Неполноценная замена - глава из романа Зондерфюрерин

[RolandVT]

22 апреля 1942 года

Хелмно, Рейхсгау Вартеланд, оккупированная территория Польши

Лидия Крамер добралась до Лодзи даже по военным меркам крайне некомфортно – непонятно как втиснувшись в кабину тяжёлого двухмоторного истребителя-бомбардировщика люфтваффе Bf-110 F-1 между пилотом и стрелком.

Зато очень быстро – всего за один час, который потребовался самолёту с грозным и совершено заслуженным прозвищем Zerstörer (Разрушитель), чтобы преодолеть 422 километра от столицы рейха до второго после Варшавы города Польши.

На аэродроме её встретил в высшей степени обходительный (и очень молодой – до войны студент исторического факультета Мюнхенского университета) шарфюрер СС из Зондеркоманды Ланге, которая управляла работой фабрики смерти в Хелмно.

К работе на этой «первой ласточке Ада», как справедливо окрестил это жуткое заведение её в некотором роде начальник Роланд фон Таубе, Лидия должна была приступить только на следующий день, поэтому её отвезли в гостевой домик СС, который находился в городе Домбе, в нескольких километрах в Хелмно.

Однако энергетический голод (во время ликвидации казимирского гетто она теперь уже намертво подсела на энергии смерти) оказался настолько мучительным, что, приведя себя в порядок и переодевшись из комбинезона люфтваффе без знаков различия в серую униформу СС-Хельферин, она попросила отвезти её к коменданту… фактически директору фабрики смерти Герберту Ланге.

Которому и объявила, что готова приступить к работе немедленно. Объявила без особой радости, ибо хотела вовсе не травить выхлопными газами выделенного ей газвагена Опель-Блиц всех подряд евреев, вне зависимости от возраста.

А заниматься любимым делом – убивать выстрелом в затылок еврейских детей, от младенцев до примерно 12-летних (более старших отправляли вместе со взрослыми к общей могиле, где расстреливали из винтовок в спину или голову).

Однако командовавший эйнзацгруппами СС начальник Главного управления имперской безопасности (РСХА) Гейдрих недвусмысленно объявил новоиспечённой лагерфюрерин, что киевская акция и Операция Вепрь в Казимирске были совершенно уникальными операциями, повторения которых не будет от слова совсем.

И потому удовлетворять свою экзистенциальную потребность в энергиях смерти Лидии Антоновне (Гейдрих свободно говорил по-русски и периодически обращался к своей подчинённой по имени и отчеству) придётся удовлетворять в качестве оператора мобильной газовой камеры (она же катафалк-труповозка).

Герберт Ланге – тот ещё любитель прекрасного пола – всем своим видом дал понять, что предпочёл бы, чтобы его новая (теоретически) подчинённая приступила к обязанностям палача как и было изначально предусмотрено, а сегодняшний день, вечер и (особенно) ночь провела с ним… однако «сарафанное радио» СС донесло ему, что с протеже личного помощника рейхсфюрера СС и (по слухам) штатного ликвидатора РСХА лучше не связываться. Вообще. Совсем.

Поэтому он нехотя кивнул и проинформировал Лидию: «Газваген в гараже – герметичный фургон на базе Opel Blitz 3.6-6700А…»

СС-волчица удивлённо посмотрела на него. Ибо – будучи знатоком автотехники покруче коменданта иного гаража вермахта – была осведомлена о том, что ещё в 1936 году фирма Opel начала производство полноприводной версии «молнии».

Которая получила индекс 3.6-6700А (буква А — от немецкого слова Allrad, обозначающего привод на все колеса). Привод на переднюю ось осуществлялся редуктором в кабине грузовика.

Гауптштурмфюрер пожал плечами: «Меня это тоже удивило – полный привод намного нужнее на фронте… но ты же знаешь, приходится брать, что дают…»

Ибо СС снабжались автомобилями не напрямую от производителя, а через автотранспортную службу вермахта (ибо война).

Ланге предсказуемо осведомился: «Водила такой?». Лидия рассмеялась:

«Я с первых дней ещё польской кампании де-факто зондерфюрерин вермахта. Брали переводчицей – я свободно владею польским, французским, английским, украинским и русским – но, когда узнали, что я ещё и грузовики вожу как заправский автогонщик… в общем, что я только не водила. И эти тоже, конечно».

Ощущение от газвагена было… странным. Лидия сразу почувствовала, что Allrad был не только (и даже не столько) орудием массового убийства – и уж, тем более, не столько катафалком, сколько… могилой на колёсах.

Могилой, которая была входом в тоннель, через который души убитых евреев отправлялись… а вот куда они отправлялись, Лидии было решительно непонятно. Она точно знала, что Роланд отправлял расстрелянных им киевских евреев в Новый Эдем (она не сомневалась в том, что Роза не была галлюцинацией, а действительно пришла к нему из этой «страны тонкого мира»).

Как знала и то, что она, её подельницы (она уже знала, что отравленные её нынешним верхним Борисом Новицким) и местные энтузиасты-юдофобы (взорванные им же через час после гибели СС-волчиц) отправляли еврейские души в намного менее приятное место… в лучшем случае, в Шеол.

Знала и то, что – как ни странно – все евреи казимирского гетто отправились в Новый Эдем, вне зависимости от того, кто их расстрелял – Лидия, Ирма фон Таубе, Шарлотта Вайсс (Лидия понятия не имела, кто Шарлотта на самом деле) или стрелки эйнзацкоманды СС. А вот куда отправляются души отравленных в газвагенах она не имела ни малейшего представления.

Руководивший погрузкой (скорее загрузкой) смертников и смертниц в газваген обершарфюрер СС, хотя и был предупреждён о прибытии Лидии, но всё равно не смог (или не захотел) скрыть своего удивления. СС-Хельферин пожала плечами:

«Приказ обергруппенфюрера Гейдриха. Я сама не в восторге…»

Ибо предпочла бы продолжить свой личный Холокост пулями.

«… но приказ есть приказ. Приходится выполнять…»

Когда все пятьдесят шесть евреев были загружены в герметичный кузов Allrad, и два роттенфюрера (обер-ефрейтора СС) закрыли столь же герметичные двери газвагена, Лидия с усмешкой осведомилась у обершарфюрера, кивнув головой в сторону газовой камеры на колёсах:

«Знаешь, кто изобрёл эту адскую машину?»

Фельдфебель СС покачал головой: «Не иначе, какой-нибудь на всю голову больной сумрачный гений из техотдела Крипо…»

О Kriminaltechnisches Institut der Sicherheitspolizei ходили слухи один кошмарнее другого, так что в версии обершарфюрера ничего удивительного не было.

Лидия рассмеялась: «Если бы…». И сбросила бомбу на пару тонн гексогена:

«Герметичный грузовой фургон-газваген, который используется для массового убийства путём отравления выхлопными газами автомобильного двигателя, изобрёл еврей…»

От изумления обершарфюрер аж вытаращил глаза: «Да быть этого не может…»

«Может» - усмехнулась СС-волчица. И объяснила:

«Газваген – в России его называют душегубка – изобрёл ещё в 1937 году, во время сталинского Большого террора еврей Исай Берг, завхоз управления НКВД по Московской области и комендант расстрельного полигона в Бутово. Его потом за это самого расстреляли… но описание конструкции попало в рейх…»

Стараниями Михаила Колокольцева (он же Роланд фон Таубе).

«… после чего наши гении заменили выхлопные газы на баллоны с чистым моноксидом углерода и использовали в программе эвтаназии Акция Т4…»

Фельдфебель СС кивнул: «Я слышал об этом. Меня сюда направили потому, что я работал в центре эвтаназии в Бранденбурге – правда, мы использовали стационарную газовую камеру…»

Жертвой которой едва не стала Хельга Лауэри – с точки зрения Лидии, в высшей степени странное существо женского пола.

Лидия кивнула – и продолжила: «А поскольку сюда возить баллоны с чистым СО и хлопотно, и очень дорого, ибо масштабы акции в разы большие…»

Программа насильственной эвтаназии в 1939-41 годах унесла примерно семьдесят тысяч жизней, причём в газвагенах была убита лишь очень малая часть. В Хелмно планировалось ликвидировать втрое больше – исключительно в душегубках.

«… то было принято решение вернуться к изначальной конструкции имени еврея Исая Берга – только взять грузовик существенно покрупнее…» - закончила она.

Душегубка Исая Берга представляла собой герметичный фургон на базе грузовика Газ-АА (лицензионной копии американского грузовика Форд-АА образца 1930 года) грузоподъёмностью полторы тонны. В Хелмно использовались газвагены на базе грузовика Опель-Блиц грузоподъёмностью чуть более трёх с половиной тонн.

Оставив обершарфюрера в полном изумлении, Лидия кивнула роттенфюрерам, забралась в кабину, закрыла дверь, повернула рычаг, дабы выхлопные газы направлялись внутрь герметичного кузова, включила зажигание…

И вдруг осознала, что она в кабине не одна. Она повернула голову – и от изумления аж остолбенела. Ибо на пассажирском сидении увидела того… точнее, ту, кого ну просто совершенно не ожидала увидеть…

[bf-109]

422 километра от столицы рейха до второго после Варшавы города Польши

Между центрами современных городов по google maps меряли, навигатор Юрген?

непонятно как втиснувшись в кабину тяжёлого двухмоторного истребителя-бомбардировщика люфтваффе Bf-110 F-1 между пилотом и стрелком

Штурманом-стрелком.

Вид глазами штурмана-стрелка BF-110 со своего кресла по направлению вперёд. Ему только тётенки на коленях не хватало, тогда бы они х ту Лодзь нашли.