Операция Карфаген. Волонтёрки

[RolandVT]

23 июня 1941 года

Гробиня, оккупированная вермахтом территория Латвии

К в прямом смысле великому изумлению графа, по узкой тропинке к нему (и потому к расстрельному котловану) спокойно и уверенно двигалась пара, которую он менее всего ожидал здесь увидеть.

Явно мама с дочкой (ибо внешнее сходство было несомненным) … обе скорее симпатичные, чем красивые. Мама лет 35 или около того и дочка лет на двадцать моложе… обе не сказать, чтобы так уж явно еврейской внешности.

Они остановились на почтительном (реально почтительном) расстоянии, после чего мама представилась: «Я Лайма Мартинсоне… это моя дочь Рута…»

И сбросила бомбу: «Мы пришли, чтобы вы нас расстреляли…»

Граф фон Шёнинг за все свои две тысячи лет жизни в данном физическом теле никогда за словом в карман не лез и чего только не повидал… однако с таким сталкивался впервые. Что не было так уж удивительно – ничего даже отдалённо подобного окончательному решению еврейского вопроса в истории человечества не было.

Лайма пожала плечами и спокойно объяснила: «Мы видели, как айзсарги забрали наших соседей-евреев; слышали выстрелы, которые на бой непохожи совсем… я в войну за независимость Латвии медсестрой в госпитале была… потому знаю…»

За неё продолжила не по годам взрослая Рута: «Нас всё равно всех убьют… не вы, так наши… юдофобы… лучше уж сразу, чем потом, после насилия, издевательств и всего прочего…»

Что примечательно, обе говорили на весьма неплохом немецком… впрочем, Латвия была под настолько сильным немецким влиянием, что на этом языке в определённых кругах говорил каждый второй… если не каждый первый.

Лайма кивнула на котлован с голыми мёртвыми телами и вздохнула: «Догола раздеться будет некомфортно, конечно… но мы переживём как-нибудь…».

Её дочка кивнула: «Переживём».

До 19 июня фон Шёнинг отправил бы обеих в котлован прямо здесь и сейчас… но 19-го в наш мир (спасибо заклятому партнёру графа Роланду фон Таубе) явился Абаддон… что заставляло с особой осторожностью относиться к таким… эскападам. Поэтому граф подозвал к себе унтерштурмфюрера Линке и приказал:

«Этих… волонтёрок в дом, с которого мы начали. Обращаться вежливо, покормить вволю… но никуда не выпускать… я сам потом с ними разберусь».

И кивнул капитану айзсаргов: «Следующую семью давай…»