Выслушав королеву, Кира изумлённо покачала головой: «Ничего себе…»
Немного подумала – затем решительно кивнула: «Вы правы – чем ходить вокруг до около, лучше сразу в омут Харона…»
И неожиданно бесстрастно осведомилась: «С чего начнём?»
«С кого» – поправила её Шарлотта Корде. «С Штутгартской Девы…»
Девушка удивлённо посмотрела на неё. Француженка рассмеялась:
«С гильотины. Очень скоро ты убедишься, что это вполне себе живое существо… причём с тем ещё характером…»
Я кивнул – ибо убедился в этом не раз и не два. После чего вопросительно посмотрел на королеву Анну. Та замахала руками: «Без меня. Я работаю только мечом, а наготу казнимой считаю крайне дурным тоном…»
Я пожал плечами (дескать, у королев свои причуды) – и мы прошли в обитель Штутгартской Девы. Увидев её, Кира уважительно-восхищённо покачала головой:
«Истинная немецкая Fallbeil… настоящая?»
«Обижаешь» – усмехнулась Шарлотта. «Настоящая, конечно – я сама её законсервировала и спрятала четырнадцатого апреля сорок пятого – за неделю до того, как американцы вошли в город… а потом извлекла, когда пришло время…»
Кира ещё более изумлённо посмотрела на француженку. Та пожала плечами:
«В рейхе смертные приговоры выносились и в тот же день приводились в исполнение вплоть чуть ли не дня оккупации противником. Приговоров было много; палачей почти не было – к тому времени всех пожрал фольксштурм…»
Тина народного ополчения, созданный в Третьем рейхе в середине октября сорок четвёртого года.
«… так что я работала совершенно открыто – под именем Шарлотты Корфф…»
Глубоко вздохнула, добыла из кармана изящный смартфон, нажала кнопку вызова и приказала: «Мы готовы. Заводите…»
Отключилась, после чего проинформировала Киру: «Смертница вся твоя – мы только поможем ей лечь на лавку и просунуть голову в ошейник. Рычаг сброса лезвия справа…»
Девушка кивнула: «Я в курсе. Изучала устройство гильотины – у немецкой нет поворотной доски и ремней тоже нет. Ассистенты укладывают и удерживают казнимую – это существенно ускоряет процесс…»
Я внимательно посмотрел на Киру. Ощущение было… странным. Хотя я много раз общался с лицеистками Регины Коэли (почти полгода я их порол каждую неделю), но даже практически ровесницы Киры – в лицей поступали в 14 лет – были всё-таки совершенно иномирными существами – этакими инопланетянками.
А Кира была абсолютно земной, нормальной, взрослой 25-летней женщиной… в теле пятнадцатилетней девушки (в результате Преображения она биологически повзрослела на два года в считанные минуты). И да, палачом от Бога – тут королева Анна и мадемуазель д’Армон не ошибались.
Выбравшей гильотину женщине было существенно за тридцать. Она изумлённо посмотрела на Киру, но та не дала ей и рта раскрыть. Просто приказала:
«Раздевайтесь догола». Женщина ещё сильнее удивилась – но выполнила приказ. Попыталась прикрыться руками, но тут же поняла, что это просто глупо, и опустила руки, ожидая следующего приказа.
Который последовал незамедлительно: «Подойдите ко мне и повернитесь спиной – я свяжу Вам руки в запястьях…»
Женщина подошла к Кире, покорно повернулась спиной, завела руки за спину, скрестила их в запястьях и предсказуемо осведомилась у Киры:
«Я могу узнать, сколько Вам лет?». Девушка спокойно ответила: «Психологически двадцать восемь, а сколько биологически и хронологически, неважно…»
Смертница не нашлась, что ответить. А Кира отдала очередной приказ:
«Подойдите к скамье и встаньте на неё на колени. Вам помогут лечь и просунут голову в ошейник. Я опущу верхнюю половину ошейника и приведу в действие гильотину. Ваша смерть будет мгновенной – и совершенно безболезненной…»
Последнее было предметом зачастую жарких научных дискуссий, однако сейчас это не имело никакого значения – ибо никак ни на что не влияло. Тем более, что смертница была словно загипнотизирована Кирой – не в последнюю очередь биологическим возрастом последней.
Смертница покорно подошла к доске… скорее, впрочем, лавке гильотины и покорно встала на колени. Мы с Шарлоттой помогли ей лечь на лавку и просунули её голову в ошейник.
Француженка опустила верхнюю половину последнего, мы поднялись – и я кивнул Кире. Девушка абсолютно спокойно опустила рычаг сброса тяжеленного лезвия – и через мгновение голова смертницы скатилась в почему-то плетёную корзину.
Мы с Шарлоттой автоматически зааплодировали. Ибо Кира сделала свою работу просто идеально – впечатлила бы и «короля гильотины», знаменитого Иоганна Райхарта… да и Сансона Великого, пожалуй, тоже.
Кира улыбнулась и вздохнула: «Спасибо – но я лишь выполняла свой долг. Я не знаю, кто была эта женщина; знаю только, что я должна была отправить её в лучший мир максимально комфортным для неё способом…»
И совершенно предсказуемо осведомилась: «Что дальше?»
«Виселица» – спокойно ответила Шарлотта. Кира усмехнулась: «Значит, поиграю в Альберта Пирпойнта…»
Знаменитый британский палач (он исключительно вешал – в его эпоху это был единственный способ смертной казни в Великобритании) стал таковым в 1932 году. За почти четверть века службы он повесил 608 человек и был признан самым эффективным палачом в истории королевства, параллельно работая… в своей продуктовой лавке.
Рекорд поставила казнь убийцы (он в гневе задушил проститутку) Джеймса Инглиса – между выходом Инглиса из камеры и открытием люка под его ногами прошло всего семь с половиной секунд (!!). Казнь Инглиса долгое время сохраняла мировой рекорд скорости и даже была включена в Книгу рекордов Гиннесса.
Поскольку это была лишь стажировка, мы прошли в комнату для индивидуальных повешений, в которой находился помост с Г-образной виселицей, петлёй и банальным деревянным табуретом под ней (люк использовался только для повешения семи женщин одновременно).
Через считанные минуты к нам присоединилась смертница – девушка примерно того же биологического возраста, что и Кира. Которая уверенно не столько спросила, сколько констатировала: «Детдомовка?»
Смертница кивнула… и вложила всё как на духу:
«Меня изнасиловали… точнее, всю ночь насиловали… вчетвером, во все дырочки. От шока и стыда я села на наркотики… чтобы хоть как-то забыться… мне быстро понадобились большие деньги… стала продавать себя…»
Глубоко и грустно продолжила: «Быстро поняла, что впереди только Ад, стала искать выход… точнее, уход… случайно узнала про эту программу – и вот я здесь» – с грустной усмешкой добавила она.
«Название детдома?» – быстро спросила Шарлотта. «Тебя ведь тамошние… пользовали?». Смертница изумлённо кивнула – и назвала детдом.
«Адрес?». Девушка снова быстро ответила.
«Фамилии и имена насильников?». Смертница перечислила. Шарлотта добыла из кармана брюк смартфон, быстро набрала сообщение и отправила. После чего проинформировала смертницу:
«Считай, что они уже покойники – причём умрут так, что пожалеют, что на свет Божий родились… и будут точно знать, за что…»
Девушка благодарно улыбнулась: «Спасибо. Хоть какая-то польза будет от моей маленькой жизни – больше эти упыри никого не тронут…»
Шарлотта бесстрастно продолжила: «Через несколько дней в твой детдом приедет спецгруппа – и мало не покажется уже никому…»
«Давно пора» – усмехнулась смертница. «Там всю администрацию можно на виселицу отправлять – и половину выпускного класса как минимум…»
Я вопросительно посмотрел на Шарлотту – хотя, вообще-то говоря, мог сам принять это решение. Она покачала головой и ответила по-немецки:
«Не получится… к сожалению. С таким прошлым и в этом возрасте нам её просто некуда девать… да и тебе тоже…»
«Даже если бы и было» – на неожиданно неплохом немецком произнесла смертница (видимо, в её детдомовской школе чему-то всё-таки учили). «Я не хочу… да и не могу больше жить… после всего этого…»
Неожиданно удовлетворённо вздохнула – и металлическим голосом произнесла:
«Меня зовут Влада. Владислава Свешникова. Пусть знают, от кого прилетело…»
После чего совершенно спокойно осведомилась: «Что я должна сделать?»
«Раздеться догола» – ответила Кира. «Для тебя это не проблема… надеюсь?»
Влада покачала головой: «После всех моих секскапад? Да нет, конечно…»
И быстро разделась донага – как на приёме у врача, без какой-либо эротики.
Кира одобрительно кивнула – и отдала следующий приказ:
«Поднимайся на табурет и встань поближе к краю. Я свяжу тебе руки за спиной, ноги в лодыжках и коленях, надену петлю, толкну тебя в спину, табурет упадёт, ты повиснешь… и через пять минут будешь уже в лучшем мире…»
После чего дежурным тоном осведомилась: «Глаза завязать?»
Смертница предсказуемо покачала головой:
«Я ничего не боюсь – поэтому не надо». А Кира ожидаемо осведомилась:
«Почему ты выбрала именно виселицу?». Влада пожала плечами:
«Сама точно не знаю… наверное, потому, что мне кажется, что я буду очень красиво висеть…»
И оказалась права – после того, как Кира сделала всё вышеперечисленная она действительно повисла и висела очень красиво; мы даже не стали торопиться вызывать санитаров и минут десять любовались красотой повешенной обнажённой Владиславы.
Налюбовавшись (в том числе и результатом своей работы), Кира спросила:
«Следующий шаг?». Вместо ответа Шарлотта завела правую руку за спину, добыла из-за пояса Вальтер РРК и протянула девушке:
«Умеешь таким пользоваться?». Кира кивнула: «Не точно таким, но умею».
И объяснила: «Мама была тем ещё параноиком, раздобыла где-то Макарыч…»
Пистолет МР-79-9TM – травматический вариант пистолета Макарова.
«… и научила меня им пользоваться. ПМ – не очень хорошая копия старшего брата этого Вальтера…»
Полицейского пистолета Вальтер РР.
«… так что думаю, что справлюсь… уверена даже»
«Тогда дарю» – улыбнулась Шарлотта. Мы оба изумлённо уставились на неё. Француженка бесстрастно объяснила Кире:
«В ближайшие дни тебе оформят новые документы, по которым тебе 22 года… что даже несколько меньше твоего психологического возраста – и очень скоро будет равно биологическому…»
Что было очень похоже на правду – тем более, что в Регинах Коэли это была Standard Operating Procedure. Шарлотта продолжала:
«К этим документам – паспорту и водительским правам…»
Кира кивнула: «Я умею водить машину – мама постаралась…»
«Я в курсе» – улыбнулась француженка. И продолжила: «К этим документам прилагается служебное удостоверение лейтенанта ФСБ…»
После чего объяснила совершенно ошарашенной девушке: «Организация, в которой я служу и в которой де-факто уже служишь ты, в очень узких кругах известна как совершенно секретное Восьмое управление ФСБ. Хотя на самом деле, это ФСБ работает на нас, а не мы на неё…»
Сделала многозначительную паузу – и продолжила: «Это очень удобно с чисто практической точки зрения, ибо даёт нам колоссальную официальную власть…»
Было очевидно, что Кира мало что поняла, но пистолет взяла.
«Патрона в патроннике нет» – предупредила Шарлотта. «Это уж ты сама…»
Девушка сняла пистолет с предохранителя, уверенно передёрнула затвор, загоняя патрон в патронник, затем снова поставила на предохранитель. И совершенно предсказуемо осведомилась:
«Как вы расстреливаете?». Француженка рассмеялась: «Не как в фильме Чекист»
В этом фильме, снятом режиссёром Александром Рогожкиным в 1992 году на основе написанной в 1923 году документальной повести Владимира Зазубрина Щепка, весьма впечатляюще показано, как на самом деле работали упыри Железного Феликса и его инфернальная ВЧК.
«… хотя мы тоже раздеваем догола. Обнажённая женщина становится на колени, сцепляет руки перед собой и наклоняет голову вперёд. После этого ты стреляешь ей в основание черепа, вызывая мгновенную смерть…»
«Я поняла» – кивнула новоиспечённый лейтенант ФСБ… и унтерштурмфюрер Die Neue SS – о чём Кира пока что была ни сном, ни духом.
Мы прошли в комнату для расстрела, в которую через пару минут вошла женщина лет сорока пяти, очень элегантно одетая во всё абсолютно чёрное… включая изысканную шляпку с вуалью.
«Болезнь Крейтцфельдта-Якоба» – спокойно объяснила она.
Меня аж передёрнуло. Ибо это одна из самых страшных болезней, которая в ста процентах случаев приводит сначала к деменции, а потом к смерти, ибо абсолютно неизлечима.
Болезнь абсолютно универсальна – поражает людей всех национальностей и рас, мужчин и женщин, взрослых и детей. К счастью, это очень и очень редкое заболевание – нашей клиентке просто очень сильно не повезло.
У заболевших здоровые белки головного мозга превращаются в прионы – белки с особой структурой, которые становятся опасны для собственного организма. Иммунная система их не считает чужеродными и не атакует, болезнь может долго развиваться скрыто, но после того, как появляются симптомы, заболевание прогрессирует очень быстро.
Смертница бесстрастно продолжала: «Мне повезло – болезнь диагностировали…»
Ибо нередко её диагностируют уже после смерти – по результатам вскрытия.
«… поэтому у меня и появился шанс не стать овощем. Я не хотела умирать от своей руки, поэтому стала искать программу эвтаназии. Выбрала вашу – она самая…»
Она запнулась. «Яркая?» – улыбнулся я. Смертница кивнула: «Точно. А поскольку я хочу уйти именно ярко…» – она улыбнулась.
«Почему пистолет?» – спросил я. Смертница пожала плечами:
«Я – как и любая женщина – хочу выглядеть красиво мёртвой. Смертельную инъекцию вы не предлагаете…»
Я так и не понял, почему.
«… а из четырёх возможных вариантов это самый эстетичный… посмертно…»
«Почему Вы так решили?» – удивился я. Она объяснила:
«После того, как я узнала о вашей программе и о предлагаемых вариантах, я изучила всё, что сумела найти по этим темам. И пришла к выводу, что вы расстреливаете из компактных стволов малого калибра – Вальтер РРК максимум»
Кира рассмеялась: «Вы просто ясновидящая…»
И предъявила ей именно этот пистолет калибра 7.65 миллиметра.
Смертница кивнула – и продолжила: «… стреляете в голову сзади-снизу, поэтому пуля всегда остаётся в голове…»
«Понятно» – усмехнулся я. Кира вздохнула: «Вам придётся раздеться догола…»
Я покачал головой: «Мы сделаем исключение – уж больно шикарный у Вас наряд… только шляпку с вуалью снять придётся…»
«Спасибо» – улыбнулась смертница. И представилась: «Меня зовут Нора. Нора Фельдман». Мы тоже представились в ответ – причём Шарлотта, к моему великому удивлению, своим настоящим именем.
Нора внимательно изучила лицо Шарлотты и осведомилась… точнее, констатировала: «Вы не русская? Вы…». Она запнулась.
«Француженка» – спокойно ответила мадемуазель Корде. «Родилась и выросла в Нормандии, но жила в основном в Германии, пока не вернулась в Париж. А сейчас временно обитаю в Москве…»
«Вы мне кого-то напоминаете… только не могу вспомнить, кого…»
И вдруг хлопнула себя ладонью по лбу: «Ну конечно же – портрет Вашей тёзки Шарлотты Корде работы Иоганна Якоба Хауэра… во Франции он известен как Жан-Жак Ойер… его неправильно пишут и произносят Гойер… он закончил этот портрет перед казнью символа сопротивления якобинской диктатуре… только Вы несравнимо красивее…»
«Откуда такие познания в творчестве месье Ойера?» – удивилась Шарлотта.
Нора объяснила: «По образованию я искусствовед, у меня диплом и кандидатская как раз по французской живописи периода Великой французской революции…»
И удивлённо-обеспокоенно осведомилась у Шарлотты: «Что-то не так?»
Француженка улыбнулась: «Почти всё так – только казни не было. Было театральное представление… впрочем, это неважно…»
«Как… не было???» – изумлённо пролепетала Нора. А мы с Кирой не менее изумлённо уставились на Шарлотту.
«А вот так – не было и всё» – рассмеялась француженка. Затем глубоко вздохнула – и приказала: «Ладно, это всё лирика. Снимайте шляпку и вуаль, становитесь на колени, руки сцепить перед собой, голову наклонить… и через минуту будете уже в лучшем мире… намного лучшем…»
Совершенно ошарашенная искусствовед покорно выполнила приказ Шарлотты. Которая неожиданно протянула Кире невесть откуда взявшийся совсем другой пистолет. Карманный Маузер 1910 калибра 6.35 миллиметра:
«Из этого будешь стрелять – патрон уже в патроннике»
«Почему?» – удивилась девушка.
«Потому, что я так сказала» – отрезала Шарлотта. Кира пожала плечами, но пистолет взяла, запихнув Вальтер за ремень джинсов за спиной.
«Готовы?» – осведомилась француженка. Нора кивнула. Шарлотта махнула рукой Кире, та выстрелила смертнице точно в основание черепа. Искусствовед рухнула на пол лицом точно на сцепленные руки.
Француженка забрала Маузер у изумлённой Киры, убрала его в потайной карман куртки, после чего подошла ко мне и ткнула мне в грудь изящнейшим – но очень сильным – пальчиком:
«Это всё ты виноват – с твоим детским садом, Белой Розой и…» – она указала на тело искусствоведа, «… её предшественницей. Ты даже не представляешь, насколько твой синдром заразителен, что б его…»
«Это ты о чём, собственно» – совершенно искренне осведомился я. Ибо действительно понятия не имел, о чём…
Шарлотта неожиданно спросила у Киры: «Пульс проверять умеешь?»
Девушка кивнула. «Тогда проверь» – француженка указала на тело Норы.
Кира опустилась на корточки, проверила пульс, поднялась и изумлённо покачала головой: «Она жива… она просто в коме…»
«Конечно жива» – рассмеялась Шарлотта Корде. «От такого не умирают…»
Добыла из потайного кармана Маузер, извлекла обойму, выщелкнула патрон и предъявила изумлённой публике (то есть, нам с Кирой) внешне совершенно обычный патрон ноль-двадцать-пять АСР.
«Прошу любить и жаловать» – театрально представила патрон француженка. «Нелетальный патрон М41К – в просторечии Спецпатрон К. К от слова Кома – ибо был разработан для спецназа абвера, чтобы дистанционным выстрелом в голову отправлять в кому языков. Проверено – даже малышня получает не более, чем сотрясение мозга, хотя впадает в кому, как и взрослые…»
«То есть, она будет жить?» – изумлённо спросила Кира.
«Долго и счастливо» – усмехнулась Шарлотта Корде.
«А как же её неизлечимая болезнь?» – растерянно спросила девушка.
Француженка рассмеялась и указала на меня: «Расспроси его про Анну Викторовну Светлову, раннюю болезнь Альцгеймера и Баронессу – которая до сих пор на него из-за этого дуется. Много интересного узнаешь…»
Кира вопросительно посмотрела на меня. Я махнул рукой: «Потом расскажу»
Шарлотта Корде вздохнула – и указала на дверь в расстрельную комнату:
«Идите в первую комнату для обезглавливания – там вас уже заждались, я думаю. Мечом ты и без меня сработаешь, а мне эту особу надо привести в чувство и показать ей уже известное тебе занятное видео с Баронессой и Луизеттой…»
Видео, на котором Лилит отрубают голову (с последующим водворением на законное место) было снято на Вилле Вевельсбург, где была установлена гильотина французского образца (не новодел – настоящая, заложенная Сансоном и выкупленная Обществом Чёрного Солнца). Потому и Луизетта.
«Развлекаешься?» – усмехнулся я. Француженка рассмеялась: «У тебя нет монополии на это дело – так что терпи…»
Мы прошли в комнату для обезглавливания, где нас уже ждала… совершенно голая женщина лет тридцати пяти. Она с улыбкой объяснила: «Решила сэкономить вам немного времени – мне сказали, что меня обезглавят голой…»
И добавила: «Руки связывать не надо – и глаза завязывать тоже. Я ничего не боюсь и дёргаться не буду…»
Покорно встала на колени, выпрямилась, вытянула шею, закрыла глаза и уверенно объявила: «Я готова». Кира достала из ножен двуручный меч – подарок королевы Анны Болейн, от души размахнулась – и сильным и точным ударом отсекла смертнице голову. Я аж зааплодировал:
«Чистая работа – ты точно палач от Бога…»
Девушка пожала плечами: «В наших реконструкциях были две составляющие: театр с тупыми мечами – и соревнование по рубке разных предметов настоящими, на силу и точность. Я рубила… много что – кабачки, тыквы, кустарник, деревца молодые… заняла почётное третье место на соревнованиях…»
«Понятно» – усмехнулся я. После чего объявил: «Стажировка пройдена успешно – поступаешь в распоряжение королевы Анны…»
Ибо королева Анна – а мне и Стальной Волчицы хватает выше крыши.
И осведомился: «Как себя чувствуешь?». Она пожала плечами:
«Заново родившейся. Я уже после гильотины поняла, что тринадцатилетней Киры Ждановой больше нет – а есть двадцативосьмилетняя … я могу сама выбрать себе новое имя?»
Я кивнул: «Можешь, конечно». Она спокойно и уверенно ответила: «Карина. Карина Андреевна Звягинцева… неважно, почему»
Я пожал плечами: «Карина так Карина – мне всё равно…». А она неожиданно спросила: «Можно меня сейчас высечь… сильно и больно высечь, по всему телу?»
Я с трудом сохранил равновесие – ибо вот такого не ожидал совсем. Теперь уже Карина спокойно объяснила: «Я держусь, конечно – но у меня внутри стресс просто чудовищный…»
Странно было бы, если бы не чудовищный – после такого-то марафона…
«… а снять его можно только поркой – я это просто знаю…»
«Тебя пороли?» – осведомился я. Уже прекрасно зная, каким будет ответ.
Она кивнула и, кусая губы, рассказала:
«Мама начала меня пороть, когда мне двенадцать исполнилось – и порола полтора года почти… только два месяца назад перестала. Стоя, лёжа; ремнём, розгами, плетью, верёвкой, прыгалками… чем только она меня не порола. Бессистемно – я никогда не знала, за что…»
Глубоко вздохнула – и продолжила: «Долго, сильно и очень больно…»
«Ей это нравилось?» – осведомился я. Карина покачала головой:
«Нет, она не была садисткой в общепринятом смысле… просто на неё что-то находило, она буквально срывала с меня одежду, привязывала меня и начинала пороть… и порола пока не приходила в себя…»
«Тебе это нравилось?» – осторожно осведомился я. Девушка снова покачала головой: «Нет, я просто знала, что если она этого не будет делать, то убьёт себя… да и меня тоже. Поэтому и не сопротивлялась…»
«Однако не помогло…» – задумчиво протянул я. «Не помогло» – вздохнула Карина. И продолжила:
«А когда она прекратила меня пороть… тогда я и поняла, что не помогло – и что она и сама уйдёт, и меня с собой заберёт… но не случилось… спасибо Вам…»
«Всегда пожалуйста» – улыбнулся я. Карина продолжала:
«Пару раз… нет, даже больше, наверное, я вдруг поняла, что жёсткая мамина порка отменно снимает стресс…»
Я кивнул: «Это называется алго-терапия – пусть и бессознательная… я этим занимаюсь уже несколько месяцев…»
«Отлично!» – Карина аж просияла. «Значит, я точно получу, что мне нужно…»
И действительно получила. Я отвёл её в небольшой донжон, в котором иногда порол Лидию (ей это было нужно, скорее всего, по той же причине); она разделась догола (тело у неё было уже точно 16-летней); я привязал её стоя за руки к блоку под потолком и за ноги к кольцам в полу… и жёстко выпорол плетью по всему телу – по спине, ягодицам и бёдрам – и внешней и внутренней стороне.
Не забыв, правда, сделать ей перед поркой инъекцию Эликсира Белого Ангела.
Когда она спросила, зачем, я загадочно улыбнулся: «Увидишь…»
И она увидела – через четверть часа после того, как я сделал ей вторую инъекцию.
«Ох, и ничего ж себе» – изумлённо протянула она, разглядывая в зеркало своё белоснежное, без единого следа от порки тело. После чего, не одеваясь, чмокнула меня в щёку, обняла и прошептала: «Спасибо. Я тебе бесконечно благодарна – ты этой поркой снял с моей души не только жуткий стресс, но и тяжеленный груз, который я носила с тех пор, как у мамы крыша поехала…»
И добавила: «И ещё я чувствую, что меня изнутри вымыли классным шампунем»
«Телу страдание – душе очищение» – подумал я. Но промолчал.
Шарлотта материализовалась через час – и объявила: «Мадам Фельдман я отправила к Баронессе – думаю, они найдут общий язык после её излечения»
И объяснила изумлённой уже Карине: «Баронесса эту болезнь на раз снимет…»
Глубоко вздохнула – и констатировала: «Вижу, стажировка прошла успешно…»
Мы оба кивнули. Француженка добыла из кармана конверт и протянула Карине:
«Здесь коды доступа к твоему банковскому счёту на имя Киары Бойл – удостоверение личности получишь чуть позже. На нём сто тысяч евро – это твои подъёмные; потом будешь получать столько же в год – для начала…»
И добавила изумлённой девушке: «Тратить будешь в Париже – вылет через два часа. С Баронессой насчёт бизнес-джета я договорилась…»