Казни у индейцев Северной Америки

[RolandVT]

Источник: https://crimerecords.info/
-------------------------------------------------------------------

Вопреки безумным бредням о "высокодуховных" и "миролюбивых" индейцах Северной Америки, усилено насаждаемым политкорректными придурками-либерастами, в реальности так называемая "индейская цивилизация" была самой настоящей цивилизацией Дьявола, далеко переплюнувшей даже самые инфернальные цивилизации Мезоамерики. Никакие ацтеки, инки и прочие майя и рядом не стояли. Это как раз тот очень редкий случай, когда сожалеешь не о том, что "бледнолицые" устроили геноцид краснокожих. А о том, что они не довели его до "нулевого варианта"...

-----------------------------------------------------------------------------------------------

Дикарские привычки индейцев сильно опорочили их коллективный образ. Прежде всего в этой связи вспоминается их привычка снимать скальп с побежденного врага. Но делали они не ради того, чтобы поиздеваться над жертвами. Просто у них существовала древняя традиция - после возвращения воинов с победой для них в поселении проводились церемонии, известные под названием «Пляска Скальпов» («Scalp Dance»), обязательным атрибутом которой были скальпы и иные части тела побежденных.

Индейцы Северной Америки и Канады скальпировали своих врагов, срезая у них кожу с верхней части черепа, чтобы Великий Маниту не смог схватить их за волосы и притащить в рай «краснокожих». Иногда индейцы скальпировали пленников, после чего освобождали их и отпускали домой, чтобы они служили врагам напоминанием. Феррис сообщал, как в 1830-х гг. воины черноногих, захватив недалеко от лагеря плоскоголовых женщину этого племени, изнасиловали ее, сняли живьем скальп, а затем отпустили.

Команчи действовали изощреннее. Они на равнине привязывали пленника к колышкам, срезали у него с глаз веки и оставляли под палящим солнцем. Еще более жестоко поступали ирокезы. Они срезали с пленников куски плоти, а раны прижигали огнем. Команчи обычно убивали пленников мужского пола; пимы подвергали их распятию или убивали другим способом, стараясь при этом причинить как можно больше страданий.

Французы, которые были почетными гостями индейцев-монтанье, помогли им посредством своего огнестрельного оружия победить ирокезов. А потом ужаснулись, увидев, как монтанье поступают с пленными ирокезами. Пленников мучили в течение нескольких дней. Их жгли горящими ветками, хлестали бичами, прокалывали кожу шилом. Ирокезов привязывали к столбам, отрезали пальцы и уши и заставляли их есть.

У них вырывали сухожилия, а также поднимали скальпы и бросали под них горячий песок. Пленники умирали медленно, и при этом демонстрировали невероятное мужество. К изумлению французов, некоторые из них ни разу не закричали от боли, а только пели не переставая до самой смерти.

В 1755 году британская армия была разгромлена французами и их союзниками из Оттавы в лесах Пенсильвании. Некоторые из выживших были взяты в плен, отправлены обратно на берег реки Аллегенни и, после того как их лица почернели от сажи, подверглись ужасающим пыткам и медленному поджариванию на костре, в то время как воздух наполнялся звуками триумфального воя индейцев.

Апачи находили особое удовольствие в пытках. Они считали благородство и снисходительность «ерундой и ненужным риском» и крайне жестоко относились к своим пленникам - снимали с них скальпы или сжигали их живыми, привязав к столбу. Когда индейцы из племени дакота брали пленных, они привязывали их к столбу и расчленяли еще живыми.

Справедливости ради, следует сказать, что Уильям Кроуфорд сам виноват в случившемся с ним. Во-первых, он отправился не в лес по грибы, а возглавил экспедицию против индейских селений на реке Сандаски. Потерпев поражение от индейцев, он не смог организовать отступление, и сам сдался всего трем индейцам, напавшим на его группу при отступлении. Но пытки он выдержал с чрезвычайным мужеством.

11 июня 1782 года Кроуфорда раздели догола и для начала избили. Потом Кроуфорда привязали к столбу. Индейцы принялись стрелять в него из кремневых ружей холостыми зарядами. Его тело почернело от пороха, а лицо превратилось в жуткую маску из крови и копоти.

При очень близких выстрелах зерна пороха и селитры горели на коже, прожигая ее, и продолжая гореть под кожей, причиняя неимоверные страдания Кроуфорду. Полковник мужественно выдержал эту пытку. Но дикарей это только раззадорило. Один из индейцев отрезал несчастному уши.

А четверо других стали втыкать их в обнаженное тело полковника тлеющие прутья хикори. К мужчинам присоединились женщины, которые стали бросать в него горящие угли. Когда обессиленный Кроуфорд упал лицом вниз, индейцы оскальпировали его голову.

Весьма жестокой была смерть католических миссионеров от рук североамериканских индейцев. Только в 1642-1649 годах ирокезы зверски замучили восьмерых католических священников и монахов ордена иезуитов Антуана Даниэля, Габриеля Лалемана, Исаака Жога, Жана де Бребефа, Жана де Лалана, Шарля Гарнье, Ноэля Шабанеля и Рене Гупиля.

Святые отцы отправлялись на заселенные индейцами территории, чтобы окормлять европейских первопроходцев-католиков и крестить местных жителей. Местным жителям быстро стало понятно, что следом за крещением часто следует порабощение и захват их территорий, и они жестоко расправлялись и с пионерами, и с их «колдунами».

Поскольку просто убивать ирокезам было неинтересно, они жестоко мучили своих пленников, прежде чем казнить. Иезуитам пришлось претерпеть действительно мученическую кончину, и их канонизация, совершенная в 1930 году Папой Пием XI, имела под собой все основания.

Другой пример изощренной жестокости тавакони показали, захватив в плен около 10 тонкавов. Они медленно и постепенно снимали с жертв кожу сперва с рук и ног, а потом с туловища. Все это время раненую плоть прижигали горящими углями. Жестокое обращение с пленниками снискало вичитам (тавакони, тавехашам и др.) дурную славу.

Дон Франсиско Руис поведал историю о захваченном индейцами тавакони липане. Известие о том, что его ждет смерть, он принял с хладнокровным безразличием и затянул Песню Смерти. Затем он стал оскорблять своих пленителей, не забыв ни одного грязного эпитета в их адрес.

Женщины, с нетерпением ждавшие возможности поиздеваться над жертвой, развели огромный костер у подножия столба. Липану вывернули из суставов руки и привязали к столбу веревкой вокруг шеи, другой веревкой ему связали ноги. Танцующие вокруг смелого воина женщины периодически хватали за обвязанную вокруг ног веревку и тянули так, чтобы тело его оказывалось в огне.

Другие в тот же момент хватали веревку на шее и ослабляли ее. Так продолжалось в течение трех дней и могло бы продолжаться дольше, поскольку тавакони проявляли особую заботу, чтобы «преждевременно» не повредить жизненно важных органов пленника. Надо отдать должное липану. Он несколько раз пел свою Песню Смерти и выносил жесточайшую пытку с величайшей храбростью.

Умение превозмогать боль было культом у индейцев. Из-за этого они пытали не только врагов, но и фактически сами себя. Родственники покойного из племени чинуков вырезали кремневыми ножами куски мяса из собственных тел. Шошоны из Скалистых гор заставляли вдов в знак траура калечить свои лица каждый раз, когда они проходили мимо могилы супруга.

Известность получил Танец Солнца североамериканских индейцев, когда человека пристегивали костяными крюками на ремнях к «древу жизни», которые он во время танца выдирал с мясом. При этом танцоры от потери крови и боли начинали «видеть» потусторонний мир и «общаться» с его жителями.

Особой жестокостью в пытках отличались два племени: ирокезы и чокто. Первые любили вырывать у жертвы глазные яблоки, практически тут же прижигая глазницы раскалёнными углями, не гнушались и нанесением разнообразных увечий в виде постепенного отрезания от пленных по кусочку плоти, сожжением на костре (поджаривая настолько медленно, насколько это вообще было возможно).

[RolandVT]

Вот как описываются уцелевшим очевидцем истязания святого отца Жана де Бребефа (одного из миссионеров-иезуитов) ирокезами в Канаде, в 1649-ом году.

Сперва ему отрубили кисти рук, а тело проткнули острым железом во многих местах. Затем на шею де Бребефа повесили раскалённые докрасна томагавки, от чего несчастный не имел даже возможности повернуть голову без того, чтобы себя не ранить.

Вокруг пояса мужчины обернули обмазанную смолой и варом кору, которую после этого подожгли. Видя, с какой стойкостью пленник старается перенести пытки, непрестанно молясь, ирокезы хватали горящие сучья из костра и совали в его рот.

Когда это не помогло, они отрезали губы миссионера (хотя по другим источникам, не губы, а язык, чтобы заставить его замолчать). Затем аборигены облили святого отца крутым кипятком и стали срезать с него куски плоти, которые обжаривали прямо у него на виду и молниеносно съедали. Наконец, прежде чем милосердная смерть забрала де Бребефа, ему отрубили ступни и сняли с него скальп.

[RolandVT]

Самым ужасным было, вероятно, зажаривание заживо. Одного из британцев, выживших в Мононгахела в 1755 г., привязали к дереву и сжигали заживо между двумя кострами. Индейцы в это время танцевали вокруг. Когда стоны агонизирующего человека стали слишком настойчивыми, один из воинов пробежал между двумя кострами и отсек несчастному гениталии, оставляя его истекать кровью до смерти. Тогда завывания индейцев прекратились.

Руфус Путмен, рядовой из провинциальных войск Массачусетса, 4 июля 1757 г. записал в своем дневнике следующее. Солдата, схваченного индейцами, "нашли зажаренным самым печальным образом: ногти на пальцах были вырваны, губы отрезаны до самого подбородка снизу и до самого носа сверху, его челюсть обнажилась.

С него сняли скальп, грудь рассекли, сердце вырвали, вместо него положили его патронную сумку. Левая рука оказалась прижатой к ране, томагавк оставили у него в кишках, дротик пронзил его насквозь и остался на месте, был отрезан мизинец на левой руке и маленький палец на левой ноге".

В том же году иезуит отец Рубо встретил группу индейцев племени оттава, которые вели через лес несколько пленных англичан с веревками вокруг шеи. Вскоре после этого Рубо догнал боевой отряд и поставил свою палатку рядом с их палатками.

Он увидел большую группу индейцев, которые сидели вокруг костра и ели жареное мясо на палочках, словно это был барашек на небольшом вертеле. Когда он спросил, что это за мясо, индейцы оттава ответили: это зажаренный англичанин. Они указали на котел, в котором варились остальные части разрубленного тела.

Рядом сидели восемь военнопленных, перепуганных до смерти, которых заставили наблюдать за этим медвежьим пиром. Люди были охвачены неописуемым ужасом, подобным тому, который испытывал Одиссей в поэме Гомера, когда чудовище Сцилла уволокло с борта корабля его товарищей и бросило их перед своей пещерой, чтобы сожрать на досуге.

Рубо, пришедший в ужас, пытался протестовать. Но индейцы оттава не захотели его даже выслушать. Один молодой воин грубо сказал ему:

- У тебя французский вкус, у меня - индейский. Для меня это хорошее мясо.

Затем он пригласил Рубо присоединиться к их трапезе. Похоже, индеец обиделся, когда священник отказался.

Но из всех индейских практик самое большое внимание ужасающихся европейцев привлекало снятие скальпов, которое продолжалось еще и в девятнадцатом столетии. Несмотря на ряд нелепых попыток некоторых благодушных ревизионистов утверждать, будто снятие скальпов зародилось в Европе (возможно, среди вестготов, франков или скифов), совершенно понятно: оно практиковалось в Северной Америке задолго до того, как там появились европейцы.

Скальпы играли серьезную роль в североамериканской культуре, так как они использовались в трех различных целях (а возможно, служили всем трем): для "замещения" мертвых людей племени (вспомним, как индейцы всегда беспокоились о тяжелых потерях, понесенных на войне, следовательно, об уменьшении численности народа), чтобы умилостивить духов погибших, а также для смягчения скорби вдов и других родичей.

Французские ветераны Семилетней войны в Северной Америке оставили много письменных воспоминаний об этой страшной форме увечья. Приведем отрывок из записей Пушо:

"Сразу после того, как солдат падал, они подбегали к нему, коленями вставали ему на плечи, в одной руке зажав прядь волос, а в другой - нож. Они начинали отделять кожу от головы и отрывать ее одним куском. Это они делали очень быстро, а затем, демонстрируя скальп, издавали крик, который называли "кличем смерти".

Приведем и ценный рассказ очевидца-француза, который известен только по своим инициалам - Ж.К.Б.: "Дикарь немедленно схватил свой нож и быстро сделал надрезы вокруг волос, начиная с верхней части лба и заканчивая затылком на уровне шеи. Затем он встал ногой на плечо своей жертвы, лежащей лицом вниз, и двумя руками стащил скальп за волосы, начиная с затылка и перемещаясь вперед...

После того как дикарь снимал скальп, если он не боялся, что его начнут преследовать, он вставал и начинал соскребать с него кровь и плоть, оставшиеся там.

Затем он делал обруч из зеленых ветвей, натягивал на него скальп, словно на тамбурин, и какое-то время ждал, чтобы он подсох на солнце. Кожу красили в красный цвет, волосы собирали в узел.

Затем скальп прикрепляли к длинному шесту и триумфально несли на плече в деревню или в то место, которое выбиралось для него. Но при приближении к каждому месту на своем пути он издавал столько криков, сколько у него было скальпов, извещая о своем прибытии и демонстрируя свою отвагу.

Иногда на одном шесте могло оказаться до пятнадцати скальпов. Если их было слишком много для одного шеста, то индейцы украшали скальпами несколько шестов".