Последняя парта
Все врёмя, пока они шли, Юля чувствовала себя странно и неловко. Словно перед всеми выставили её личный секрет.
Как будто снова разглядывала то объявление на стенде. Тогда две старшеклассницы, проходя по коридору, оглянулись на неё, стоявшую в задумчивом забытьи. Одна что-то сказала другой на ухо, и обе прыснули. А Юле тут же захотелось вместе с плакатом куда-нибудь сбежать.
Только теперь всё во много раз хуже. Ей наяву предстояло раздеться, и всё совсем не так, как она представляла, и наверное поэтому немного боязно. И даже думать обо всём этом было как-то неуютно, и неуместно, что ли, при свете дня, когда все смотрят на неё и все знают, о чём она думает.
Юля поставила на последнюю парту портфель. Она развязала пионерский галстук. Немного поколебавшись, из-под юбки опустила колготки до колен, и снова застыла. Почему-то казалось ужасно неприличным вот так стоять со спущенными колготами, когда в остальном была ещё полностью одета.
Саша тоже поставил свой портфель. Он снял пиджак и неуверенно обернулся к учительнице, будто хотел ещё что-то спросить. Но та продолжала писать, уже не обращая внимания на своих бывших учеников. Он встретился глазами с Юлей и сразу отвёл взгляд. Он повесил на спинку стула пиджак и начал стоя расстёгивать рубашку.
Юля сняла жакетик. Привычно подобрав подол юбки, она уселась на стул. Она сняла и отставила в сторону туфельки. Затем полностью сняла злополучные колготы и положила их на парту. Зоя Петровна достала из кармана халата бахилы и подала ей, а вторую пару положила перед мальчиком.
- Это чтобы не запачкаться босиком. Часы и украшения тоже оставьте здесь, всё лишнее просто выбрасывают или сжигают. И волосы лучше убрать в пучок.
Саша сел в расстёгнутой рубашке на краешек стула. Избегая смотреть на одноклассницу, он расстегнул пряжку ремня а затем пуговицы на ширинке. Он снял наконец красный галстук и привстал, чтобы спустить брюки. Оставив их на коленях, он снова сел, и начал расшнуровывать кроссовки.
В классе перешёптывались и оглядывались украдкой.
Юля открыла портфель и достала пенал. Вынула из ушей серёжки и положила в пенал, а его спрятала обратно в портфель, который закрыла на замочек. Сняла гребешок и заколки одну за одной, распустила косу. Потом опять расстегнула портфель и убрала туда всё, кроме одной резинки. Очень долго, как ей казалось, приглаживала волосы и заново собирала в простой хвост.
Мысли у неё перескакивали. Не верилось, что на этот раз и вправду её саму утилизируют по талону. Лучше бы уговорила маму отвести, как Динку. Там хотя бы отдельные раздевалки. Или на физре, когда все и так в спортивных трусах.
.
Она уже жалела, что невольно привлекла внимание. Злилась за это то на Селезнёва, то на себя. Хорошо ему, он мальчик. Только бы поскорее выйти отсюда. Классная сказала, что поведут в душевую комнату. Неужели и мыться вместе? Зато не отвертелся, помогать старшеклассникам тоже будем вместе. Лишь бы не встретиться с теми дурами. И к своим не возвращаться после всего.
Девочка окончательно запуталась. Не вставая, она расстегнула блузку. Может, всё обойдётся. Она порадовалась, что сегодня утром надела и лифчик, и плотную майку поверх. Ей казалось, будто даже.затылками все таращатся на упругие бугорки под майкой. Она положила блузку перед собой и стала лихорадочно вспоминать, какие на ней сейчас трусики.
Саша успел сложить вещи стопкой и сидел, сгорбившись. Юля решила сначала тоже свернуть снятую одежду. Потом ещё раз открыла портфель, чтобы убрать часики. Когда их снимала, с удивлением заметила, что с начала урока не прошло и пятнадцати минут. Ещё немного поёрзав, она выбралась из-за парты и встала боком к классу.
Чувствуя, как колотится сердце, он огляделась зачем-то по сторонам и непослушными пальчиками расстегнула сзади три пуговки. Задирать юбку считалось ещё неприличнее спущенных колгот, и девочка потянула её вниз. Майка была на ней велика, не по росту, и полностью закрывала бёдра. Сейчас это оказалось очень кстати.
В наступившей абсолютной тишине Саша и Юля прошли через весь класс. В последний момент Юля отчего-то вдруг расхрабрилась. Она тронула за плечо девочку, сидевшую на первой парте возле самого выхода. Не то что бы они дружили, но отношения были хорошими.
- Наташ, хочешь, подарю тебе свои трусики?
Та округлила глаза, но не успела ничего ответить. Медсестра взяла Юлю за плечи и вытолкала в коридор, а сама вернулась за документами, оставив дверь открытой.
Оставшись на минутку без присмотра, Юля проворно присела на корточки, сдёрнула трусики и полностью сняла их с ног. Потом осторожно выпрямилась, немного нервно одёрнула майку и перевела дух. Никто не смеялся, и вроде бы ничего не было видно.
Она шагнула обратно в класс, двумя руками придерживая снизу свою маечку и сама стараясь на всякий случай ни на кого не смотреть. Она быстро сунула Наташе скомканные розовые трусики.
- возьми на память, Зоя Петровна сказала, их всё равно на мусорник выбросят.
Юля с облегчением вернулась в коридор. Самое, как ей казалось, страшное осталось позади. Дверь за ней закрылась.
В классе возбуждённо загалдели. Вопросы посыпались наперебой. Елена Сергеевна снова постучала линейкой, требуя тишины. Она велела спрашивать по очереди, перед этим поднимая руки, как полагается по правилам школьного распорядка.
Юля уже не слышала этого. Следом за медсестрой они спустились на первый этаж, прошли мимо столовой и спортзала, миновали, не задерживаясь, пустой вестибюль, и наконец остановились возле белой двери медпункта.