Как выяснилось, сюрпризы и неожиданности только начинались. Ибо следующей оказалась… на вид примерно тридцатилетняя капитан полиции в полной униформе. Криминалькомиссарин – если по табели о рангах берлинского Крипо времён Третьего рейха.
«Меня зовут Аля» – представилась криминалькомиссарин (почему-то я воспринимал её только так – и никак иначе). И неожиданно рассмеялась: «Форма самая настоящая – как и моё удостоверение…»
Она протянула мне красную книжицу с усмешкой: «Забирайте в качестве сувенира на память – она мне больше не понадобится…»
Я раскрыл её служебное удостоверение и с изумлением прочитал её фамилию – Алевтина Николаевна Маслова – и место работы: Служба криминальной полиции одного из Московских РОВД.
Она спокойно продолжила:
«Табельное оружие в сумочке – ещё один сувенир. Я оставила записку от руки – как и положено здесь… но ещё и разослала по почте всем, кого знаю… ну и в соцсети выложила. Так что шуму будет много… впрочем, не сомневаюсь, что ваша крыша с этим справится… как-нибудь»
«Справится» – уверенно заявила Ева. А капитан Маслова спокойно и уверенно продолжила: «Вам наверняка будет интересно знать, почему…»
«Очень» – синхронно ответили мы с Евой. Криминалькомиссарин спокойно объяснила: «Существует распространённое заблуждение, что все, кто носит эту форму – насквозь коррумпированные инфернальные существа, у которых нет ни чести, ни совести, ни морали, ни нравственности, ни уважения ни к закону, ни к людям… а в глазах только долларовые знаки…»
Мы с Евой молчали… ибо, честно говоря, примерно так и думали. Капитан Маслова бесстрастно продолжала: «На самом деле это не так – очень многие из нас совершенно искренне стремятся служить и защищать – и делать свою работу как можно лучше… насколько это возможно в ситуации в стране…»
Глубоко и грустно вздохнула – и продолжила: «Большинству по большей части это удаётся… иначе Россия давно уже превратилась бы в гигантское Сомали…»
Я кивнул: «Согласен».
Криминалькомиссарин бесстрастно продолжала: «… но у некоторых… у многих, на самом деле, наступает момент, когда всё. Когда нет больше никаких сил; внутри один мрак от того ужаса, боли, страданий и несправедливости, с которым сталкиваешься каждый день… и с каждым днём всё хуже, и хуже, и хуже…»
Мы с Евой молчали… ибо сказать было нечего совсем. Капитан Маслова продолжала: «Я, наверное, первая ласточка – твёрдо решила уйти… но так, чтобы от этого была хоть какая-то польза кому-то…»
Я кивнул: «Пожертвовать собой… точнее, умереть не от отчаяния и безнадёги, а будучи движимой желанием изменить мир к лучшему – это рыцарский поступок. Достойный офицера… если безнадёга действительно полная…»
«В том-то и дело, что полная» – грустно вздохнула криминалькомиссарин. «Это мне практически открытым текстом сказали и психологи, и экстрасенсы…»
Сделала небольшую паузу – и продолжила: «… да я и сама это понимаю. Даже если вы предложите мне работу в вашей организации…»
«Есть такая мысль» – честно признался я.
«… я всё равно не потяну. У меня ничего и никого нет – на работе тупик… да и вы прекрасно знаете, какова сейчас обстановка в нашей доблестной полиции и вообще в так называемой правоохранительной системе…»
«Знаем… к сожалению» – грустно усмехнулся я. Капитан полиции продолжала:
«Я ничего не знаю и не умею, кроме как ловить преступников; родители недавно умерли; я единственный ребёнок в семье; кошка сдохла буквально только что…»
Один из наиболее распространённых триггеров суицида – особенно у женщин.
«… замужем никогда не была; детьми не обзавелась; с мужчинами не получается вообще ничего и никак… в общем, пустота полная. Я не религиозна совсем…»
Странно было бы, если бы была – при её-то месте работы.
«… поэтому и Бога у меня в душе нет тоже. Так что» – грустно усмехнулась она, «у меня только два варианта: либо пуля в висок из своего ПМ… или к вам на эту вашу… креативную эвтаназию…»
«Кстати» – улыбнулась криминалькомиссарин, «как вы это всё обставляете? Жутко интересно, на самом деле…».
Я пожал плечами: «Как смертную казнь… одним из нескольких способов…»
«Занятно» – задумчиво протянула она. И неожиданно кивнула: «Я считаю, что сама себе привезла свою безнадёгу… да и каждый, наверное, в конечном итоге привозит это себе сам… так что, наверное, казнить меня есть за что…»
И тут же осведомилась: «Значит, у меня есть выбор способа эвтаназии?»
Я кивнул: «Пуля в затылок; виселица; гильотина; обезглавливание мечом… если не считать совсем уж экзотики…»
«Экзотики?» – удивилась капитан Маслова. Ева кивнула:
«В этом случае делается двойная инъекция – сильнейшего анальгетика и смертельного яда. Смерть наступает через четверть часа, а боль притупляется настолько, что можно хоть на кол сажать, хоть распинать, хоть колесовать – боль вполне переносима, да и смерть наступает очень быстро…»
«На кол очень соблазнительно, конечно» – задумчиво протянула Алевтина, «очень эротично и эстетично… но я всё же выберу гильотину…»
«Почему гильотину?» – удивился я. Криминалькомиссарин спокойно объяснила:
«Покойный отец всю жизнь преподавал историю в средней школе. Был просто помешан на истории Франции, Французской революции, Наполеоне…»
«Понятно» – усмехнулся я. «Ладно, пойдём на гильотину… только она немецкой модели – без поворотной доски…»
«Ничего страшного» – улыбнулась капитан Маслова. «Я не из пугливых – сама лягу и голову просуну куда надо…»
Когда мы пришли в комнату с гильотиной, она одобрительно кивнула: «Серьёзный аппарат – я так понимаю, точная копия?»
Ева покачала головой: «Не копия. Это самая настоящая штутгартская Fallbeil…»
Криминалькомиссарин с уважением кивнула: «Тем лучше». И предсказуемо осведомилась: «Что дальше?»
«Тебе придётся раздеться догола» – спокойно проинформировала её Ева.
«Голой пришла – голой ушла?» – усмехнулась криминалькомиссарин. Однако разделась по-военному быстро и спокойно, совершенно не стесняясь. После чего без команды легла на доску – и сама просунула голову в ошейник Fallbeil.
«Я готова» – спокойно объявила она. Ева опустила верхнюю половину ошейника и кивнула мне. Я нажал кнопку высвобождения лезвия – и через мгновение отрезанная голова капитана Масловой упала в плетёную корзину.
«Красиво» – задумчиво констатировала Ева. «Реально красиво… но мечом гораздо лучше…». Я кивнул: «Согласен». А Ева рассмеялась: «Но я всё равно пойду на виселицу… когда время придёт…»
И упорхнула за очередной пассажиркой ладьи Харона.