в полном составе в рекордные сорок пять минут – к тому времени площадь гетто уже была оцеплена полувзводом ваффен-СС под командованием оберштурмфюрера Иоганна Бауэра.
Когда обер-лейтенант СС доложил о прибытии в распоряжение Колокольцева, тот осведомился: «Ты, случайно, не из Магдебурга?». Оберштурмфюрер покачал головой: «Родился и вырос в Кёльне. А что?»
«Девичья фамилия моей жены Бауэр» - улыбнулся Колокольцев. И протянул однофамильцу Ирмы списки и приказ на транспортировку евреев:
«Конечный пункт маршрута – Берлин. Взрослые пойдут работать на рейх – дефицит рабочих рук лютый просто…»
Обер-лейтенант вздохнул: «Это точно». Колокольцев продолжил: «… дети в подопытные кролики и крольчихи… но ты этого не слышал…»
Оберштурмфюрер кивнул… и не подозревая, что на самом деле и те, и другие поедут кто в Палестину, кто к нейтралам – транзитом через Берлин.
Подполковник СС продемонстрировал ему мандат фюрера и продолжил:
«Комендант железнодорожной станции в курсе, так что выделит тебе что нужно… остальные подождут. Обеспечь комфортные условия транспортировки, питание… найди и отправь с ними врача… мне они в пункте назначения нужны живыми и здоровыми – не до разборок с клиентами сейчас… ну, и охрану, конечно…»
Обер-лейтенант кивнул: «Будет сделано… я по снабжению работал одно время, так что в курсе, как транспорт работает…»
Колокольцев продолжил: «Перед погрузкой в автобусы прикажи убрать с одежды жёлтые звёзды… оба пункта назначения секретные, так что не надо лишнее внимание привлекать…». Иоганн Бауэр снова кивнул: «Есть убрать звёзды…»
Колокольцев резюмировал: «Погрузишь в вагоны, проконтролируешь отправку… и с оставшимися у тебя людьми сразу назад… поступаешь в моё распоряжение…»
«Есть назад» - довольно улыбнулся оберштурмфюрер. А Колокольцев наигранно-будничным тоном спросил: «Поблизости… траншея, яма или воронка есть… на отшибе на сотню тел с запасом?». Иоганн Бауэр понимающе кивнул:
«В паре километров… там так всё наши лётчики разнесли, что никого и близко нет, воронок полно… и стрельбу никто не услышит». Колокольцев кивнул: «Хорошо». И отправился к коменданту – со списком на эвтаназию…
Операция Карфаген - главы из романа
-
RolandVT
- Posts: 17975
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 284 times
- Been thanked: 4182 times
-
RolandVT
- Posts: 17975
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 284 times
- Been thanked: 4182 times
Синдром Лоэнгрина
28 июля 1941 года
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Однако сначала нашёл Эмилию (как выяснилось, Эмилию Альберт) и поманил пальцем: «Пойдём пообщаемся…»
Девушка покорно пошла с ним, он вывел её на улицу, нашёл место подальше от лишних ушей (что было непросто, учитывая дикую скученность в гетто) и осведомился: «Городецкий тебя не только насилует когда хочет и как хочет – причём в особо извращённой форме, но ещё и издевается всячески… я правильно понял ситуацию?»
Она судорожно кивнула. Он вздохнул: «Понятно… сейчас мы это поправим…»
Отвёл её на её рабочее место, сам сел за её Олимпию, быстро (ибо журналист в прошлом) напечатал командировочное предписание, подписал, приложил личную печать и протянул ошарашенной девушке: «Ты едешь в Берлин…»
Добыл из кармана очередную визитку, на оборотной стороне написал адрес штаб-квартиры ЕМК Гмбх на Александер-плац, протянул ей и прокомментировал:
«Как доберёшься до Берлина… лучше самолётом, по этой визитке и предписанию тебя в первую же Тётушку Ю посадят… сразу туда. Там и платят хорошо, и снабжение продуктами по высшей категории, а уж отношение…»
И улыбнулся: «Мои гендиректор и финдиректор – это моя фирма – выросли в Польше… а тамошние мужчины-фольксдойче с женщинами обращаться умеют…»
Отловил скучавшего Пауля (водителя, выделенного ему фон дем Бахом) и приказал: «Поступаешь в распоряжение фройляйн Альберт. Отвезёшь домой, потом на аэродром. Потом пулей назад…»
Шарфюрер козырнул: «Есть пулей назад…». И увёл за собой совершенно потерявшую дар речи девушку. Колокольцев вернулся в кабинет Городецкого (пустой; видимо, комендант дал всем понять, что он сильно занят) …
И влепил ему такую оплеуху, что бедолага с трудом удержался на ногах. После чего объяснил: «Если я узнаю – а я узнаю – что ты женщин насилуешь и издеваешься, живьём закопаю… и это не преувеличение…»
Городецкий судорожно кивнул – видимо, сарафанное радио работало зер гут и донесло, что личный помощник Гиммлера ещё и не на такое способен.
Колокольцев снял телефонную трубку и набрал номер Артура Небе. Когда его подельник ответил, он осведомился: «Людей собрал?». Услышав положительный ответ, грустно вздохнул и мрачно произнёс: «Тогда сделаешь вот что…»
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Однако сначала нашёл Эмилию (как выяснилось, Эмилию Альберт) и поманил пальцем: «Пойдём пообщаемся…»
Девушка покорно пошла с ним, он вывел её на улицу, нашёл место подальше от лишних ушей (что было непросто, учитывая дикую скученность в гетто) и осведомился: «Городецкий тебя не только насилует когда хочет и как хочет – причём в особо извращённой форме, но ещё и издевается всячески… я правильно понял ситуацию?»
Она судорожно кивнула. Он вздохнул: «Понятно… сейчас мы это поправим…»
Отвёл её на её рабочее место, сам сел за её Олимпию, быстро (ибо журналист в прошлом) напечатал командировочное предписание, подписал, приложил личную печать и протянул ошарашенной девушке: «Ты едешь в Берлин…»
Добыл из кармана очередную визитку, на оборотной стороне написал адрес штаб-квартиры ЕМК Гмбх на Александер-плац, протянул ей и прокомментировал:
«Как доберёшься до Берлина… лучше самолётом, по этой визитке и предписанию тебя в первую же Тётушку Ю посадят… сразу туда. Там и платят хорошо, и снабжение продуктами по высшей категории, а уж отношение…»
И улыбнулся: «Мои гендиректор и финдиректор – это моя фирма – выросли в Польше… а тамошние мужчины-фольксдойче с женщинами обращаться умеют…»
Отловил скучавшего Пауля (водителя, выделенного ему фон дем Бахом) и приказал: «Поступаешь в распоряжение фройляйн Альберт. Отвезёшь домой, потом на аэродром. Потом пулей назад…»
Шарфюрер козырнул: «Есть пулей назад…». И увёл за собой совершенно потерявшую дар речи девушку. Колокольцев вернулся в кабинет Городецкого (пустой; видимо, комендант дал всем понять, что он сильно занят) …
И влепил ему такую оплеуху, что бедолага с трудом удержался на ногах. После чего объяснил: «Если я узнаю – а я узнаю – что ты женщин насилуешь и издеваешься, живьём закопаю… и это не преувеличение…»
Городецкий судорожно кивнул – видимо, сарафанное радио работало зер гут и донесло, что личный помощник Гиммлера ещё и не на такое способен.
Колокольцев снял телефонную трубку и набрал номер Артура Небе. Когда его подельник ответил, он осведомился: «Людей собрал?». Услышав положительный ответ, грустно вздохнул и мрачно произнёс: «Тогда сделаешь вот что…»
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 17975
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 284 times
- Been thanked: 4182 times
Чёрный список
28 июля 1941 года
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Приказ Колокольцева был коротким и чётким:
«Передай командиру группы… кстати, кто это?». Небе с гордостью ответил:
«СС-гауптштурмфюрер Вальтер Мозель. Католик, родом из Падерборна, танкист, воевал в Испании, в Легионе Кондор, до того недолго служил в Дахау, доброволец дивизии Мёртвая Голова…»
Кузница кадров для эйнзацгрупп.
«… воевал во Франции, Железные кресты обоих классов, Испанские кресты в серебре и Золоте…»
«Наш человек» - подумал Колокольцев. И продолжил отдавать приказ:
«… чтобы собрал людей – и на железнодорожную станцию. Там пусть найдёт оберштурмфюрера Иоганна Бауэра, вместе с его людьми загрузит своих в автобусы и отправится в место, указанное оберштурмфюрером…»
Сделал небольшую паузу – и осведомился: «Грузовики у тебя есть… надеюсь?»
«В достатке» - уверенно ответил Небе. И осведомился: «Сколько нужно?»
«На сотню человек» - мрачно ответил Колокольцев. «Ехать недалеко; большинство пассажиров дети… трёх должно хватить…»
«С запасом» - уверенно подтвердил бригадефюрер СС.
«Тогда три в гетто – пусть пока в квартале от гетто припаркуются… и поступят в распоряжение оберштурмфюрера Бауэра…»
Небе вздохнул: «Сделаем». И повесил трубку.
Колокольцев протянул Городецкому Чёрный список (как он его про себя окрестил): «Эти люди должны быть собраны на главной площади гетто с вещами через три часа…»
Ибо, по его расчётам, ровно столько потребуется Иоганну Бауэру и его людям, чтобы отправить Караван Свободы на поезде в Берлин и вернуться в гетто.
И добавил: «Возьми с собой главврача больнички – он будет принимать окончательное решение, кто поедет…»
И совершенно неожиданно потребовал: «Найди и доставь ко мне раввина… самого уважаемого в гетто… и вообще в городе…»
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Приказ Колокольцева был коротким и чётким:
«Передай командиру группы… кстати, кто это?». Небе с гордостью ответил:
«СС-гауптштурмфюрер Вальтер Мозель. Католик, родом из Падерборна, танкист, воевал в Испании, в Легионе Кондор, до того недолго служил в Дахау, доброволец дивизии Мёртвая Голова…»
Кузница кадров для эйнзацгрупп.
«… воевал во Франции, Железные кресты обоих классов, Испанские кресты в серебре и Золоте…»
«Наш человек» - подумал Колокольцев. И продолжил отдавать приказ:
«… чтобы собрал людей – и на железнодорожную станцию. Там пусть найдёт оберштурмфюрера Иоганна Бауэра, вместе с его людьми загрузит своих в автобусы и отправится в место, указанное оберштурмфюрером…»
Сделал небольшую паузу – и осведомился: «Грузовики у тебя есть… надеюсь?»
«В достатке» - уверенно ответил Небе. И осведомился: «Сколько нужно?»
«На сотню человек» - мрачно ответил Колокольцев. «Ехать недалеко; большинство пассажиров дети… трёх должно хватить…»
«С запасом» - уверенно подтвердил бригадефюрер СС.
«Тогда три в гетто – пусть пока в квартале от гетто припаркуются… и поступят в распоряжение оберштурмфюрера Бауэра…»
Небе вздохнул: «Сделаем». И повесил трубку.
Колокольцев протянул Городецкому Чёрный список (как он его про себя окрестил): «Эти люди должны быть собраны на главной площади гетто с вещами через три часа…»
Ибо, по его расчётам, ровно столько потребуется Иоганну Бауэру и его людям, чтобы отправить Караван Свободы на поезде в Берлин и вернуться в гетто.
И добавил: «Возьми с собой главврача больнички – он будет принимать окончательное решение, кто поедет…»
И совершенно неожиданно потребовал: «Найди и доставь ко мне раввина… самого уважаемого в гетто… и вообще в городе…»
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 17975
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 284 times
- Been thanked: 4182 times
Учитель
28 июля 1941 года
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Раввин выглядел просто образцово – словно сошёл со страниц учебника по иудаизму – или по истории еврейского народа. Лет пятидесяти пяти, невысокий, коренастый, с окладистой седой бородой, в белой рубашке и чёрном костюме (несмотря на июльскую жару), в чёрной кипе… хорошо ещё, что не в чёрной широкополой шляпе… всё, как полагается, в общем. На левой стороне пиджака - обязательная (как вне, так и внутри гетто) жёлтая звезда Давида.
Раввин вежливо поклонился (кипу, как ни странно, в присутствии офицера СС снимать не требовалось – видимо, оккупанты считали её частью головы еврея) и представился: «Мендель Аронович Зискинд – неофициальный раввин гетто…»
Вопреки распространённому заблуждению, раввин не является иудейским священнослужителем (впрочем, после разрушения Второго Храма роль священнослужителей у иудеев скорее церемониальная).
Священнослужители (кохены) ныне утратили большинство своих изначальных функций, кроме участия в благословении народа во время ежедневной молитвы в Израиле и нескольких других обрядах.
Раввин (в переводе с иврита «господин мой» или «учитель мой») – это учёное звание, подтверждающее квалификацию в толковании Торы и Талмуда. Присваивается по получении иудейского религиозного образования; даёт право возглавлять конгрегацию или общину, преподавать в иешиве (типа духовной семинарии) и быть членом религиозного суда.
Как только раввин закрыл за собой дверь кабинета Городецкого, Колокольцев повернулся к коменданту: «Исчезни». Тот мгновенно повиновался - и раввин остался наедине с подполковником СС.
Колокольцев представился: «Роланд фон Таубе. Подполковник СС, личный помощник рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. В Минске выполняю особое секретное задание фюрера…»
Мендель Аронович явно меньше удивился, если бы на его глазах подполковник СС превратился в шестиногое инопланетное чудище. Ибо произнесено всё это было на иврите настолько идеальном, что сделало бы честь… да практически любому раввину.
Колокольцев объяснил: «Я родился и вырос в Белостоке. Моим учителем был известный раввин Шломо бен-Барух…»
Зискинд с уважением кивнул: «Очень уважаемый человек… я с ним общался в несколько раз в двадцатых…»
Колокольцев кивнул и сбросил бомбу: «Его сыновья Марек и Янек мои друзья детства… сейчас возглавляют принадлежащую мне фирму в Берлине – после того, как я сделал им удостоверения фольксдойче»
И указал на телефонную трубку: «Я могу Вас прямо сейчас с ними соединить, чтобы они подтвердили, что я говорю правду…»
Раввин покачал головой: «В этом нет необходимости – я Вам верю».
Колокольцев снова кивнул и осведомился: «Немецким владеете?»
Мендель Аронович кивнул: «Да, конечно – это язык родственный идиш…»
Подполковник СС добыл из кармана мандат фюрера, развернул и протянул раввину. Тот ознакомился и вернул Колокольцеву – ибо явно понятия не имел, как на это реагировать.
Его визави осведомился: «С доктором Финкельманом и Софьей Ароновной Файнштейн знакомы?». Раввин кивнул: «Да, конечно»
«Их мнению доверяете?». Зискинд кивнул: «Да, полностью доверяю…»
Колокольцев махнул рукой в сторону двери: «Тогда пойдёмте… хотя сначала снимите пиджак. Сейчас жарко очень – да и видеть я не могу этот жёлтый ужас»
Раввин изумлённо посмотрел на него. Подполковник СС объяснил: «С таким мандатом никакие законы рейха на меня не распространяются – это так и юридически тоже…»
Ибо по законам рейха прямой приказ фюрера выше любого закона.
«… и я обладаю абсолютной властью. Поэтому рядом со мной Вы в полной безопасности…». Раввин нехотя подчинился, после чего догадался снять и кипу.
Когда они прибыли в больничку, директриса предсказуемо была ещё там -заботилась сразу о нескольких тяжелобольных (видимо, как-то приобрела и навыки медсестры тоже).
Когда они вчетвером (с немалым трудом) разместились в закутке главврача, Колокольцев приказал ему и директрисе: «Расскажите Менделю Ароновичу всё, что узнали от меня…»
К его удивлению, раввин отреагировал на услышанное совершенно спокойно. Просто пожал плечами: «Это ещё раз подтверждает хорошо известный факт из истории нашего народа: праведники обнаруживаются в самых неожиданных местах… и в самом неожиданном облачении…»
«Теперь вы понимаете, что мне можно - и нужно - доверять?» - осведомился Колокольцев, когда они вышли из больнички. Раввин кивнул - а Колокольцев отдал следующий приказ:
«Будете делать всё, что я прикажу – быстро, беспрекословно и не задавая вопросов. Когда сочту нужным, объясню, почему и зачем это нужно…»
Мендель Аронович снова кивнул. Колокольцев задал ключевой вопрос:
«Семья в гетто?». Раввин покачал головой: «Погибла при бомбёжке – бомба прямо в дом… в убежище спуститься не успели…»
Ибо с оповещением о воздушной тревоге дела обстояли из рук вон плохо.
«… я у друзей был за городом… потому и выжил»
Колокольцев вздохнул: «Соболезную… я понимаю, что в устах подполковника СС это звучит фальшиво… но я действительно искренне соболезную…»
«Я Вам верю» - ответил раввин. «И потому спасибо…»
Колокольцев грустно вздохнул: «Я в конце двадцатых за несколько месяцев потерял подряд жену, маму и отца… это не то же самое, конечно…»
Раввин вздохнул и улыбнулся: «Значит, мы с Вами товарищи по несчастью… в некотором роде…»
Шофёр Колокольцева Пауль до сих пор находился в распоряжении очаровательной фройляйн Эмилии, поэтому он бесцеремонно реквизировал автомобиль коменданта гетто. Вместе с водителем Карлом, гражданским фольксдойче (в Минске таковых было довольно много).
Когда они с раввином забрались в Эмку (трофейные авто оккупанты юзали в хвост и в гриву), Колокольцев отдал приказ: «В парикмахерскую для офицеров…»
В парикмахерской он указал на раввина разбитному мастеру (стопроцентный гомосек – к гадалке не ходи) и приказал: «Бороду сбрить. За быструю работу премия, время дорого… при надлежащем качестве, разумеется…»
Раввин с некоторым недовольством посмотрел на подполковника, потом махнул рукой и покорно уселся в кресло. Когда дело было сделано, и они с Колокольцевым вышли на улицу, он грустно вздохнул и пожал плечами:
«Может, оно и к лучшему… лучше лишиться бороды в чистоте и комфорте, чем…»
Он махнул рукой. Колокольцеву не нужно было ничего объяснять – он прекрасно знал, как безумные юдофобы издеваются над бородой раввинов… даже поджечь могли… и поджигали.
Когда они вернулись в Эмку, Колокольцев назвал адрес абверкоманды 1в.
Где указал майору Цондраку на раввина: «Полный комплект документов фольксдойче на имя… пусть будет Мартин Зиберт…»
И осведомился: «Гримёры есть?». Майор гордо кивнул: «А как же. Мы же всё-таки абверкоманда, а не скобяная лавка…»
Колокольцев снова указал на раввина: «Тогда сделайте сначала ему лицо одного цвета… а то он просто неприлично пегий…»
Ибо защищённые бородой части лица Менделя Ароновича были почти молочно-белыми… а всё остальное неизбежно загорелым весьма.
Когда майор отправил раввина (в сопровождении фельдфебеля) гримироваться и получать новые документы, Колокольцев тихо произнёс, обращаясь к майору:
«Я друг Ханса Остера…». Майор Цондрак кивнул: «Я в курсе. Мы с Хансом близкие приятели… он очень высокого о Вас мнения…»
Колокольцев продолжил: «Через некоторое время к Вам обратятся мои люди… им будет нужна Ваша помощь…»
Ибо абвер и обладал нешуточными ресурсами… и был превращён Остером (вторым человеком в военной разведке рейха) в хорошо отлаженную систему по спасению евреев. Которую с начала войны (ещё в Польше) они с Колокольцевым использовали по полной программе.
«Всё, что в моих силах» - уверенно пообещал начальник абверкоманды.
Когда раввин вернулся - и они с Колокольцевым вышли из здания абверкоманды, новоиспечённый фольксдойче Мартин Зиберт ознакомился с документами и грустно вздохнул: «Ну вот, Меня… ты больше не еврей…»
Колокольцев усмехнулся: «Вы бы предпочли перестать быть евреем, кормя червей в общей могиле… там нет разделения на национальности…»
Раввин покачал головой: «Да нет, конечно… кроме того, я верю Вам, что в этом есть серьёзный смысл… что это не Ваша блажь…»
После того, как в магазине для оккупантов Колокольцев приобрёл для раввина полный новый комплект одежды и обуви (а старую столь же безжалостно выбросил), он предложил:
«Давайте перекусим…».
В кафе для офицеров вермахта и ваффен-СС, сразу же после того, как он заказал то ли поздний обед, то ли ранний ужин, Колокольцев осведомился:
«Как иудаизм относится к эвтаназии?»
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Раввин выглядел просто образцово – словно сошёл со страниц учебника по иудаизму – или по истории еврейского народа. Лет пятидесяти пяти, невысокий, коренастый, с окладистой седой бородой, в белой рубашке и чёрном костюме (несмотря на июльскую жару), в чёрной кипе… хорошо ещё, что не в чёрной широкополой шляпе… всё, как полагается, в общем. На левой стороне пиджака - обязательная (как вне, так и внутри гетто) жёлтая звезда Давида.
Раввин вежливо поклонился (кипу, как ни странно, в присутствии офицера СС снимать не требовалось – видимо, оккупанты считали её частью головы еврея) и представился: «Мендель Аронович Зискинд – неофициальный раввин гетто…»
Вопреки распространённому заблуждению, раввин не является иудейским священнослужителем (впрочем, после разрушения Второго Храма роль священнослужителей у иудеев скорее церемониальная).
Священнослужители (кохены) ныне утратили большинство своих изначальных функций, кроме участия в благословении народа во время ежедневной молитвы в Израиле и нескольких других обрядах.
Раввин (в переводе с иврита «господин мой» или «учитель мой») – это учёное звание, подтверждающее квалификацию в толковании Торы и Талмуда. Присваивается по получении иудейского религиозного образования; даёт право возглавлять конгрегацию или общину, преподавать в иешиве (типа духовной семинарии) и быть членом религиозного суда.
Как только раввин закрыл за собой дверь кабинета Городецкого, Колокольцев повернулся к коменданту: «Исчезни». Тот мгновенно повиновался - и раввин остался наедине с подполковником СС.
Колокольцев представился: «Роланд фон Таубе. Подполковник СС, личный помощник рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. В Минске выполняю особое секретное задание фюрера…»
Мендель Аронович явно меньше удивился, если бы на его глазах подполковник СС превратился в шестиногое инопланетное чудище. Ибо произнесено всё это было на иврите настолько идеальном, что сделало бы честь… да практически любому раввину.
Колокольцев объяснил: «Я родился и вырос в Белостоке. Моим учителем был известный раввин Шломо бен-Барух…»
Зискинд с уважением кивнул: «Очень уважаемый человек… я с ним общался в несколько раз в двадцатых…»
Колокольцев кивнул и сбросил бомбу: «Его сыновья Марек и Янек мои друзья детства… сейчас возглавляют принадлежащую мне фирму в Берлине – после того, как я сделал им удостоверения фольксдойче»
И указал на телефонную трубку: «Я могу Вас прямо сейчас с ними соединить, чтобы они подтвердили, что я говорю правду…»
Раввин покачал головой: «В этом нет необходимости – я Вам верю».
Колокольцев снова кивнул и осведомился: «Немецким владеете?»
Мендель Аронович кивнул: «Да, конечно – это язык родственный идиш…»
Подполковник СС добыл из кармана мандат фюрера, развернул и протянул раввину. Тот ознакомился и вернул Колокольцеву – ибо явно понятия не имел, как на это реагировать.
Его визави осведомился: «С доктором Финкельманом и Софьей Ароновной Файнштейн знакомы?». Раввин кивнул: «Да, конечно»
«Их мнению доверяете?». Зискинд кивнул: «Да, полностью доверяю…»
Колокольцев махнул рукой в сторону двери: «Тогда пойдёмте… хотя сначала снимите пиджак. Сейчас жарко очень – да и видеть я не могу этот жёлтый ужас»
Раввин изумлённо посмотрел на него. Подполковник СС объяснил: «С таким мандатом никакие законы рейха на меня не распространяются – это так и юридически тоже…»
Ибо по законам рейха прямой приказ фюрера выше любого закона.
«… и я обладаю абсолютной властью. Поэтому рядом со мной Вы в полной безопасности…». Раввин нехотя подчинился, после чего догадался снять и кипу.
Когда они прибыли в больничку, директриса предсказуемо была ещё там -заботилась сразу о нескольких тяжелобольных (видимо, как-то приобрела и навыки медсестры тоже).
Когда они вчетвером (с немалым трудом) разместились в закутке главврача, Колокольцев приказал ему и директрисе: «Расскажите Менделю Ароновичу всё, что узнали от меня…»
К его удивлению, раввин отреагировал на услышанное совершенно спокойно. Просто пожал плечами: «Это ещё раз подтверждает хорошо известный факт из истории нашего народа: праведники обнаруживаются в самых неожиданных местах… и в самом неожиданном облачении…»
«Теперь вы понимаете, что мне можно - и нужно - доверять?» - осведомился Колокольцев, когда они вышли из больнички. Раввин кивнул - а Колокольцев отдал следующий приказ:
«Будете делать всё, что я прикажу – быстро, беспрекословно и не задавая вопросов. Когда сочту нужным, объясню, почему и зачем это нужно…»
Мендель Аронович снова кивнул. Колокольцев задал ключевой вопрос:
«Семья в гетто?». Раввин покачал головой: «Погибла при бомбёжке – бомба прямо в дом… в убежище спуститься не успели…»
Ибо с оповещением о воздушной тревоге дела обстояли из рук вон плохо.
«… я у друзей был за городом… потому и выжил»
Колокольцев вздохнул: «Соболезную… я понимаю, что в устах подполковника СС это звучит фальшиво… но я действительно искренне соболезную…»
«Я Вам верю» - ответил раввин. «И потому спасибо…»
Колокольцев грустно вздохнул: «Я в конце двадцатых за несколько месяцев потерял подряд жену, маму и отца… это не то же самое, конечно…»
Раввин вздохнул и улыбнулся: «Значит, мы с Вами товарищи по несчастью… в некотором роде…»
Шофёр Колокольцева Пауль до сих пор находился в распоряжении очаровательной фройляйн Эмилии, поэтому он бесцеремонно реквизировал автомобиль коменданта гетто. Вместе с водителем Карлом, гражданским фольксдойче (в Минске таковых было довольно много).
Когда они с раввином забрались в Эмку (трофейные авто оккупанты юзали в хвост и в гриву), Колокольцев отдал приказ: «В парикмахерскую для офицеров…»
В парикмахерской он указал на раввина разбитному мастеру (стопроцентный гомосек – к гадалке не ходи) и приказал: «Бороду сбрить. За быструю работу премия, время дорого… при надлежащем качестве, разумеется…»
Раввин с некоторым недовольством посмотрел на подполковника, потом махнул рукой и покорно уселся в кресло. Когда дело было сделано, и они с Колокольцевым вышли на улицу, он грустно вздохнул и пожал плечами:
«Может, оно и к лучшему… лучше лишиться бороды в чистоте и комфорте, чем…»
Он махнул рукой. Колокольцеву не нужно было ничего объяснять – он прекрасно знал, как безумные юдофобы издеваются над бородой раввинов… даже поджечь могли… и поджигали.
Когда они вернулись в Эмку, Колокольцев назвал адрес абверкоманды 1в.
Где указал майору Цондраку на раввина: «Полный комплект документов фольксдойче на имя… пусть будет Мартин Зиберт…»
И осведомился: «Гримёры есть?». Майор гордо кивнул: «А как же. Мы же всё-таки абверкоманда, а не скобяная лавка…»
Колокольцев снова указал на раввина: «Тогда сделайте сначала ему лицо одного цвета… а то он просто неприлично пегий…»
Ибо защищённые бородой части лица Менделя Ароновича были почти молочно-белыми… а всё остальное неизбежно загорелым весьма.
Когда майор отправил раввина (в сопровождении фельдфебеля) гримироваться и получать новые документы, Колокольцев тихо произнёс, обращаясь к майору:
«Я друг Ханса Остера…». Майор Цондрак кивнул: «Я в курсе. Мы с Хансом близкие приятели… он очень высокого о Вас мнения…»
Колокольцев продолжил: «Через некоторое время к Вам обратятся мои люди… им будет нужна Ваша помощь…»
Ибо абвер и обладал нешуточными ресурсами… и был превращён Остером (вторым человеком в военной разведке рейха) в хорошо отлаженную систему по спасению евреев. Которую с начала войны (ещё в Польше) они с Колокольцевым использовали по полной программе.
«Всё, что в моих силах» - уверенно пообещал начальник абверкоманды.
Когда раввин вернулся - и они с Колокольцевым вышли из здания абверкоманды, новоиспечённый фольксдойче Мартин Зиберт ознакомился с документами и грустно вздохнул: «Ну вот, Меня… ты больше не еврей…»
Колокольцев усмехнулся: «Вы бы предпочли перестать быть евреем, кормя червей в общей могиле… там нет разделения на национальности…»
Раввин покачал головой: «Да нет, конечно… кроме того, я верю Вам, что в этом есть серьёзный смысл… что это не Ваша блажь…»
После того, как в магазине для оккупантов Колокольцев приобрёл для раввина полный новый комплект одежды и обуви (а старую столь же безжалостно выбросил), он предложил:
«Давайте перекусим…».
В кафе для офицеров вермахта и ваффен-СС, сразу же после того, как он заказал то ли поздний обед, то ли ранний ужин, Колокольцев осведомился:
«Как иудаизм относится к эвтаназии?»
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 17975
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 284 times
- Been thanked: 4182 times
Заупокойная молитва
28 июля 1941 года
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Колокольцев, разумеется, знал ответ на этот экзистенциальный вопрос – но ему было жизненно важно узнать мнение раввина Зискинда… сейчас уже Мартина Зиберта. Который пожал плечами: «Неоднозначно… как почти всё у евреев…»
Как очень хорошо известно, два еврея – три мнения.
«… с одной стороны, раввины выступают против искусственного поддерживания жизни в теле человека. Когда человек постоянно испытывает жуткую боль, то врачу не стоит заставлять его страдать еще больше, продлевая срок мучения. Однако же, убийство как спасение от боли также не является приемлемым…»
Поди пойми.
Раввин продолжал: «В общем и целом, всё же скорее негативное. Признавая бесспорную ценность жизни каждого человека, наша религия считает умышленное умерщвление безнадежно больных просто формой убийства…»
«А лично Вы как считаете?» - осведомился Колокольцев.
Его визави пожал плечами: «До того, как я попал в гетто, резко отрицательно… сейчас же…». Он запнулся, немного помолчал и продолжил:
«В гетто мне постоянно приходится… приходилось утешать обречённых… и, что намного тяжелее, их родных и близких. Обречённых… ладно бы только на смерть – а ещё и на жуткие боль и страдания на протяжении недель… месяцев даже…»
Запнулся, помолчал и продолжил: «Поэтому, если Вы решили избавить их от этих мучений, даровав быструю и милосердную смерть…»
Колокольцев кивнул: «Мои люди профессионалы с большим опытом – ещё с польской кампании. Обучены убивать пулями мгновенно и безболезненно – намного легче для обречённых, чем газом во время Акции Т4…»
Раввин кивнул: «Да, я слышал… от беженцев из Польши… там тоже это происходило…». И неожиданно спокойно заявил: «Я на Вашей стороне. Это будет правильно, праведно, человечно… и богоугодно…»
Внимательно посмотрел на Колокольцева и осведомился: «Правильно ли я понимаю, что Вы устроили всю эту впечатляющую операцию с моим преображением, чтобы я читал заупокойную молитву во время… эвтаназии и сразу после, не привлекая внимания… непосвящённых?»
«Правильно понимаете» - ответил Колокольцев. И уточнил: «Во время… акции Вы будете внутри армейского внедорожника с поднятым тентом. Вы будете всё видеть, а Вас… проблематично… да и всё внимание будет на другом…»
«Да уж» - мрачно усмехнулся раввин. И осторожно спросил: «Молитва… против всех демонов – или кого-то конкретно?»
«Абаддона» - спокойно ответил Колокольцев. Раввин задумался… надолго. После чего ещё более осторожно произнёс: «Решать, конечно, Вам… но я буду гораздо Вам полезнее, если буду знать всю картину… и своё место в ней».
Колокольцев вздохнул – и рассказал ему всё. И об Операции Карфаген, и об Операции Абаддон… и много что ещё. Раввин внимательно его выслушал… и с нескрываемым ужасом покачал головой:
«М-да… ну я и вляпался… на старости лет…». Колокольцев пожал плечами:
«Раньше думать надо было, когда в раввины двинули. Должны были понимать, что в такое влипнуть запросто можно… вот и влипли…»
Раввин глубоко вздохнул – и неожиданно спокойно констатировал: «Думаю, что Вы во всём правы. И в том, чтобы отобрать у Абаддона жертвы; и в том, чтобы прекратить бессмысленные страдания обречённых… и в том, чтобы так подготовить ваших людей… они же не в курсе, что это эвтаназия?»
Колокольцев покачал головой: «Нет, конечно – весь смысл именно в этом…»
Раввин кивнул и продолжил: «Я не очень силён в демонологии, только с основами знаком… но Вы правы – тут только подобное подобным работать будет… как Абаддон с Молохом. Чтобы Ваши люди смогли… их надо вывести… загнать в неописуемое и немыслимое…»
И внимательно посмотрел на Колокольцева. Тот спокойно перечислил: «Ночь длинных ножей… всё руководство штурмовиков я расстрелял; в Украине в самое страшное время Голодомора… Большая чистка в СССР во многом моих рук дело… три… четыре столкновения с нефилимами в середине и конце тридцатых и в сороковом… ну, и Абаддона я выпустил, вообще-то…»
Отдав приказ о вскрытии могилы Тамерлана 19 июня 1941 года.
Раввин покачал головой: «Я не Вас имел в виду… в Вашей пригодности у меня нет сомнений…». Колокольцев кивнул: «Ванда неофициальный палач женских концлагерей СС – на ней 85 трупов… отец Роберт настоящий католический святой…». И рассказал одиссею священника.
Раввин с уважением кивнул: «Согласен - они смогут…». И уверенно заявил: «Не подведу – всё будет как положено… и как должно быть»
Колокольцев кивнул, посмотрел на часы и вздохнул: «Выдвигаемся. Через полчаса объекты и их охрана соберутся на площади гетто…»
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Колокольцев, разумеется, знал ответ на этот экзистенциальный вопрос – но ему было жизненно важно узнать мнение раввина Зискинда… сейчас уже Мартина Зиберта. Который пожал плечами: «Неоднозначно… как почти всё у евреев…»
Как очень хорошо известно, два еврея – три мнения.
«… с одной стороны, раввины выступают против искусственного поддерживания жизни в теле человека. Когда человек постоянно испытывает жуткую боль, то врачу не стоит заставлять его страдать еще больше, продлевая срок мучения. Однако же, убийство как спасение от боли также не является приемлемым…»
Поди пойми.
Раввин продолжал: «В общем и целом, всё же скорее негативное. Признавая бесспорную ценность жизни каждого человека, наша религия считает умышленное умерщвление безнадежно больных просто формой убийства…»
«А лично Вы как считаете?» - осведомился Колокольцев.
Его визави пожал плечами: «До того, как я попал в гетто, резко отрицательно… сейчас же…». Он запнулся, немного помолчал и продолжил:
«В гетто мне постоянно приходится… приходилось утешать обречённых… и, что намного тяжелее, их родных и близких. Обречённых… ладно бы только на смерть – а ещё и на жуткие боль и страдания на протяжении недель… месяцев даже…»
Запнулся, помолчал и продолжил: «Поэтому, если Вы решили избавить их от этих мучений, даровав быструю и милосердную смерть…»
Колокольцев кивнул: «Мои люди профессионалы с большим опытом – ещё с польской кампании. Обучены убивать пулями мгновенно и безболезненно – намного легче для обречённых, чем газом во время Акции Т4…»
Раввин кивнул: «Да, я слышал… от беженцев из Польши… там тоже это происходило…». И неожиданно спокойно заявил: «Я на Вашей стороне. Это будет правильно, праведно, человечно… и богоугодно…»
Внимательно посмотрел на Колокольцева и осведомился: «Правильно ли я понимаю, что Вы устроили всю эту впечатляющую операцию с моим преображением, чтобы я читал заупокойную молитву во время… эвтаназии и сразу после, не привлекая внимания… непосвящённых?»
«Правильно понимаете» - ответил Колокольцев. И уточнил: «Во время… акции Вы будете внутри армейского внедорожника с поднятым тентом. Вы будете всё видеть, а Вас… проблематично… да и всё внимание будет на другом…»
«Да уж» - мрачно усмехнулся раввин. И осторожно спросил: «Молитва… против всех демонов – или кого-то конкретно?»
«Абаддона» - спокойно ответил Колокольцев. Раввин задумался… надолго. После чего ещё более осторожно произнёс: «Решать, конечно, Вам… но я буду гораздо Вам полезнее, если буду знать всю картину… и своё место в ней».
Колокольцев вздохнул – и рассказал ему всё. И об Операции Карфаген, и об Операции Абаддон… и много что ещё. Раввин внимательно его выслушал… и с нескрываемым ужасом покачал головой:
«М-да… ну я и вляпался… на старости лет…». Колокольцев пожал плечами:
«Раньше думать надо было, когда в раввины двинули. Должны были понимать, что в такое влипнуть запросто можно… вот и влипли…»
Раввин глубоко вздохнул – и неожиданно спокойно констатировал: «Думаю, что Вы во всём правы. И в том, чтобы отобрать у Абаддона жертвы; и в том, чтобы прекратить бессмысленные страдания обречённых… и в том, чтобы так подготовить ваших людей… они же не в курсе, что это эвтаназия?»
Колокольцев покачал головой: «Нет, конечно – весь смысл именно в этом…»
Раввин кивнул и продолжил: «Я не очень силён в демонологии, только с основами знаком… но Вы правы – тут только подобное подобным работать будет… как Абаддон с Молохом. Чтобы Ваши люди смогли… их надо вывести… загнать в неописуемое и немыслимое…»
И внимательно посмотрел на Колокольцева. Тот спокойно перечислил: «Ночь длинных ножей… всё руководство штурмовиков я расстрелял; в Украине в самое страшное время Голодомора… Большая чистка в СССР во многом моих рук дело… три… четыре столкновения с нефилимами в середине и конце тридцатых и в сороковом… ну, и Абаддона я выпустил, вообще-то…»
Отдав приказ о вскрытии могилы Тамерлана 19 июня 1941 года.
Раввин покачал головой: «Я не Вас имел в виду… в Вашей пригодности у меня нет сомнений…». Колокольцев кивнул: «Ванда неофициальный палач женских концлагерей СС – на ней 85 трупов… отец Роберт настоящий католический святой…». И рассказал одиссею священника.
Раввин с уважением кивнул: «Согласен - они смогут…». И уверенно заявил: «Не подведу – всё будет как положено… и как должно быть»
Колокольцев кивнул, посмотрел на часы и вздохнул: «Выдвигаемся. Через полчаса объекты и их охрана соберутся на площади гетто…»
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 17975
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 284 times
- Been thanked: 4182 times
Зондеркоманда К
28 июля 1941 года
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Произносить инаугурационную речь в качестве командира Зондеркоманды К на открытом воздухе было бы верхом безрассудства, поэтому, после того как все собрались в указанном месте (за это время Колокольцев успел выписать командировочное предписание «Мартину Зиберту» и отправить раввина в Берлин к соплеменникам из ЕМК Гмбх), ему пришлось найти подходящее помещение.
Которым предсказуемо оказалась полуразрушенная (к счастью, вполне ещё устойчивая) школа в паре сотен метров от гостевого дома фон дем Баха. Спортзал в подвале полностью уцелел – как и несколько классов, откуда новоиспечённые бойцы Зондеркоманды К добыли мебель в достаточном количестве.
Когда все собрались и заняли места (неожиданно удобные стулья), Колокольцев представился: «Я Роланд фон Таубе – личный помощник рейхсфюрера. Выполняю особое задание фюрера…»
И зачитал мандат – что собравшихся впечатлило весьма. Он сделал гейдриховскую паузу – и уверенно продолжил:
«Поскольку фюреру несколько не до нас, вы подчиняетесь – и должны быть лояльны – только мне. Мне и никому другому; никакие законы; никакие приказы, кроме моих, не имеют для вас никакой силы…»
Что напрямую вытекало из сути Фюрерштаата (приказ фюрера выше любого закона) – и выданного Колокольцеву мандата фюрера. Он продолжил:
«Мой первый приказ: принять всё, что вы сейчас услышите, как чистую правду, какой бы невероятной, невозможной она вам не показалась…»
Его слушатели остолбенели – ибо такого поворота они не ожидали совершенно.
Он продолжил: «Фюрер получил нам навсегда, необратимо закрыть восемь ворот в Ад. В самый настоящий Ад – о котором сказано в Священном Писании…»
«Теперь понятно, зачем тут священник…» - усмехнулся унтершарфюрер во втором ряду. Уже сообразивший, что отношения в его новом подразделении будут… несколько неформальными (такую работу иначе не сделаешь).
Колокольцев кивнул – и продолжил: «Каждые ворота представляют собой капище… храм Молоха. Сиречь Дьявола. Капище находится рядом с деревней, которую мы должны сжечь, сровнять с землёй, а всё живое уничтожить. Мужчин, женщин, стариков, детей… даже всю домашнюю живность…»
Другой шарфюрер покачал головой: «То-то я сразу заподозрил, что с этим отстрелом еврейских детей всё не так просто, как на первый взгляд… что это что-то вроде то ли теста на профпригодность, то ли подготовки к чему-то важному»
«Правильно заподозрил» - улыбнулся Колокольцев. И продолжил:
«Дело не только в том, что вам, возможно, придётся вырезать всю деревню до последнего живого существа…»
«Возможно?» - удивился почему-то оберштурмфюрер Бергер. Колокольцев объяснил: «Скорее всего, все они, включая живность, эвакуируются в капище Молоха… под охрану волколаков…»
«Кого???» - испуганно-изумлённо спросили сразу несколько бойцов.
«Волколаков» - спокойно (и предсказуемо) ответила Ванда. «Вервольфов. Оборотней. Милые такие зверушки… два метра длиной, полтора в холке, в пару центнеров весом, огненная пасть, огненные глаза… всё, как положено…»
«Типа Жеводанского зверя?» - осведомился оберштурмфюрер лет тридцати.
Колокольцев кивнул: «Типа того». Ванда явно была намерена сразу обозначить своё место и роль и потому представилась:
«Ванда Бергманн. Прикомандирована в качестве зондерфюрерин. В прошлой жизни я была неофициальным палачом женских концлагерей СС… забрала восемьдесят пять жизней… так что вашей компании соответствую вполне…»
Сделала многозначительную паузу – и продолжила: «Так сложилось, что волколаков должна валить пара – мужчина и женщина… иначе не получится. Ваш командир… и я».
Добыла из кармана пиджака пулю производства оружейников Тирпиц-уфер и продемонстрировала аудитории: «9х19 парабеллум. Из самородного серебра. Действует на эту гадость…»
«… как на Жеводанского зверя» - закончил за неё оберштурмфюрер. «Как литр цианида внутривенно». И несколько неожиданно осведомился: «Зондеркоманда К потому, что Карфаген? Наша операция – Операция Карфаген… только на этот раз будут Штуки, огнемёты и взрывчатка – и святая вода вместо соли…»
Глубоко вздохнул – и представился:
«Готтфрид Леманн – в Эйнзацгруппе В офицер разведки и связной с СД и абвером – историк по диплому Мюнхенского университета. Специализация – история древнего мира и археология…»
«Мы коллеги» - улыбнулся Колокольцев. «У меня то же самое – только диплом МГУ. Я родился и вырос в России… репатриировался в двадцать восьмом…»
И осведомился: «Почему вызвался расстреливать детей?»
Оберштурмфюрер Леманн спокойно ответил: «Потому, что в таких акциях командир должен лично принимать участие…»
Колокольцев с уважением кивнул – и продолжил:
«Вы совершенно правы… это действительно Операция Карфаген… и потому Зондеркоманда К. И это уже не первая такая операция… просто совершенно другие масштабы и ответственность…»
И рассказал им об Операции Кронос – уничтожении подземного капища Молоха в Тунисе (сиречь в том же Карфагене) точным залпом орудий главного калибра французских линкора Страсбург и тяжёлого крейсера Фош.
После чего отдал боевой приказ:
«Первый объект - деревня Заболотье в сорока восьми километрах к северо-западу от Минска. Сейчас все отправляются в места постоянной дислокации, а в семь тридцать утра завтра возвращаются сюда. Отдохнуть, выспаться… и никакого алкоголя, как и плотских утех – сейчас это смертельно опасно… Выдвигаемся ровно в восемь утра… но сначала»
Сделал гейдриховскую паузу – и объявил: «Но сначала все в полном составе идём на Святую Мессу – без помощи свыше нам не обойтись»
Улыбнулся и кивнул отцу Роберту Фальке: «Ваш выход, святой отец…»
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Произносить инаугурационную речь в качестве командира Зондеркоманды К на открытом воздухе было бы верхом безрассудства, поэтому, после того как все собрались в указанном месте (за это время Колокольцев успел выписать командировочное предписание «Мартину Зиберту» и отправить раввина в Берлин к соплеменникам из ЕМК Гмбх), ему пришлось найти подходящее помещение.
Которым предсказуемо оказалась полуразрушенная (к счастью, вполне ещё устойчивая) школа в паре сотен метров от гостевого дома фон дем Баха. Спортзал в подвале полностью уцелел – как и несколько классов, откуда новоиспечённые бойцы Зондеркоманды К добыли мебель в достаточном количестве.
Когда все собрались и заняли места (неожиданно удобные стулья), Колокольцев представился: «Я Роланд фон Таубе – личный помощник рейхсфюрера. Выполняю особое задание фюрера…»
И зачитал мандат – что собравшихся впечатлило весьма. Он сделал гейдриховскую паузу – и уверенно продолжил:
«Поскольку фюреру несколько не до нас, вы подчиняетесь – и должны быть лояльны – только мне. Мне и никому другому; никакие законы; никакие приказы, кроме моих, не имеют для вас никакой силы…»
Что напрямую вытекало из сути Фюрерштаата (приказ фюрера выше любого закона) – и выданного Колокольцеву мандата фюрера. Он продолжил:
«Мой первый приказ: принять всё, что вы сейчас услышите, как чистую правду, какой бы невероятной, невозможной она вам не показалась…»
Его слушатели остолбенели – ибо такого поворота они не ожидали совершенно.
Он продолжил: «Фюрер получил нам навсегда, необратимо закрыть восемь ворот в Ад. В самый настоящий Ад – о котором сказано в Священном Писании…»
«Теперь понятно, зачем тут священник…» - усмехнулся унтершарфюрер во втором ряду. Уже сообразивший, что отношения в его новом подразделении будут… несколько неформальными (такую работу иначе не сделаешь).
Колокольцев кивнул – и продолжил: «Каждые ворота представляют собой капище… храм Молоха. Сиречь Дьявола. Капище находится рядом с деревней, которую мы должны сжечь, сровнять с землёй, а всё живое уничтожить. Мужчин, женщин, стариков, детей… даже всю домашнюю живность…»
Другой шарфюрер покачал головой: «То-то я сразу заподозрил, что с этим отстрелом еврейских детей всё не так просто, как на первый взгляд… что это что-то вроде то ли теста на профпригодность, то ли подготовки к чему-то важному»
«Правильно заподозрил» - улыбнулся Колокольцев. И продолжил:
«Дело не только в том, что вам, возможно, придётся вырезать всю деревню до последнего живого существа…»
«Возможно?» - удивился почему-то оберштурмфюрер Бергер. Колокольцев объяснил: «Скорее всего, все они, включая живность, эвакуируются в капище Молоха… под охрану волколаков…»
«Кого???» - испуганно-изумлённо спросили сразу несколько бойцов.
«Волколаков» - спокойно (и предсказуемо) ответила Ванда. «Вервольфов. Оборотней. Милые такие зверушки… два метра длиной, полтора в холке, в пару центнеров весом, огненная пасть, огненные глаза… всё, как положено…»
«Типа Жеводанского зверя?» - осведомился оберштурмфюрер лет тридцати.
Колокольцев кивнул: «Типа того». Ванда явно была намерена сразу обозначить своё место и роль и потому представилась:
«Ванда Бергманн. Прикомандирована в качестве зондерфюрерин. В прошлой жизни я была неофициальным палачом женских концлагерей СС… забрала восемьдесят пять жизней… так что вашей компании соответствую вполне…»
Сделала многозначительную паузу – и продолжила: «Так сложилось, что волколаков должна валить пара – мужчина и женщина… иначе не получится. Ваш командир… и я».
Добыла из кармана пиджака пулю производства оружейников Тирпиц-уфер и продемонстрировала аудитории: «9х19 парабеллум. Из самородного серебра. Действует на эту гадость…»
«… как на Жеводанского зверя» - закончил за неё оберштурмфюрер. «Как литр цианида внутривенно». И несколько неожиданно осведомился: «Зондеркоманда К потому, что Карфаген? Наша операция – Операция Карфаген… только на этот раз будут Штуки, огнемёты и взрывчатка – и святая вода вместо соли…»
Глубоко вздохнул – и представился:
«Готтфрид Леманн – в Эйнзацгруппе В офицер разведки и связной с СД и абвером – историк по диплому Мюнхенского университета. Специализация – история древнего мира и археология…»
«Мы коллеги» - улыбнулся Колокольцев. «У меня то же самое – только диплом МГУ. Я родился и вырос в России… репатриировался в двадцать восьмом…»
И осведомился: «Почему вызвался расстреливать детей?»
Оберштурмфюрер Леманн спокойно ответил: «Потому, что в таких акциях командир должен лично принимать участие…»
Колокольцев с уважением кивнул – и продолжил:
«Вы совершенно правы… это действительно Операция Карфаген… и потому Зондеркоманда К. И это уже не первая такая операция… просто совершенно другие масштабы и ответственность…»
И рассказал им об Операции Кронос – уничтожении подземного капища Молоха в Тунисе (сиречь в том же Карфагене) точным залпом орудий главного калибра французских линкора Страсбург и тяжёлого крейсера Фош.
После чего отдал боевой приказ:
«Первый объект - деревня Заболотье в сорока восьми километрах к северо-западу от Минска. Сейчас все отправляются в места постоянной дислокации, а в семь тридцать утра завтра возвращаются сюда. Отдохнуть, выспаться… и никакого алкоголя, как и плотских утех – сейчас это смертельно опасно… Выдвигаемся ровно в восемь утра… но сначала»
Сделал гейдриховскую паузу – и объявил: «Но сначала все в полном составе идём на Святую Мессу – без помощи свыше нам не обойтись»
Улыбнулся и кивнул отцу Роберту Фальке: «Ваш выход, святой отец…»
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 17975
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 284 times
- Been thanked: 4182 times
Святая Месса
28 июля 1941 года
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Отец Роберт Фальке отслужил Святую Мессу в христианском храме… точнее, в православном (видимо, нашёл нужные слова для его настоятеля). Храм оказался на удивление нетронутым ни большевистскими репрессиями, ни бомбёжками люфтваффе… видимо, действительно Бог хранил.
Или же тот, чьё имя носил храм. Святой Михаил Архангел – Главнокомандующий Небесным Воинством в экзистенциальной войне с Армией Сатаны.
В общем и целом, Святая Месса была самой обычной – Тридентская Месса латинского обряда. Кроме проповеди, которую отец Роберт начал с того же вопроса, который совсем недавно Колокольцев задал Эстер Розенфельд:
«Представьте себе, что на Землю высадились инопланетяне, которые твёрдо намерены уничтожить всё человечество – причём методами, по сравнению с которыми даже самые жуткие преступления большевиков – мелкое хулиганство. Что будут делать СС и все евреи, способные носить оружие – даже учитывая всё, что произошло за последний месяц?»
Только вопрос был задан гауптштурмфюреру СС Вальтеру Мозелю. Ибо именно он руководил только что закончившейся акцией. Он на удивление спокойно пожал плечами: «Мы будем сражаться с ними плечом к плечу. В одном окопе – или в одном броневике… или в танке…». Ибо танкист.
Отец Роберт кивнул – и продолжил: «Забудьте всё, что было до сегодняшнего дня и всю эту расовую галиматью. Теперь мы все – люди, над которыми нависла экзистенциальная угроза. Без различия национальностей и религии – теперь мы все в одном окопе: немцы и евреи, католики и православные…»
Присутствовавший на мессе православный священник кивнул: «Я отец Василий, настоятель этого храма. У нас с католиками много разногласий… но сейчас это неважно». И торжественно добавил: «Я благословляю вас…»
И перекрестил аудиторию. Отец Роберт поступил аналогично – и завершил проповедь уж совсем неожиданно: «Теперь вы больше не СС. Да, вы носите форму СС… но вы уже не СС. Вы Братство Крылатого Маркграфа; братство защитников всех людей, всей человеческой цивилизации…»
«Почему маркграфа?» - удивился Герхард Штокингер. Ибо Таубе – голубь и потому Крылатого. Ему ответил Готтфрид Леманн: «Песнь о Роланде освежи в памяти. Роланд – маркграф короля Карла Великого…»
После принятия Святого Причастия все разошлись по домам. Готовиться к бою.
Минск, рейхскомиссариат Остланд
Отец Роберт Фальке отслужил Святую Мессу в христианском храме… точнее, в православном (видимо, нашёл нужные слова для его настоятеля). Храм оказался на удивление нетронутым ни большевистскими репрессиями, ни бомбёжками люфтваффе… видимо, действительно Бог хранил.
Или же тот, чьё имя носил храм. Святой Михаил Архангел – Главнокомандующий Небесным Воинством в экзистенциальной войне с Армией Сатаны.
В общем и целом, Святая Месса была самой обычной – Тридентская Месса латинского обряда. Кроме проповеди, которую отец Роберт начал с того же вопроса, который совсем недавно Колокольцев задал Эстер Розенфельд:
«Представьте себе, что на Землю высадились инопланетяне, которые твёрдо намерены уничтожить всё человечество – причём методами, по сравнению с которыми даже самые жуткие преступления большевиков – мелкое хулиганство. Что будут делать СС и все евреи, способные носить оружие – даже учитывая всё, что произошло за последний месяц?»
Только вопрос был задан гауптштурмфюреру СС Вальтеру Мозелю. Ибо именно он руководил только что закончившейся акцией. Он на удивление спокойно пожал плечами: «Мы будем сражаться с ними плечом к плечу. В одном окопе – или в одном броневике… или в танке…». Ибо танкист.
Отец Роберт кивнул – и продолжил: «Забудьте всё, что было до сегодняшнего дня и всю эту расовую галиматью. Теперь мы все – люди, над которыми нависла экзистенциальная угроза. Без различия национальностей и религии – теперь мы все в одном окопе: немцы и евреи, католики и православные…»
Присутствовавший на мессе православный священник кивнул: «Я отец Василий, настоятель этого храма. У нас с католиками много разногласий… но сейчас это неважно». И торжественно добавил: «Я благословляю вас…»
И перекрестил аудиторию. Отец Роберт поступил аналогично – и завершил проповедь уж совсем неожиданно: «Теперь вы больше не СС. Да, вы носите форму СС… но вы уже не СС. Вы Братство Крылатого Маркграфа; братство защитников всех людей, всей человеческой цивилизации…»
«Почему маркграфа?» - удивился Герхард Штокингер. Ибо Таубе – голубь и потому Крылатого. Ему ответил Готтфрид Леманн: «Песнь о Роланде освежи в памяти. Роланд – маркграф короля Карла Великого…»
После принятия Святого Причастия все разошлись по домам. Готовиться к бою.
Scribo, ergo sum
-
RolandVT
- Posts: 17975
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 284 times
- Been thanked: 4182 times
Легко в бою
29 июля 1941 года
Деревня Заболотье, рейхскомиссариат Остланд
То ли святой Михаил Архангел помог, то ли Абаддон посодействовал, то ли под началом Колокольцева собрались профессионалы высшей пробы (причём с запредельной мотивацией), то ли подготовились зер гут, то ли всё это вместе взятое… но Операция Заболотье прошла быстро и легко, как по маслу.
К великому облегчению Колокольцева, оцепленная ими деревня оказалась абсолютно пустой – ни единой живой души (он с некоторым некомфортом отметил, что над деревней не летали птицы и к ней явно не приближались дикие животные). Ни кошки, ни собаки… молохане всех эвакуировали в капище.
С которым (и с волколаками) он решил разобраться до превращения Заболотья в микро-Карфаген… после зачистки имени Сципиона Африканского. И потому приказал Ванде: «Оружие достать. Патрон в патронник. Полная готовность…»
Он сразу почувствовал, когда они пересекли невидимый периметр и жестом приказал Ванде остановиться. И буквально через мгновение на них выскочили волколаки. В количестве восьми экземпляров – как и предсказал отец Теодор.
Колокольцева скоростной стрельбе обучали лучшие из лучших в мире; он свои навыки (как знал) передал обеим своим жёнам (после Заболотья Ванда стала для него де-факто второй женой) … и потому с инфернальными тварями было покончено в считанные секунды (пять на счету Колокольцева, три - Ванды).
Она работала спокойно и уверенно, как на берлинском полицейском стрельбище, где он её и готовил (ибо к тому времени его шеф Гиммлер был уже начальником всей полиции Германии). Ей сильно поплохело только когда на её глазах мёртвые волколаки начали превращаться в весьма отталкивающего вида людей…
Однако она быстро взяла себя в руки, а Колокольцев немедленно обозначил местонахождение капища сигнальной ракетой… точнее, уточнил оное для миномётчиков (они работали дистанционно и потому в детали их не посвятили).
Через пару минут точное местонахождение капища было указано уже разорвавшейся зажигательной миной, после чего (Ванда и Колокольцев едва успели укрыться) двенадцать легендарных Штук 250-килограмовыми бомбами отправили храм Молоха вместе с обитателями на дно болота. После чего огнемётчики (они же сапёры) сровняли с землёй уже всё Заболотье.
А когда Зондеркоманда К отошла на безопасное расстояние, Штуки засыпали всю территорию подвесными баками с освящённой отцом Робертом водой.
Навсегда наглухо закрыв ворота в Ад.
Деревня Заболотье, рейхскомиссариат Остланд
То ли святой Михаил Архангел помог, то ли Абаддон посодействовал, то ли под началом Колокольцева собрались профессионалы высшей пробы (причём с запредельной мотивацией), то ли подготовились зер гут, то ли всё это вместе взятое… но Операция Заболотье прошла быстро и легко, как по маслу.
К великому облегчению Колокольцева, оцепленная ими деревня оказалась абсолютно пустой – ни единой живой души (он с некоторым некомфортом отметил, что над деревней не летали птицы и к ней явно не приближались дикие животные). Ни кошки, ни собаки… молохане всех эвакуировали в капище.
С которым (и с волколаками) он решил разобраться до превращения Заболотья в микро-Карфаген… после зачистки имени Сципиона Африканского. И потому приказал Ванде: «Оружие достать. Патрон в патронник. Полная готовность…»
Он сразу почувствовал, когда они пересекли невидимый периметр и жестом приказал Ванде остановиться. И буквально через мгновение на них выскочили волколаки. В количестве восьми экземпляров – как и предсказал отец Теодор.
Колокольцева скоростной стрельбе обучали лучшие из лучших в мире; он свои навыки (как знал) передал обеим своим жёнам (после Заболотья Ванда стала для него де-факто второй женой) … и потому с инфернальными тварями было покончено в считанные секунды (пять на счету Колокольцева, три - Ванды).
Она работала спокойно и уверенно, как на берлинском полицейском стрельбище, где он её и готовил (ибо к тому времени его шеф Гиммлер был уже начальником всей полиции Германии). Ей сильно поплохело только когда на её глазах мёртвые волколаки начали превращаться в весьма отталкивающего вида людей…
Однако она быстро взяла себя в руки, а Колокольцев немедленно обозначил местонахождение капища сигнальной ракетой… точнее, уточнил оное для миномётчиков (они работали дистанционно и потому в детали их не посвятили).
Через пару минут точное местонахождение капища было указано уже разорвавшейся зажигательной миной, после чего (Ванда и Колокольцев едва успели укрыться) двенадцать легендарных Штук 250-килограмовыми бомбами отправили храм Молоха вместе с обитателями на дно болота. После чего огнемётчики (они же сапёры) сровняли с землёй уже всё Заболотье.
А когда Зондеркоманда К отошла на безопасное расстояние, Штуки засыпали всю территорию подвесными баками с освящённой отцом Робертом водой.
Навсегда наглухо закрыв ворота в Ад.
Scribo, ergo sum