Ликтор всех боссов - глава из повести Операция Магдалина

[RolandVT]

10 ноября 1941 года

Дублин, Ирландия

Бориса Новицкого «сосватал» Лиаму О’Грэди («боссу всех боссов» ирландской мафии, хотя на Изумрудном острове это понятие было несколько условным) Роланд фон Таубе.

Сосватал, когда мистеру О’Грэди понадобился специалист по деликатному решению проблем, не выходя за рамки конкордата ирландской мафии с ирландским государством и ирландской католической церковью.

Конкордат запрещал мафии явное насилие (убийства и тяжкие телесные повреждения), поэтому первые было необходимо маскировать под несчастные случаи и смерть от естественных причин… а вторые ограничивать воздействиями, следы от которых либо вообще отсутствовали, либо исчезали в считанные дни.

С чисто функциональной точки зрения, необходимы были три вида решений: ликвидации, примерные наказания и акции устрашения (вторые и третьи шли обычно «в одном флаконе»).

Борис Владиславович Новицкий был идеальным выбором – ибо он специализировался на первом и третьем; причём был настолько хорошо обучен инструкторами ИНО ОГПУ, что не только работал без сбоев, но и каждую ликвидацию обставлял как несчастный случай или естественную смерть – не подкопаешься. Ни по одному из его «подвигов» не было открыто уголовного дела, хотя он работал по всей Европе и Северной Америке.

Когда осенью 1937 года, в самый разгар Большой чистки, его вызвали в Москву, Борис сразу всё понял – и заявился к Колокольцеву домой. Как Борис его нашёл… да очень просто – Колокольцев был весьма известен в деловых кругах Европы (как совладелец и председатель совета директоров крупной транснациональной торговой фирмы) и совершенно не скрывал своей основной должности.

И сразу объяснил свою ситуацию:

«Я знаю, кто Вы. Вы СС-штурмбанфюрер Роланд Риттер фон Таубе, личный помощник рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера по особым поручениям. Мне также известно, что Вы очень богатый и влиятельный человек и ведёте свою игру…»

Что было чистой правдой.

Борис сделал многозначительную паузу – и продолжил: «Я хочу Вам предложить себя в качестве одного из инструментов в Вашей игре. Очень эффективного инструмента… для решения некоторых деликатных проблем. В обмен на безопасность… и, разумеется, деньги. Хорошие деньги»

И рассказал свою историю. Причём привёл такие подробности таких громких дел, что Колокольцеву сразу стало понятно, что провокацией ИНО НКВД (а за ними такое водилось) это не было и быть не могло. Ибо опубликование даже половины «меморандума Бориса» нанесло бы СССР и лично Сталину ущерб похлеще всех прочих разоблачений вместе взятых.

Колокольцев согласился – и немедленно отправил Бориса (свободно владевшего английским, немецким, французским, испанским и итальянским) в Дублин. К своим деловым партнёрам (унаследованным от отца) из ирландской мафии. Которые как раз искали именно такого профи – и потому (в лице Лиама О’Грэди в первую очередь) были безмерно благодарны своему берлинскому партнёру.

Для Бориса это было абсолютно безопасное место – ибо эмиссарам НКВД и в голову не пришло бы искать его в стройных рядах ирландской организованной преступности. В первую очередь, по соображениям личной безопасности.

Боссы ирландской мафии были просто вне себя от восторга, ибо приобрели ценнейшего специалиста по решению деликатных проблем – причём не только в Европе, но и за Большой лужей.

А проблем было столько, что Борис менее, чем за год приобрёл себе весьма комфортный (хотя и неброский) дом в Дублине. Не говоря уже об автомобиле и прочих материальных ценностях.

После начала войны, когда возможности ИНО НКВД стараниями абвера и гестапо упали почти до нуля, Колокольцев вернул Бориса в Берлин (к немалому неудовольствию его ирландских партнёров – но такая возможность была Колокольцевым оговорена заранее).

Тем не менее, примерно один раз в месяц Борис проводил несколько дней в Справедливом городе (или в других местах), решая деликатные проблемы Лиама О’Грэди сотоварищи.

Причём Борис был ликвидатором проблемы – а не обязательно человека, хотя первое и обычно подразумевало второе. Обычно, но не всегда – иногда убийство (пусть даже и замаскированное под несчастный случай – в этом он был гроссмейстером) привлекло бы к себе совсем ненужное его заказчикам внимание.

И тогда он пускал в ход, пожалуй, своё даже ещё более страшное и разрушительное оружие – сексуальное. Однажды он не стал убивать сильно мешавший его заказчикам объект. Ровно по этой самой причине.

Вместо этого он ночью забрался в особняк к его семье, когда объект был в отъезде. Сначала анально изнасиловал её жену (максимально больно), а потом привязал её к кровати, заткнул ей рот кляпом…

После чего под угрозой ножа заставил на её глазах раздеться догола вытащенных им за волосы из кровати её дочек (они любили спать в одной постели) двенадцати и пятнадцати лет – и тоже у неё на глазах сделал их женщинами.

Причём настолько жестоко, что гарантировал им проблемы по женской части до конца жизни… да и с головой тоже. А их мама вообще необратимо сошла с ума. Понятно, что после такого объекту стало не до войны с его заказчиками… навсегда. Заявлять никто не стал – в Дублине такое считалось позором (жертв сексуального насилия даже могли запихнуть в приют Магдалины) …

Лиам О’Грэди, хорошо разбиравшийся в истории древнего мира (он вообще был весьма начитанным и эрудированным человеком), называл Бориса «ликтором всех боссов». Что было, пожалуй, близко к истине.

Ибо в древнем Риме (и в республиканском, и в имперском), ликторы исполняли приговоры магистратов – как к смертной казни, так и к телесным наказаниям. Для телесных наказаний использовались фасции (пучок розог), а для обезглавливания – знаменитая ликторская секира.

Для ликвидации Борис использовал… разные инструменты, а для наказаний (они же акции устрашения) плеть… но сути это не меняло; он действительно был ликтором всех боссов ирландской мафии, ибо работал на всех (они были партнёрами, а не конкурентами – это было ещё одно условие конкордата).

Сегодня было как раз такое наказание – на объект (какой-то склад, принадлежавший кому-то из мафиози) привезли приговорённого; его жену, младшую сестру и 13-летнюю дочку. Приговорённого крепко привязали к стулу, после чего Борис приказал его жене:

«Дочку раздень… совсем раздень. Сама она в ступоре, поэтому не сможет…»

Женщину в ужасе хватил столбняк, на что Борис спокойно ответил: «Либо ты, либо они» - и махнул рукой в сторону громил Лиама. «Выбирай»

Женщина сделала правильный выбор – и покорно раздела дочь догола (девочка практически не сопротивлялась). После того, как девочке был предложен аналогичный выбор, она тоже приняла правильное решение и покорно легла на лавку на живот. Борис надёжно привязал её – и очень сильно высек (до потери сознания высек), после чего высек её маму и её золовку на глазах мужчины.

Кто были эти люди, за что они были наказаны (что занятно, мужчину никто ни разу даже не ударил – его наказание было чисто психологическим), Бориса не интересовало совершенно. Он выполнил свою работу, получил деньги – и забыл навсегда (тем более, что это был далеко не первый такой случай).

Однако сам способ наказания запомнил – и применил его впоследствии в Операции Магдалина.