Отчёт Карла Егера об "очищении Литвы от евреев" - текст

[RolandVT]

Карл Егер [что занятно, швейцарец по рождению] ш штандартенфюрер СС, командир Эйнзацкоманды 3, входившей в состав Эйнзацгруппы A и осуществлявшей массовые убийства евреев в Прибалтике.

Карл Егер родился 20 сентября 1888 года в Швейцарии, в городе Шаффхаузен, столица одноимённого , на реке Рейн. В 1891 году семья переехала в город Вальдкирх, где отец Карла работал дирижёром и учителем в музыкальной школе [что-то мне это напоминает].

В раннем возрасте потерял мать, которая покончила жизнь самоубийством из-за депрессии [что через десятилетия могло сыграть роль в его превращении в серийного массового убийцу]. Обучался в консерватории и торговом училище. Егер принимал участие в Первой мировой войне и был награждён железным крестом 1-го класса [и 2-го тоже - иначе не получил бы более высокую степень].

После начала войны с СССР с июня 1941 года был командиром Эйнзацкоманды 3 в составе Эйнзацгруппы A Франца Вальтера Шталекера, действовавшей в Литве. С 23 сентября 1941 года до декабря 1943 был начальником полиции безопасности и СД [часто ошибочно именуемой "гестапо"] в Литве со штаб-квартирой в Каунасе.

Егер стал всемирно известен благодаря своему отчёту от 1 декабря 1941 года, согласно которому в Литве с 4 июля по 25 ноября включительно было ликвидировано 138 272 человека - евреев (в подавляющем большинстве), цыган, душевнобольных и прочих. Какое отношение это имеет к реальности, сказать сложно; с одной стороны, не учтены июньские жертвы... с другой приписки были просто лютые (командир Эйнзацгруппы В Артур Небе утверждал, что завышали аж втрое).

Здесь выкладываю текст - таблицы выложу в другом посте... она занятная.

---------------------------------------------------------------------------------------------

Сегодня можно констатировать, что цель, поставленная перед Ейнзатцкоммандо-3 по решению еврейского вопроса в Литве, достигнута. В Литве больше нет евреев, кроме работающих евреев и их семей.

Я хотел также уничтожить этих работающих евреев, включая их семьи, однако это вызвало резкий протест со стороны гражданской администрации (Рейхскомиссара) и привело к запрету: Эти евреи и их семьи не подлежат расстрелу.

Цель освободить Литву от евреев была достигнута только благодаря созданию специального мобильного отряда под командованием оберштурмбанфюрера СС Хаманна, который целиком и полностью разделял мои цели и сумел обеспечить сотрудничество с литовскими партизанами [вспомогательной полицией] и ответственными гражданскими инстанциями.

Проведение таких акций — это, в первую очередь, организационный вопрос. Решение систематически освобождать каждый округ от евреев потребовало основательной подготовки каждой отдельной акции и выявления преобладающих и особых обстоятельств в соответствующем округе.

Евреев необходимо было собирать в одном или нескольких местах сбора. На основании их количества следовало выбрать и подготовить место для могил. Пути подхода от места сбора до могил составляли в среднем от 4 до 5 километров. Евреев доставляли партиями по 500 человек, причем расстояние между ними должно было составлять как минимум 2 километра. Насколько трудной и нервной была эта работа видно на одном произвольно выбранном примере:

В местечке (городе) Рокишкис к месту ликвидации следовало доставить 3208 человек на расстояние 4,5 км. Чтобы выполнить эту работу за 24 часа из имеющихся в нашем распоряжении 80 литовских партизан 60 человек пришлось выделить для транспортировки и для оцепления. Остальные, которых надо было постоянно сменять, выполнили всю работу вместе с моими людьми.

В нашем распоряжении почти нет транспорта. Происходившие время от времени попытки к бегству пресекались исключительно моими людьми с опасностью для жизни. Так, например, под Мариамполем три бойца оперативной группы на лесной дороге застрелили 38 сбежавших евреев и партийных активистов, причем ни одному не удалось уйти.

Путь к месту проведения акций и обратно в некоторых случаях составлял 160—200 км. Только благодаря умелому распределению времени нам удавалось проводить до 5 акций в неделю и при этом так справляться с текущей работой в Каунасе, чтобы не возникло никаких задержек в внутреннем распорядке.

Акции в самом Каунасе, где в нашем распоряжении имеется достаточно более или менее обученных партизан, можно рассматривать как парадные расстрелы, в отличие от невероятных трудностей, которые нам часто приходилось преодолевать вне города.

Все командиры и бойцы моего подразделения принимали активное участие в массовых акциях в Каунасе. Всего один сотрудник службы уголовной регистрации — (отдела криминалистической техники уголовной полиции ) был освобожден по болезни.

Я рассматриваю еврейские акции подразделения специального назначения в целом как завершенные. Имеющиеся еще работающие евреи и еврейки используются в настоящий момент для срочных работ и, как мне представляется, будут продолжать использоваться и после зимы.

Я полагаю, что немедленно следует начать стерилизацию мужской части работающих евреев, чтобы предупредить возможность дальнейшего размножения. Если же, несмотря на это, какая-нибудь еврейка забеременеет, ее следует ликвидировать.

Одной из важнейших задач ЕК-3, наряду с еврейскими акциями, была проверка переполненных в большинстве случаев тюрем в отдельных поселках и городах. В среднем в каждом районном центре в тюрьмах сидело по 600 граждан литовской национальности, хотя причин для их ареста не было.

Партизаны задерживали их лишь на основании доносов и т.п. Зачастую таким образом сводились личные счеты. Никто о них не заботился. Стоило побывать в тюрьмах и задержаться на несколько минут в переполненных камерах, которые в гигиеническом отношении не поддавались никакому описанию.

В Йонаве - и это лишь один пример из многих — в мрачном подвале 3 м длиной и 6 м шириной и 1,65 м высотой находились в течение 5 недель 16 мужчин, которых всех выпустили, поскольку против них не было предъявлено никаких показаний. Несколько девушек в возрасте от 13 до 16 лет были взяты под стражу, так как они, чтобы получить работу, вступили в комсомол.

Нам пришлось предпринять меры, чтобы вбить в головы уполномоченных литовцев четкое представление о правильном направлении работы.

Заключенные были построены в тюремном дворе и проверены на основании имеющихся списков и документов. Те из них, которые были безосновательно помещены в заключение за безобидные проступки, были выделены в отдельную группу.

Те, которых мы на основании их проступков приговорили к 1—3 и 6 месяцам, — в другую группу. Равно как и те, которые подлежали ликвидации, такие как преступники, коммунистические функционеры, политруки и остальное отребье. Дополнительно к приговору часть из них, особенно коммунистические активисты, получили наказание от 10 до 40 ударов плетью [ну прямо как в Римской империи], которое было немедленно приведено в исполнение.

После окончания проверки заключенные были возвращены в камеры. Те, которых предстояло освободить, были отведены на рыночную площадь и там, после короткого обращения, в присутствии многочисленных жителей отпущены на свободу. Обращение содержало следующее (оно было дословно переведено переводчиком на литовский и русский языки): «Если бы мы были большевиками, мы бы вас расстреляли, но поскольку мы немцы, мы даем вам свободу».

Затем последовало строгое предупреждение не заниматься никакой политической деятельностью, сразу же сообщать немецким инстанциям все, что станет известно о какой-либо оппозиции и немедленно начать активно участвовать в восстановительных работах, прежде всего в сельском хозяйстве. Если же кто-нибудь снова будет пойман с поличным, он будет расстрелян. Затем они были отпущены.

Невозможно представить себе, какую радость, благодарность и воодушевление вызвало это наше мероприятие у выпущенных на свободу жителей и остального населения. Приходилось даже резко охлаждать пыл, с которым женщины, дети и мужчины со слезами на глазах пытались целовать нам руки и ноги.

Штандартенфюрер СС К. Ягер