Вернувшись домой на свою (строго говоря, её мужа) виллу в Ванзее, Ирма практически сразу поняла, что, если её прямо сейчас не высечь – причём жестоко, стоя, плетью по всему телу, до потери сознания – она просто сойдёт с ума.
Ибо она только что побывала в Аду, четыре дня в котором намного хуже, чем четыре года в Лихтенбурге и Равенсбрюке. Проблема была в том, что порол её всегда её муж, который по-прежнему был вне пределов досягаемости – он решал проблемы с поставками стратегических материалов в воюющий рейх то ли в Мадриде, то ли в Дублине, то ли вообще в Стокгольме.
Поэтому пришлось идти на поклон к Ванде Бергманн. Её заклятой подруге – и по совместительству даже не просто любовнице её мужа. А его самой настоящей походно-полевой жене – будучи его замом по логистике в Зондеркоманде К (в звании тоже зондерфюрерин СС), Ванда во всех его командировках по профилю его зондеркоманды делила с ним и его постель тоже.
Пороть, впрочем, она тоже умела и (в отличие от Ирмы) очень любила – ибо, как и Ирма, четыре года отработала сначала в Лихтенбурге, а потом и в Равенсбрюке, прежде чем ушла в зондеркоманду своего любовника в августе 1941 года.
Ирма позвонила подруге и попросила приехать как можно быстрее – ибо ей очень нужна её помощь прямо сейчас. Ванда материализовалась менее, чем через полчаса, благо жила недалеко, в Далеме (дом ей купил, разумеется, любовник).
Выслушав просьбу подруги, Ванда усмехнулась: «Это что-то совсем новенькое – обычно ты меня сечешь… точнее, всегда ты меня сечёшь…»
Ванда была свитчером и получала не совсем понятное даже ей удовольствие, когда после каждой её командировки с мужем Ирмы та её порола за то, что Ванда спит с её мужем. Порола жестоко – Равенсбрюк-стайл… впрочем, на статной и сильной Ванде следы заживали как на собаке. То есть, очень быстро.
Ирма объяснила, зачем... точнее, почему ей это жизненно необходимо, причём прямо сейчас. Ванда внимательно выслушала подругу, после чего не так уж чтобы неожиданно добыла из шкафа бутылку ирландского односолодового виски 25-летней выдержки (подарок премьера Ирландии Эймона де Валера), налила себе сразу полстакана и залпом выпила.
После чего покачала головой:
«Да-а… подруга, ну и погуляла ты… Я тебе в подмётки не гожусь по части выдержки – мне сотню волколаков легче расстрелять, чем одного ребёнка… собственно, на ребёнка у меня рука просто не поднимется…»
Ванда Бергманн была неофициальным палачом сначала Лихтенбурга, затем Равенсбрюка. Где за четыре года работы (точнее, службы) точным ударом тяжёлой плети казнила девяносто семь женщин. Все были совершеннолетние; всем было за двадцать – некоторым вообще за пятьдесят.
Ирма фон Таубе за один день расстреляла сто шестьдесят три только школьника в возрасте от семи до шестнадцати лет включительно. Более, чем в полтора раза больше, чем её заклятая подруга казнила взрослых за четыре года.
Ирма пожала плечами: «Меня вынудили… кроме того, если бы это сделала не я…»
Она запнулась. Ванда кивнула: «Я в курсе, что творили… да и до сих пор творят эскадроны смерти СС и полицейские батальоны. Казимирским евреям сильно повезло, что их расстрел поручили тебе… а не майору полицай-батальона…»
«Мне от этого не сильно легче» - честно призналась Ирма. Ванда вздохнула:
«Ладно, пойдём тебя пороть – выбью я из тебя весь этот ужас… точнее, воспоминания об оном…»
И действительно выбила. Они спустились в подвальный донжон; Ирма разделась догола, Ванда привязала её за руки к блоку под потолком, за лодыжки к вделанным в пол кольцам, вытянула тело подруги в струнку – и начала пороть.
Порола долго – тяжёлой плетью (Равенсбрюк-стайл) по спине, ягодицам, внутренней и внешней стороне бёдер… пока тело Ирмы не превратилось в один сплошной кровоточащий синяк. Ирма дважды теряла сознание; Ванда дважды приводила её в чувство – и продолжала пороть. Точнее, сечь (плетью секут).
Когда она закончила, Ванда освободила подругу от верёвок, легко, как пушинку, подняла на руки (физически очень сильная Ванда была раза в полтора крупнее субтильной Ирмы) и отнесла на кровать.
Заботливо положила подругу на живот, сделала инъекцию сильнейшего анальгетика (в коктейле с очень сильным стимулятором), после чего аккуратно и любяще смазала иссечённое тело Ирмы сильнозаживляющей мазью.
Когда Ирма пришла в себя, она прохрипела: «Спасибо. Там, в Казимирске, я почувствовала, как в меня вошло Зло. Инфернальное Зло, которое меня едва не слопало с потрохами. Ты это зло выбила – мне сейчас несопоставимо легче…»
В этом не было ничего удивительного – флагелляция в течение столетий была весьма эффективным методом изгнания демонов.
Ванда усмехнулась: «Всегда пожалуйста. Обращайся»
Когда Колокольцев вернулся домой через три дня, на аэродроме его встретила Ванда. По дороге в Берлин она объявила: «Я порола Ирму. Если хочешь ей добра, не спрашивай её, почему и зачем. И где она была, пока ты отсутствовал…»
Ударная терапия - глава из повести Зондерфюрерин
- RolandVT
- Posts: 3551
- Joined: Fri Feb 09, 2024 10:42 am
- Has thanked: 94 times
- Been thanked: 1324 times