Утром 3 июня 1944 года на шоссейной дороге из Вильнюса на Эйшишкес в 2-3 километрах южнее деревни Пирчюпяй (Пирчюпис) так до сих пор и не установленными партизанами была обстреляна автоколонна вермахта. Обстреляна грамотно - пять военнослужащих вермахта погибли; пять пропали без вести (скорее всего, они попали в плен). По другим данным - шесть погибших и восемь пропавших без вести.
Оккупанты взбесились (точнее, в самом прямом смысле осатанели - без преувеличения) ... и дотла сожгли Пирчюпяй вместе со всеми жителями. В числе 119 (по другим данным - 117) жертв - 49 детей, из них 10 детей до 5 лет и 4 грудных младенца. Причём реакция была... по-английски это называется overkill. Сверх-убийство.
Уже днём в Пирчюпяй вошла колонна из двух десятков автомашин и аж трех танков (эти-то зачем???). Более четырехсот карателей (в данном случае, в самом прямом смысле) окружили деревню. Карательную акцию проводил интернациональный третий полицейский батальон 16-го полка СС, в который кроме немцев, входили две латышские роты (советский агитпроп их постоянно путает с литовцами, хотя в Литве оккупантам так и не удалось сформировать ни взвода СС из местных).
«Наш батальон всех жителей выгнал из домов в одно место и разделил на две группы: мужчин - в одну, женщин и детей – в другую, - рассказывал впоследствии вахмистр Вальтер Шветман. – Солдаты 9-й и 10-й рот согнали женщин в один дом для расстрела. Я также участвовал в этом по своему желанию. Две женщины отделились от толпы и, по-видимому, хотели бежать. Увидев это, я достал пистолет и застрелил их. После чего зашел в один дом и взял перчатки из шерсти. Все это я потом отправил в Германию»
Существуют две версии того, что произошло далее. По одной из них (которой лично я склонен верить, ибо каратели обычно работали именно так), всех жителей расстреляли, трупы побросали в сарай, после чего всю деревню сожгли дотла. По второй (советского и российского агитпропа), всех сожгли живыми.
Во второе мне верится с трудом, ибо я знаком с менталитетом полицейских батальонов вермахта (по материалам послевоенных судебных процессов) ... в общем, даже после "Холокоста пулями" и множества карательных акций это был бы перебор даже для них.
Кстати, с Хатынью (и с другими сожжёнными карателями деревнями) ситуация та же - на самом деле, сжигали только трупы (в Лидице это признано официальным следствием). Ещё и потому, что загонять живых в сарай для сожжения хлопотно - а оккупанты были ленивы весьма.
Первую версию подтверждают показания свидетеля Пятраса Вилкишюса - он спрятался в лесу и наблюдал за происходившим издали. По его словам, каратели никого в деревню не пускали; лили на трупы бензин и снова зажигали. Потом никого и узнать нельзя было – только пепел и кости остались.
Лишь 11 июня жителям других деревень было разрешено похоронить обгоревшие останки. По случайно сохранившимся кускам лоскутов, по рассыпанным бусам узнавали они своих знакомых и родственников. Хоронили тихо — ни пения, ни единого лишнего слова. Боялись.
И только через месяц, когда советские войска освободили Пирчюпис, поднялись над могилами высокие кресты, опоясанные, как это принято в Литве, лучеобразными кругами. «Вечный покой вам, братья, вечная память», — написано на одном. «Вечный покой вам, сестры, вечная память», — написано на другом.
Вроде бы всё ясно, понятно, просто и очевидно - чудовищное военное преступление (после войны был даже судебный процесс над карателями - виновники понесли наказание)... однако не всё так просто.
Во-первых, я 14 лет подряд (с 1973 по 1987) годы проводил всё лето в Друскининкае - это менее полусотни километров к югу от Пирчюпяй. Я много общался с местными; победобесие было то ещё... однако о той трагедии никто никогда не произнёс ни слова. Вообще. Совсем.
Дальше-больше. 23 июня 1960 году на месте трагедии был открыт мемориал «Мать Пирчюписа» и Музей жертв фашизма. Я там был - и не один раз. Впечатляет - и это ещё очень мягко сказано. Однако с 1991 по 2000 год музей жертв фашизма Пирчюписа был закрыт якобы на ремонт, затем закрыт совсем, а в 2002 году здание... было приватизировано. Теперь на этом месте, как сказано в туристическом проспекте, красивый придорожный ресторан (!!!). Что для литовского менталитета как-то нехарактерно совсем (уж поверьте тому, кто 14 лет провёл в этой стране).
Поэтому наиболее вероятной мне представляется следующая версия. Осенью 1943 года на парашютах в район близ Пирчюпяй была сброшена разведывательно-диверсионная группа № 14 Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной армии. Целью группы была не разведка и не диверсии - а самая настоящая провокация (спецгруппы НКВД этим занимались с 1942 года).
Провокация в смысле спровоцировать оккупантов на репрессии против местного населения (в соответствии с людоедским приказом фельдмаршала Кейтеля "О заложниках" от 16 сентября 1941 года). Которые - по идее Сталина сотоварищи - должны были "разжечь пламя народной войны".
Пламя действительно разжигалось... только не репрессиями оккупантов, а положением дел на фронте (ровно то же самое имело место и во Франции и в других оккупированных странах Европы). Чем лучше были дела у вермахта, тем меньше было партизан... и наоборот.
Провокация удалась на славу (в высшей степени профессионально проведённая операция однозначно говорит о том, что работали спецы НКВД, а не местные партизаны... которых практически не было) - Пирчюпяй стал почти таким же узнаваемым символом, как Хатынь (там было примерно то же самое).
Однако мне представляется, что провокация была намного более фундаментальной - спецназ НКВД сначала фактически занял Пирчюпяй... а потом донёс информацию об этом до карателей. Только этим можно объяснить участие в акции танков, одним из которых был Panzer-IV - основной танк Панцерваффе с мощной длинноствольной 75-миллиметровой пушкой.
Этим же объясняется и мгновенная реакция карателей - если "акция возмездия" может и подождать (жители деревни никуда не денутся)... то спецгруппа НКВД может и исчезнуть. И привлечение к акции почти батальона - для "возмездия" с головой хватило бы и полицай-роты.
Ну, и ещё информация к размышлению. По официальным данным НКВД, из каждых десяти сожжённых деревень оккупанты сожгли... нет, не десять. А всего семь. Три сожгли... правильно, "народные мстители". Которые мстили мирным жителям за то, что те не захотели отдавать бандитам (давайте называть вещи своими именами) последнее. Ибо партизаны были теми ещё мародёрами.
Что же касается сожжения мирных жителей живьём, то приснопамятный Василий Кононов (с которым в нынешней России носятся как дурни с писаной торбой), 27 мая 1944 года сжёг живьём девятерых жителей латгальской деревни Малые Баты, обвинив их в сотрудничестве с оккупантами (как будто у жителей деревни был выбор).
Включая беременную женщину...