Как начинался Холокост - отрывок из романа 7 дней в сентябре

[RolandVT]

Реализация нулевого варианта окончательного решения еврейского вопроса на подконтрольных Германии (прямо или косвенно) территории началась в первый же день Операции Барбаросса.

В этот день в городе Сокаль в Львовская области солдаты вермахта (!) расстреляли одиннадцать евреев-мужчин, дав официальный старт началу реализации окончательного решения. Холокосту. Шоа. Катастрофе европейского еврейства.

25 июня в городе Топорове (в той же области) были расстреляны 180 евреев (или около того), а в Герце и Васкауцах (это уже Черновицкая область) — соответственно шестьдесят и двенадцать евреев.

26 июня были расстреляны все евреи-мужчины (почти пятьсот человек!) в местечке Торговица в Ровенской области. В этот же день в Озютичах (Волынская область) якобы в качестве возмездия за гибель немецкого летчика были расстреляны сто евреев.

27 июня в Нижанковичах (Львовская область) были расстреляны восемнадцать евреев. 29 июня в Каменке-Струмиловой (та же область) солдаты вермахта расстреляли уже сто восемьдесят евреев.

Колокольцев был прекрасно осведомлён о «подвигах» эйнзацгрупп СС, военной полиции и других подразделений вермахта на ниве «умиротворения» гражданского населения Польше (более людоедского, идиотского и вредоносного для оккупантов проекта он и близко не видел, о чём неоднократно предупреждал).

И поэтому знал, что к таким сообщениям (тех же персонажей, надо отметить) следует относиться с изрядной долей скепсиса, ибо врала эта публика… ну почти как Совинформбюро. То есть, совершенно безбожно.

Однако, он (к сожалению) не сомневался, что в общем и целом (детали – это уже отдельная история) эти сообщения отражали весьма неприглядную – для любого мало-мальски здравого человека – и жуткую… даже кошмарную реальность.

Не сомневался потому, что эти сообщения полностью соответствовали плану реализации нулевого варианта, принятому на Второй Ванзейской конференции. Согласно этому плану, для максимально быстрой реализации нулевого варианта на оккупированных территориях СССР (особенно в Украине, которая по числу евреев занимала первое место в Европе, обгоняя даже Польшу, и второе в мире), необходимо было привлечь к его реализации максимальное количество исполнителей.

И оккупантов – в первую очередь части вермахта, как наиболее многочисленные по личному составу (хотя и военную полицию, и СС, разумеется); и местное население. Которое на территории Российской империи столетия было настроено крайне юдофобски – термин погром из русского языка…

Эйнзацгруппы СС и военная (точнее, военизированная) полиция получали конкретный задания по ликвидации евреев в тех или иных населённых пунктах… ну, а вермахту скормили стандартную идеологическую байку (благо бравые солдаты рейха не особо-то и сопротивлялись).

Согласно этой байке, Германия и её союзники ведут экзистенциальную войну (войну за само существование европейской цивилизации) с смертельной еврейско-большевистской угрозой (второе соответствовало действительности, а первое нет – евреи тут были ни при чём совсем).

Поэтому каждый еврей мужского пола, способный принимать участие в боевых действиях (т.е. от шестнадцати до шестидесяти – а то и до шестидесяти пяти) должен был рассматриваться как потенциальный партизан или подпольщик. И потому при малейшем подозрении такого рода он должен быть расстрелян.

А поскольку бравый вермахт – не говоря уже о полиции и СС – ещё в оккупированной Польше действовал по принципу лучше перебдеть, чем недобдеть (с катастрофическими последствиями для вермахта же)… то не было ничего удивительного в том, что военные расстреливали евреев налево и направо с первых же дней войны против СССР.

Пока только мужчин определённого возраста… но Колокольцев точно знал, что это ненадолго. Ибо, согласно то же плану, через полтора – максимум через два – месяца после начала войны Гиммлер издаст приказ, согласно которому все евреи (независимо от пола и возраста) будут считаться потенциальными угрозами безопасности тыла вермахта.

И потому подлежат немедленному расстрелу при малейшем подозрении… точнее, в соответствии с уже хорошо известным принципом лучше перебдеть, чем недобдеть. Категорическим императивом вермахта ещё в оккупированной Речи Посполитой.

Что же касается местного населения, то ещё в марте 1941 года, на Второй Ванзейской конференции было принято решение приложить максимум усилий – в первую очередь, руками СС – к тому, чтобы мотивировать местных энтузиастов-юдофобов на организацию и проведение еврейских погромов. С максимальным числом жертв, причём убивать евреев надлежало с максимальной жестокостью.

Цель проекта по организации погромов была очевидной… собственно, её никто и не скрывал. Погромы были акциями устрашения… причём такого устрашения, чтобы впоследствии евреи сами добровольно пошли на расстрел, послушно привели своих детей, покорно разделись догола и безропотно приняли пулю… лишь бы не стать жертвами кошмарного, инфернального погрома, приняв жуткую, чудовищную смерть…

Руководством к действию для оккупантов в области мотивации погромов стал приказ шефа РСХА Рейнгарда Гейдриха от 29 июня 1941 года:

«Стремлениям к самоочищению антикоммунистических или антиеврейских кругов во вновь оккупированных областях не следует чинить никаких препятствий. Напротив, их следует, разумеется, незаметно, если необходимо усиливать и направлять на правильный путь…»

Первой инфернальной ласточкой предсказуемо оказались бывшие «республики советской Прибалтики», ощутимо пострадавшие и от депортаций местного населения в Сибирь и прочие малопригодные для проживания места, и вообще от большевистского насилия – политического, экономического и социального.

Поэтому совершенно неудивительно, что массовые антиеврейские акции (прибалты по ряду причин однозначно ставили знак равенства между евреями и большевиками) начались ещё до прихода победоносного вермахта.

Погромы (на самом деле, спонтанные массовые убийства евреев – давайте называть вещи своими именами) начались в первые дни войны. Большому числу жертв способствовал тот неприглядный для Советов факт, что захваченные нацистами в считанные дни, страны Балтии оказались ловушкой для евреев: эвакуироваться отсюда было практически невозможно.

Ибо, несмотря на то что обе страны были уже год как (вроде бы) аннексированы Советским Союзом и вошли в состав последнего, старая граница СССР с Литвой и Латвией охранялась; перейти ее в июне–июле 1941 года было не легче, чем в сентябре 1939 года перейти границу Польши с СССР. То есть, нереально.

Первая зафиксированная СД акция массового убийства (а сколько было не зафиксированных…) произошла уже 24 июня в литовском городе Гаргждай близ Клайпеды (Мемеля). Жертвами стали более двухсот евреев.

В первые же дни войны были перебиты все евреи курортной Паланги и соседней Кретинги. Однако самый жуткий погром произошёл (предсказуемо) в Каунасе. Погром длился целых пять дней; его жертвами стали 3800 евреев.

Оккупанты в происходящее не вмешивались – за исключением дежурной юдофобской речи, которую произнёс 25 июня командир Эйнзацгруппы А, бригадефюрер СС и генерал-майор полиции Вальтер Шталекер. Всю жуткую работу сделали местные энтузиасты-юдофобы.

Причём сделали так, что даже у видавших виды бойцов эйнзацгруппы, которые в Польше расстреливали тысячами, волосы дыбом вставали. Одному из евреев отпилили голову на глазах его жены и детей, а голову выставили на публичное место с людоедской надписью: Это мы сделаем со всеми евреями…

Дальше – больше. 25 июня, в первый день оккупации, литовские националисты в сопровождении толпы любопытных вошли в еврейскую часть Вилиямполе с топорами и пилами.

Начав с улицы Юрбарко, они ходили от дома к дому, от квартиры к квартире, от комнаты к комнате и убивали каждого еврея на своем пути, старого или молодого, мужчину или женщину, взрослого или ребёнка. Травили собаками (те загрызали несчастных насмерть), рубили топорами… а то и живыми распиливали пилами… маленьких детей брали за ноги и били головой о дерево.

27 июня, в автомобильном гараже в Каунасе с поистине инфернальной жесткостью националистами-юдофобами были убиты (замучены) более шестидесяти евреев. Первых жертв убивали ломами; последним жертвам вставляли в глотку пожарные шланги, затем открывали кран – и вода под давлением разрывала людей на части.

Убийство ломом осуществлялось… да практически как коров на скотобойне. Полсотни евреев были согнаны националистами на площадь, после чего евреев по очереди подводили к палачу-добровольцу (самое ужасное, что это был… школьник лет шестнадцати, не более), вооруженному железным ломом.

К нему боевики подводили человека из стоящей рядом группы людей, и он одним или несколькими ударами по затылку убивал его. Таким образом он менее чем за час убил всех пятьдесят человек…

После того как все были убиты, молодой мужчина положил в сторону лом, пошел за аккордеоном и взобрался на лежавшие рядом тела убитых. Став на гору, он заиграл литовский национальный гимн.

Поведение стоявших вокруг гражданских, среди которых были женщины и дети, казалось невероятным – после каждого удара ломом они аплодировали, а когда убийца заиграл литовский гимн, толпа подхватила его. Видимо, участники и зрители этого кошмарного зрелища воспринимали его как патриотический акт.

И потому участвовали в массовом юдоциде тысячами – в общей сложности, в летних погромах 1941 года в Литве приняло участие до 25 тысяч человек. Основную массу участников погромов составили рабочие и крестьяне (большой привет большевистским идеологам)… ну, и студенты, конечно.

Инициаторами погрома зачастую были представители местной интеллигенция (а вовсе не оккупанты): священники, инженеры, агрономы; директора школ, юристы и всё такое прочее.

Первыми жертвами погромов была еврейская интеллигенция, особенно раввины и студенты иешив (еврейских религиозных), а также евреи-ортодоксы и вообще евреи с традиционной внешностью (традиционная одежда, борода и т.д.).

Кроме насилия над евреями-ортодоксами, погромщики сжигали еврейские книги и свитки Торы. В некоторых местах раввинов заставляли самих сжигать свитки Торы или плясать вокруг костра со свитками.

В Бутримонисе энтузиасты-юдофобы первым делом собрали евреев в синагоге и заставили их рвать религиозную литературу и свитки. В Гиркальнисе националисты развернули свитки Торы и устелили ими главную улицу.

Бравые латыши от своих соседей не отставали… более того, даже переплюнули их по части нечеловеческой жестокости – те всё-таки не додумались сжигать евреев живьём десятками вместе с синагогами.

А латыши додумались – третьего июля в Елгаве (42 километра от Риги) была подожжена синагога на берегу реки Дриксы, на перекрёстке бульвара Чаксте и улицы Уденс. В огне погибли раввин и несколько прихожан, отказавшихся покинуть здание синагоги (Колокольцев так и не понял, почему).

Однако латыши были не первыми, кто осуществил огненную казнь евреев – их опередили украинские энтузиасты-юдофобы. 28 июня в городе Нестерове была сожжена синагога с несколькими десятками евреев.

Четвёртого июля, в пятницу, в канун субботы, в Риге прошла кампания по сожжению синагог. Застрельщиком этой операции была инфернальная команда Арайса; в кампании приняли участие также члены прогерманской организации Перконкрустс (Громовой крест) и просто добровольцы-латыши.

Главным событием кампании стало сожжение Хоральной синагоги на ул. Гоголя. При этом было сожжено заживо несколько десятков евреев, находившихся в синагоге. На улице Стабу латышские добровольцы сожгли синагогу и в ней тридцать человек, включая раввина. В общей сложности энтузиасты сожгли двадцать синагог, а в них около двух тысяч евреев.

Как и в соседней Литве, интеллектуальная элита Латвии, как и большинство латышского народа, весьма увлеклась уничтожением евреев и не только подгоняла кровопролитие, но и участвовала в нём.

Причём так участвовала, что 12 августа 1941 года гебитскомиссар Земгальского округа барон Эберхард фон Медем в докладе генеральному комиссару оккупированной Латвии Дрекслеру отмечал, что местные активисты при уничтожении евреев совершенно утратили человеческий облик…

Практически все районные начальники латышской полиции в той или иной степени принимали участие в убийстве евреев. В наибольшей степени полиция участвовала в убийствах в Даугавпилсе, Резекне, Елгаве, Тукумсе, Екабпилсе, Бауске. Часто, если в городе еврейское население было маленьким (менее ста человек), то его ликвидировала именно местная полиция.

Гораздо ближе к Киеву – на Западной Украине, присоединённой к СССР в 1939 году, а до того являвшейся частью Польши, ситуация была… да практически аналогичной прибалтийской.

В чём-то даже хуже, ибо прибалтов советские оккупанты всё же не расстреливали (а «всего лишь») депортировали в Сибирь и прочие места, убийственные для привыкших к мягкому климату жителей Прибалтики.

А вот в Западной Украине число «убывших по первой категории» – сиречь расстрелянных НКВД в первые дни войны (ибо эвакуировать было банально лень) составляло многие тысячи.

Местное население, настроенное люто юдофобски даже по нехилым украинским меркам (только во время Гражданской войны на территории Украины произошло 1500 еврейских погромов с общим числом жертв за сотню тысяч человек) ответило евреям… да тем же самым и ответило, если не хуже.

Еврейские погромы (массовые убийства евреев, если называть вещи своими именами) произошли практически в каждом городе и деревне Западной Украины. Убийства совершались с сатанинской жестокостью – евреев убивали хозяйственными инструментами — палками, ломами, топорами, серпами и т. п.

Иногда убивали только мужчин, но гораздо чаще всех – и женщин, и стариков, и детей. Волны насилия прокатились в конце июня и в течение июля, нередко даже до вступления вермахта; оккупанты обычно даже не участвовали в погромах.

Если в местных тюрьмах НКВД обнаруживались трупы расстрелянных заключённых, то евреев заставляли эксгумировать трупы, иногда их вынуждали лизать трупы и пить воду, которой обмывали мёртвые тела.

Затем их забивали до смерти палками и закапывали в тех же ямах. Большинство погромов проходило при участии украинских элит (священников, юристов, фармацевтов, студентов).

В погромах обычно принимали участие прибывшие с вермахтом походные группы ОУН-УПА и сформированные местные отряды украинских националистов. Общее число жертв, по оценкам СД, составило до тридцати тысяч человек.

Наиболее известным погромом на Западной Украины был, естественно, Львовский, который (как и во многих других местах) был спровоцирован расстрелом нескольких тысяч заключённых львовских тюрем палачами НКВД.

Погром начался уже первого июля – на следующий день после того, как в город, не встретив никакого сопротивления, вошли части 1-й горнопехотной дивизии вермахта и подчиненный Абверу батальон «Нахтигаль», укомплектованный этническими украинцами.

Евреев забирали из их квартир, ловили на улицах и бросали в тюрьмы, избивали и унижали. Заставляли чистить улицы, например, одного еврея принудили убирать конский навоз с улиц своей шляпой.

Женщин били палками и различными предметами, раздевали догола и гнали по улицам, некоторых насиловали. Били также и беременных – причём с особой жестокостью. Местные жители собрались на улицах, чтобы наблюдать погром своими глазами – а многие (даже очень многие) приняли самое активное участие.

Затем часть евреев отправили в тюрьмы эксгумировать трупы расстрелянных заключенных, во время работы их также избивали и унижали – а потом убивали с особой жестокостью.

Один из палачей – по такому случаю одетый в красивую вышиванку – вёл себя… да примерно, как орудовавший ломом каунасский школьник. Избивал евреев железной палкой, срезая ударами куски кожи, уши и выбивая глаза… а затем убивая молодецкими ударами.

[bf-109]

Высосанные из пальца спорные цифры (историки(!) склоняются к количеству жертв то там то сям, от нескольких сотен, до нескольких тысяч, то есть раз в десять разницы), что говорит о том, что никто ни х не знает.
Всё густо разбавлено страшилками (не потому что те, или иные, не попадались в истории), а для чтива ради.
Плюс географические выдумки, типа город Нестеров в начале 40-х. Колокольцев в шоке.