1. Последний сеанс
В четверг утром Вирджиния Сеймур стояла, заметно нервничая, на одинадцатой авеню у входа в небоскрёб Better You, Inc. Сегодня проект входит в завершающую фазу. Молодая женщина невольно улыбнулась профессиональничанью внутреннего нарратора. Сегодня сбудется её мечта.
В рабочем графике она выкроила два дня, за которыми следовал уикенд. Вообще-то консультант рекомендовал недельный ретрит, но Джини понадеялась, что времени ей хватит. Она посмотрела на часики и решила выпить кофе в холле. До назначенной встречи оставалось чуть менее получаса.
С первого визита в компанию прошло больше года, и два-три посещения каждую неделю стали для неё привычной рутиной. Обычно она просто полулежала в кресле в течение часа. Про себя она это называла сеансами психоанализа, только здесь на голову надевали шлем и делали какой-то укол, и она засыпала, пока мозг сканировали.
Теперь же из кабинета её провели через заднюю дверь по извилистым коридорам в процедурную. Джини приходилось бывать иногда и в этой, или точно такой же, комнате. Металлические шкафы у стен моргали разноцветными индикаторами. К одному из аппаратов была приставлена кушетка. Свободное место на одной из стен занимало ростовое зеркало.
В центре комнаты сейчас находилась каталка, которой раньше не было. Под простыней угадывалось женское тело. Врач откинула простыню, и у Джини перехватило дыхание.
Она увидела... Себя.
Такую, какой она себя видела в грёзах. Такую, как ей показали на компьютерной модели после одного из очередных сканирований. Стройнее, чем она могла быть, поселись жить в гимнастическом зале. Ухоженнее, чем она выглядела с тщательно подобранным макияжем.
Как и обещал рекламный проспект, она смотрела на лучшую версию себя.
Обнажённая девушка на каталке не была абстрактной красавицей с глянцевой обложки. Это была именно она, двадцатишестилетняя Вирджиния Сеймур, пять футов и четыре дюйма, с немного асимметричной левой грудью, с родинкой за правым ухом и ещё той, на внутренней стороне бедра. И золотистый пушок на лобке был именно той длины, которую ей хотелось поддерживать с попеременным успехом. И глаза, прикрытые чуть завитыми длинными ресницами, наверняка были её тёмно-бирюзового оттенка.
Всё было точно таким же, и в то же время - улучшенным, правильным, совершенным. Им стоило назвать компанию Perfect You.
Джини поймала себя на странной неловкости, будто сейчас именно её тело без одежды оценивающе разглядывают. Впрочем, в точном юридическом смысле это и было "её телом" - принадлежащим ей согласно контракту, выращенным из её же клеток с некоторыми усовершенствованиями и набором симбиотических имплантов.
Врач мягко тронула её за запястье:
- Вы можете прикоснуться, если хотите. Не бойтесь.
Джини осторожно поднесла руку к своей неподвижно лежащей идеализированнной копии, и тут же инстинктивно отпрянула: кожа была на ощупь живой и тёплой. Почему-то она ожидала другого. Поколебавшись, она опустила ладонь на плоский живот, провела по нему. Коснулась упругой груди, и снова поспешно убрала руку. Ей казалось, будто она ласкает себя.
- И она... Оно... Всегда будет таким? - спросила она, стараясь скрыть нарастающее возбуждение.
- Параметры поддерживаются динамически, оставаясь полностью под вашим контролем. Вы сможете их менять по желанию, в разумных пределах конечно. Просто теперь это потребует меньше усилий.
- А лицо? Я ведь вижу, что с ним работали.
- Вовсе нет, вы видите естественное состояние. Его вы также сможете легко корректировать через встроенную консоль управления.
Джини недоверчиво послюнила палец, - можно? Врач кивнула. Она провела по губам, скулам, оттянула веко. Просто невероятно.
- Косметика никогда не понадобится. И солярий кстати тоже. Полагаю, вас всё устраивает? - улыбнулась врач.
Джини ответила улыбкой, приходя понемногу в себя. Теперь она точно знала, что получает за немалые деньги, и хотела этого, как никогда.
- Я уже могу ей... им... воспользоваться?
- Процедуру переноса сознания мы обсудим чуть позже, мисс Сеймур. Прежде всего давайте выполним окончательную синхронизацию синаптических ансамблей, и на этот раз я попрошу вас полностью раздеться. Одежду можно оставить вот здесь за ширмой.
Джини кивнула и скрылась в указанном направлении. Через несколько минут она отдёрнула шторку, залившись краской и прикрывая одной рукой лобок, а второй встопорщившиеся соски. Мучительная неловкость не имела, казалось, разумной причины, и от того лишь удваивалась. Не менее дюжины раз ей приходилось весь сеанс лежать голышом на такой же кушетке. Почему же вдруг сейчас застеснялась, словно девчонка?
Врач разместила от шеи до копчика широкую ленту, густо усеянную игольчатыми микроэлектродами, тщательно закрепила на теле несколькими поперечными стежками пластыря, а сверху подключила к полуоткрытому обручу вертебрального калибратора.
Джини вздрагивала от каждого прикосновения. Давненько она не испытывала подобного при медицинских процедурах, а тем более перед врачом-женщиной. К счастью, каталку убрали ещё когда она была за ширмой, собираясь с духом, чтобы выйти. Стоять рядом со второй Джини было бы невыносимо.
- Теперь пожалуйста, ложитесь.
Вирджиния осторожно улеглась на спину и закрыла глаза. Она, кажется, поняла причину своих чувств. Дело было вовсе не в эротизации private parts. Она стыдилась своего тела целиком, его несовершенства, и ещё больше - бешеного желания слиться с тем, другим в каждой клеточке. Забавно, до сих пор она считала себя вполне гетеросексуальной. А вдруг это нарциссизм?
Она почувствовала, как игла входит в плечо. Потом на голову опустился шлем, и она в очередной раз провалилась в небытие.
Вирджиния
Re: Вирджиния
2. Пробуждение
Вирджиния выплывала из водоворота красочных грёз. Собственно, ей никогда не удавалось их вспомнить даже смутно. Но каждый раз, находясь в промежуточном пространстве из серой ваты, где не было направлений, сознание удерживало ускользающее впечатление некой яркости. Вот оно-то и сохранялось в памяти между сеансами.
Затем она почувствовала, что у неё есть тело, способное двигаться и дышать. В глаза ударил свет. Вирджиния моргнула несколько раз. Над ней склонилась врач.
- Как вы себя чувствуете?
- Всё в порядке, - шевельнула губами Вирджиния.
Она сумела сесть с помощью врача и расслабленно потянулась. Тело ощущалось слегка раздвоенным, будто отбрасывало тень. Она знала, что это побочный эффект нейросканирования, который вскоре исчезнет. Врач обошла её со спины, чтобы отключить контактную гирлянду.
Теперь только до Джини дошло, что она сидит совершенно голой. К ней медленно возвращались чувства и память обо всём произошедшем сегодня.
- Как долго я спала?
Врач отозвалась, просматривая показания приборов:
- Чуть меньше часа, мисс Сеймур. Осталось подписать бумаги, и вы отправитесь в лабораторию трансперсонального перехода, где вами займётся доктор Хейзел.
Вирджиния рассеянно просунула ноги в бумажные тапочки и направилась за ширму. Тот приступ нелепого стыда казался смешным, когда припоминала о нём.
- Одеваться пока не надо, мисс Сеймур. Пожалуйста, также оставьте здесь ваш калибратор. По окончании сеанса вы проснётесь на этой же кушетке в своём новом облике.
Без обруча на шее Джини почувствовала себя ещё более голой. За год постоянного ношения он стал привычным, будто часть её.
- Пожалуйста, подпишите вот здесь, что вы готовы вступить во владение реплицированным по вашему запросу симбиотическим телом.
- А как именно это произойдёт?
- Детали вам объяснит доктор Хейзел. Насколько мне известно, процедура абсолютно безболезненна для постоянного носителя.
Вирджиния с профессиональной цепкостью пробежала взглядом пункты соглашения и без колебаний поставила подпись на каждом листе.
- Вот и всё, мисс Сеймур, теперь дайте пожалуйста вашу левую руку.
Врач прижала к запястью этикетку с штриховым кодом и рядом цифр.
- Это будет вашим временным идентификатором до окончания перехода. Идите за мной.
Джини зачем-то попробовала подцепить ногтем плотный белый квадрат, но он уже надёжно слился с нежной кожей. Она последовала по короткому коридору за женщиной. Та в какой-то момент замедлила шаг, пропуская Джини вперёд.
- Сюда, пожалуйста. Наденьте халат и ожидайте.
Джини сделала ещё несколько шагов и оказалась в мрачноватой серой комнате с двумя выходами.
На табуретке посередине комнаты лежал какой-то свёрток. Она встряхнула его, расправляя, и оторопела. Это действительно был медицинский халат, вылинялый чуть ли не до дыр, покрытый какими-то пятнами и вдобавок с оторванной пуговицей. Даже просто держать в руках подобное тряпьё было неприятно.
Она брезгливо разжала пальцы и обернулась с возмущением, но абсолютно гладкая дверь уже беззвучно закрылась за ней. Вирджиния осталась одна.
- Эй! В чём дело?
Она постучала несколько раз. Не получив отклика, она принялась колотить в обе двери поочерёдно. Наконец утомилась и уселась на табурет, локтями упершись в расставленные колени. Она отогнала прочь лёгкий укол тревоги. Паниковать причины не было, рано или поздно сюда кто-то должен явиться.
Прошло не так много времени, прежде чем другая дверь открылась и вошли двое парней в униформе охраны. Один из них, пониже ростом, присвистнул.
- Ого, какая цыпочка! Джеф, ты только погляди.
- Заткнись, - буркнул второй. - Мэм, прошу вас одеться и пройти с нами.
Джини смерила обоих взглядом. Нагрудные знаки сообщали имена: Дж Сандерс и Ар Джонс.
- Я не буду это надевать и никуда не пойду, особенно с вами.
- Мэм, - произнёс высокий, - нам бы не хотелось применять силу, так же как и вы этого не хотите.
- Цыпочка такая накачанная, того и гляди сама нас уложит, - ухмыльнулся его напарник. - А я как раз и не прочь поваляться.
Джини не верила своим ушам. Какого чёрта здесь происходит? Она поднялась перед ними во весь рост, даже не думая прикрывать наготу.
- Будьте потише, мальчики. У вас серьёзные проблемы, мистер Джонс и мистер Сандерс, постарайтесь их не усугублять и приведите кто там у вас главный. Немедленно.
Мелкий захихикал.
- Ты погляди Джеф, она же течёт, мы её заводим.
Джини на миг смешалась, но только на миг. Физическое возбуждение временами сопутствовало её гневу, она об этом знала и научилась с этим жить.
- Боб, убирайся в коридор, - бросил длинный. Он был, по-видимому, за старшего. Джонс, бормоча себе под нос ругательства, исчез за дверью.
- Вы уж извините, мэм, если что не так. Заправляет здесь доктор Хейзел, а нам ведь как раз и велено вас доставить в его офис.
- Почему бы вашему доктору самому не доставить сюда свою задницу? Вы посмели мне угрожать и домогаться!
- Так начальство велело, мэм, я извиняюсь. Вам правда лучше одеться, вы же не пойдёте без ничего чтоб на вас глазели.
Охранник был простоват и говорил, похоже, искренне. Он поднял с пола застиранную робу и протянул Вирджинии. Та поколебалась - и взяла. С отвращением набросила на себя, запахнула поплотнее, и вышла.
Узкий коридор без окон привёл к лифту. Вирджиния замялась на миг, но совладала с собой и решительно шагнула следом за двумя охранниками.
Спуск вниз показался молодой женщине очень долгим. Коротышка Джонс, хоть и держал язык теперь за зубами, продолжал ощупывать её сальным взглядом, ухмыляясь всё так же гадко. Ничего, она его запомнила.
Лифт остановился, и Джини бросила взгляд на табло. Тревога снова кольнула её. Она очутилась на минус третьем уровне глубоко под землёй.
Как только она шагнула вперёд, двери за её спиной закрылись и лифт тронулся.
Вирджиния лишь пожала плечами от ещё одной несуразности и двинулась по очередному коридору.
Вирджиния выплывала из водоворота красочных грёз. Собственно, ей никогда не удавалось их вспомнить даже смутно. Но каждый раз, находясь в промежуточном пространстве из серой ваты, где не было направлений, сознание удерживало ускользающее впечатление некой яркости. Вот оно-то и сохранялось в памяти между сеансами.
Затем она почувствовала, что у неё есть тело, способное двигаться и дышать. В глаза ударил свет. Вирджиния моргнула несколько раз. Над ней склонилась врач.
- Как вы себя чувствуете?
- Всё в порядке, - шевельнула губами Вирджиния.
Она сумела сесть с помощью врача и расслабленно потянулась. Тело ощущалось слегка раздвоенным, будто отбрасывало тень. Она знала, что это побочный эффект нейросканирования, который вскоре исчезнет. Врач обошла её со спины, чтобы отключить контактную гирлянду.
Теперь только до Джини дошло, что она сидит совершенно голой. К ней медленно возвращались чувства и память обо всём произошедшем сегодня.
- Как долго я спала?
Врач отозвалась, просматривая показания приборов:
- Чуть меньше часа, мисс Сеймур. Осталось подписать бумаги, и вы отправитесь в лабораторию трансперсонального перехода, где вами займётся доктор Хейзел.
Вирджиния рассеянно просунула ноги в бумажные тапочки и направилась за ширму. Тот приступ нелепого стыда казался смешным, когда припоминала о нём.
- Одеваться пока не надо, мисс Сеймур. Пожалуйста, также оставьте здесь ваш калибратор. По окончании сеанса вы проснётесь на этой же кушетке в своём новом облике.
Без обруча на шее Джини почувствовала себя ещё более голой. За год постоянного ношения он стал привычным, будто часть её.
- Пожалуйста, подпишите вот здесь, что вы готовы вступить во владение реплицированным по вашему запросу симбиотическим телом.
- А как именно это произойдёт?
- Детали вам объяснит доктор Хейзел. Насколько мне известно, процедура абсолютно безболезненна для постоянного носителя.
Вирджиния с профессиональной цепкостью пробежала взглядом пункты соглашения и без колебаний поставила подпись на каждом листе.
- Вот и всё, мисс Сеймур, теперь дайте пожалуйста вашу левую руку.
Врач прижала к запястью этикетку с штриховым кодом и рядом цифр.
- Это будет вашим временным идентификатором до окончания перехода. Идите за мной.
Джини зачем-то попробовала подцепить ногтем плотный белый квадрат, но он уже надёжно слился с нежной кожей. Она последовала по короткому коридору за женщиной. Та в какой-то момент замедлила шаг, пропуская Джини вперёд.
- Сюда, пожалуйста. Наденьте халат и ожидайте.
Джини сделала ещё несколько шагов и оказалась в мрачноватой серой комнате с двумя выходами.
На табуретке посередине комнаты лежал какой-то свёрток. Она встряхнула его, расправляя, и оторопела. Это действительно был медицинский халат, вылинялый чуть ли не до дыр, покрытый какими-то пятнами и вдобавок с оторванной пуговицей. Даже просто держать в руках подобное тряпьё было неприятно.
Она брезгливо разжала пальцы и обернулась с возмущением, но абсолютно гладкая дверь уже беззвучно закрылась за ней. Вирджиния осталась одна.
- Эй! В чём дело?
Она постучала несколько раз. Не получив отклика, она принялась колотить в обе двери поочерёдно. Наконец утомилась и уселась на табурет, локтями упершись в расставленные колени. Она отогнала прочь лёгкий укол тревоги. Паниковать причины не было, рано или поздно сюда кто-то должен явиться.
Прошло не так много времени, прежде чем другая дверь открылась и вошли двое парней в униформе охраны. Один из них, пониже ростом, присвистнул.
- Ого, какая цыпочка! Джеф, ты только погляди.
- Заткнись, - буркнул второй. - Мэм, прошу вас одеться и пройти с нами.
Джини смерила обоих взглядом. Нагрудные знаки сообщали имена: Дж Сандерс и Ар Джонс.
- Я не буду это надевать и никуда не пойду, особенно с вами.
- Мэм, - произнёс высокий, - нам бы не хотелось применять силу, так же как и вы этого не хотите.
- Цыпочка такая накачанная, того и гляди сама нас уложит, - ухмыльнулся его напарник. - А я как раз и не прочь поваляться.
Джини не верила своим ушам. Какого чёрта здесь происходит? Она поднялась перед ними во весь рост, даже не думая прикрывать наготу.
- Будьте потише, мальчики. У вас серьёзные проблемы, мистер Джонс и мистер Сандерс, постарайтесь их не усугублять и приведите кто там у вас главный. Немедленно.
Мелкий захихикал.
- Ты погляди Джеф, она же течёт, мы её заводим.
Джини на миг смешалась, но только на миг. Физическое возбуждение временами сопутствовало её гневу, она об этом знала и научилась с этим жить.
- Боб, убирайся в коридор, - бросил длинный. Он был, по-видимому, за старшего. Джонс, бормоча себе под нос ругательства, исчез за дверью.
- Вы уж извините, мэм, если что не так. Заправляет здесь доктор Хейзел, а нам ведь как раз и велено вас доставить в его офис.
- Почему бы вашему доктору самому не доставить сюда свою задницу? Вы посмели мне угрожать и домогаться!
- Так начальство велело, мэм, я извиняюсь. Вам правда лучше одеться, вы же не пойдёте без ничего чтоб на вас глазели.
Охранник был простоват и говорил, похоже, искренне. Он поднял с пола застиранную робу и протянул Вирджинии. Та поколебалась - и взяла. С отвращением набросила на себя, запахнула поплотнее, и вышла.
Узкий коридор без окон привёл к лифту. Вирджиния замялась на миг, но совладала с собой и решительно шагнула следом за двумя охранниками.
Спуск вниз показался молодой женщине очень долгим. Коротышка Джонс, хоть и держал язык теперь за зубами, продолжал ощупывать её сальным взглядом, ухмыляясь всё так же гадко. Ничего, она его запомнила.
Лифт остановился, и Джини бросила взгляд на табло. Тревога снова кольнула её. Она очутилась на минус третьем уровне глубоко под землёй.
Как только она шагнула вперёд, двери за её спиной закрылись и лифт тронулся.
Вирджиния лишь пожала плечами от ещё одной несуразности и двинулась по очередному коридору.
Re: Вирджиния
3. Вторая матрица
Коридор повернул налево, упираясь в дверь с табличкой Дэниел Хейзел MD, PhD. Наконец-то этому безумию придёт конец. Вирджиния буквально ворвалась в кабинет.
- Мне пришлось носить эти отбросы! И ваши охранники ведут себя как отбросы!
Седой мужчина в роговых очках встал из-за стола, чтобы подать ей кресло и поставить перед ней стакан воды.
- Я доктор Хейзел, отвечающий за этот сектор. Расскажите обо всём по порядку, мисс Сеймур.
Одной рукой придерживая на груди чёртов халат, Вирджиния упала в кресло. Она рассказывала, заново распаляясь. Она искала опоры в гневе, но сейчас он всё более уступал место чувству обиды, и это совсем не устраивало Джини. Ещё расплакаться не хватало из-за кучки отбросов.
Хейзел внимательно выслушал её, не перебивая и не задавая лишних вопросов. Когда она закончила, кивнул.
- Я понимаю ваши чувства. Хочу, чтобы вы знали. В реальной жизни Роберт Джонс, обвинённый вами в сексуальном домогательстве, имеет таунхаус на Кони-Айленд и магистерскую степень психологии в Йеле. Джефри Сандерс не менее достойный член общества с очаровательной супругой и тремя детишками.
Наконец-то гнев запылал в полную силу.
- В таком случае акционерам будет очень интересно узнать, что вы под их вывеской устроили свой маленький бизнес, пуская богатеньких ублюдков развлекаться в реплицированых телах. Что им ещё разрешено? Наверняка ведь рано или поздно один из них проболтается.
- Всё не так. Наши сотрудники получают репликантов в счёт медицинской страховки, а компенсация за тяжелую и неприятную работу более чем справедлива.
- Работу? - Взвилась Джини. - Их работа издеваться над клиентами? А они не забывают похвалиться жёнушкам, чем именно заняты шесть часов в день?
- Полагаю, они затруднятся рассказать о своей работе. Доступ к системе долгосрочной памяти заблокирован в течение смены.
Вирджиния промолчала. Она читала однажды о такой практике в некоторых сферах с особыми требованиями конфиденциальности. Она устало вздохнула.
- Допустим, всё это правда. Допустим, они сейчас не помнят, кто они. Это не объясняет, почему им позволено так обращаться с клиентом. Более того, мне показалось, что один из них сослался на приказ вышестоящего начальства.
- Я действительно дал им такие указания.
- Простите... Что?
- Я лично их инструктирую перед каждым пациентом. Поверьте, это необходимо для вашего же блага. Вы желали услышать объяснение, и вы его получите.
Чтобы по-настоящему оживить мозг в реплицированном теле, требуется некоторая квантовая структура. Мы не вполне верно называем это сознанием, хотя само по себе оно ничего не осознает и, по современным представлениям, ничего не помнит. Тем не менее, его невозможно ни скопировать, ни синтезировать.
Мы научились выделять и идентифицировать эти структуры. Каждая из них уникальна и совместима с определённым носителем, но специально подготовленная копия мозга также способна её принять. Проблема в том, что сознание не желает, как правило, расставаться с органическим телом, пока последнее хоть сколько-нибудь функционально. Более того, и после физической смерти оно остаётся надолго привязанным к телу, и зачастую разрушается вместе с ним.
Вирджиния фыркнула.
- Мне всё это уже рассказали, когда я подписывала первый контракт. Я необратимо перехожу в новое тело, старое уничтожается, блаблабла. И вы обещали что сумеете выполнить перенос безболезненно.
- Ваша проблема в том, мисс Сеймур, что вы сами держитесь за это старое тело. Вас беспокоит, какая именно тряпка его прикрывает, и что о нём говорят те, кого вы считали отбросами общества. А ведь это просто оболочка, которой вы недовольны. Вы искренне хотите переместиться в новое тело. Но так же искренне не хотите реально отбросить старое, и вряд ли сумеете это сделать без нашей помощи.
Я могу провести такую аналогию. Представьте себе младенца в материнской утробе. В один не столь прекрасный день вы чувствуете, что относительно комфортное существование грубо нарушено. И также вы чувствуете, что обстановка вокруг всё более ухудшается. Я прав?
Вирджиния слабо кивнула.
- Всё, на что вы пытаетесь опереться, оборачивается тёмной стороной и уходит из-под ног. Покорность уже привела вас в этот подвал, а сопротивление не помогло этого избежать. За время пребывания здесь вы переходили от гнева и отрицания к торгу, а затем обратно, уже несколько раз. Я снова прав?
Вирджиния опять кивнула.
- Говоря научным языком, вы застряли во второй матрице. Вы сейчас тот младенец, голый и беспомощный.
Вирджиния смутилась и плотнее запахнула полы халата.
- Вот, видите? В глубине души вы сами знаете, что не сможете вернуться на лифте, и что когда выйдете из кабинета, за этой дверью наверняка ожидают ещё более неприятные вещи. И всё же вы вцепились в эту оболочку, несмотря на невыносимость пребывания в ней. Вам необходимо принять, что к прошлому возврата нет, и двигаться вперёд намеренно, по собственной воле.
Вашему сознанию предстоит выйти в третью матрицу, чтобы завершить трансперсональный переход и освободиться. И тогда вы очнётесь в своём новом прекрасном теле там, где его оставили.
Джини кивала задумчиво. Всё звучало совершенно логично.
Она стряхнула наваждение и встала на ноги. Всё это звучало как нью-эйджевский бред выжившего из ума учёного в дешёвом триллере.
- Вот что, мистер Хейзел. Я разрываю контракт. Сейчас мне вернут одежду, и я отсюда уйду. Потом в этот подвал прибудет полиция, компания получит иск о возмещении морального ущерба и мошенничестве, а лично вы проведёте остаток дней за решёткой. Одного не пойму, как вам всё это до сих пор сходило с рук?
- Сомневаюсь, что вы так поступите. Дело в том, что вас здесь нет и никогда не было.
- О чём вы говорите? Десятки людей видели, как я входила в здание. Я партнёр в юридической фирме Seimur & Barrett, и поверьте, если я вот так исчезну....
- Я вам верю. Но позвольте объяснить в юридических терминах. Согласно записям, уважаемая клиентка нашей компании Вирджиния Сеймур находится в состоянии глубокой комы в третьей процедурной, где сегодня в последний раз прошла синхронизацию личных воспоминаний. Мы делаем всё возможное, чтобы мисс Сеймур вернулась к жизни.
- И когда она очнётся, то будет очень, очень недовольна полученным сервисом!
Вирджиния осеклась и замерла с открытым ртом. За свою карьеру она научилась не смущаться, говоря о себе в третьем лице, но сейчас что-то другое было не так. Подумай ещё раз, Джини. Синхронизация... Когда вспомнит...
- Также мисс Сеймур оставила письменное поручение провести все необходимые действия для изъятия принадлежащей ей индивидуальной сущности, - он прочёл ряд цифр, - с маркированного органического носителя, принимая неизбежность разрушения последнего.
Джини машинально поднесла левую руку к глазам, уже зная наверняка, что цифры совпадают. До сих пор она представляла себе нечто вроде эвтаназии, или, как предпочитала думать, трансплантации под общим наркозом. Нигде не уточнялось, что она, настоящая, будет оставаться в полном сознании. Как же она проглядела это?
- Но ведь я здесь, я живая. Что же будет со мной?
В тех бумагах об этом вообще, кажется, говорилось вскользь, да и её саму мало интересовало. Вот только каждое упоминание имени отныне подразумевало лишь спящую красавицу. Пусть так - договор был составлен с умыслом ввести в заблуждение, и она легко выиграет суд, стоит лишь перейти в симбиотическое тело. Стоп!
Впервые за всё время её глаза расширились от настоящего ужаса. Что бы ни происходило с ней сейчас - синхронизированные воспоминания заканчиваются на кушетке, и она проснётся там же. Ей вовсе не придёт в голову опротестовать договор.
Доктор Хейзел наблюдал за ней вполне доброжелательно, даже сочувственно.
- Теперь вы понимаете, мисс Сеймур, назову вас так из вежливости? Рождение процесс болезненный и для матери, и для младенца. Метафорические схватки уже начались, и стремление их остановить, а тем более обратить вспять, вернуться к прежнему состоянию, вредит вам же. Именно оно вас удерживает в этом теле, от которого вы меньше часа тому назад мечтали поскорее отделаться.
Коридор повернул налево, упираясь в дверь с табличкой Дэниел Хейзел MD, PhD. Наконец-то этому безумию придёт конец. Вирджиния буквально ворвалась в кабинет.
- Мне пришлось носить эти отбросы! И ваши охранники ведут себя как отбросы!
Седой мужчина в роговых очках встал из-за стола, чтобы подать ей кресло и поставить перед ней стакан воды.
- Я доктор Хейзел, отвечающий за этот сектор. Расскажите обо всём по порядку, мисс Сеймур.
Одной рукой придерживая на груди чёртов халат, Вирджиния упала в кресло. Она рассказывала, заново распаляясь. Она искала опоры в гневе, но сейчас он всё более уступал место чувству обиды, и это совсем не устраивало Джини. Ещё расплакаться не хватало из-за кучки отбросов.
Хейзел внимательно выслушал её, не перебивая и не задавая лишних вопросов. Когда она закончила, кивнул.
- Я понимаю ваши чувства. Хочу, чтобы вы знали. В реальной жизни Роберт Джонс, обвинённый вами в сексуальном домогательстве, имеет таунхаус на Кони-Айленд и магистерскую степень психологии в Йеле. Джефри Сандерс не менее достойный член общества с очаровательной супругой и тремя детишками.
Наконец-то гнев запылал в полную силу.
- В таком случае акционерам будет очень интересно узнать, что вы под их вывеской устроили свой маленький бизнес, пуская богатеньких ублюдков развлекаться в реплицированых телах. Что им ещё разрешено? Наверняка ведь рано или поздно один из них проболтается.
- Всё не так. Наши сотрудники получают репликантов в счёт медицинской страховки, а компенсация за тяжелую и неприятную работу более чем справедлива.
- Работу? - Взвилась Джини. - Их работа издеваться над клиентами? А они не забывают похвалиться жёнушкам, чем именно заняты шесть часов в день?
- Полагаю, они затруднятся рассказать о своей работе. Доступ к системе долгосрочной памяти заблокирован в течение смены.
Вирджиния промолчала. Она читала однажды о такой практике в некоторых сферах с особыми требованиями конфиденциальности. Она устало вздохнула.
- Допустим, всё это правда. Допустим, они сейчас не помнят, кто они. Это не объясняет, почему им позволено так обращаться с клиентом. Более того, мне показалось, что один из них сослался на приказ вышестоящего начальства.
- Я действительно дал им такие указания.
- Простите... Что?
- Я лично их инструктирую перед каждым пациентом. Поверьте, это необходимо для вашего же блага. Вы желали услышать объяснение, и вы его получите.
Чтобы по-настоящему оживить мозг в реплицированном теле, требуется некоторая квантовая структура. Мы не вполне верно называем это сознанием, хотя само по себе оно ничего не осознает и, по современным представлениям, ничего не помнит. Тем не менее, его невозможно ни скопировать, ни синтезировать.
Мы научились выделять и идентифицировать эти структуры. Каждая из них уникальна и совместима с определённым носителем, но специально подготовленная копия мозга также способна её принять. Проблема в том, что сознание не желает, как правило, расставаться с органическим телом, пока последнее хоть сколько-нибудь функционально. Более того, и после физической смерти оно остаётся надолго привязанным к телу, и зачастую разрушается вместе с ним.
Вирджиния фыркнула.
- Мне всё это уже рассказали, когда я подписывала первый контракт. Я необратимо перехожу в новое тело, старое уничтожается, блаблабла. И вы обещали что сумеете выполнить перенос безболезненно.
- Ваша проблема в том, мисс Сеймур, что вы сами держитесь за это старое тело. Вас беспокоит, какая именно тряпка его прикрывает, и что о нём говорят те, кого вы считали отбросами общества. А ведь это просто оболочка, которой вы недовольны. Вы искренне хотите переместиться в новое тело. Но так же искренне не хотите реально отбросить старое, и вряд ли сумеете это сделать без нашей помощи.
Я могу провести такую аналогию. Представьте себе младенца в материнской утробе. В один не столь прекрасный день вы чувствуете, что относительно комфортное существование грубо нарушено. И также вы чувствуете, что обстановка вокруг всё более ухудшается. Я прав?
Вирджиния слабо кивнула.
- Всё, на что вы пытаетесь опереться, оборачивается тёмной стороной и уходит из-под ног. Покорность уже привела вас в этот подвал, а сопротивление не помогло этого избежать. За время пребывания здесь вы переходили от гнева и отрицания к торгу, а затем обратно, уже несколько раз. Я снова прав?
Вирджиния опять кивнула.
- Говоря научным языком, вы застряли во второй матрице. Вы сейчас тот младенец, голый и беспомощный.
Вирджиния смутилась и плотнее запахнула полы халата.
- Вот, видите? В глубине души вы сами знаете, что не сможете вернуться на лифте, и что когда выйдете из кабинета, за этой дверью наверняка ожидают ещё более неприятные вещи. И всё же вы вцепились в эту оболочку, несмотря на невыносимость пребывания в ней. Вам необходимо принять, что к прошлому возврата нет, и двигаться вперёд намеренно, по собственной воле.
Вашему сознанию предстоит выйти в третью матрицу, чтобы завершить трансперсональный переход и освободиться. И тогда вы очнётесь в своём новом прекрасном теле там, где его оставили.
Джини кивала задумчиво. Всё звучало совершенно логично.
Она стряхнула наваждение и встала на ноги. Всё это звучало как нью-эйджевский бред выжившего из ума учёного в дешёвом триллере.
- Вот что, мистер Хейзел. Я разрываю контракт. Сейчас мне вернут одежду, и я отсюда уйду. Потом в этот подвал прибудет полиция, компания получит иск о возмещении морального ущерба и мошенничестве, а лично вы проведёте остаток дней за решёткой. Одного не пойму, как вам всё это до сих пор сходило с рук?
- Сомневаюсь, что вы так поступите. Дело в том, что вас здесь нет и никогда не было.
- О чём вы говорите? Десятки людей видели, как я входила в здание. Я партнёр в юридической фирме Seimur & Barrett, и поверьте, если я вот так исчезну....
- Я вам верю. Но позвольте объяснить в юридических терминах. Согласно записям, уважаемая клиентка нашей компании Вирджиния Сеймур находится в состоянии глубокой комы в третьей процедурной, где сегодня в последний раз прошла синхронизацию личных воспоминаний. Мы делаем всё возможное, чтобы мисс Сеймур вернулась к жизни.
- И когда она очнётся, то будет очень, очень недовольна полученным сервисом!
Вирджиния осеклась и замерла с открытым ртом. За свою карьеру она научилась не смущаться, говоря о себе в третьем лице, но сейчас что-то другое было не так. Подумай ещё раз, Джини. Синхронизация... Когда вспомнит...
- Также мисс Сеймур оставила письменное поручение провести все необходимые действия для изъятия принадлежащей ей индивидуальной сущности, - он прочёл ряд цифр, - с маркированного органического носителя, принимая неизбежность разрушения последнего.
Джини машинально поднесла левую руку к глазам, уже зная наверняка, что цифры совпадают. До сих пор она представляла себе нечто вроде эвтаназии, или, как предпочитала думать, трансплантации под общим наркозом. Нигде не уточнялось, что она, настоящая, будет оставаться в полном сознании. Как же она проглядела это?
- Но ведь я здесь, я живая. Что же будет со мной?
В тех бумагах об этом вообще, кажется, говорилось вскользь, да и её саму мало интересовало. Вот только каждое упоминание имени отныне подразумевало лишь спящую красавицу. Пусть так - договор был составлен с умыслом ввести в заблуждение, и она легко выиграет суд, стоит лишь перейти в симбиотическое тело. Стоп!
Впервые за всё время её глаза расширились от настоящего ужаса. Что бы ни происходило с ней сейчас - синхронизированные воспоминания заканчиваются на кушетке, и она проснётся там же. Ей вовсе не придёт в голову опротестовать договор.
Доктор Хейзел наблюдал за ней вполне доброжелательно, даже сочувственно.
- Теперь вы понимаете, мисс Сеймур, назову вас так из вежливости? Рождение процесс болезненный и для матери, и для младенца. Метафорические схватки уже начались, и стремление их остановить, а тем более обратить вспять, вернуться к прежнему состоянию, вредит вам же. Именно оно вас удерживает в этом теле, от которого вы меньше часа тому назад мечтали поскорее отделаться.