С точки зрения криминологии, Дарья Николаевна Салтыкова (в девичестве Иванова), получившая прозвище Салтычиха – очень необычное явление. В первую очередь потому, что это единственная в истории женщина – классический серийный убийца – садист (пожалуй, даже сексуальный садист).
Ибо графиня Елизавета Батори (которой приписывают число жертв в разы больше, чем Салтычихе), всё же, скорее всего, убивала из практических побуждений, используя кровь жертв то ли для лечения эпилепсии (которой страдала), то ли для продления молодости.
Таких, как Салтычиха, в России во времена крепостного права, было как минимум несколько (если не несколько десятков), но все они были мужчинами. Тогдашними аналогами… ну, например, Чикатило.
Единственное рациональное объяснение состоит в том, что Салтычиха страдала (в прямом смысле страдала, выплёскивая свою боль на своих крепостных) какими-то гормональными нарушениями.
В результате она была, скажем так, не совсем женщиной – скорее, мужиком в юбке в биохимическом смысле. Это очень похоже на правду, ибо на самом деле она отличалась колоссальной физической силой… и мужеподобной внешностью.
Если принять эту гипотезу, то всё становится на свои места – ибо таких серийных убийц в России XVIII – XIX века было немало, просто все они были мужского пола… как и Салтычиха.
Которая была женщиной лишь внешне, а психологически и биохимически была в достаточной степени мужчиной, чтобы стать серийным убийцей. А триггером могло стать вообще всё что угодно – от внезапного осознания своей ущербности (не мужчина и не женщина, а «неведома зверушка») до смерти мужа, который хоть как-то мог держать её в допустимых рамках.
Косвенным подтверждением этой версии является тот факт, что императрица Екатерина II во всех официальных документах по делу Салтычихи заменила "она" на "он"...
Очевидно, что её преступлениям немало поспособствовала и её практически неограниченная власть над крепостными – ибо, как совершенно справедливо отметил историк лорд Эктон, «любая власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно…»