Колесо Абаддона - главы из романа

[RolandVT]

[RolandVT]

Совершенно секретно. Документ Аусланд-СД

Личному помощнику рейхсфюрера СС оберфюреру СС графу фон Шёнингу

Тема: Депортации с оккупированных СССР территорий в 1940-41 годах

Дата: 12 июля 1941 года

Автор документа: СС-оберштурмфюрер Гельмут Сарториус

----------------------------------------------------------------------------------------------

Захваченные документы НКВД/НКГБ и допросы сотрудников этих советских (в данном случае в прямом смысле карательных ведомств) дают возможность установить достаточно полную картину массовых депортаций населения во внесудебном (административном) порядке из стран Балтии в июне 1941 года.

Еще летом 1940 года, когда балтийские государства пока еще официально существовали, прошли первые волны репрессий и депортации, в частности, в рядах активных противников, государственных служащих, политических и военных лидеров.

Но более массовыми репрессии во всех трех странах Прибалтики стали в июне 1941 года, всего за неделю до вторжения Германии в Советский Союз. В ночь с 13 на 14 июня 1941 года было запущено давно планируемое действие, проводимое советской секретной службой НКВД, целью которой было очистить прибалтийское пространство от «активных антисоветских сил».

В течение недели органы НКВД арестовали или выслали около 34 000 мужчин, женщин и детей (часто целыми семьями) из Литвы, 15 500 из Латвии (из которых 2400 детей в возрасте до десяти лет) и 10 000 из Эстонии.

Так называемые «Июньские депортации» затронули почти все слои населения от буржуазных “классовых" врагов и представителей интеллигенции до рабочих слоев. Эти люди были обычно связаны с элитами своих независимых государств, и их национальность не играла роль.

В Эстонии, например, среди депортированных были не только эстонцы, но и русские, евреи и другие. В Литве не только литовцы, но и русские, белорусы, поляки, евреи, немцы и другие. Аналогичная картина была и в Латвии – высылались не только латыши, но и русские, и евреи.

14 июня 1941 года в 3 часа утра началась массовая депортация жителей Литвы. После проведения обысков людям сообщали, что они будут выселены в другие районы СССР. При попытках бежать — открывалась стрельба.

Ссыльным разрешалось взять с собой не более 100 кг собственных вещей на человека, для чего к каждому эшелону прицеплялись грузовые вагоны. В основном брали одежду, обувь, посуду, постельные принадлежности, продукты питания и мелкий инвентарь.

Больше всего пострадала интеллигенция. Ссыльными оказались президент Литовской Республики Александрас Стульгинскис, бывший председатель парламента Константинас Шакенис, министры. Было депортировано 1200 учителей, 79 священников.

Депортации проводились в два этапа. Люди покидали свои дома и уезжали на места сбора. Семьи ссыльных делились на две группы: A — глава семьи и В — члены семьи. Обе группы депортировались разными эшелонами.

Ссыльных группы А обыскивали перед посадкой в вагон. Около 3000 депортированных мужчин были вывезены в лагеря в качестве заключённых. Одним из крупнейших местом сбора ссыльных стал город Науйойи-Вильня. Оттуда поезда отправлялись в глубь СССР.

Несмотря на то, что депортация 14 июня нанесла удар по антисоветскому подполью (Фронту Литовских Активистов - ЛАФ), в списки высланных попало и много не причастных к нему людей.

В Латвии депортация осуществлялась главным образом на основе «классовых характеристик» — арестовывали тех, кого, как сообщалось, обвиняли в «контрреволюционной» деятельности и «антисоветской агитации», а также самых состоятельных граждан бывшей Латвийской Республики.

Среди арестованных было много сельских жителей, которые были репрессированы в основном как члены организации Айзсаргов. Депортация женщин, детей и престарелых была основана на аресте главы семьи (иными словами, высылали целыми семьями). Практически во всех случаях жители были задержаны, а затем высланы в административном порядке в соответствии с заранее составленными списками.

Депортируемые семьи были отправлены на железнодорожные вокзалы, где главы семей были отделены от своих семей и отправлены в ГУЛАГ, где их судили и приговорили к различным срокам заключения (некоторых к смертной казни).

Депортированные латышские женщины, дети и старики были вывезены в пожизненное поселение в Красноярский край, Новосибирскую область и Казахстан, где им приходилось работать в основном на лесных предприятиях, в колхозах и совхозах под контролем спецкомендатур НКВД.

В Эстонии 14 по 16 июня 1941 года было выселено, по разным оценкам, от 9254 до 10 861 людей. Преимущественно это были городские жители, из них более 5000 составляли женщины и более 2500 ― дети в возрасте до 16 лет.

В отличие от Латвии и Литвы, было выселено более 10 % от эстонского еврейского населения. Триста человек были расстреляны.

Через несколько дней спустя, ещё около 1000 человек были арестованы на острове Сааремаа и подлежали дальнейшей высылке, но её не удалось осуществить из-за начала Операции Барбаросса. Значительная часть заключённых были освобождены наступающими немецкими войсками.

Депортации в Эстонии начались сразу же после оккупации страны Красной Армией. 17 июля 1940 года последний главнокомандующий Эстонских вооруженных сил Йохан Лайдонер и его жена были сосланы в Пензу. 30 июля 1940 года Президент Эстонской Республики Константин Пятс и члены его семьи были сосланы в Уфу.

Первый рейд основной депортации начался ночью 13 июня и ранним утром 14 июня. Семьи, уснувшие в пятницу вечером, не предчувствуя ничего плохого, были разбужены ранним утром ударами в дверь.

Им вслух был зачитан указ, объявлявший их арестованными или подлежащими депортации с их родины без какого-либо судебного разбирательства или решения суда. Все их имущество было объявлено подлежащим конфискации.

Людям был дан один час на сборы. Через несколько часов после начала депортации первые грузовики стали прибывать к вагонам, ожидающим на железнодорожных путях.

Для этой цели было выделено 490 вагонов для перевозки скота. Поиск людей, подлежащих аресту или депортации, продолжался до утра 16 июня. Люди, проводившие депортацию, действовали с небывалой жестокостью: в переполненные вагоны для скота сажали даже беременных женщин и серьезно больных пожилых людей (обычное дело для НКВД).

В оккупированной СССР Бессарабии депортации начались в ночь с 12 на 13 июня. Депортировались «главы семей» (которых вывозили в лагеря военнопленных) и члены семей (ссыльнопоселенцы). Общая оценка числа ссыльнопоселенцев из Молдавии составляет 25 711 человек.

Самая крупная депортация прошла в Западной Белоруссии (она и началась на год раньше) 3 февраля 1940 года в отдалённые районы СССР было отправлено 33 749 осадников и 17561 служащий лесной охраны. 13 апреля 1940 года из западных областей БССР было выселено 26777 человек, в основном полицейских, учителей, священников, членов некоммунистических партий.

29 июня 1940 года прошла следующая волна депортации в количестве 22 879 человек, которые были отправлены в Сибирь. Под эту операцию попали в том числе беженцы из центральных областей Польши, преимущественно евреи. Наконец в июне 1941 года из БССР была принудительно вывезено ещё 22 353 человека.

С учётом депортаций с Западной Украины, всего с оккупированных СССР польских территорий, было депортированы более 137 тысяч человек.

[RolandVT]

Совершенно секретно. Документ Аусланд-СД
Личному помощнику рейхсфюрера СС оберфюреру СС графу фон Шёнингу

Тема: Расстрелы заключённых в тюрьмах НКВД в июне-июле 1941 года

Дата: 12 июля 1941 года

Автор документа: СС-оберштурмфюрер Гельмут Сарториус

----------------------------------------------------------------------------------------------

Захваченные документы НКВД/НКГБ и допросы сотрудников этих советских (в данном случае в прямом смысле карательных ведомств) дают возможность установить достаточно полную картину массовых расстрелов заключённых советскими карателями в первые две недели Операции Барбаросса.

Официальным основанием для начала продолжавшихся две недели серийным массовых убийств (если называть вещи своими именами), стал (как ни странно, даже не секретный, поэтому было захвачено множество копий) приказ наркома госбезопасности СССР Меркулова № 2445/М от 23 июня 1941 года.

Что занятно (и характерно), драматурга – в 1927 году он написал пьесу о борьбе американских революционеров (в реальности бандитов - пробы ставить негде).

Народным комиссарам госбезопасности Украины, Белоруссии, Латвии, Литвы, Эстонии; начальникам УНКГБ Петрозаводска, Мурманска, Ленинграда

Предлагаю Вам:

1. Проработать вопрос о вывозе подавляющего числа арестованных, числящихся за НКГБ, НКВД, судом и прокуратурой. Сообщите общее количество имеющихся у Вас арестованных, с указанием — сколько, за какими органами числится и какое количество арестованных, по-Вашему, следует вывезти.

Арестованные будут вывезены в центральные и восточные районы СССР. Учтите, что вместе с арестованными будет направлено некоторое количество Ваших работников для ведения следствия по делам арестованных по новому месту их нахождения.

2. Примите меры к отбору из числа архивных дел наиболее важных, которые также должны быть Вами направлены в Москву, в адрес 1-го спец. отдела НКВД СССР.

3. Рассмотрите дела на всех имеющихся у Вас арестованных органами НКГБ и составьте списки на тех, которых Вы считаете целесообразным расстрелять.

В списках укажите имя, отчество, фамилию, год рождения, последнюю должность или место работы перед арестом, а также краткое содержание обвинения, с указанием сознался ли арестованный. Указанные списки вышлите не позднее 23 июля.

Народный комиссар госбезопасности СССР Меркулов

23 июня 1941 г. № 2445/М

Москва

Приказ до крайности неумный – ибо массовая эвакуация десятков тысяч заключённых (были эвакуированы 272 тюрьмы, в которых содержалось 141 527 человек) резко усложнила и без того донельзя хаотичную логистику РККА и немало поспособствовала катастрофическому разгрому Красной Армии в первые дни и недели войны.

Именно поэтому в время Операции Вайсс, польское правительство приняло решение освободить всех без исключения политзаключённых в польских тюрьмах в приграничных районах («пусть у оккупантов голова болит»). И даже предупреждали о том, что двигаться нужно исключительно на восток, поскольку в прифронтовой зоне бывших узников могут и расстрелять… ненароком.

Этот приказ был дополнен директивой наркома внутренних дел Берии, который 24 июня 1941 года нарком внутренних дел Лаврентий Берия приказал региональным управлениям НКВД расстрелять всех политических заключенных, содержащихся в западных регионах СССР, эвакуация которых вглубь страны была невозможна.

Согласно приказу Берии, осужденные за «контрреволюционную деятельность», «антисоветскую деятельность», саботаж и подрывную деятельность, а также подследственные политзаключенные должны были быть казнены.

Это тоже было неумное решение – ибо массовое бессудное («в административном порядке») убийство радикально усилило поддержку оккупационной армии и администрации на территории Украины, Белоруссии, Литвы, Латвии и Эстонии. Что нанесло СССР несопоставимо больший ущерб чем переход на сторону оккупантов даже всех заключённых (если бы их выпустили на свободу).

А также резко упростило задачу РСХА по организации еврейских погромов на тех же территориях, что привело к десяткам тысяч жертв среди евреев (в первую очередь, мужчин – хотя и женщин, и детей). Впрочем, судьба евреев на оккупированной территории – учитывая крайний антисемитизм Сталина и советского руководства (после Большой чистки) их совершенно не беспокоила.

Причина решения упорно цепляться за каждого заключённого чисто психологическая: Сталин любит, чтобы его подручные его между собой называли Хозяин. Не только Хозяин земли Русской, коим официально (во время переписи населения) объявил себя Николай II (Сталин, по сути, красный император), но и хозяин всех граждан СССР.

Которые являются его собственностью; а он (как любой рабовладелец), категорически не хочет отдавать её… другому рабовладельцу (коим он считает фюрера). Поэтому заключённые должны были быть либо эвакуированы вглубь СССР… либо убиты.

Поскольку значительная часть тел расстрелянных была захоронена тайно, невозможно точно установить общее число убитых заключённых. По оценкам представителей ОУН-УПА, на территории Западной Украины убито до 24 тысяч человек (по другим оценкам – около 30 тысяч); примерно столько же было убито и в Белоруссии. В Литве, Латвии и Эстонии в общей сложности убито до 500 человек. В общей сложности, каждый третий заключённый был расстрелян.

Самым кошмарным – и самым масштабным - был расстрел во Львове. В самом Львове было три тюрьмы: № 1 — на Лонцкого, № 2 — Замарстыновская и № 4 — Бригидки.

Тюрьма № 3 находилась в замке города Золочева, что около семидесяти километров от Львова — сюда отправляли заключенных, когда львовские тюрьмы были переполнены (а они были переполнены: в тюрьме на Лонцкого при лимите в 1500 человек находились 3 638 заключенных).

В целом, в тюрьмах Львовщины по состоянию на 22 июня 1941 года было 5424 заключенных. Большинству инкриминировали преступления по статье 54 уголовного кодекса РСФСР («контрреволюционную деятельность»).

Согласно «Плану эвакуации» (приложению к приказу Меркулова), согласно которому депортации из Львовской области подлежало 5 000 арестантов. Для этого выделялось 204 вагона.

Согласно инструкции НКВД СССР от 29 декабря 1939 года, один вагон эшелона вмещал тридцать депортированных лиц; следовательно, указанных вагонов хватало бы на эвакуацию 6800 заключенных. Однако эвакуировали только 1822 из 5 000 запланированных (424, видимо, намеревались расстрелять).

3602 человека остались в тюрьмах Львова. Куда делись эшелоны — неясно... впрочем, стараниями в первую очередь люфтваффе на железных дорогах в приграничных районах царил такой лютый бардак, что ничего удивительного.

Массовые убийства начались уже 22 июня — были расстреляны приговоренные к смертной казни. Из промежуточного отчета начальника тюремного отделения УНКВД Львовской области Лермана известно, что по состоянию на 24 июня в тюрьмах Львова и Золочева было расстреляно 2072 человека.

26 июня власти утвердили расстрельные списки, согласно которым еще 2068 человек подлежали уничтожению. Их убили в течение 24-28 июня. Таким образом во Львовской области было расстреляно 4140 заключенных – на 538 больше списочного состава. Ничего удивительного – обезумевшие от страха чекисты хватали на улице кого получится - и тут же убивали.

В большинстве случаев даже не оглашали обвинений, однако уверенно называли причастными к ОУН, шпионами, диверсантами… кем угодно — то есть лицами, которые подлежат расстрелу в административном порядке, без суда.

Сначала применяли привычную для НКВД практику: индивидуально, в камере смертников, выстрел в затылок. Когда приближался фронт, а планы не были выполнены — расстреливали массово: сгоняли заключенных в камеры подвалов и через дверцу для передачи пищи стреляли из автоматического оружия.

Окошко открывалось — и узник, вместо еды для поддержания жизни, видел орудие убийства... последнее, что он или она видели в жизни). А в последние часы — бросали в камеры осколочные гранаты. Или открывали двери камер; заключенные выходили в коридор, думая, что их отпускают, и в этот момент их расстреливали из автоматического оружия.

Тела вывозили грузовиками и хоронили в тайных могилах. Однако перед самым приходом вермахта чекисты, спеша, хоронили убитых во дворах и подвалах тюрем.

После ухода РККА и вступления вермахта были обнаружены горы трупов в тюремных дворах и подвалах. Сотни семей разыскивали тела своих близких среди убитых (многие так и не были опознаны). То, что они увидели, повергало в ужас: братские могилы, камеры-склепы, заваленные изуродованными телами.

Камеры были набиты жутко изувеченными людьми... чтобы пробраться из одной камеры в другую, нужно было перелезать через гору трупов. Некоторые такие камеры пришлось замуровать, чтобы избежать эпидемии.

Кроме того, происходило массовое убийство эвакуированных заключенных в центрально-восточных областях Украины — в пересыльных тюрьмах Умани, Киева и Харькова.

Эти города были так называемыми промежуточными пунктами этапирования, где происходило перемешивание заключенных, чтобы избежать восстаний и массовых побегов во время депортации.

В Умани профессионалы работали. Выводили по пять человек, концами веревок вязали руки, потом в подвал. Выстрелы в затылок, жертвы едва успевали сообразить, что их сейчас убьют.

Пока выносили убитых, готовили следующую пятерку - как на конвейере, если только можно такое о людях сказать. Но хотя бы таких мучений не испытывали убиваемые как при расстрелах в тюрьмах.

Ещё одним жутким убийством был расстрел в Тарнополе, в тюрьмах которого на 22 июня находилось 1790 заключенных.

Некоторые из политзаключенных НКВД были убиты на месте. О резне стало известно 3 июля, уже после эвакуации советских войск из Тарнополя. В это время жители города ворвались в тюрьму в поисках арестованных родственников и друзей. В подвале здания они обнаружили братскую могилу, засыпанную тонким слоем земли, и комнату, заполненную трупами.

Кроме того, во внутреннем дворе была обнаружена еще одна братская могила, которую НКВД попыталось замаскировать, засыпав землёй. Среди тел убитых заключенных были обнаружены тела десяти немецких солдат — трех горных стрелков и семи летчиков Люфтваффе — убитых после взятия в плен. Что, разумеется, является тяжким военным преступлением.

Согласно документам НКВД, было расстреляно 560 заключенных, а при конвоировании пешей колонны 18 человек были убиты «при попытке к бегству». Большинство жертв были украинцами.

Однако, среди убитых были и 25 членов польского Движения Сопротивления, в том числе их командир Чеслав Фрич. Все они были арестованы в начале июня 1941 года. Кроме того, были расстреляны восемь членов польской подпольной молодежной организации из Золочева, арестованных в конце ноября 1939 года.

В урочище Демьянов Лаз под Ивано-Франковском в конце июня 1941 года было вывезено и расстреляно около 600 человек. В селе Лоев, откопали одну большую яму с замученным нашими людьми, среди которых были женщины и мужчины всех возрастов, у всех были проломлены черепа.

С начала 1940-го года советская власть на Волыни начала массовые депортации, аресты, убийства. В Луцк свозили «неугодных» со всех уголков Волыни. По состоянию на 10 июня 1941 года в Луцкой тюрьме содержались 2117 заключенных.

Среди них патриотически настроенная молодежь, активисты Организации украинских националистов, священнослужители, представители научной и творческой интеллигенции.

23 июня 1941 года в связи с боевыми действиями на территории Луцка из-под стражи были освобождены малолетки и осужденные за малозначительные преступления, всего 84 человека; остальные заключенные численностью около 2000 человек были расстреляны на территории Луцкой тюрьмы.

Около 900 трупов были закопаны, а места расстрела и захоронения были политы керосином, выжжены и засыпаны известью. Некоторую часть узников не успели расстрелять.

Вошедшим на территорию тюрьмы военнослужащим вермахта открылась жуткая картина. Огромный двор был застелен горами трупов, в большинстве - разорванные тела, оторванные руки и ноги.

Длинная стена двухэтажного крыла - вся снизу вверх - забрызгана кровью, облеплена мозгами, человеческим мясом, на водосточных трубах висят кишки, под ногами - лужи крови ...

Массовые расстрелы произошли в Станиславе - жертвами стали, по разным данным, от 1200 до 2500 заключенных.

На 10 июня 1941 в тюрьме Станислава насчитывалось 10 555 заключенных. В большинстве это были поляки и украинцы. Массовые расстрелы начались в самом конце июня. Расстреливали в тюремных подвалах или во внутреннем дворе.

На период казни они заводили автомобильные двигатели или пускали громкую музыку из мегафонов, чтобы заглушить хлопки выстрелов и предсмертные крики. Это средство оказалось эффективным, поскольку расправа стала достоянием гласности только после окончательной эвакуации советских чиновников.

Второго июля город заняли союзные вермахту венгерские подразделения. Жители тогда ринулись в тюрьму, надеясь, что они там найдут арестованных родственников и друзей.

На территории здания было найдены десятки расстрелянных тел. Во дворе суда и в соседнем саду было дополнительно выявлено три братские могилы, заполненные несколькими слоями трупов.

Общие могилы также были найдены в Посиче (более 200 тел) и в Пасечной (три могилы с сотнями останков). В одной из камер работники НКВД замуровали заключенных живьем (увы, очень похоже на правду).

В Стрыйской тюрьме погибло более тысячи заключенных. Столько же - в Самборе. В Бережанах расстреляли 48 заключённых. В Остроге эвакуацией не озаботились - все 77 жертв были казнены 26-27 июня.

В Белоруссии одним из самых массовых расстрелов был Червенский расстрел. 4 июня были казнены 15 литовцев, приговоренных к смертной казни перед эвакуацией (среди них был Степонас Рустейка, министр внутренних дел Литвы в 1929—1934 годах).

25 июня сотрудники 42-й бригады НКВД пешим маршем отправили в Червень около 2000 заключённых. Во время этого «марша смерти» около 500 из них были казнены за то, что не успевали.

26 июня остальных заключённых поместили в Червенскую тюрьму. 27 июня белорусский НКВД получил телеграмму от Михаила Никольского, начальника тюремного отдела НКВД СССР, приказав оставить 400 заключённых в Червене, а остальных расстрелять.

Поскольку дела заключённых были уничтожены в результате бомбардировок Минска, охранники отобрали 400—750 заключённых фактически случайным образом. В ночь с 26 на 27 июня отобранных арестантов повели маршем из Червеня в сторону Бобруйска.

Первоначально сотрудники НКВД расстреливали тех, кто отставал. Затем в лесу, примерно в 1,5-2 км от Червеня, сотрудники НКВД организовали массовый расстрел. Всего спаслось около 200 человек из числа заключённых (90% погибли). По другим данным, было расстреляно 5 000 человек. По неподтверждённым данным, в Ошмянах было расстреляно 3 тысячи человек; столько же в Полоцке; в Минске же 18 тысяч… это были поляки, евреи, татары, литовцы…

Самая кошмарная бойня (вполне в духе НКВД) произошла в Залещиках (город в Чортковском районе Тернопольской области Украины). Пятого июля в Залещики прибыл состав с двумя или тремя опломбированными вагонами с заключёнными.

Скорее всего, их привезли из тюрем Чорткова и Коломыи. По надписям на вагонах (и голосам на польском языке, доносившимся из вагонов) свидетели сделали вывод, что среди заключённых были поляки.

Один из заключённых кричал, что их привезли из Чорткова, добавив, что за трёхдневный путь им ни разу не дали воды (ничего удивительного – их всё равно собирались расстрелять).

Вероятно, в транспорте также находились многочисленные заключённые украинской национальности (в основном парни и девушки) из Буковины, Львовщины, Тернопольщины и Ивано-Франковской области.

О дальнейшем ходе событий существуют разные версии. По одной из версий, вагоны загнали на железнодорожный мост через Днестр, а затем взорвали заложенную под ним взрывчатку.

Это маловероятно – ибо существовал приказ Меркулова о вывозе всех заключённых, если была такая возможность, а за самочинное уничтожение имущества Хозяина можно было поплатиться жизнью.

По другой версии, после взрыва моста (он был взорван задолго до прибытия вагонов с заключёнными) вагоны сбрасывали (сталкивали) в реку с помощью локомотива. После чего столкнули состав с цистернами-бензовозами, в результате чего Днестр загорелся по всей ширине. Это уже больше похоже на правду – ибо логика понятна: чтобы ни горючка, ни люди врагу не достались.

Ни один из заключённых не выжил. Число жертв остаётся неизвестным (по разным оценкам, от 700 до тысячи). После того, как союзные Германии венгерские войска вошли в Залещики, из Днестра было выловлено более трёхсот трупов… но многие тела могли уйти на дно или же их унесло течением.

22 июня в концлагере НКВД в Правенишкес (12 километров от Каунаса) находилось около 450 заключённых, большинство которых 26 июня были расстреляны военнослужащими Красной Армии. Части заключённых удалось спастись бегством.

Также были расстреляны охрана лагеря и члены их семей, в том числе 8 женщин, жён надзирателей. Тела были захоронены 29 июня на территории лагеря. Среди выживших был Пранас Матюкас, до войны работавший печатником, а впоследствии вступивший в TDA - Национальный трудовой охранный батальон («белоповязочники»).

В составе которого он принял активное участие в расстреле евреев. Когда наблюдавший за процессом оберштурмфюрер Эйнзацгруппы А спросил его: «Почему ты убиваешь евреев?», Пранас ответил: «Потому что в 1941 году в Правенишкесе меня вытащили едва живого из горы трупов. Среди стрелявших в нас большинство были евреи...».

Что вполне могло быть правдой – после оккупации Литвы Красной Армией литовские евреи толпами повалили на службу к Советам… в том числе и в НКВД.

Однако самая кошмарная бойня в Литве имело место в Райняйском лесу. В то время в Тельшяйской тюрьме содержалось 162 заключенных, 76 из которых были политическими заключенными, допрошенными НКГБ.

Начальник тюрьмы коллаборант Вайткус планировал вывезти всех заключенных, но план провалился, так как местные руководители КПСС, НКВД и НКГБ бежали из города (обычное дело при драпе Советов), не оставив транспорта.

24 июня утром тюрьму окружили красноармейцы во главе с Донцовым, назвавшимся майором РККА (считается, что он был командиром части 123-й дивизии 8-й армии СССР). Дальнейшую подготовительную работу возглавил заместитель начальника Кретингского уезда НКГБ подполковник Ермолаев.

Начальник Тельшяйского уездного управления НКГБ (ещё один коллаборант) Пятрас Расланас; его заместитель подполковник Жданов; Компанец, начальник политического отдела 8-й армии; и коллаборант Домас Роцюс, председатель Тельшяйского горисполкома, рассмотрели дела и официально утвердили смертные приговоры.

Заключенных вывели из камер в караульное помещение, где им связали руки, заткнули рты кляпами и забросили в грузовики. На рассвете 25 июня машины с заключенными повернули в сторону Луоке, в Райняйский лес.

Во время казни были приняты меры, чтобы не было слышно криков жертв: были включены двигатели автомобилей и выставлена охрана. Ибо перед казнью заключенных подвергали жестоким пыткам.

Сжигали на костре, пытали электрическим током, ошпаривали кипятком и капустой, избивали розгами и кололи штыками (от неожиданного удара вермахта - РККА готовилась к совсем иной войне - у краснопёрых явно снесло крышу).

У многих несчастных были отрезаны гениталии, носы и языки, выколоты глаза, содрана кожа и проломлены черепа. Только десять заключенных были «просто расстреляны» - остальные замучены с нечеловеческой жестокостью. Всего в лесу погибло 73 человека, еще трое были застрелены при попытке к бегству в районе деревни Джюгиненай Тельшяйского уезда.

26 июня утром сотрудник восстановленного муниципалитета Тельшяй обнаружил на месте расправы орудия пыток: трактор, электрогенераторы, 3 автомобильных двигателя и остатки костра.

28 июня были обнаружено четыре ямы с жертвами. Останки 65 мучеников были захоронены на старом городском кладбище Тельшяй, а останки 10 человек были захоронены их родственниками в других местах.

В медицинском заключении доктора Леонардаса Плехавичуса, подробно описаны следы пыток всех жертв. Есть у меня сильное подозрение, что были и другие чудовищные преступления Советов в Литве… просто в других случаях им удалось замести следы.

Массовые убийства были совершены и в Эстонии: в ночь с 8 на 9 июля 1941 года в тюрьме города Тарту было расстреляно 192 человека из числа задержанных с начала военных действий. В Лихула — 6, в Хаапсалу — 11, в Вильянди — 11, в Печорах — 6 человек.

Общее число убитых НКВД сложно оценить ещё и потому, что в административном порядке расстреливались не только заключённые тюрем, но и помещённые в изоляторы временного содержания… да за что угодно. Характерный пример – рижский расстрел.

Размашистая резолюция наркома государственной безопасности Латвийской ССР капитана госбезопасности (эквивалент армейского подполковника) Шустина на списке содержащихся в ИВС, датированная 26 июня 1941 года: «Ввиду социальной опасности всех расстрелять».

Так кого же и за что приговорила тогда к смерти «тройка» в составе наркома ГБ, председателя военного трибунала войск НКВД Латвийской ССР военюриста 2-го ранга Солдатикова и помощника военного прокурора по следственным делам Прибалтийского военного округа военюриста 2-го ранга Солнцева?

Последний из приговоренных пронумерован цифрой 78, хотя реально людей в том списке больше: под некоторыми номерами записано сразу по несколько человек. Так, например, под № 36 записано сразу шесть человек.

В чем их преступление? Как гласит запись в графе «Сущность обвинения», указанные лица «во время бомбардировки гор. Риги по договоренности световыми сигналами указывали объекты бомбардировки».

По договоренности, надо полагать, не столько друг с другом, сколько с нами – иначе как еще пилоты люфтваффе поймут, что именно им надо бомбить в такой незнакомой Риге, да?

Правда, как именно обвиняемые подавали те «световые сигналы», что это были за сигналы и как ими можно было указать на конкретные объекты, так и не сказано.

Да и как представить себе это «целеуказание»: они, что, бегали по рижским крышам с карманными фонариками, раскладывали там же костры, пускали зеленую ракету или просто махали зажженными спичками из окон своих квартир? В надежде, что лётчики не только засекут эти шаманские сигналы и пляски, но еще и правильно поймут их?!

Вот только какой мог быть прок в тех сигналах, даже если они и были, коли пилоты люфтваффе видеть их не могли в принципе: наша авиация бомбила Ригу с достаточно больших высот и в дневное время.

К тому же, знаете ли, как-то трудно себе представить, что немецким самолетам радостно сигнализировал человек с таким «говорящим» именем, как Яцен Абрамович Коган.

С другими фигурантами этого обширного списка нелепостей тоже хватает. Под № 35 в списке значится Фогельманис Николай Яковлевич:

«Офицер старой царской армии. 23/VI развел костер в своем дворе и тем способствовал попаданием бомб немецкой авиации, тем способствовал разрушение объектов. 1919 году добровольно вступил в Латвийскую армию и занимал большие руководящие посты. Последний чин – полковник».

В данном случае лучше именовать фигуранта чуть иначе: не Фогельманис, а Фогельман. Судя по архивным документам, в прошлом это боевой офицер Русской армии, даже героический.

В 1915 году поручик 29 й артиллерийской бригады Николай Яковлевич Фогельман награжден Георгиевским оружием (или, как его именовали прежде, Золотым оружием «За храбрость»).

Заслужить такую награду было весьма непросто, в особенности артиллеристу: это уж надо было действительно отличиться, причем в бою ближнем, а то и рукопашном.

Поручик Фогельман отличился – в жестоких боях за Восточную Пруссию, где и был тяжело ранен. Теперь нам предлагают поверить, что этот офицер с огромным боевым опытом во время немецкого налета жег костер во дворе своего дома, чтобы, видимо, немецкие летчики точнее отбомбились по его дому?

При этом, как значится в документе, «обвинение по статье 58–13 УК доказано». Вот только пресловутая статья 58–13 касалась действий лишь «против рабочего класса и революционного движения при царском строе»! Проще говоря, кавалера Георгиевского оружия расстреляли только потому, что он был офицером…

Под № 38 значится Валескалнс Вальдемар Петрович, который, если верить обвинению, тоже вовсю сигналил немецким самолетам: «25/VI из своей квартиры подавал световые сигналы фашистской авиации и способствовал бомбардировке объектов».

Как можно сигналить самолетам из окна своей квартиры, способствуя тем бомбардировке, загадка – свечкой, наверное, махал?

Номер 39, Кейданс Рихард Янович: «По объективным данным 23 июня 1941 г. после 24 часов с возвышенности вел наблюдение за воздухом и как видно по обстоятельствам дела стремился направить фашистскую авиацию на промышленные объекты».

Чем и как «стремился», не сказано, тем паче, ночь с 23 на 24 июня 1941 года люфтваффе Ригу вообще не бомбило, а днем 24 июня совершила налет на мост через Западную Двину и Рижский аэродром. Кого тогда «направлял» Ричард Янович ночью с возвышенности, «по объективным данным», и как?

Обнаружили чекисты и «семейный подряд» в этом «сигнальном деле». В частности, № № 64–65 – Трубексы: Нисонс Моисеевич и Дина Моисеевна (евреи на добровольной службе люфтваффе… какого зелья накачались чекисты???).

Как записано в обвинительном резюме, оба «изменяли родине». Нисонс Моисеевич «в ущерб военной мощи СССР с периода вторжения немецких фашистов по день ареста оказывал немецким самолетам содействие, шпионского характера, передавал световые сигналы разных цветов».

А Дина Моисеевна «по день ее ареста оказывала вражеским самолетам содействие шпионского характера, путем передачи разных световых сигналов». Признаюсь, никакого полета фантазии не хватит, чтобы представить, как евреи (!!!) Трубексы оказывают «содействие шпионского характера» пилотам нацистской авиации!

Были, разумеется, враги и пострашнее «сигнальщиков». Например, Антон Андреевич Меренс, который «22 июня на улицах Риги кричал «Да здравствует Гитлер» и тем призывал антисоветских лиц на оказание помощи Гитлеру…».

Вероника Якубовская: «…22 июня 1941 года вырезала из бумаги буквы, обозначающие приветствие Гитлеру и призыв к нему о помощи, и наклеила их на окна своей квартиры». Как такую не расстрелять? Вот 26 июня 1941 года нарком госбезопасности Латвийской ССР и подписал этот расстрельный список…

К тому времени война полыхала пятый день, оборонявшие Прибалтику советские войска истекали кровью, вермахт рвался к Риге – до ее падения оставалось четыре дня. Местные жители уже стреляли в спину советским солдатам.

Да вот только на врагов реальных у чекистов, как водится, времени не было, зато его с лихвой оказалось на поимку и расстрел тех, кто не слишком крепко держал язык за зубами или «приманивал» люфтваффе, куря в окне своей квартиры.

В реальности рижские расстрелы последней недели июня вряд ли можно рассматривать в отрыве от грандиозной спецоперации, которую органы госбезопасности провели еще 14 июня 1941 года.

Тогда из Латвии было депортировано свыше 15 тысяч человек. Расстреляв арестантов, которых не успевали вывезти, чекисты, сверкая пятками, стремительно бежали из Латвии.

Согласно показаниям свидетелей, среди участников расстрелов (в том числе, сдери убийц), были евреи… однако сколько их было и насколько значительную роль они играли, не представляется возможным.

[RolandVT]

24 июня 1941 года

Клайпеда/Мемель, Великогерманский рейх

Сразу же после того, как граф фон Шёнинг проводил Любу Валецкую в Берлин, фельдфебель люфтваффе (граф ставил в известность о своём местопребывании командование Эйнзацгруппы А, к которой он был неформально прикомандирован рейхсфюрером), вручил ему сообщение от командира этого эскадрона смерти (если называть вещи своими именами) Франца Шталекера.

С просьбой (приказывать эмиссару фюрера бригадефюрер – хоть и старше по званию – не имел права) как можно быстрее с ним связаться. Графа это полностью устраивало – он и сам собирался позвонить своему в некотором роде партнёру в окончательном решении еврейского вопроса.

Для эмиссара фюрера связисты расстарались – и уже через считанные минуты фон Шёнинг услышал ожидаемую просьбу генерала СС: «Гейдрих давит из всех сил – требует организовать крупный еврейский погром… вчера. Силами местных… энтузиастов – в полном соответствии с его устным приказом…»

17 мая 1941 года, на совещании командиров эйнзацгрупп (в присутствии графа, курировавшего окончательное решение… от кого именно, бравым генералам СС и в голову прийти не могло) шеф РСХА Рейнгард Гейдрих заявил:

«Не следует чинить препятствий самостоятельным стремлениям антикоммунистических и антиеврейских кругов к чисткам во вновь занятых областях. Напротив, эти чистки надо интенсифицировать - и там, где это требуется, направить в нужное русло, но не оставляя никаких следов… целенаправленно вызывая погромы местного масштаба…»

Шталекер грустно вздохнул: «Гейдрих практически вынудил меня созвать завтра митинг в Каунасе и там выступить… но я не знаю ни языка, ни людей, ни местной специфики…». Фон Шёнинг рассмеялся: «Выручу я тебя… поработаю начальником отдела провокации…»

Граф фон Шёнинг не был поклонником творчества Алексея Николаевича Толстого, однако «Гиперболоид инженера Гарина» (откуда он и взял это определение) читал и перечитывал. Тем более, что таковым работал… аж два с половиной столетия в начале нашей эры. Организуя гонения на христиан… с весьма переменным успехом.

«… только с тебя ящик коньяка. Французского…». Шталекер клятвенно пообещал:

«Будет». Фон Шёнинг повесил трубку… и через четверть часа уже поднял в воздух свой Fi-156 Storch. Мягко набрал высоту – и взял курс на Каунас.

[RolandVT]

Совершенно секретно

Рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру

21 июня 1941 года



Рейхсфюрер!

Высылаю Вам краткую информацию о еврейских погромах на территории Российской империи и во время Гражданской войны в России. Считаю целесообразным начать реализацию выбранного нами варианта окончательного решения еврейского вопроса на подконтрольных рейху территориях именно таким образом – силами местных активистов.



Хайль Гитлер!



Начальник Главного управления имперской безопасности

СС-группенфюрер Рейнгард Гейдрих

------------------------------------------------------------------------------------------------

Первые в России погромы произошли в 1821, 1859, 1871 годах в Одессе и в 1862 году в Аккермане (Белгород-Днестровский). Их основными участниками были местные греки (видимо, конкуренты евреев в торговле и не только).

Погромы 1881-83 годов впервые приобрели массовый характер, охватив большую территорию на юге и юго-востоке Украины. Причина погрома на этот раз была политическая – евреев сочли виновными в убийстве народовольцами российского императора Александра II (что не соответствовало действительности).

Погромы начались в ночь с 15 на 16 апреля 1881 в Елисаветграде (ныне Кировоград) во время православной Пасхи. В них участвовали мещане, деклассированные элементы и крестьяне окрестных сел, прибывшие в город после начала погромов для грабежа еврейского имущества.

Было разграблено большое количество еврейских домов и магазинов, один еврей убит. Погром был подавлен 17 апреля войсками, стрелявшими в толпу громил (вопреки распространённому заблуждению, это было обычным делом).

Вслед за Елизаветградом погромы произошли в ряде окрестных деревень и местечек, после чего перекинулись в Херсонскую губернию. 26 апреля вспыхнул погром в Киеве, который по количеству разгромленных еврейских домов и магазинов (более тысячи) и по числу жертв (несколько евреев было убито и около 20 женщин изнасиловано) был самым жестоким из погромов 1881 года.

В конце апреля — начале мая 1881 года погромы произошли в 50 местечках и селах Киевской губернии. Наиболее разрушительным был погром в местечке Смела, во время которого православными фанатиками был убит семилетний еврейский мальчик за отказ осенить себя крестным знамением.

Погромы произошли в Жмеринке Подольской губернии, в ряде населенных пунктов Черниговской губернии; наиболее разрушительным из них был погром в Конотопе (27-29 апреля; один еврей был убит), где евреи предприняли попытку организовать самооборону.

Желание понятное… однако в результате погромы, которые наносили ущерб только имуществу евреев, превратились в кровавую бойню с обеих сторон. В которую вступали и полиция, и войска, которые теперь уже стреляли и в погромщиков, и в евреев… причём в основном в последних (ибо они были вооружены куда лучше громил).

Антиеврейские беспорядки вспыхнули в ряде населенных пунктов Волынской губернии. В начале мая произошли погромы в Александровске Екатеринославской губернии, в городе Ромны Полтавской губернии, в городе Орехове и в нескольких деревнях Таврической губернии.

Были совершены нападения на еврейские сельскохозяйственные колонии в Екатеринославской и Таврической губерниях. Три дня продолжался погром в Одессе; здесь погромщикам противостояли отряды еврейской самообороны (в основном из студентов Новороссийского университета), которым удалось защитить ряд еврейских кварталов в центре города.

В июне-июле погромы охватили Полтавскую губернию: Борисполь, Переяслав, Нежин. В погромах кроме местных жителей активно участвовали крестьяне. В Нежине войска остановили погромы, (как положено) открыв огонь по толпе крестьян-погромщиков; несколько человек было убито и ранено.

13 декабря 1881 в года в день католического Рождества (по старому стилю) начался погром в Варшаве. Из поляков в погромах участвовали в основном низы общества, в то время как представители польской интеллигенции резко его осуждали, а ксендзы ходили по улицам и уговаривали погромщиков разойтись. Только на третий день погром был остановлен войсками (разгромлено около 1,5 тысяч еврейских квартир и других помещений, ранено 24 человека).



В 1882 году погромы вновь произошли в нескольких населенных пунктах Подольской и Херсонской губерний; наиболее кровавый из них разразился на Пасху в Балте, где к погромщикам (по утверждению евреев) якобы присоединились солдаты. Это чушь полная – в российской армии за такое полагалась в лучшем случае каторга.

Представители гражданских и военных властей якобы отдали войскам приказ прекратить погромы только на третий день (несколько евреев было убито, сотни ранены, многие женщины изнасилованы).

Это тоже ерунда – гражданские власти не имею права приказывать войскам… просто генералы не любят использовать солдат для подавления беспорядков (чревато большой кровью).

И потому предпочитают выждать и позволить властям гражданским использовать все их ресурсы… и вводить войска (погромы подавлять не обученные) только в самом, самом крайнем случае.

Погромы 1881-82 годов разразились на фоне нестабильной политической ситуации, сложившейся в России после убийства императора Александра II народовольцами (1 марта 1881).

Неравноправие еврейского населения, застарелая юдофобия и недовольство православного городского населения экономической конкуренцией со стороны евреев способствовали в этой ситуации широкому распространению слухов о том, что царь был убит евреями и что, в связи с этим, власти отдали негласный приказ повсеместно устраивать погромы. Что было неправдой по обоим пунктам.

Пассивность местной администрации, войск и полиции во время погромов убеждала население в правдивости этих слухов. На самом деле пассивность объяснялась просто – власти не хотели крови. Ни русской, ни еврейской. И давали возможность погрому «выгореть», уничтожив только имущество.

Во многих деревнях Черниговской губернии крестьяне были уверены, что сам царь приказал громить евреев, и потребовали от местного начальства письменного удостоверения, что они не будут отвечать перед высшей властью за исполнение этой «повинности», причем такое удостоверение было им (якобы) выдано. На самом деле, не было, ибо это совершенно незаконно, а в то время Россия была вполне правовым государством – это пример еврейской пропаганды.

В некоторых деревнях священники с трудом убедили крестьян, что «приказа бить жидов не было». Есть многочисленные доказательства того, что организаторами большинства погромов были приехавшие из других городов шайки деклассированных элементов (т.н. босоногая команда) под руководством неизвестных лиц, у которых были списки всех помещений, принадлежавших евреям (например, в Елисаветграде погромщиков возглавлял статский советник, прямо заявивший полицмейстеру, что погром должен затронуть лишь евреев).

Власти действовали в тесном контакте с приехавшими, еврейскую самооборону разоружали (и правильно делали – это позволило избежать кровавой бойни), погромы прекращали, как правило, только на третий день (давали возможность «выгореть», что позволяло избежать крови).

Созданная в 1883 Верховная комиссия по пересмотру законов о евреях отмечала, что в тех районах страны, где местные власти решительно выступили против погромов, их не было, например, в Северо-Западном крае, где генерал-губернатором был Эдуард Тотлебен. На самом деле, ему удалось пресечь погромы в зародыше, что требует определённой квалификации… что нечасто.

Немалую роль в разжигании юдофобских настроений сыграли статьи на страницах русской печати — в правом «Новом времени» А. Суворина, в славянофильской «Руси» И. Аксакова, а также в ряде газет и журналов левого направления (неожиданно – среди левых обычно много евреев).

Погромы приветствовали и революционные организации: «Народная воля» и «Черный передел», которые утверждали, что погромы носят справедливый характер, так как направлены против эксплуататоров трудящегося населения. Что с экономической точки зрения было правдой.

Подпольная газета «Народная воля» (№6, 1881) в статье, посвященной погромам, писала: «Мы обязаны выражать общую формулу всех сил, справедливо недовольных и активно протестующих, и сознательно направлять эти силы».

В подпольной типографии была напечатана тиражом в две тысячи экземпляров прокламация («К украинскому народу...») исполнительного комитета «Народной воли», в которой одобрялись погромы и звучал призыв к их продолжению, а Александр III именовался «жидовским царем». Что чушь собачья, конечно.

Хотя некоторые народовольцы были против этой прокламации (например, Вера Фигнер уничтожила все присланные ей экземпляры), листовка широко распространялась, способствуя разжиганию погромных настроений.

Представители властей весной и летом 1881 утверждали, что погромы — дело рук анархистов (об этом заявил и Александр III на встрече с еврейской депутацией). Что вполне могло быть правдой – эти везде громили всё подряд.

Власти пришли к выводу, что причина погромов — некоторые виды экономической деятельности евреев, которые «имеют вредное влияние на быт коренного населения» (вполне могло быть правдой). Появился тезис о «еврейской эксплуатации» как о главной причине погромов (аналогично).

Основным его сторонником был граф Игнатьев, министр внутренних дел с мая 1881 по май 1882. Для прекращения «еврейской эксплуатации» были изданы «Временные правила» (май 1882), запрещавшие евреям селиться в сельской местности и вводившие для них другие ограничения. Что, вполне вероятно, в той ситуации было разумное и позволило спасти немало жизней и имущества.

В результате погромов 1881-82 началась эмиграция евреев из России; за короткий срок страну покинуло несколько десятков тысяч человек. Многие представители еврейской интеллигенции коренным образом пересмотрели свои позиции и стали убежденными сторонниками национального возрождения еврейского народа на его исторической родине — в Эрец-Исраэль.

Есть искушение рассматривать погромы как результат заговора с целью принудить евреев к эмиграции… однако это утверждение не выдерживает никакой критики. Ибо уезжали лучшие с экономической точки зрения, что наносило серьёзный ущерб экономики Российской империи.

Во многих городах России, Польши, Румынии и других стран возникли кружки Ховевей Цион, члены которых провозгласили своей конечной целью переселение в Эрец-Исраэль (в Палестину).

Некоторые из них осуществили это намерение на практике, положив тем самым начало первой в новое время массовой алие… однако в основном уезжали в США и, в меньшей степени, в Европу.

Граф Толстой, назначенный в мае 1882 министром внутренних дел, был решительным противником погромов и в правительственном циркуляре от 9 июня 1882 заявил, что вся ответственность за прекращение антиеврейских беспорядков возлагается на губернаторов (вполне разумно).

Количество погромов сократилось; когда в 1883 погромы вспыхнули в Екатеринославе, Кривом Роге и Ростове-на-Дону, власти приняли решительные меры для их подавления (в Ростове казаки открыли стрельбу по погромщикам вскоре после начала погромов - то есть, как обычно).

7 июня 1884 года произошел погром в Нижнем Новгороде, где еврейское население было немногочисленным; хотя основной целью этого погрома были грабежи, в ходе его погибло девять человек.

По заявлению губернатора «...в народе сложилось убеждение в полной безнаказанности самых тяжелых преступлений, если только таковые направлены против евреев». Что было не так совсем.

В 1890-х годах погромы возобновились. В Стародубе (Черниговской губернии) 29 сентября 1891 произошел погром, основными участниками которого были местные торговцы-старообрядцы, недовольные торговой конкуренцией со стороны евреев (как обычно, причины были чисто экономические).

В 1897 году в местечке Шпола Киевской губернии и местечке Кантакузенка Херсонской губернии местное население разгромило магазины и квартиры, принадлежавшие евреям.

Некоторые жители заранее предупреждали представителей власти о готовящемся погроме, но губернаторы с отрядами солдат появлялись слишком поздно (да вовремя они появились – когда погром «выгорел» и можно было его прекратить бескровно). 19-21 апреля 1899 во время православной Пасхи произошел трехдневный погром в Николаеве.

Попытка поляков организовать погромы в Ченстохове в 1902 была решительно подавлена русскими войсками; погромщики понесли суровое наказание.

6-7 апреля 1903, в дни православной Пасхи, произошел погром в Кишиневе, спровоцированный кровавым наветом в близлежащих Дубоссарах и подстрекательскими юдофобскими статьями в газете «Бессарабец», редактировавшейся Павлом Крушеваном (именно он в том же году опубликовал «Протоколы сионских мудрецов»).

В организации этого погрома прямо обвиняли также министра внутренних дел Плеве, неоднократно заявлявшего, что «евреев надо проучить». Погромщики совершали зверства, невиданные со времен средневековья; количество жертв (убито 49 и ранено 586 человек) было беспрецедентным.

Справедливости ради, надо отметить, что кровавая бойня стала результатом столкновений между погромщиками и еврейской самообороной (вооружённой револьверами и не только).

После Кишиневского погрома в большинстве районов черты оседлости были созданы отряды еврейской самообороны. Самооборона активно действовала во время погрома в Гомеле 29 августа — 1 сентября 1903.

В августе-сентябре 1904 в ряде городов и местечек Украины и Белоруссии погромы учиняли новобранцы, призванные на русско-японскую войну. Особенно жестоким был погром в Г. Александрия Херсонской губернии, где толпа ворвалась в синагогу в Йом-Кипур и зверски избила молящихся (около 20 евреев погибли).

В период русской революции 1905-07 первый погром произошел в Мелитополе 18-19 апреля 1905. Самооборона, состоявшая из представителей еврейской и русской молодежи, остановила погромщиков, которые, получив отпор, стали грабить магазины и лавки христиан (неудивительно).

19 апреля прибывшие войска прекратили погром. Поводом к погрому 22 апреля 1905 в Симферополе послужил слух об осквернении еврейским мальчиком иконы. Этот погром также был прекращен еврейской самообороной и войсками.

Трехдневный погром в Житомире по своим размерам (около 20 евреев убито в самом Житомире, 10 — в Троянове, несколько — в окрестностях города) и по характеру (беспорядки начались после провокационного сообщения о том, что евреи за городом якобы стреляли в царский портрет) явился как бы репетицией волны погромов в октябре 1905.

Солдаты защищали громил и мешали самообороне оказать помощь евреям. 26 мая в Минске и 29 мая в Брест-Литовске солдаты и казаки стреляли в евреев на улицах. Объяснение простое – громилы были вооружены максимум топорами, а евреи – минимум револьверами (а то и винтовками). Неудивительно, что власти в первую очередь подавляли наиболее опасную угрозу.

30 июня солдаты расстреливали евреев на улицах Белостока, около 50 человек было убито (см. выше). Поводом к погромам послужила бомба, брошенная анархистом-боевиком в военный патруль (что неудивительно). Погром, начавшийся вечером 20 июля в Екатеринославе, был прекращен еврейской самообороной (один человек погиб).

В конце июля произошел погром за пределами черты оседлости, в городе Макарьеве Нижегородской губернии. В Керчи 31 июля патриотическая демонстрация (во главе с градоначальником) переросла в еврейский погром.

Во время погрома по распоряжению градоначальника был обстрелян отряд самообороны (естественно – ибо это было в чистом виде незаконное вооружённое формирование, такое никакая власть не потерпит); погибли два его бойца.

Жёсткие меры властей против еврейской самообороны объясняются ещё и тем, что её бойцы были «по совместительству» боевиками еврейской организованной преступности (огромная проблема в ряде городов, например, в Одессе).

В погромах наряду с портовыми рабочими и другими местными жителями активно участвовал табор цыган, приехавших в город специально для грабежа еврейского имущества (ну кто бы сомневался). Вслед за Керчью произошел погром в Еникале, откуда все евреи вынуждены были бежать.

После опубликования царского манифеста от 17 октября 1905 крупнейшие в истории царской России еврейские погромы, продолжавшиеся до 29 октября, охватили 660 населенных пунктов, в основном в южных и юго-западных губерниях черты оседлости.

24 погрома произошли за пределами черты оседлости, но они были направлены против всех революционеров. Наибольшее число погромов произошло в Черниговской губернии.

Во время октябрьских погромов 1905 года было убито более 800 евреев (и ещё некоторое количество впоследствии скончалось от ран); материальный ущерб оценивался более чем в 70 млн. рублей. В Одессе погибло свыше 400 евреев, в Ростове-на-Дону — свыше 150, в Екатеринославе — 67, Минске — 54, в Симферополе — свыше 40, в Орше — свыше 30.

В некоторых городах, например, в Юзовке (ныне Донецк), Киеве, Саратове число жертв было велико (десятки), но точные сведения отсутствуют. Во многих местах избиения и убийства евреев носили зверский характер.

В Юзовке участников демонстрации, пришедших сообщить рабочим о Манифесте 17 октября, якобы живыми бросали в доменные печи (еврейская пропаганда – помимо всего прочего, так гробить металл и печи никто не позволит).

В Одессе малолетних детей выбрасывали с верхних этажей на мостовую или убивали, размозжив голову о стену (могло быть). Под Тирасполем на железнодорожной станции рабочие и солдаты (последнее вряд ли – воинская дисциплина - за нарушение которой в то время полагался расстрел) выволакивали евреев из поезда; было убито 12 человек, в том числе трое детей.

Погромы, как правило, происходили по одному сценарию. 18 октября, сразу же после прочтения Манифеста, стихийно начинались демонстрации сторонников левых партий и движений, праздновавших получение свобод (в районах черты оседлости большинство демонстрантов были евреями).

В противовес им полиция организовывала патриотические шествия с национальными флагами и портретами царя. В них в основном участвовали чернорабочие, мелкие лавочники, хулиганы, которые направлялись на разгром демонстраций; затем избиение перерастало в погром. Или же наоборот, еврейские боевики открывали огонь по мирной демонстрации.

Поводом к ним часто служили намеренно распускавшиеся (якобы) ложные слухи (например, в Киеве евреев обвинили в том, что они разорвали царские портреты в здании городской Думы, в Екатеринославе — в том, что они ходили по улицам и собирали деньги на гроб царя). Ну почему же ложные – вполне в духе тогдашних леваков-евреев…

В организации и проведении погромов важную роль сыграли власти, как военные, так и гражданские, как местные, так и центральные. В департаменте полиции была (якобы) оборудована типография, печатавшая погромные прокламации, обращенные к армии и населению. Якобы потому, что в то время – шла, по сути, гражданская война - за такое военные власти без колебаний к стенке ставили.

В Одессе генерал-губернатор Каульбарс, приказавший войскам использовать для подавления еврейской самообороны все виды оружия вплоть до артиллерии, в речи к офицерам полиции заявил: «Нужно признать, что все мы в душе сочувствуем этому погрому».

Погром тут ни при чём – просто так называемая еврейская самооборона в Одессе на самом деле представляла собой криминальную армию, имевшую на вооружении даже пулемёты. Отсюда и приказ использовать артиллерию.

В Киеве начальник одного из отделов охраны города, на глазах которого происходил погром, напутствовал его участников: «Громить можно, но грабить не следует», а полицмейстер города Цеховский кричал с балкона здания Киевской городской Думы: «Бей жидов, грабь, ломай!». Либо еврейская пропаганда, либо единичные случаи (радикальные антисемиты).

Полицмейстер Орши Модзалевский приказал крестьянам явиться в город с холодным оружием для погромов и грозил им в случае отказа штрафом в 30 рублей. Это чушь собачья – за такое ему светила каторга в лучшем случае.

В Кременчуге полицмейстер Иванов указывал, какие дома громить, а какие нет, говорил христианам: «Не прячьте евреев в своих домах, выдавайте их. С жидами нужно раз и навсегда расправиться». Такое могло быть.

Многие офицеры и рядовые полицейские не только не препятствовали погромам, но принимали в них участие (такое могло быть). Сенатор Кузминский, проводивший расследование действий одесских властей во время погрома, принял решение об отдаче под суд за участие в погромах 41 полицейского, в том числе многих офицеров (я же говорил…).

Некоторые полицейские чины откровенно говорили во время погрома, что «лучше было бы вырезать всех евреев». Войска, присутствовавшие на улицах во время погромов, как правило, не мешали погромщикам.

Они обстреливали только дома, откуда вела огонь еврейская самооборона, а затем принимали участие в разгроме таких домов (Киев, Одесса, Ростов). И понятно почему – у абсолютно незаконной самообороны были револьверы, бомбы, винтовки, пулемёты… а у громил топоры да колья. В кого будут стрелять войска?

Как доказали отчеты сенатской комиссии, в Киеве и Одессе полицейские и погромщики часто сами стреляли из еврейских домов, чтобы спровоцировать солдат громить их (это вряд ли).

В Орше солдаты составляли большинство участников погрома (это чушь), а в Минске войска расстреляли мирный еврейский митинг на территории вокзала (если этот митинг охраняли боевики с пулемётами, то неудивительно).

Отряды самообороны не могли противостоять регулярным войскам (пулемёт против артиллерии), но там, где они не помогали погромщикам, самооборона быстро останавливала погром (Борисоглебск, Витебск).

Если войска действовали против погромщиков, погром также удавалось быстро прекратить (Каменец-Подольский, Могилев-Подольский, Херсон). Они и действовали – если еврейских боевиков в городе не было.

В имперском правительстве были решительные противники погрома: глава правительства Витте и министр внутренних дел Дурново, и их мнение поддерживали многие представители местных властей.

Против погромов выступали многие русские рабочие, интеллигенты, в ряде мест они участвовали в самообороне, создавали вооруженные дружины, защищавшие евреев (Ростов-на-Дону, Челябинск, Житомир, Одесса, Воронеж). В некоторых местах формировались совместные отряды из русских и евреев.



Некоторые православные священники, иногда даже церковные иерархи, пытались предотвратить или остановить погромы, но, как правило, безуспешно. В Киеве Платон, епископ Чигиринский, совершал крестный ход по улицам Подола, умоляя толпу прекратить погромы, несколько раз он даже становился на колени; к нему подошел один из погромщиков и с угрозой сказал: «И ты за жидов». В Орше протоиерей Львов, напротив, призывал толпу уничтожить «изменников».

Погромы вызвали волну негодования, но в основном за пределами России. Внутри страны наиболее решительными были протесты самих евреев. Резолюции революционных партий, советов, профсоюзов носили абстрактный характер и осуждали погромы как проявление контрреволюции.

Лишь некоторые либеральные политики и деятели культуры (Горький, Андреев, Милюков) выступили против погромов как крайнего проявления национальной и религиозной вражды (в реальности всё обычно объяснялось экономикой).

Следствием погромов 1903-06 была массовая эмиграция в США и страны Западной Европы: только в Северную Америку в 1906 переселилось 125 тыс. евреев, в 1907 — 115 тыс. Началась вторая алия в Эрец-Исраэль, выросла популярность сионистских и революционных партий.

В 1906 в России произошло еще несколько погромов: в январе — в Гомеле, в июне — в Белостоке (около 80 убитых), в августе — в Седльце (около 30 убитых). К 1907 году погромы прекратились.

С началом Великой войны русское военное командование по инициативе начальника штаба Верховного главнокомандования генерала Янушкевича стало осуществлять ряд антиеврейских мероприятий.

Евреев бездоказательно обвиняли в измене и шпионаже (распространялись, в частности, нелепые слухи о том, что они прячут в бородах телефоны для связи с немцами). Последнее крайность… но шпионаж вполне мог быть.

Это приводило к частым издевательствам над евреями, к их избиениям, ничем не отличавшимся от погромов; многие евреи были убиты солдатами или казнены по приговорам военно-полевых судов.

В 1915-16 десятки тысяч евреев были высланы из прифронтовой полосы во внутренние районы страны. Что имело под собой серьёзные основания – под немцами и под австрийцами евреям жилось много лучше, чем под русскими.

В сентябре 1917 уходившие с фронта солдаты грабили еврейское имущество, однако эти погромы (наибольшее число их произошло в Киевской, Волынской и Подольской губерниях), как правило, не сопровождались убийствами.

Наиболее кровавые и разрушительные погромы происходили в годы Гражданской войны в Украине, а также в отдельных населенных пунктах России и Белоруссии. По различным оценкам, погибло от 70 до 180-200 тысяч евреев; около 300 тысяч детей остались сиротами; более чем в 700 городах, местечках и деревнях вся или почти вся еврейская собственность была разграблена или уничтожена.

Масштаб этих погромов был подчеркнут в меморандуме еврейских общин, представленном генералу Деникину: «Во всех местах... произошло и сейчас происходит более или менее окончательное уничтожение еврейского населения». Что было, конечно же, сильным преувеличением.

Весной 1918 погромы под лозунгом «Бей жидов и буржуев» устраивали отряды Красной армии, отступавшие с Украины под натиском немцев: в Новгород-Северском было убито 88 человек, в Середина-Буде — 25 человек.

В декабре 1918, после установления в Украине власти Директории во главе с Симоном Петлюрой, погромы возобновились. Один из первых крупных погромов был учинен полком имени Петлюры в городе Сарны.

С декабря 1918 по август 1919 петлюровцы устроили десятки погромов, в ходе которых, по данным комиссии Международного Красного Креста, было убито около 50 тысяч человек.

Крупнейший погром произошел 15 февраля 1919 в Проскурове, где после неудачной попытки большевистского переворота (городская стража, состоявшая в большинстве своём из евреев, не приняла в нем участия) регулярные отряды петлюровской армии по приказу своего командующего, атамана Семесенко, за четыре часа вырезали 1650 евреев; при этом убийцам было запрещено грабить.

В правительстве Директории, тем не менее, существовало Министерство по еврейским делам, которое возглавлял некий Радуцкий; был принят закон о национальной автономии евреев, и члены правительства не раз высказывались в пользу их полного равноправия.

Однако это правительство не имело никакой реальной власти: она находилась в руках группы атаманов, настроенной крайне юдофобски и игравшей основную роль в организации погрома.

«Информационное бюро Украинской народной республики» и правительственный орган — газета «Видродження» вели погромную агитацию.

Правительство и военные власти время от времени выпускали анти-погромные приказы и воззвания, но они не имели никакого воздействия на армию, т.к. никого из погромщиков не наказывали.

В 1919 все большую роль в гражданской войне в Украине начали играть многочисленные крестьянские банды. Их главари (Григорьев, Струк, Зеленый, Тютюнник, Козырь-Зырка, Соколовский и др.) ненавидели евреев и при любой возможности устраивали погромы.



Весной 1919 Григорьев издал «универсал», в котором откровенно призывал к поголовному уничтожению евреев; после этого число погромов резко возросло. 15-20 мая в Елисаветграде отряды Григорьева уничтожили от 1,3 тыс. до трех тыс. евреев; 16-20 мая в Черкассах было убито около 700 чел.

В Радомысле в ходе погрома, учиненного бандой Соколовского, погибло около 400 евреев. В Погребище в августе 1919 банда Зеленого уничтожила около 400 евреев., в том числе 200 женщин.

Убийства сопровождались жестокими истязаниями и повальными грабежами; атаманы нередко требовали от еврейских общин громадных «контрибуций», уплата которых, впрочем, не всегда предотвращала резню.

Некоторые банды продолжали действовать и в 1920-21, после установления в Украине советской власти. Их налеты на незащищенные местечки неизменно выливались в кровавые погромы: так, в Тетиеве бандиты вырезали сотни евреев, после чего все местечко было сожжено.

Летом-осенью 1919 в Украине действовало сразу несколько противоборствующих сил: петлюровцы, Добровольческая армия Деникина, Красная армия, крестьянские банды, анархисты во главе с Нестором Махно. Все они в большей или меньшей степени участвовали в погромах.

В ряде случаев погром, начатый одной из сражающихся сторон, продолжали войска другой. Например, в Белой Церкви в конце августа 1919 погром начали петлюровцы, после их ухода банда атамана Зеленого превратила погром в резню, а затем его продолжили терские казаки из Добровольческой армии.

Осенью 1919 года и зимой 1919-20 годов большинство погромов в Украине было учинено войсками Деникина. 22-27 сентября 1919 казаки, бесчинствовали в Фастове, убивая, насилуя, грабя и глумясь над религиозными чувствами евреев (ворвавшись в синагогу во время Йом-Кипура, казаки избили молящихся, изнасиловали женщин и разорвали свитки Торы).

Погибло около тысячи человек. Почти в каждом занятом белогвардейцами (собирательное название противников большевиков) населенном пункте (за исключением нескольких крупных городов, где находились органы центральной власти и иностранные представительства) все еврейское население подвергалось систематическому ограблению.

Причем в ряде мест грабежи повторялись многократно: в Черкассах каждый дом грабили в среднем семь раз, в Томашполе (Подольской губернии) — три-четыре раза, в Короле (Полтавской губернии) — десятки раз.

В декабре 1919 — марте 1920, при отступлении Добровольческой армии с Украины, погромы приобрели особенно ожесточенный характер. В декабре 1919 в местечке Смела погром, продолжавшийся два часа, унес жизни 107 евреев, в местечке Александровка (Киевская губерния) погибли 48 человек, в Мясткове (Подольская губерния) — 44 человека. Погромщики насиловали всех еврейских женщин, от 12-летних девочек до 75-летних старух, не щадя даже больных тифом (последнее бред полный - а вот остальное вполне могло быть).

За пределами Украины белогвардейцы устроили погромы в 11 населенных пунктах. Так, во время рейда кавалерийского отряда Мамонтова по тылам Красной армии (август-сентябрь 1919) погромы произошли в Балашове (Саратовская губерния), Белгороде (Курская губерния), Ельце (Орловская губерния), в Козлове (Тамбовская губерния) - более ста евреев было убито.

Хотя сам Деникин считал погромы бессмысленными и понимал, что они разлагают армию, он и его подчиненные не принимали почти никаких мер для предотвращения или прекращения погромов.

Для оправдания погромов в ряде случаев бездоказательно обвиняли евреев в том, что они при отступлениях добровольцев стреляли им в спину (такое обвинение выдвигалось в Фастове, Белой Церкви, во время т.н. «тихого» погрома в Киеве в начале октября 1919 и в других местах). Ну почему же бездоказательно - красные к евреям относились несопоставимо лучше – там погромщиков расстреливали.

Официальное информационное Осведомительное агентство (Осваг) и многие органы печати вели на территории, занятой армией Деникина, погромную пропаганду, распространяя, например, (якобы) ложные сведения об особых «еврейских частях», якобы сражающихся в составе Красной армии. Да были такие – если по комсоставу, чего уж там.

Многочисленные просьбы еврейских делегаций прекратить погромы оставались без ответа. Отдельные мероприятия против погромов проводились лишь для того, чтобы успокоить общественное мнение Англии и Франции, откуда Добровольческая армия получала помощь.



Английский представитель при штабе Деникина требовал прекратить погромы, объясняя это тем, что в противном случае Добровольческая армия может потерять сочувствие всей Европы.

Когда в начале октября 1919 года в результате вмешательства представителей иностранных держав и страха перед разлагающим влиянием погромов командование стало применять к погромщикам различные меры наказания, вплоть до расстрела (было казнено 10 человек), погромы на время прекратились.

23 января 1920, когда Добровольческая армия уже ушла почти со всех территорий, где проживали евреи, Деникин издал приказ о борьбе с насилием и грабежами (где погромы не упоминались).

Благодаря давлению иностранных государств погромов не было на территории Сибири, где действовали войска Колчака, настроенные не менее юдофобски, чем армия Деникина.

Колчак якобы не допускал погромы, понимая, что они могут разложить его армию и произвести плохое впечатление в США, откуда он получал помощь. На самом деле не в этом было дело – Колчак безжалостно расстреливал всех, кого считал нужным – в отличие от мягкотелого Деникина.

И деникинцы, и петлюровцы, и атаманы крестьянских банд объясняли погромы тем, что все евреи — коммунисты или все коммунисты — евреи. Не все, конечно, но что большевизм, ВКП(б) и Советская Россия еврейские проекты – это неоспоримый факт.

Командир Первой кубанской дивизии Добровольческой армии генерал Шифнер-Маркевич заявил еврейской делегации, умолявшей остановить погромы в местечке Смела: «Все коммунисты — евреи, и мы не можем допустить жидовского царства в России».

Особую ненависть у белогвардейцев и петлюровцев вызывало имя Троцкого (чему удивляться-то – именно Троцкий создал РККА и весьма эффективно ею руководил); почти каждый погром сопровождался лозунгом: «Это вам за Троцкого». При погроме в Екатеринославе делегациям евреев, жаловавшимся властям на погромщиков, заявляли: «Идите жаловаться Троцкому, а на это правительство жаловаться нечего».

Даже конституционные демократы, ранее всегда осуждавшие все виды юдофобии и, тем более, погромы, утверждали на своей конференции в Харькове в ноябре 1919 года, что белогвардейские власти делают все для борьбы с погромами (что было неправдой ), и потребовали от евреев «объявить беспощадную войну тем элементам еврейства, которые активно участвуют в большевистском движении» (а вот это очень даже разумно).

Винниченко (премьер-министр правительства Директории до февраля 1919) говорил, что погромы не могут быть прекращены, пока еврейская молодежь и еврейский рабочий класс поддерживают большевиков (что было правдой).

Отдельные погромы на Украине были совершены красноармейцами: в Россаве (февраль 1919), в Умани (май 1919), в Любаре (май 1920) погромы устроили Богунский и Таращанский полки Первой конной армии. Особенно жестокие погромы Первая конная армия устраивала при отступлении (бегстве, если называть вещи своими именами) из Польши в конце августа 1920.

Как правило, советские власти сурово наказывали погромщиков, и нередко расстреливали их. Например, в сентябре 1920 член Революционного военного совета Первой конной армии Ворошилов расформировал за погромы шестую дивизию Апанасенко; 153 погромщика были расстреляны.

Несколько погромов совершили на Украине махновцы; самым кровавым из них был погром в Александровске (ныне Запорожье) летом 1919. Махно и другие главари движения решительно боролись с погромами и расстреливали погромщиков.

В ряде населенных пунктов Украины в годы гражданской войны активно действовала еврейская самооборона; в некоторых случаях ей удавалось отразить нападения погромщиков. «Еврейская милиция по борьбе с погромами» способствовала предотвращению антиеврейских эксцессов в Одессе.

Погром в Погребище произошел лишь после того, как петлюровцы разоружили отряд самообороны. Однако чаще всего еврейская самооборона не могла противостоять гораздо более многочисленным и лучше вооруженным погромщикам. После установления советской власти на Украине отряды еврейской самообороны сыграли важную роль в ликвидации крестьянских банд.

В 1919-20 годах в Белоруссии погромы (в основном — грабежи) устраивали солдаты польской армии. В 1920-21 годах кровавые погромы в Белоруссии были организованы отрядами Булак-Балаховича под общим командованием Савинкова, В местечке Копаткевичи 9 июля 1921 они убили 120 евреев, в местечке Ковчицы 16 июля — 84 еврея, в местечке Большие Городятичи 23 ноября — 72 еврея.

В Забайкалье и Монголии евреев убивали войска барона Унгерна фон Штернберга («Самодержца Пустыни»). С окончанием гражданской войны погромы повсеместно прекратились.