На конюшне - глава из романа Запретные Хроники

[RolandVT]

Весь месяц, который я прожила в параллельной реальности крепостного права, меня пороли... действительно на конюшне. В которой одно из помещений было переоборудовано в зал для порки со всеми необходимыми элементами - скамьей для порки розгами, столбом для порки кнутом и кольцами и блоком под потолком для привязывания при порке плетьми.

Пороли по одной и той же схеме, весьма распространенной в крепостной России. Барин или (гораздо чаще) барыня вызывали меня к себе, и объявляли, что за провинность (истинную или существовавшую лишь в их воображении), я буду выпорота на конюшне.

После чего вручали мне листок бумаги с текстом приговора (метод порки, число и силу ударов), который я должна была отнести порщику - в том мире, как и в крепостной России, пороли только мужчины.

Крестьяне были неграмотны чуть более, чем поголовно - поэтому изменить приговор не могли никак. Я тоже не могла, ибо его копию отправляли на смартфон порщика (впрочем, я почти никогда особо и не хотела).

Временнообязанных - так мы себя называли - пороли много и часто, поэтому своей очереди мне иногда приходилось ждать довольно долго. Когда наступал мой черед, я подходила к порщику, раздевалась догола и он объявлял мне приговор (подсматривать в листок считалось дурным тоном).

Приговор был... ну, не как у Салтычихи, но весьма близко к этому - благо чудодейственная мазь-регенератор излечивала почти любые последствия порки в считанные часы.

Я либо ложилась на лавку, либо подходила к столбу для порки, либо к блоку под потолком и кольцам в полу. Порщик меня привязывал (надёжно фиксировал) и приступал к порке.

Порол всегда до потери сознания, причем почти всегда я отключалась несколько раз - особенно под кнутом. Порщик приводил меня в чувство и продолжал пороть, пока не исполнял весь приговор.

Придя в себя после порки, я должна была отнести барину или барыне листок с отметкой порщика об исполнении приговора. После чего меня нередко ставили голую на колени на горох... надолго.

На рабовладельческом юге США использовалась ещё более продвинутая схема - аутсорсинг порки. Там рабовладельцы редко сами пороли своих рабов, а своим слугам, видимо, не особо доверяли эту очень важную работу.

Поэтому практически в каждом городе были созданы "станции порки", на которые владельцы отправляли своих рабов с текстом приговора. Где их пороли в основном кнутом, насколько мне известно, после чего отправляли обратно к хозяевам с отметкой об исполнении приговора. Говорят, это был весьма доходный бизнес...

Да, кстати, на Сенной площади в Санкт-Петербурге публично пороли воров, мошенников и прочую криминальную шушеру. Пороли по приговору обычно вполне справедливого уголовного суда.

Так что "родная сестра музы" Некрасова была, увы, либо воровкой, либо мошенницей (кстати, сам Некрасов был мошенником широко масштаба, беззастенчиво присваивая чужие имения - и редкостным лицемером, ибо к своим крепостным относился не лучшим образом, да и сам творил все то, что критиковал в своих произведениях). И потому кнут и сама себе привезла, и полностью заслужила.

Герцен называл Некрасова гадким негодяем и лицемером - аналогичного мнения придерживались Толстой, Достоевский, Лесков, Чайковский, Боткин и многие, многие другие знаменитости того времени.

Ну, а его репутация карточного шулера и развратника (он писал в том числе и лютую порнуху и трахался с проститутками чуть ли не еженощно) была поистине легендарной...